Тайна прозвища Савелия, богатыря святорусского
О Савелии, дедушке мужа Матрёны, читатель узнаёт из её рассказа. В образе Савелия соединяются сразу два героических типа русского народа. С одной стороны, он богатырь – человек необыкновенной силы, защитник своей земли и своего народа, хоть и не воин: «И жизнь его не ратная, и смерть ему не писана в бою – а богатырь!»
С другой стороны, Савелий - богатырь Святой Руси, христианского наследия, человек верующий, мученик. У него множество примет святости: он претерпел телесные истязания, имеет увечье, совершил не один смертный грех (убив управляющего и став невольной причиной смерти Дёмушки), перед смертью пророчествует, обещая мужчинам три дороженьки (кабак, острог да каторга), а бабам три петли (шёлку белого, красного и чёрного). Савелий обучен грамоте, много молится и читает святцы.
Святая Русь для православного – та сильная страна времён Киевской Руси, когда народ боролся с врагом «за веру православную, за землю Русскую». Савелий подобен одновременно и богатырям, и святым древности, рождённым в вольной земле, живущим по законам православным, истинным законам совести.
Портрет Савелия
Савелий очень стар. Всего он прожил 107 лет, а с Матрёной познакомился в возрасте 100 лет. Он огромного роста, так что Матрёне кажется, что, распрямившись, он пробьёт потолок. Матрёна сравнивает его с медведем. Его большущая, 20 лет не стриженная грива называется сивой, борода тоже большущая (повторяющиеся эпитеты усиливают качество).
Согнутая спина Савелия - это символ русского человека, который гнётся, но не ломится и не валится. В молодости в лесу Савелий наступил на сонную медведицу, и, испугавшись однажды в жизни, всадил в неё рогатину, при этом повредив спину.
Объясняя Матрёне свою богатырскую природу, Савелий даёт обобщённый портрет богатыря, совпадающий с его собственным: руки кручены цепями, ноги кованы железом, на спине сломались целые леса, на груди катается Илья-пророк и гремит колесницей (гиперболы).
Характер Савелия и обстоятельства, сформировавшие его
В момент знакомства с Матрёной Савелий жил в особой горнице и никого не пускал в неё, несмотря на протесты семьи. Эту горницу он пристроил, вернувшись с каторги. Позже он сделал исключение для своего маленького правнука и Матрёны, спасавшейся от гнева свёкра.
Семья не жаловала Савелия, когда у него закончились скопленные на каторге деньги. С домашними он не спорил, хотя мог подшутить над сыном, который обзывал его каторжным и клеймёным. Улыбка дедушки сравнивается с радугой.
У старика была привычка иногда говорить слова-афоризмы, связанные с его прошлой жизнью и каторгой: «Недотерпеть – пропасть, перетерпеть – пропасть».
В своём преступлении, за которое Савелий попал на каторгу, он не раскаивается. С его точки зрения, терпеть было нельзя, хотя терпение - это свойство русского богатыря. Зато Савелий раскаивается в том, что стал причиной смерти правнука. Он приползает к Матрёне на коленях, уходит в леса, а затем на покаяние в монастырь. При этом Савелий способен поддержать Матрёну, сочувствовать ей.
История отношений Корёжинских мужиков и их господ – это история порабощения Святой Руси. Савелий как будто родом из тех древнерусских «благодатных» времён, когда крестьяне были свободными. Деревня его была в таких глухих болотах, что барин не мог доехать: «Нашей-то сторонушки три года чёрт искал». Жизнь в глуши была сопряжена с жестокой охотой, так что Савелий «окаменел , лютее зверя был», и только любовь к Дёмушке смягчила его.
Оброк барину Шалашникову мужики отдавали только тогда, когда он их драл. Для них это было то же самое, что военный подвиг: они стояли за вотчину, они побеждали Шалашникова.
Савелий – человек простой и прямой , под стать барину Шалашникову. Он не смог справиться с хитростью немца Фогеля, управляющего наследника, который незаметно поработил крестьян, до нитки разорил. Такое состояние Савелий и называет каторгой.
Мужики терпели восемнадцать лет: «Наши топоры лежали – до поры». А потом живьём закопали немца Фогеля, которого Некрасов назвал Христьяном Христианычем (сарказм). Именно Савелий первым толкнул немца в яму, именно он приговаривал: «Наддай». Савелий обладает качествами бунтаря .
