В XVII веке во Франции установилась особая форма государственного устройства, названная позднее абсолютизмом. Знаменитое сакраментальное заявление короля Людовика XIV
(1643 – 1715) “ Государство — это я” имело под собой весомое основание: преданность монарху считалась верхом патриотизма. Королевской власти подчинялась и религиозная жизнь страны. Католическая Церковь Франции стремилась быть независимой от Папы Римского и во многих вопросах действовала самостоятельно.
В это же время сложилось новое философское направление – рационализм (от лат. rationalis — “разумный”), которое признавало основой познания разум человека. Способность человека мыслить, по мнению философов, возвышала его, превращала в подлинное подобие Божие. На основе этих представлений сформировался новый стиль в искусстве — классицизм
. Это название (от лат. classius — “образцовый”) можно буквально перевести как “основанный на классике”, т. е. произведениях искусства, которые признаны образцами совершенства, идеалом — как художественным, так и нравственным. Творцы этого стиля полагали, что красота существует объективно и ее законы можно постигнуть с помощью разума. Конечная же цель искусства — преобразование мира и человека согласно этим законам и воплощение идеала в реальной жизни.
Вся система художественного образования классицизма
строилась на изучении античности и искусства Возрождения. Процесс творчества состоял прежде всего в соблюдении правил, установленных при изучении древних памятников, а достойными воплощения в произведениях искусства считались сюжеты из античной мифологии и истории.
XVII век — время формирования единого французского государства, французской нации. Во второй половине века Франция — самая богатая и могущественная абсолютистская держава в Западной Европе. Это и время сложения французской национальной школы в изобразительном искусстве, формирования классицистического направления, родиной которого по праву считается Франция.
Французское искусство XVII века имеет в своей основе традиции французского Возрождения. Живопись и графика Фуке
и Клуэ
, скульптуры Гужона
и Пилона
, замки времени Франциска I, дворец Фонтенбло
и Лувр
, поэзия Ронсара и проза Рабле, философские опыты Монтеня — на всем этом лежит печать классицистического понимания формы, строгой логики, рационализма, развитого чувства изящного, — т. е. того, чему суждено в полной мере воплотиться в XVII веке в философии Декарта, в драматургии Корнеля и Расина.
В литературе становление классицизма связано с именем Пьера Корнеля, великого поэта и создателя французского театра. В 1635 г. в Париже организуется Академия литературы и классическое направление становится официальным, господствующим литературным течением, признанным при дворе.
В сфере изобразительного искусства процесс формирования классицизма не был таким единым. В зодчестве первом намечаются черты нового стиля, хотя они и не складываются окончательно. В Люксембургском дворце
, построенном для вдовы Генриха IV, регентши Марии Медичи (1615 – 1621), Саломоном де Брюсом, многое взято от готики
и Ренессанса
, однако, фасад уже членится ордером, что будет характерно для классицизма. Дворец Мэзон-Лаффит
, творение Франсуа Мансара (1642 – 1650), при всей сложности объемов являет собой единое целое, ясную, тяготеющую к классицистическим нормам конструкцию.
В живописи обстановка была сложнее, ибо здесь переплелись влияния маньеризма, фламандского и итальянского барокко. На французскую живопись первой половины века имели влияние и караваджизм, и реалистическое искусство Голландии. Классицизм возник на гребне общественного подъема французской нации и французского государства. Основой теории классицизма был рационализм, опирающийся на философию Декарта, предметом искусства классицизма провозглашалось только прекрасное и возвышенное, этическим и эстетическим идеалом служила античность.
Но классицизм не был единственным течением в искусстве того времени. Параллельно ему формировались и развивались еще по крайней мере два направления — придворное и демократическое.
Придворное возглавил Симон Вуэ (1590 – 1649). Обладая широтой кругозора, хорошо зная итальянское искусство, Вуэ получил звание “первого живописца короля”. Создавшееся в 30-х годах XVII века официальное придворное искусство отгораживалось от своего индивидуального и оригинального, от свего интимного, выражающего заветные мысли и чувства человека.
Типичными представителями демократического, или реалистического, направления были художники Луи Ленен
, Жорж де Латур
, график Жак Калло
. Их искусство, по сути, было противоположным придворному. Работы пронизаны любовью к Франции и французам, звучат как настойчивое утверждение прав и достоинства простых людей.
Версаль - шедевр классицизма
В первой половине XVII века столица Франции постепенно превратилась из города – крепости в город – резиденцию. Облик Парижа теперь определяли не крепостные стены и замки, а дворцы, парки, регулярная система улиц и площадей.
В архитектуре
переход от замка к дворцу можно проследить, сравнив две постройки. Люксембургский дворец в Париже (1615 – 1621)
, все корпуса которого расположены по периметру большого внутреннего двора, своими мощными формами еще напоминает отгороженный от внешнего мира замок. Во дворце Мезон – Лаффит под Парижем (1642 – 1650)
уже нет замкнутого внутреннего двора, здание в плане имеет П – образную форму, что делает его облик более открытым (хотя он и окружен рвом с водой). Это явление в архитектуре получило поддержку государства: королевский указ 1629 года запретил возводить военные укрепления в замках.
Вокруг дворца архитектор теперь обязательно устраивал парк, в котором царил жесткий порядок: зеленые насаждения были аккуратно подстрижены, аллеи пересекались под прямым углом, цветники образовывали правильные геометрические фигуры. Такой парк получил название регулярного или французского.
Вершиной развития нового направления в архитектуре стал Версаль
– грандиозная парадная резиденция французских королей недалеко от Парижа.
Вначале там появился королевский охотничий замок (1624). Основное же строительство развернулось при Людовике XIV в конце 60- х годов. Но к Версалю
мы вернемся чуть позже.
Строительство во Франции
, значительно сократившееся при Генрихе III в период религиозных войн, вновь активизировалось при Генрихе IV. В культовом зодчестве иезуиты насаждали стиль Контрреформации, но, несмотря на это, Франция не отрешилась от своих национальных традиций, и уже в эпоху правления Людовика XIII попытка полной “романизации” церковной архитектуры потерпела неудачу.
Во времена Генриха IV преобладающую роль играла светская архитектура, большое внимание уделялось планировке гордской среды, и в результате Париж украсили две площади — Вогезов и Дофина. В архитектуре этого времени преобладал маньеризм – тяжеловесная пышность, богато украшенные интерьеры, декоративные расписанные и золоченые панели.