Савелий умел использовать любые обстоятельства себе во благо . В остроге он выучил грамоту. Через 20 лет каторги и 20 лет поселения Савелий вернулся на родину, скопив денег. Начиная рассказ о Савелии, Матрёна иронично называет его счастливцем . Принимая удары судьбы, Савелий не унывал и не боялся.
- Образы помещиков в поэме Некрасова «Кому на Руси жить хорошо»
- Образ Гриши Добросклонова в поэме Некрасова «Кому на Руси жить хорошо»
- Образ Матрёны в поэме «Кому на Руси жить хорошо»
С большущей сивой гривою,
Чай, двадцать лет не стриженной,
С большущей бородой,
Дед на медведя смахивал,
Особенно как из лесу,
Согнувшись, выходил.
Дугой спина у дедушки.
Сначала все боялась я,
Как в низенькую горенку
Входил он: ну распрямится?
Пробьет дыру медведице
В светелке головой!
Да распрямиться дедушка
Не мог: ему уж стукнуло,
По сказкам, сто годов,
Дед жил в особой горнице,
Семейки недолюбливал,
В свой угол не пускал;
А та сердилась, лаялась,
Его «клейменым, каторжным»
Честил родной сынок.
Савелий не рассердится.
Уйдет в свою светелочку,
Читает святцы, крестится,
Да вдруг и скажет весело:
«Клейменый, да не раб!..»
А крепко досадят ему –
Подшутит: «Поглядите-тко,
К нам сваты!» Незамужняя
Золовушка – к окну:
Ан вместо сватов – нищие!
Из оловянной пуговки
Дед вылепил двугривенный,
Подбросил на полу –
Попался свекор-батюшка!
Не пьяный из питейного –
Побитый приплелся!
Сидят, молчат за ужином:
У свекра бровь рассечена,
У деда, словно радуга,
Усмешка на лице.
С весны до поздней осени
Дед брал грибы да ягоды,
Силочки становил
На глухарей, на рябчиков.
А зиму разговаривал
На печке сам с собой.
Имел слова любимые,
И выпускал их дедушка
По слову через час.
…………………………………
«Погибшие… пропащие…»
…………………………………
«Эх вы, Аники-воины!
Со стариками, с бабами
Вам только воевать!»
…………………………………
«Недотерпеть – пропасть,
Перетерпеть – пропасть!..»
…………………………………
«Эх, доля святорусского
Богатыря сермяжного!
Всю жизнь его дерут,
Раздумается временем
О смерти – муки адские
В ту-светной жизни ждут».
…………………………………
«Надумалась Корёжина ,
Наддай! наддай! наддай!..»
…………………………………
И много! да забыла я…
Как свекор развоюется,
Бежала я к нему.
Запремся. Я работаю,
А Дема, словно яблочко
В вершине старой яблони,
У деда на плече
Сидит румяный, свеженький…
Вот раз и говорю:
«За что тебя, Савельюшка,
Зовут клейменым, каторжным?»
– Я каторжником был. –
«Ты, дедушка?»
– Я, внученька!
Я в землю немца Фогеля
Христьяна Христианыча
Живого закопал…
«И полно! шутишь, дедушка!»
– Нет, не шучу. Послушай-ка! –
И все мне рассказал.
– Во времена досюльные
Мы были тоже барские,
Да только ни помещиков,
Ни немцев-управителей
Не знали мы тогда.
Не правили мы барщины,
Оброков не платили мы,
А так, когда рассудится,
В три года раз пошлем.
«Да как же так, Савельюшка?»
– А были благодатные
Такие времена.
Недаром есть пословица,
Что нашей-то сторонушки
Три года черт искал.
Кругом леса дремучие,
Кругом болота топкие.
Ни конному проехать к нам,
Ни пешему пройти!
Помещик наш Шалашников
Через тропы звериные
С полком своим – военный был –
К нам доступиться пробовал,
Да лыжи повернул!
К нам земская полиция
Не попадала по́ году, –
Вот были времена!
А ныне – барин под боком,
Дорога скатерть-скатертью…
Тьфу! прах ее возьми!..