Могло показаться, что этот стиль со временем перерастет в барокко
и архитектура Франции
пойдет по пути, проложенному Италией.
Однако в 1635 – 1640 годы возобладала иная тенденция: во Франции начинают складываться основы классицизма
, определившие направления е дальнейшего развития вплоть до конца XVIII столетия.
Уже в творчестве Жака Лемерсье (1580 – 1654)
, принявшего участие в дальнейшем строительстве Лувра
и капеллы в Сорбонне
, архитектурные формы освобождаются от сложности маньеризма, а использование ордера приобретает сложную логику. Однако элементы настоящего французского классицизма
впервые появились у Франсуа Мансара (1598 – 1666) при строительстве Орлеанского крыла замка Блуа (1635)
. Каменный фасад этого здания членит трехярусный ордер, пропорции которого гармонично сочетаются с островерхими крышами и тонкими трубами дымоходов, характерным декоративным элементом, ставшим традиционным во Франции еще в эпоху Ренессанса. Этот тип здания Мансар усовершенствовал при строительстве уже упомянутого выше дворца
Мезон – Лаффит (1642 – 1650)
; здесь классические пристрастия архитектора
с особой яркостью проявились в декоре интерьера, где вместо традиционных панелей, окаймленных золотом, главным украшением стены служит исключительно строгая система каменных членений. Само здание развернуто по горизонтали, оно не имеет внутренних дворов.
Когда король принял решение о переезде двора и правительства в Версаль , он поручил строительство дворца (1661), должного по его замыслу, затмить своим великолепием все королевские резиденции Европы, Лево , Лебрену и Ленотру (эта команда мастеров создала дворец Во-ле-Виконт для Никола Фуке). Архитектура дворца , строившегося с перерывами на протяжении многих лет, расширявшегося и подвергавшегося изменениям, сама по себе не представляет что-либо необычное. Не совсем удачные пропорции Лево улучшил Жюль Ардуэн-Мансар (1646 – 1708) . С особой яркостью чистота классических форм его архитектурного языка проявилась в здании Большого Трианона или в Мраморном Трианоне, меньшем по размеру увеселительном дворце, построенном неподалеку от главного здания. а также в соборе Дома инвалидов (1679) , где этот архитектор гармонично горизонтальные членения ордерной системы введением традиционных вертикальных акцентов. В оформлении интерьеров Версальского дворца – Больших покоях и Зеркальной галереи – Ж. Ардуэн-Мансар и Лебрен , отказавшись от традиционных панелей с золочеными углами в духе Людовика XIII, обратились к роскошному убранству в итальянском стиле с использованием многоцветного мрамора, золоченой бронзы и живописи.
Интерьеры Версальского дворца
Ж. Ардуэн-Мансар оформил все постройки в едином стиле. Фасады корпусов были поделены на три яруса. Нижний по образцу итальянского дворца-палаццо эпохи Возрождения отделан рустом. средний – самый крупный – заполнен высокими арочными окнами, между которых расположены колонны и пилястры. Верхний ярус укорочен, завершается он балюстрадой (ограждением, состоящим из ряда фигурных столбиков, соединенных перилами) и скульптурными группами, которые создают ощущение пышного убранства, хотя все фасады имеют строгий вид. Интерьеры дворца отличаются от фасадов роскошью отделки.
Версальский парк
Огромное значение в дворцовом ансамбле принадлежит парку, спроектированному Андре Ленотром
. Он отказался от искусственных водопадов и каскадов в стиле барокко, символизировавших стихийное начало в природе. Бассейны Ленотра четкой геометрической формы с зеркально гладкой поверхностью. Каждая крупная аллея завершается водоемом: главная лестница от террасы Большого дворца ведет к фонтану Латоны; в конце королевской аллеи располагаются фонтан Аполлона и канал. Парк ориентирован по оси “запад – восток”, поэтому, когда восходит солнце и его лучи отражаются в воде, возникает удивительно красивая и живописная игра света. Планировка парка связана с архитектурой – аллеи воспринимаются как продолжение залов дворца.
Главная идея парка – создать особый мир, где все подчинено строгим законам. Не случайно многие считают Версаль блестящим выражением французского национального характера, в котором за внешней легкостью скрывается холодный рассудок, воля и целеустремленность.
Литература и искусство в XVII веке достигли бесспорных высот благодаря подъему, который переживали прогрессивные общественные силы страны в связи с ее экономическим и социальным развитием.
Несмотря на обострение внутренних противоречий в стране в это время, несмотря на войны, восстания и бунты, данный период является выдающимся в развитии французской культуры.
Абсолютная монархия стремилась подчинить идеологическому контролю всю культурную жизнь страны. В искусстве для короля главенствовала идея прославления его власти, на нее не жалели ни средств, ни сил.
К украшению Версаля были привлечены виднейшие французские архитекторы, художники и скульпторы, садоводы и мебельщики. В его сооружении участвовали лучшие инженеры и техники, тысячи рабочих и ремесленников. Возведение и содержание Версаля, ставшего символом величия абсолютизма, требовали огромных затрат, но власть предержащие шли на любые расходы, понимая идейную направленность подобных сооружений.
Постепенно классицизм
– стиль, обращенный к высшим духовным идеалам, — стал провозглашать идеалы политические, а искусство из средства нравственного воспитания превратилось в средство идеологической пропаганды. Хотя, наверное, этого не избежала ни одна эпоха…
Но мы бесконечно благодарны этим известным и неизвестным художникам, скульпторам, архитекторам, которые создали эту красоту, воплотили ее в камне, ведь именно благодаря им мы можем восхищаться ею, понимать ее. Этот стиль ушел, как ушли его творцы, как ушла эпоха короля-солнца, но мы помним о них, ведь никогда потом не создавалось более прекрасных зданий, парков, чем эти! Как же далеко архитектуре нашего времени до них!
Глава «Искусство Франции. Архитектура». Раздел «Искусство 18 века». Всеобщая история искусств. Том IV. Искусство 17-18 веков. Автор: Л.С. Алешина; под общей редакцией Ю.Д. Колпинского и Е.И. Ротенберга (Москва, Государственное издательство «Искусство», 1963)
Если 17 век в архитектуре Франции ознаменован грандиозными строительными работами для короля, главным результатом которых было создание монументального ансамбля Версаля, где сам стиль классицизма в своей импозантной парадности обнаруживает элементы внутренней связи с барочным зодчеством, то 18 век приносит с собой новые веяния.