Нас только и тревожили
Медведи… да с медведями
Справлялись мы легко.
С ножищем да с рогатиной
Я сам страшней сохатого,
По заповедным тропочкам
Иду: «Мой лес!» – кричу.
Раз только испугался я,
Как наступил на сонную
Медведицу в лесу.
И то бежать не бросился,
А так всадил рогатину,
Что словно как на вертеле
Цыпленок – завертелася
И часу не жила!
Спина в то время хрустнула,
Побаливала изредка,
Покуда молод был,
А к старости согнулася.
Не правда ли, Матренушка,
На очеп я похож? –
«Ты начал, так досказывай!
– По времени Шалашников
Удумал штуку новую,
Приходит к нам приказ:
«Явиться!» Не явились мы,
Притихли, не шелохнемся
В болотине своей.
Была засу̒ха сильная,
Наехала полиция,
Мы дань ей – медом, рыбою!
Наехала опять,
Грозит с конвоем выправить,
Мы – шкурами звериными!
А в третий – мы ничем!
Обули лапти старые,
Надели шапки рваные,
Худые армяки –
И тронулась Корёжина!..
Пришли… (В губернском городе
Стоял с полком Шалашников.)
«Оброк!» – Оброку нет!
Хлеба не уродилися,
Снеточки не ловилися… –
«Оброк!» – Оброку нет! –
Не стал и разговаривать:
«Эй, перемена первая!» –
И начал нас пороть.
Туга мошна корёжская!
Да стоек и Шалашников:
Уж языки мешалися,
Мозги уж потрясалися
В головушках – дерет!
Укрепа богатырская,
Не розги!.. Делать нечего!
Кричим: постой, дай срок!
Онучи распороли мы
И барину «лобанчиков»
Полшапки поднесли.
Утих боец Шалашников!
Такого-то горчайшего
Поднес нам травнику,
Сам выпил с нами, чокнулся
С Корёгой покоренною:
«Ну, благо вы сдались!
А то – вот Бог! – решился я
Содрать с вас шкуру начисто…
На барабан напялил бы
И подарил полку!
Ха-ха! ха-ха! ха-ха! ха-ха!
(Хохочет – рад придумочке.)
Вот был бы барабан!»
Идем домой понурые…
Два старика кряжистые
Смеются… Ай, кряжи!
Бумажки сторублевые
Домой под подоплекою
Нетронуты несут!
Как уперлись: мы нищие –
Так тем и отбоярились!
Подумал я тогда:
«Ну, ладно ж! черти сивые,
Вперед не доведется вам
Смеяться надо мной!»
И прочим стало совестно,
На церковь побожилися:
«Вперед не посрамимся мы,
Под розгами умрем!»
Понравились помещику
Корёжские лобанчики,
Что год – зовет… дерет…
Отменно драл Шалашников,
А не ахти великие
Доходы получал:
Сдавались люди слабые,
А сильные за вотчину
Стояли хорошо.
Я тоже перетерпливал,
Помалчивал, подумывал:
«Как ни дери, собачий сын,
А всей души не вышибешь,
Оставишь что-нибудь!
Как примет дань Шалашников,
Уйдем – и за заставою
Поделим барыши:
«Что денег-то осталося!
Дурак же ты, Шалашников!»
И тешилась над барином
Корёга в свой черед!
Вот были люди гордые!
А нынче дай затрещину –
Исправнику, помещику
Тащат последний грош!
Зато купцами жили мы…
Подходит лето красное,
Ждем грамоты… Пришла…
А в ней уведомление,
Что господин Шалашников
Под Варною убит.
Жалеть не пожалели мы,
А пала дума на сердце:
«Приходит благоденствию
Крестьянскому конец!»
И точно: небывалое
Наследник средство выдумал:
К нам немца подослал.
Через леса дремучие,
Через болота топкие
Пешком пришел, шельмец!
Один как перст: фуражечка
Да тросточка, а в тросточке
Для уженья снаряд.
И был сначала тихонький:
«Платите сколько можете».
– Не можем ничего! –
«Я барина уведомлю».
– Уведомь!.. – Тем и кончилось.
Стал жить да поживать;
Питался больше рыбою;
Сидит на речке с удочкой
Да сам себя то по носу,
То по лбу – бац да бац!