Строительство переместилось в города. Новые потребности эпохи поставили проблему создания типа городского жилого дома-особняка. Развитие буржуазных отношений, рост торговли и промышленности, усиление роли третьего сословия в общественной жизни выдвинули задачу сооружения новых общественных зданий - бирж, торговых помещений, публичных театров. Возрастание роли городов в экономической и политической жизни страны, появление новых типов частных и общественных сооружений ставят перед зодчими новые требования в создании городского ансамбля.
Претерпевает изменения и архитектурный стиль эпохи. Характерное для классицизма прошлого века большое единство образных решений наружного облика и внутреннего пространства к началу 18 в. распадается. Этот процесс распада сопровождается разъединением строительной практики и теоретических учений, различием принципов оформления интерьера и фасада. Ведущие архитекторы в своих теоретических трудах по-прежнему поклоняются античности и правилам трех ордеров, однако в непосредственной архитектурной практике они отходят от строгих требований логической ясности и рационализма, подчиненности частного целому, четкой конструктивности. Творчество Робера де Котта (1656-1735), преемника Жюля Ардуэна-Мансара на посту королевского архитектора (он завершил строительство прекрасной по своей строгой, благородной архитектуре капеллы Версальского дворца), являет убедительный пример этого. В построенных им в 1710-х гг. парижских особняках (отель де Тулуз и отель д"Эстре) замечается облегчение архитектурных форм, свободное развитие декора.
Новый стиль, получивший название рококо или рокайль, нельзя рассматривать только с одной стороны, видя в нем лишь реакционное и бесперспективное порождение упадочного класса. В этом стиле нашли свое отражение не только гедонистические устремления аристократии. В рококо своеобразно преломились и некоторые прогрессивные тенденции эпохи; отсюда - требования более свободной и соответствующей действительной жизни планировки, более естественного и живого развития, внутреннего пространства. Динамика и легкость архитектурных масс и декора противостояли тяжеловесной помпезности оформления интерьеров в эпоху высшего могущества французского абсолютизма.
В начале 18 в. основное строительство еще ведется аристократией, но его характер значительно меняется. Место усадебных замков занимают городские особняки, так называемые отели. Ослабление абсолютизма сказалось и в том, что дворянство покидает Версаль и оседает в столице. В зеленых предместьях Парижа - Сен Жермен и Сент Опоре - один за другим на протяжении первой половины века строятся роскошные особняки-отели с обширными садами и службами. В отличие от дворцовых сооружений предшествующего века, преследующих цели импозантной представительности и торжественного величия, в создаваемых теперь особняках большое внимание уделено действительному удобству жизни. Архитекторы отказываются от цепи больших залов, вытягивающихся торжественной анфиладой, в пользу комнат меньшего размера, располагающихся более непринужденно в соответствии с потребностями частного быта и общественного представительства хозяев. Множество высоких окон хорошо освещает внутренние помещения.
По своему расположению в городе отели первой половины 18 в. представляли в значительной мере еще переходное явление от загородного поместья к городскому дому. Это замкнутый архитектурный комплекс, своеобразная усадьба внутри городского квартала, связанная с улицей только парадными воротами. Сам дом стоит в глубине участка, выходя фасадом на обширный двор, обстроенный низкими служебными помещениями. Противоположный фасад обращен к саду, сохраняющему регулярную планировку.
В отелях первой половины 18 в. наиболее ярко проявилось характерное противоречие французского зодчества этой эпохи - несоответствие наружной архитектуры декору интерьера. Фасад здания, как правило, сохраняет традиционные ордерные элементы, трактованные, правда, более свободно и облегченно. Оформление
же внутренних помещений часто совершенно порывает с законами тектоники, сливая стену с потолком в целостную, не имеющую определенных границ оболочку внутреннего пространства. Не случайно такую большую роль приобрели в это время художники-декораторы, умеющие с поразительной тонкостью и совершенством оформить интерьер. Период раннего и зрелого рококо знает целую плеяду мастеров, создававших изысканные шедевры украшения внутренних помещений (Жиль Мари Оппенор, 1672-1742; Жюст Орель Мейссонье, 1693-1750, и другие). Часто здание строилось одним архитектором, а оформлялось другим. Но даже когда все работы проводились одним мастером, подход его к решению внешнего облика отеля и его внутренних помещений был принципиально различен. Один из виднейших архитекторов рококо Жермен Бофран (1667-1754) в своем трактате «Livre d"Architecture» (1745) прямо говорил, что в настоящее время декор интерьера - это совсем отдельная часть архитектуры, которая не считается с декором наружной части здания. В своей практике он последовательно проводил этот тезис. В архитектуре замка Люневиль, в отелях в Наиси, построенных в 1720-е гг., чувствуется следование традициям классицизма - четко выделяется центральная часть, подчеркнутая портиком с колоннами или пилястрами. О стиле рококо говорят здесь лишь немногочисленные лепные детали да сравнительная облегченность ордерных элементов.
Совершенно иначе решает Бофран свои интерьеры. Блестящий тому пример - внутренний декор отеля Субиз (1735-1740). Не считаясь с внешним обликом особняка, который был выполнен Деламером в 1705-1709 гг. в классических традициях, Бофран сообщает комнатам отеля характер изящных бонбоньерок. Резные панели, лепные орнаменты, живописные панно сплошным ковром устилают стены и потолок. Эффект этих изысканно нарядных, прихотливо легких форм должен быть особенно впечатляющ по контрасту с более сдержанной архитектурой фасада.
Культовое строительство в этот период имело несравненно меньшее значение, нежели светское. В основном завершались постройки предшествующего столетия.
Такова церковь Сен Рош в Париже, начатая Робером де Коттом в конце 17 в. и Законченная уже после смерти этого архитектора его сыном Ж.-Р. де Коттом.
Более интересная парижская церковь Сен-Сюльпис, начатая также в 17 в. К 20-м гг. 18 в. остался незавершенным главный фасад. Его проектировали несколько архитекторов. Проект известного декоратора Мейссонье (1726), попытавшегося перенести принципы рокайля на наружную архитектуру, был отвергнут. В 1732 г. на конкурсе, объявленном на проект фасада, победил другой декоратор, Жан Никола Сервандони (1695-1766), обратившийся в своем решении к классическим формам. Его замысел и лег в основу дальнейшего строительства. Фасад церкви расчленен на два яруса, каждый из которых имеет свой ордер. По обеим сторонам фасада возвышаются башни.
Со второй четверти 18 в. все более заметную роль во французском строительстве начали играть богатые торговые города провинции. Дело при этом не ограничивалось возведением отдельных зданий. Вся система старого феодального города с хаотической застройкой, с запутанной сеткой улиц, включенных в тесные рамки городских укреплений, приходила в противоречие с новыми потребностями растущих торговых и промышленных центров. Сохранение многих ключевых позиций за абсолютизмом обусловило, однако, вначале довольно компромиссное решение градостроительных проблем. Во многих городах реконструкция отдельных частей старого города идет за счет устройства королевских площадей. Традиция таких площадей восходит к 17 в., когда они создавались не с целью упорядочить хаос средневекового города, а как открытое место для установки статуи короля. Сейчас повод оставался как бы прежним - все возникшие в 18 в. в период монархии площади были призваны служить для установки памятника монарху,- но сами архитекторы преследовали гораздо более широкие градостроительные задачи.
Одной из первых площадей нового типа, связанных с перепланировкой и Застройкой целых городских кварталов, была площадь в Бордо. Проектировщиком и строителем ее был Жак Габриэль (1667-1742), представитель известной с 16 в. династии архитекторов, отец знаменитого зодчего Жака Анжа Габриэля.
Работа над планировкой и застройкой площади была начата в 1731 г. Участок для нее был выделен на берегу широкой Гаронны. Архитектор широко и разносторонне развил возможности создания нового ансамбля, охватывающего значительную часть города и связывающего его с природным окружением.
Свою работу в Бордо Жак Габриэль начал со сноса старых невзрачных строений на берегу реки и устройства великолепной набережной. Город повернулся лицом к Гаронне - своему главному украшению. Этот поворот предназначена была закрепить и площадь, широко раскрытая к реке, и планировка вливающихся в площадь двух улиц. Используя планировочный принцип Версаля, архитектор применил его к новому общественному и художественному организму - городу, решая его на более широкой основе. Здания, расположенные по боковым сторонам площади, предназначались для торгово-хозяйственных нужд города: справа - биржа, слева - здание налогового управления. Архитектура их отличается сдержанностью и изящной простотой. Постройка биржи и центрального павильона между двумя улицами была закончена уже после смерти Жака Габриэля его сыном. Ряд новаторских принципов площади Бордо - ее открытый характер, ее обращенность к реке, связь с городскими кварталами при помощи лучей-улиц - Жак Анж Габриэль вскоре блестяще развил в работе над площадью Людовика XV в Париже.
Если ансамбль площади в Бордо давал решение, которое предвосхищало многие планировочные принципы последующего времени, то другой замечательный ансамбль середины 18 в. - комплекс из трех площадей в Нанси, в большей мере связанный с прошлым,- как бы подытоживает приемы организации пространства Эпохи барокко.
Три различные по очертаниям площади - прямоугольная площадь Станислава, длинная площадь Каррьер и овальная площадь Правительства - образуют тесно объединенный и внутренне замкнутый организм, существующий лишь в весьма относительной связи с городом. Овальный курдонер Дворца Правительства отделен аркадой от окружающего пространства города и парка. Активное движение из него может, по существу, развиваться только вперед через бульварообразную площадь Каррьер и триумфальную арку, чтобы, выйдя на площадь Станислава, тут же оказаться прегражденным монументальным зданием ратуши. Создается впечатление двух монументальных курдонеров, расстилающихся перед великолепными дворцами и соединенных между собой прямой аллеей. Характерно, что улицы, выходящие на площадь Станислава, отъединены от нее решетками. Очарование ансамбля создается праздничной архитектурой дворцов, изумительными по мастерству коваными с позолотой решетками, фонтанами на двух углах площади, выдержанными в единой нарядно-изящной тональности рококо. Планировщиком площадей и архитектором основных зданий был ученик Бофрана Эмманюэль Эре де Корни (1705-1763), работавший главным образом в Лотарингии. Сооруженный в 1752-1755 гг., этот комплекс по своим формам и планировочным принципам выглядел уже некоторым анахронизмом в сравнении с новым движением в архитектуре, начавшимся в конце первой половины 18 века.
Это движение, воздействием которого был уже отмечен замысел площади в Бордо, выражалось в отказе от крайностей и причуд рококо в пользу более разумной упорядоченной архитектуры, в усилившемся интересе к античности. Связь этого движения с укреплением позиций буржуазии несомненна.
Как раз к рубежу первой и второй половины столетия относится выступление энциклопедистов, выдвинувших критерий разума как единственного мерила всех вещей. С этих позиций критикуется все феодальное общество и его порождение - стиль рококо, как лишенный логики, разумности, естественности. И наоборот, все эти качества усматриваются в архитектуре древних. В эти годы появляются увражи, посвященные памятникам античной архитектуры. В 1752 г. известный любитель и меценат граф де Кайлюс начинает издавать труд «Собрание египетских, этрусских, греческих и римских древностей». Через два года архитектор Давид Леруа едет в Грецию и затем выпускает увраж «Руины прекраснейших сооружений Греции». Среди теоретиков зодчества выделяется аббат Ложье, чьи изданные в 1753 г. «Этюды по архитектуре» вызвали оживленный отклик в широких кругах французского общества. Выступая с позиций рационализма, он ратует за разумную, то есть естественную архитектуру. Напор просветительских, в конечном счете демократических идей был столь велик, что оказал свое воздействие и на официальные художественные круги. Руководители художественной политики абсолютизма чувствовали необходимость что-то противопоставить положительной программе энциклопедистов, их убедительной критике нелогичности и неестественности искусства рококо. Королевская власть и Академия предпринимают определенные шаги, чтобы вырвать инициативу из рук третьего сословия и самим возглавить нарождающееся движение. В 1749 г. в Италию отправляется своеобразная художественная миссия во главе с братом всесильной фаворитки Людовика XV мадам Помпадур, будущим маркизом Мариньи, исполнявшим должность директора королевских строений. Его сопровождали гравер Кошен и архитектор Жак Жермен Суфло - будущий строитель парижского Пантеона. Целью поездки было ознакомление с итальянским искусством - этой колыбелью прекрасного. Они посетили незадолго до того начавшиеся раскопки Геркуланума и Помпеи. Суфло, кроме того, изучал античные памятники Пестума. Вся эта поездка была знамением новых явлений в искусстве, и следствием ее были дальнейший поворот к классицизму и более острая борьба с принципами рокайля даже в различных видах декоративного искусства. В то же время это путешествие дает яркое свидетельство того, как по-разному понимали обращение к античному наследию и какие различные выводы делались отсюда представителями господствующего класса и самими художниками. Итоги итальянских впечатлений и размышлений вылились у Мариньи в словах: «Я вовсе не хочу ни нынешних излишеств, ни строгости древних - немножко того, немножко другого». Этой компромиссной художественной политики он и придерживался в дальнейшем на протяжении своей многолетней деятельности руководителя изящными искусствами.