Смеялись мы: – Не любишь ты
Корёжского комарика…
Не любишь, немчура?.. –
Катается по бережку,
Как в бане на полке…
С ребятами, с дево́чками
Сдружился, бродит по лесу…
Недаром он бродил!
«Коли платить не можете,
Работайте!» – А в чем твоя
Работа? – «Окопать
Канавками желательно
Болото…» Окопали мы…
«Теперь рубите лес…»
– Ну, хорошо! – Рубили мы,
А немчура показывал,
Где надобно рубить.
Глядим: выходит просека!
Как просеку прочистили,
К болоту поперечины
Велел по ней возить.
Ну, словом: спохватились мы,
Как уж дорогу сделали,
Что немец нас поймал!
Поехал в город парочкой!
Глядим, везет из города
Коробки, тюфяки;
Откудова ни взялися
У немца босоногого
Детишки и жена.
Повел хлеб-соль с исправником
И с прочей земской властию,
Гостишек полон двор!
И тут настала каторга
Корёжскому крестьянину –
До нитки разорил!
А драл… как сам Шалашников!
Да тот был прост; накинется
Со всей воинской силою,
Подумаешь: убьет!
А деньги сунь, отвалится,
Ни дать ни взять раздувшийся
В собачьем ухе клещ.
У немца – хватка мертвая:
Пока не пустит по миру,
Не отойдя сосет!
«Как вы терпели, дедушка?»
– А потому терпели мы,
Что мы – богатыри.
В том богатырство русское.
Ты думаешь, Матренушка,
Мужик – не богатырь?
И жизнь его не ратная,
И смерть ему не писана
В бою – а богатырь!
Цепями руки кручены,
Железом ноги кованы,
Спина… леса дремучие
Прошли по ней – сломалися.
А грудь? Илья-пророк
По ней гремит – катается
На колеснице огненной…
Все терпит богатырь!
И гнется, да не ломится,
Не ломится, не валится…
Ужли не богатырь?
«Ты шутишь шутки, дедушка! –
Сказала я. – Такого-то
Богатыря могучего,
Чай, мыши заедят!»
– Не знаю я, Матренушка.
Покамест тягу страшную
Поднять-то поднял он,
Да в землю сам ушел по грудь
С натуги! По лицу его
Не слезы – кровь течет!
Не знаю, не придумаю,
Что будет? Богу ведомо!
А про себя скажу:
Как выли вьюги зимние,
Как ныли кости старые,
Лежал я на печи;
Полеживал, подумывал:
Куда ты, сила, делася?
На что ты пригодилася? –
Под розгами, под палками
По мелочам ушла!
«А что же немец, дедушка?»
– А немец как ни властвовал,
Да наши топоры
Лежали – до поры!
Осьмнадцать лет терпели мы.
Застроил немец фабрику,
Велел колодец рыть.
Вдевятером копали мы,
До полдня проработали,
Позавтракать хотим.
Приходит немец: «Только-то?..»
И начал нас по-своему,
Не торопясь, пилить.
Стояли мы голодные,
А немец нас поругивал
Да в яму землю мокрую
Пошвыривал ногой.
Была уж яма добрая…
Случилось, я легонечко
Толкнул его плечом,
Потом другой толкнул его,
И третий… Мы посгрудились…
До ямы два шага…
Мы слова не промолвили,
Друг другу не глядели мы
В глаза… а всей гурьбой
Христьяна Христианыча
Поталкивали бережно
Всё к яме… всё на край…
И немец в яму бухнулся,
Кричит: «Веревку! лестницу!»
Мы девятью лопатами
Ответили ему.
«Наддай!» – я слово выронил, –
Под слово люди русские
Работают дружней.
«Наддай! наддай!» Так наддали,
Что ямы словно не было –
Сровнялася с землей!
Тут мы переглянулися…
Кабак… острог в Буй-городе.
Там я учился грамоте,
Пока решили нас.
Решенье вышло: каторга
И плети предварительно;
Не выдрали – помазали,
Плохое там дранье!
Потом… бежал я с каторги…
Поймали! не погладили
И тут по голове.
Заводские начальники
По всей Сибири славятся –
Собаку съели драть.