Его компаньоны по поездке - Кошен и Суфло - заняли гораздо более прогрессивную и активную позицию. Первый опубликовал по возвращении трактат «Обозрение древностей Геркуланума с несколькими размышлениями о живописи и скульптуре древних» и затем повел в печати очень острую борьбу против принципов рокайльного искусства, за строгость, чистоту и ясность архитектурных и декоративных форм. Что касается Суфло, то сама его дополнительная поездка в Пестум и изучение на месте двух замечательных памятников греческого зодчества свидетельствуют о его глубоком интересе к античности. В его строительной практике по возвращении из Италии полностью и бескомпромиссно торжествуют принципы классицизма.
В эту переходную эпоху складывается и расцветает творчество наиболее пленительного мастера французской архитектуры Жака Анжа Габриэля (1699-1782). Стиль Габриэля как будто отвечает требованиям Мариньи, но это чрезвычайно самобытное и органическое явление, порожденное естественным, «глубинным» развитием зодчества Франции. Мастер никогда не был ни в Италии, ни тем более в Греции. Творчество Габриэля как бы продолжило и развило ту линию французского зодчества, которая наметилась в поздних постройках Жюля Ардуэна-Мансара (Большой Трианон и капелла в Версале), в восточном фасаде Лувра. Вместе с тем он усвоил и те прогрессивные тенденции, которые содержались в архитектуре рококо: ее приближенность к человеку, интимность, а также изысканную тонкость декоративных деталей.
Участие Габриэля в градостроительных работах его отца в Бордо хорошо подготовило его к решению ансамблевых задач, занимавших к середине 18 в. все более видную роль в архитектурной практике. Как раз в это время в печати усиливается внимание к Парижу, к проблеме превращения его в город, достойный названия столицы.
Париж обладал прекрасными памятниками архитектуры, рядом площадей, созданных в предшествующем веке, но все это были отдельные, замкнутые в себе, изолированные островки организованной застройки. В середине 18 столетия возникает площадь, сыгравшая громадную роль в сложении ансамбля парижского центра,- нынешняя площадь Согласия. Своим появлением она обязана целому коллективу французских зодчих, но основным ее творцом был Жак Анж Габриэль.
В 1748 г. по инициативе столичного купечества была выдвинута идея постановки монумента Людовику XV. Академия объявила конкурс на создание площади для этого памятника. Как видим, начало было совсем традиционным, в духе 17 в.- площадь предназначалась для статуи монарха.
В результате первого конкурса не был избран ни один из проектов, но было окончательно установлено место для площади. После второго конкурса, проведенного в 1753 г. лишь среди членов Академии, проектирование и застройка были поручены Габриэлю, с тем чтобы он учел и другие предложения.
Участком, выбранным под площадь, был обширный пустырь на берегу Сены на тогдашней окраине Парижа, между садом Тюильрийского дворца и началом ведущей в Версаль дороги. Габриэль необыкновенно плодотворно и перспективно использовал выгоды этого открытого и прибрежного расположения. Его площадь стала осью дальнейшего развития Парижа. Это оказалось возможным благодаря ее разносторонней ориентации. С одной стороны, площадь мыслится как бы преддверием дворцовых комплексов Тюильри и Лувра: недаром к ней ведут из-за границ города три предусмотренных Габриэлем луча - аллеи Елисейских полей, мысленная точка пересечения которых находится во входных воротах Тюильрийского парка. В этом же направлении - лицом к дворцу - ориентирован конный монумент Людовика XV. В то же время архитектурно акцентирована лишь одна сторона площади - параллельная Сене. Здесь предусмотрено сооружение двух величественных административных зданий, а между ними проектируется Королевская улица, ось которой перпендикулярна оси Елисейские поля - Тюильри. В конце ее очень скоро начинает строиться церковь Мадлен архитектора Контана д"Иври, своим портиком и куполом замкнувшая перспективу. По сторонам от своих корпусов Габриэль проектирует еще две улицы, параллельные Королевской. Тем самым дается и другое возможное направление движения, связывающее площадь с другими кварталами растущего города.
Очень остроумно и совершенно по-новому решает Габриэль границы площади. Застраивая только одну ее северную сторону, выдвигая принцип свободного развития пространства, его связи с природным окружением, он в то же время стремится избежать впечатления его аморфности, неопределенности. Со всех четырех сторон он проектирует неглубокие сухие рвы, устланные зеленью газонов, окаймленные каменными балюстрадами. Разрывы между ними дают дополнительный четкий акцент лучей Елисейских полей и оси Королевской улицы.
В облике двух зданий, замыкающих северную сторону площади Согласия, хорошо выразились характерные черты творчества Габриэля: ясная, спокойная гармония целого и деталей, легко воспринимающаяся глазом логика архитектурных форм. Нижний ярус постройки более тяжелый и массивный, что подчеркнуто крупной рустовкой стены; он несет два других яруса, объединенных коринфскими колоннами,- мотив, восходящий к классическому восточному фасаду Лувра.
Но главная заслуга Габриэля состоит не столько в мастерском решении фасадов с их возвышающимися над мощными аркадами нижнего этажа стройными каннелированными колоннами, а в специфически ансамблевом звучании этих построек. Оба эти здания немыслимы и друг без друга, и без пространства площади, и без сооружения, находящегося на значительном удалении,- без церкви Мадлен. Именно на нее ориентированы обе постройки площади Согласия - не случайно каждая из них не имеет акцентированного центра и является как бы лишь одним из крыльев целого. Таким образом, в этих постройках, спроектированных в 1753 г. и начавших сооружаться в 1757 -1758 гг., Габриэль наметил такие принципы объемно-пространственного решения, которые получат развитие в период зрелого классицизма.
Жемчужина французской архитектуры 18 в.- Малый Трианон, созданный Габриэлем в Версале в 1762-1768 гг. Традиционная тема загородного замка решена здесь совершенно по-новому. Небольшое квадратное в плане здание обращено в пространство всеми четырьмя своими фасадами. Здесь нет того преимущественного акцентирования двух основных фасадов, которое было еще недавно столь характерно для дворцов и усадеб. Каждая из сторон имеет самостоятельное значение, что находит выражение в разном их решении. И в то же время эта разница не кардинальная - это как бы вариации одной темы. Фасад, выходящий к открытому пространству партера, воспринимающийся с самого далекого расстояния, трактован наиболее пластично. Четыре приставные колонны, объединяющие оба этажа, образуют подобие слегка выступающего портика. Сходный мотив, однако уже в измененном виде,- колонны заменены пилястрами - звучит в двух соседних сторонах, но каждый раз иначе, поскольку из-за разницы уровней в одном случае здание имеет два этажа, в другом - три. Четвертый фасад, обращенный к зарослям пейзажного парка, совсем прост - стена расчленена лишь прямоугольными окнами различной в каждом из трех ярусов величины. Так скупыми средствами Габриэль добивается поразительного богатства и насыщенности впечатлений. Красота извлекается из гармонии простых, легко воспринимаемых форм, из ясности пропорциональных отношений.
Внутренняя планировка решена также с большой простотой и ясностью. Дворец состоит из ряда небольших прямоугольных комнат, декоративное убранство которых, построенное на использовании прямых линий, светлых холодных цветов, скупости пластических средств, соответствует изящной сдержанности и благородной грации наружного облика.
Творчество Габриэля явилось переходным, связующим звеном между архитектурой первой и второй половины 18 века.
В постройках 1760-1780-х гг. более молодого поколения зодчих формируется уже новый Этап классицизма. Он характеризуется решительным поворотом к античности, ставшей не только вдохновительницей художников, но и сокровищницей применяемых ими форм. Требования разумности архитектурного произведения доходят до отказа от декоративных украшений. Выдвигается принцип утилитаризма, связывающийся воедино с принципом естественности здания, образцом чего служат античные сооружения, столь же естественные, как и утилитарные, все формы которых продиктованы разумной необходимостью. Колонне, антаблементу, фронтону, ставшим главным средством выражения архитектурного образа, возвращается их конструктивное, функциональное значение. Соответственно укрупняется масштаб ордерных членений. Для паркового строительства характерно то же стремление к естественности. С этим связан отказ от регулярного, «искусственного» парка и расцвет пейзажного сада.
Характерным явлением зодчества этих предреволюционных десятилетий становится преобладание в строительстве общественных сооружений. Именно в общественных постройках ярче всего выражаются принципы новой архитектуры. И весьма знаменательно, что одно из выдающихся архитектурных произведений этого периода - Пантеон - очень скоро превратилось из здания культового предназначения в общественный памятник. Постройка его была задумана Людовиком XV как церковь покровительницы Парижа - св. Женевьевы, место хранения ее мощей. Разработка проекта была поручена в 1755 г. Жаку Жермену Суфло (1713-1780), только недавно вернувшемуся из поездки в Италию. Архитектор понял свою задачу гораздо шире, чем его заказчик. Он представил план, предусматривавший помимо церкви обширную площадь с двумя общественными зданиями - факультетами права и теологии. В дальнейшей работе Суфло пришлось отказаться от этого замысла и ограничить свою задачу возведением церкви, весь облик которой свидетельствует, однако, о том, что зодчий мыслил ее как сооружение большого общественного звучания. Крестообразное в плане здание увенчано грандиозным куполом на окруженном колоннами барабане. Главный фасад подчеркнут мощным глубоким шестиколонным портиком с фронтоном. Все остальные части стены оставлены совершенно глухими, без проемов. Ясная логика архитектурных форм четко воспринимается при первом же взгляде. Ничего мистического и иррационального - все разумно, строго и просто. Та же ясность и строгая последовательность свойственны и пространственному решению храмового интерьера. Рационализм художественного образа, выраженный столь торжественно и монументально, оказался чрезвычайно близким мироощущению революционных лет, и только что законченная церковь была превращена в 1791 г в памятник великим людям Франции.
Из сооружений общественного характера, построенных в Париже в предреволюционные десятилетия, выделяется Хирургическая школа Жака Гондуэна (1737-1818). Проект, над которым он начал работать в 1769 г., отличался большой широтой замысла, что является вообще характерной чертой архитектуры этих лет. Вместе с этим сооружением Гондуэн задумал перестройку всего квартала. И хотя замысел Гондуэна не получил полного осуществления, само здание Хирургической школы, оконченное в 1786 г., решено с размахом. Это обширное двухэтажное сооружение с большим двором. Центр здания отмечен внушительным портиком. Самой интересной частью внутренних помещений является большой полукруглый зал анатомического театра с поднимающимися амфитеатром скамьями и каптированным сводом - своеобразное сочетание половины римского Пантеона с Колизеем.
Новым широко распространившимся типом общественного сооружения стал в этот период театр. И в столице и во многих провинциальных городах вырастают одно за другим театральные здания, замышляемые по своему облику как важная часть в архитектурном ансамбле городского общественного центра. Одним из самых красивых и значительных сооружений этого рода является театр в Бордо построенный в 1775-1780 гг. архитектором Виктором Луи (1731-1807). Массивный объем прямоугольных очертаний поставлен на открытом участке площади. Двенадцатиколонный портик украшает одну из узких сторон здания театра, сообщая торжественную представительность его главному входному фасаду. На антаблементе портика установлены статуи муз и богинь, определяя назначение здания. Парадная лестница театра, вначале одномаршевая, расчленяющаяся затем на два рукава, ведущих в противоположные стороны, послужила образцом для множества позднейших французских театральных построек. Простая, ясная и торжественная архитектура театра в Бордо, четкое функциональное решение его внутреннего пространства делают это сооружение одним из наиболее ценных памятников французского классицизма.