Да нас дирал Шалашников
Больней – я не поморщился
С заводского дранья.
Тот мастер был – умел пороть!
Он так мне шкуру выделал,
Что носится сто лет.
А жизнь была нелегкая.
Лет двадцать строгой каторги,
Лет двадцать поселения.
Я денег прикопил,
По манифесту царскому
Попал опять на родину,
Пристроил эту горенку
И здесь давно живу.
Покуда были денежки,
Любили деда, холили,
Теперь в глаза плюют!
Эх вы, Аники-воины!
Со стариками, с бабами
Вам только воевать…
Тут кончил речь Савельюшка…
«Ну, что ж? – сказали странники. –
Досказывай, хозяюшка,
Свое житье-бытье!»
– Невесело досказывать.
Одной беды Бог миловал:
Холерой умер Ситников, –
Другая подошла.
«Наддай!» – сказали странники
(Им слово полюбилося)
Множество судеб проходит перед глазами странников поэмы Н.А.Некрасова, отправившихся искать счастливых. Образ и характеристика Савелия в поэме «Кому на Руси жить хорошо» многогранны и разносторонни. Богатырь Савелий святорусский предстает реально. Его легко описать, но сложно понять.
Внешность героя
Читатель знакомится с персонажем, когда ему уже много лет. Всего Савелий прожил 107 лет. Сложно представить, каким он был в молодости, но богатырское телосложение не спрятала старость. Внешность старика схожа с царем северных лесов – медведем:
- большая сивая грива (копна волос), которую не трогали ножницы больше 20 лет;
- большущая борода;
- согнутая в дугу спина.
Сам себя Савелий сравнивал с деревенским колодцем
…на очеп я похож.
Удивительно правдиво такое сравнение: крепкое вековое строение с кристально чистой водой.
Особенность характера
О Савелии странники узнают из рассказа Матрены Корчагиной. Савелий – дед ее мужа. В образе богатыря соединились несколько типов простого русского человека. Основная черта – героизм. Святорусский богатырь обладает огромной силой, он защищает страну, народ. Но Савелий – не воин:
«…жизнь его не ратная, и смерть ему не писана в бою…».
Дед Савелий – истинный христианин. Он держится на вере, молится о своей судьбе и за всю крестьянскую страну. Автор не придает персонажу сказочности, он реален и страшно грешен. На нем 2 человеческие смерти: управляющего немца и ребенка. Дед грамотен и остр на язык. Это удивительная особенность русского человека. Пословицы, поговорки, песни, пророчества насыщают и украшают речь Савелия. Простой мужик святорусский схож с богатырями Древней Руси и со святыми, вольно гуляющими по земле.
Судьба богатыря
Савелий прожил длинную жизнь, понятно, что в ней было множество событий. Он не все поведал Матрене, но того, что рассказал, хватило, чтобы его принял читатель, и полюбила сильная женщина. Дед жил в селе Карежине, куда не могли добраться помещики и управители. Посылали крестьяне редкие оброки и барщины. Но перехитрил крестьян немец. Превратил он жизнь свободолюбивых крестьян в каторгу. Недолго терпели мужик. Закопали они Фогеля живым. Подтолкнул к яме управляющего Савелий, произнес одно слово:
«Наддай»,
Товарищи молча поддержали. Этот эпизод подтверждает желание русского народа избавиться от рабства и говорит об уважении к старику. Пережил Савелий плети. 20 лет каторги, столько же поселения. Совершает мужик побеги и снова попадает под побои.
Крестьянин на каторге сумел накопить денег. Как в таких невыносимых условиях может человек думать о будущем? Это автору неизвестно. Вернулся он к родным, но они относились к нему хорошо, пока были деньги. Окаменело сердце богатыря от горя. Растопило его только отношение к нему маленького Демушки – сына Матрены. Но и здесь судьба сыграла злую шутку: проспал старик ребенка,
«…скормил свиньям…».
От горя за свой грех Савелий уходит в монастырь на покаяние. Он просит у Бога прощения и вымаливает смягчения материнского сердца. Такой же длинной как жизнь была и смерть у старика: он заболел, 100 не ел, сох и «хирел».