В рассматриваемые годы начинается деятельность ряда архитекторов, творчество которых в целом уже принадлежит следующему периоду французского Зодчества, вдохновляемому идеями революции. В некоторых проектах и постройках уже намечаются те приемы и формы, которые станут характерными особенностями нового этапа классицизма, связанного с революционной эпохой.
Классицизм - художественный стиль в европейском искусстве XVII-XIX веков, одной из основ которого было обращение к античному искусству как высшему образцу и опора на традиции Высокого возрождения. Художественным формам классицизма свойственны строгая организованность, логичность, уравновешенность, ясность и гармоничность образов. В развитии классицизма выделяют два этапа: «французский классицизм XVII века» и «неоклассицизм XVIII века». Данное сообщение посвящено первому этапу развития классицизма.
В искусстве западной Европы в XVII в. господствовал стиль барокко (в переводе с итальянского означает «странный», «причудивый» - это название появилось позднее как определение буйной фантазией мастеров этого стиля). В основу барокко легли религиозные идеи Контрреформации. По замыслу католической церкви, боровшейся с укрепляющейся Реформацией, произведения искусств должны пробуждать в душах зрителей и слушателей истовую веру в Бога – такое искусство называли ARTE SACRA, священное искусство. Основные черты барочных произведений – эмоциональная выразительность, насыщенность движением, сложность композиционных решений – создавали у зрителя особый духовный настрой, способствующий единению с Богом.
В XVII веке во Франции зарождается новый иной стиль - классицизм. Так же как и современное ему барокко, он стал естественным результатом развития архитектуры Возрождения и ее трансформации в разных культурно-исторических и географических условиях. Барокко было теснейшим образом связано с католической церковью. Классицизм как и более сдержанные формы барокко, оказались более приемлемыми в протестантских странах, таких, как Англия, Нидерланды, Северная Германия, а также, как ни странно, католическая абсолютистская Франция.
Вторая половина XVII века – эпоха наивысшего расцвета французской монархии. Для Людовика XIV - «короля-солнца», безусловно, классицизм казался единственным стилем, способным выразить идеи мудрости и могущества государя, разумности государственного устройства, спокойствия и стабильности в обществе. Ключевая идея классицизма – служение Франции и королю («Государство – это я», Людовик XIV) и торжество разума над чувствами («Я мыслю, следовательно, существую», Декарт). Философия новой эпохи требовала искусства, воспитывающего в человеке в равной мере патриотизм и рациональное начало в мышлении, для чего конечно не подходили принципы барокко. Внутренняя борьба, взволнованность, столкновения, столь явные в искусстве барокко, никак не соответствовали идеалам ясности и логики французского абсолютизма.
Художественное произведение с точки зрения классицизма строится в соответствии с определенными канонами (учрежденными правилами), тем самым обнаруживая стройность и логичность самого мироздания. Многие правила были взяты идеологами и художниками классицизма из античности – эпохи, которая воспринималось как золотое время развития цивилизации (ордер в архитектуре, идеи Аристотеля, Горация).
Для воплощения идей классицизма Людовиком XIV были учреждены Академия художеств (активно действует с 1661 г.), Малая академия (Академия надписей, 1663 г.), Академия архитектуры (1666 г.), Французскую академию в Риме (1666 г.), Академию музыки, поэзии и танца (1672 г.).
Академическая доктрина строилась на рационалистической основе. Искусство должно было подчиняться законам разума. Все случайное, низкое, обыденное, не соответствовавшее представлениям о прекрасном, изгонялось из сферы художественного творчества и обучения. Была установлена строгая иерархия жанров в каждом из видов искусства, и смешение жанров не допускалось. Высоким искусством была признана лишь историческая живопись. В понятие ее входили сюжеты религиозные, мифологические, аллегорические и собственно исторические. Трактовка этих сюжетов должна была соответствовать представлениям о «большом стиле» эпохи и основываться на изучении классических образцов античного искусства, Рафаэля, мастеров болонского академизма и Пуссена. Строгие принципы и сложные правила, выработанные в Академии и превратившиеся в официальную доктрину, обусловили стилистическое единство французского искусства. Однако они сковывали творческую инициативу художников и лишали их искусство индивидуального своеобразия
В области декоративно-прикладного искусства и оформления интерьеров стиль эпохи утверждала Королевская мануфактура Гобеленов, в которой создавались шпалеры (тканые картины), мебель, изделия из металла, стекла и фаянса.
Ведущее значение во французском искусстве второй половины XVII века получает архитектура; все другие виды искусства оказываются с ней тесно связанными. В стране создаются крупные сооружения, прославляющие короля как главу процветающего государства. Участие в них коллективов крупнейших мастеров, совместная работа зодчих со скульпторами, живописцами, мастерами прикладного искусства, смелое и изобретательное решение инженерных и конструктивных задач обусловили создание замечательных образцов французского зодчества.
Людовиком ХIV был сделан выбор между двумя стилями – барокко и классицизмом - во время конкурса на проект Восточного фасада Лувра. Он отверг проект самого выдающегося архитектора барокко Лоренцо Бернини, несмотря на все его заслуги и мировую известность (чем очень оскорбил великого мастера), отдав предпочтение простому и сдержанному проекту Клода Перро, выдержанному в строгом классическом духе.
Восточный фасад Лувра (1667-1678), который часто называют Колоннадой Лувра, составляет часть ансамбля двух объединенных в XVII веке дворцов - Тюильри и Лувра (общая протяженность фасада 173 м). Его композиционное построение довольно характерно - на нем выделяются центральный и два боковых ризалита (выступающие части фасада), между которыми на высоком гладком цоколе стоят мощные сдвоенные коринфские колонны, поддерживающие высокий антаблемент.
Боковые ризалиты не имеют колонн, а расчленены пилястрами, создающими логический переход к боковым фасадам. Таким образом, удается добиться большой выразительности ордера, ритмически удерживающего единство весьма протяженного и монотонного фасада.
Таким образом, в Восточном фасаде Лувра проявляются характерные черты, навеянные античностью и Возрождением – использование ордерной системы, четкая и геометрическая правильность объемов и планировки, выделяющиеся на глади стен портики, колонны, статуй и рельефы.
Самым грандиозным сооружением эпохи Людовика ХIV и главным памятником французского классицизма XVII в. стал Версаль (1668-1689) - великолепная королевская резиденция, призванная, в соответствии с принципами классицизма, прославлять монарха, торжество разума и природу. В этом комплексе, ставшем эталоном для дворцово-парковых ансамблей Европы, соединились стилистические черты как классицизма, так и барокко.