Характер героя поэмы
У Савелия много положительного, именно поэтому автор описывает персонаж устами женщины. Он единственный из семьи мужа принял ее и пожалел. Старик умеет шутить, юмор и сарказм помогают ему не замечать жестокости родственников. Он усмехается как радуга, смеется не только над окружающими, но и над собой. Добрая душа прячется и не каждому открыта.
Сильный мужской характер. Многие находящиеся рядом с Савелием не выдерживали тягот. Они сдавались. Савелий стоял до конца, не отступал, «перетерпливал». Он пытается сравнивать плети: одни «драли» больно, другие плохо. Мог Савелий стоять под розгами и не морщиться. Кожа крестьянина задубела, хватило ее на сто лет.
Свободолюбие. Дед не хочет быть рабом:
«…Клейменный, да не раб!».
Гордость. Старик не терпит по отношению к себе унижений и оскорблений. Он восхищается прошлыми поколениями.
Храбрость. Савелий ходил на медведя с ножом и рогатиной. Когда однажды он наступил в лесу на спящую медведицу, то не убежал, а начал с ней драться. Богатырь поднимает могучего зверя на рогатине. Хрустнуло в спине мужика, но до старости не сгибался он от боли.
Простой русский мужик выделяется среди других героев. Он умеет отличить истинную доброту ото лжи и обмана. Его характер крепок. Не спорит дед по пустякам, не связывается с глупыми людьми, не пытается перевоспитывать родню. Каторга для него обретает более широкий смысл – это вся его жизнь.
Савелий верит, что все русские мужики – богатыри, они терпеливы и мудры. Жалеет старик, что растерял силу под розгами и палками. Расходится удаль богатырская по мелочам, а могла бы изменить всю Русь, вернуть вольность крестьянину, принести счастье.
«Счастливец тоже был»… Такими ироническими словами вводится в поэму Некрасова образ деда Савелия. Он прожил долгую, непростую жизнь и теперь доживает свой век в семье Матрены Тимофеевны. Образ Савелия, богатыря святорусского в поэме «Кому на Руси жить хорошо» Некрасова очень важен, потому что он воплощает в себе идею русского богатырства. Тема силы, выносливости и долготерпения народа в поэме от главы к главе нарастает (вспомним историю силача на ярмарке, служащую предпосылкой к истории Савелия) и в конце концов разрешается в образе богатыря Савелия.
Савелий – выходец из глухих лесных краев, куда даже «черт три года дорогу искал». Уже само название этого края дышит мощью: Корега, от «корежить», т.е. гнуть, ломать. Покорежить что-либо может медведь, да и сам Савелий «на медведя смахивал». Сравнивается он и с другими зверями, например, с сохатым, причем подчеркивается, что он куда опаснее хищника, когда ходит по лесу «с ножищем и рогатиной». Сила эта проистекает из глубокого знания своего края, полного единения с природой. Видна любовь Савелия к своей земле, его слова «Мой лес!
» звучат куда более убедительно, чем такое же заявление из уст помещика Оболта-Оболдуева.
Но в любой, даже самый непроходимый край, дотянется барская рука. Вольная жизнь Савелия заканчивается с приездом в Корегу немца-управляющего. Поначалу тот казался безобидным и даже не требовал полагающейся дани, но поставил условие: отработать деньги рубкой леса. Простодушные мужики построили из лесу дорогу и тут-то поняли, как сильно их обманули: по этой дороге приехали в Корежину господа, немец привез жену с детьми, и начал вытягивать из деревни все соки.
«И тут настала каторга
Корежскому крестьянину –
До нитки разорил!»
Долгое время крестьяне терпят издевательства немца – он бьет их и заставляет работать без меры. Многое может вытерпеть русский мужик, оттого-то он и богатырь, – так считает Савелий.
Так говорит он Матрене, на что женщина с иронией отвечает: такого богатыря и мыши заесть могут. В этом эпизоде Некрасов намечает важную проблему русского народа: его безответность, неготовность к решительным действиям. Недаром характеристика Савелия совпадает с образом самого неподвижного из былинных богатырей – Святогора, который в конце жизни врос в землю.
«Недотерпеть - пропасть, перетерпеть - пропасть». Так мыслит богатырь Савелий, и эта простая, но мудрая народная философия приводит-таки его к бунту. Под придуманное им словцо «Наддай!» ненавистного немца-управляющего закапывают в землю. И хотя за этот поступок Савелий попадает на каторгу, начало освобождению уже положено. Всю оставшуюся жизнь дед будет гордиться тем, что он, хоть «клейменый, да не раб!
Но как же складывается его жизнь дальше? Больше двадцати лет провел он на каторге, еще двадцать отняли поселения. Но и там Савелий не сдавался, работал, смог собрать денег, и, вернувшись на родину, построил себе и своим домашним избу. И все же жизни его не дано завершиться спокойно: пока были у деда деньги, он пользовался любовью домашних, а когда они закончились – встретился с нелюбовью и насмешками. Единственной отрадой для него, как и для Матрены, становится Демушка. Он сидит на плече у старика «как яблочко в вершине старой яблони». Но происходит страшное: по его, Савелия, вине внук и погибает. И именно это событие сломило прошедшего через плети и каторгу мужика. Остаток жизни дед проведет в монастыре и скитаниях, молясь об отпущение грехов. Именно поэтому Некрасов и называет его святорусским, показывая еще одну черту, присущую всему народу: глубокую, искреннюю религиозность. «Сто семь годов» жил дед Савелий, но долгожительство не принесло ему счастья, а сила, как он сам с горечью вспоминает, «по мелочи ушла».
В поэме «Кому на Руси жить хорошо» Савелий воплощает именно эту, глубоко сокрытую силу русского мужика и его огромный, хотя пока что не реализованный потенциал. Стоит разбудить народ, убедить его на время отказаться от смирения, и тогда он сам завоюет себе счастье, вот о чем говорит Некрасов с помощью образа богатыря Савелия.
Тест по произведению
(372 слова) Герои поэмы Н. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» на пути своем повстречали «богатыря святорусского» Савелия, образ которого имеет огромное значение в произведении. Он воплощает в себе основные качества русского народа, которые отличают его от всех прочих. С одной стороны эти свойства – залог счастья, а с другой – проклятие простого человека.
На момент действия поэмы Савелий — уже столетний старик. Он прожил бурную жизнь, которая привела его, гордого и смелого, к смирению и покаянию. Будучи обыкновенным крестьянином, он был полностью подвластен немецкому приказчику. Барин прислал его управлять своими землями. Фогель за 17 лет деятельности полностью разорил подопечных. Изнурительный труд и черная неблагодарность начальника побудили Савелия и других мужиков расправиться с угнетателем. В этой ситуации проявляется феноменальное терпение русского народа – они почти два десятка лет терпели ужасное отношение! Но здесь же появляется и другая, темная сторона души русского человека – бессмысленность и беспощадность бунта, о которых говорил еще А. Пушкин. Они закопали живого приказчика в яму, которую он приказал вырыть. Тогда героя и его друзей отправили на каторгу, которая при всей своей мучительности не сломила духа этих людей. Савелий ни в грош не ставит телесные наказания: «Плохое там дранье» — сетует он. Известно также, что он несколько раз бежал, и наказание его тоже не смущало. Это говорит о смелости, выдержке и силе духа простого русского мужика. Его тяга к свободе и внутренняя независимость поражают и заставляют восхищаться им, как народным героем. Но после каторги, жизни на поселении и всех драматических событий он приходит к тяжелейшему испытанию – мукам совести. Их пробудила смерть его правнука. Савелий не досмотрел, и Дему съели свиньи. Тогда силач и гроза поселения начинает таить на глазах и постоянно пропадает на могилке мальчика. Он осознает вину не только перед Матреной, но и перед всем христианским миром за ту кровь, что обагрила его сильные руки. Непоколебимая нравственная основа его характера дает о себе знать, когда мы видим масштабы его покаяния: он уходит из мира в монастырь, дабы полностью отдаться скорби и сожалению.
Потенциал Савелия огромен: он и грамоте выучился в остроге, и силу имел недюжинную. Но таким героем необходимо задавать верное направление, ведь сами они не могут довершить свой бунт до конца, не могут произвести его честно и без лишней жестокости. Потому народным заступником является Гриша Добросклонов, который должен склонить народ к добру, что следует из его фамилии.
Интересно? Сохрани у себя на стенке!