Ансамбль Версаля, находящийся в 22 километрах к юго-западу от Парижа, охватывает громадную территорию, включающую обширные парки с разнообразными сооружениями, бассейнами, каналами, фонтанами и главной постройкой - зданием самого дворца. Строительство ансамбля Версаля (основные работы были проведены с 1661 по 1700 г.) стоило громадных средств и потребовало напряженного труда огромного числа мастеров и художников различных специальностей. Вся территория парка была выровнена, снесены находившиеся там поселки. При помощи специальных гидротехнических устройств в этом районе была создана сложная система фонтанов, для питания которых были сооружены очень крупные по тому времени бассейны, каналы. С большой роскошью, с использованием ценных материалов был отделан дворец, обильно украшенный скульптурными произведениями, живописью и т. д. Версаль стал нарицательным наименованием пышной дворцовой резиденции.
Основные работы в Версале были проведены архитектором Луи Лево, садоводом-планировщиком Андре Ленотром и живописцем Шарлем Лебреном.
Работа по расширению Версаля составила завершающий этап деятельности Лево. Еще в 1620-х годах в Версале был построен небольшой охотничий замок. Людовик XIV задумал создать на основе этого здания большой дворец, окруженный обширным прекрасным парком. Новая королевская резиденция должна была своими размерами и своей архитектурой соответствовать величию «короля-солнца».
Лево обстроил старый замок Людовика XIII с трех внешних сторон новыми корпусами, которые составили основное ядро дворца. В результате перестройки дворец увеличился в несколько раз.
Фасад дворца со стороны парка Лево украсил ионическими колоннами и пилястрами, размещенными во втором - парадном этаже. Стена первого этажа, покрытая рустовкой (имитация грубой каменной кладки), трактована была в виде пьедестала, служащего основанием ордеру. Третий этаж Лево рассматривал как аттик, увенчивающий этот же ордер. Фасад завершался парапетом с арматурами. Крыши, обычно во французской архитектуре очень высокие, здесь были сделаны низкими и совершенно скрылись за парапетом.
Следующий период в истории Версаля связан с именем крупнейшего архитектора второй половины XVII века - Жюля Ардуэна Мансара (1646-1708), который руководил с 1678 года дальнейшим расширением дворца. Ж. Ардуэн Мансар-Младший существенно изменяет парковый фасад дворца, соорудив знаменитую «Зеркальную галерею».
Главное помещение дворца - Зеркальная галерея - занимает почти всю ширину центральной части сооружения (длина 73 м, ширина – 10,3 м, высота – 12,8 м.). 7 большим арочным окнам на наружной стене соответствуют 7 аналогичных по форме зеркалами на противоположной стене.
Стены, колонны, пилястры отделаны разноцветным мрамором, капители и базы пилястр и многочисленные рельефы на стенах сделаны из золоченой бронзы. Сводчатой потолок сплошь покрыто живописью в великолепном золоченом лепном обрамлении, выполненной Шарлем Лебреном. Сюжеты этих живописных композиций посвящены аллегорическому прославлению французской монархии и ее главы - короля.
ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ НОВОГО ИСКУССТВА
Возвратимся к французской архитектуре на исходе XVI в., ко времени прекращения религиозных войн. Архитектура переживает все превратности периода возвращения к миру и благоденствию: она скромна и расчетлива после войн Лиги, расточительна при Ришелье, величественна и торжественна до чрезмерности при Людовике XIV, холодна и строга накануне революции. Рассмотрим последовательно те средства, которыми она пользовалась либо порознь, либо одновременно.
ФРАНЦУЗСКАЯ АРХИТЕКТУРА XVII ВЕКА
Архитектура камня и кирпича и ее формы
Сочетание кирпича и камня. - При Генрихе IV декоративные эффекты часто достигаются такими конструктивными приемами, в которых цветовые контрасты дают, при небольших затратах, фасады оживленного и разнообразного вида; такова конструкция стен в виде каркаса из тесаных камней с заполнением грубой кладкой.
Поверхность заполнения покрыта цветной штукатуркой: по традиции, идущей от раннего ренессанса, обрамление проемов соединяется через все этажи (рис. 437 ), образуя от фундамента до люкарн длинные белые полосы, выделяющиеся на красном фоне стен и на голубом фоне шиферных кровель.
Пользуясь всегда простыми средствами, эта архитектура стремится одновременно и к цветовым контрастам и к четким контурам, к узорчатым очертаниям крыш и люкарн; она мало пользуется профилировкой и совершенно избегает мелких деталей: здесь одни контуры и игра красок.
К самым ранним памятникам этого стиля относится дворец Майен на улице Сент-Антуан , восходящий к эпохе Генриха III.
Затем следуют: при Генрихе IV дворец кардинала Бурбона в аббатстве Сен-Жермен де Прэ , строения на площади Дофина и на площади Вогезов (рис. 437 ); при Людовике XIII - основное ядро Версальского дворца; один из последних примеров этого стиля - дворец Мазарини (Национальная библиотека), построенный Франсуа Мансаром в несовершеннолетие Людовика XIV. К этой же архитектуре принадлежит и дворец Рамбуйе .
Применение в каменной архитектуре форм, возникших из сочетания камня и кирпича. - К предыдущей группе, как производное от нее, относится целый ряд зданий, построенных целиком из камня, но заимствующих убранство у только что описанной нами смешанной конструкции.
Как примеры этого своеобразного перенесения форм, мы приводим: при Людовике XIII - дворец Сюлли на улице Сент-Антуан , построенный Ж. Дюсерсо , Сорбонну и Кардинальский дворец , сооруженный Лемерсье ; в начале царствования Людовика XIV - дворец д"Омон на улице Жуй , построенный Фр. Мансаром .
Декорирование ордерами
Архитектура кирпича и камня, явно проникнутая стремлением к экономии, больше всего подходит для зданий, от которых не требуется ничего, кроме изящной простоты. Для монументальных сооружений прибегают к ордерным украшениям, причем во Франции, как и в Италии, колеблются между двумя решениями: делать ли эти украшения в соответствии с масштабом всего фасада, или же в масштабе только того этажа, который они украшают. Отсюда в ордерной архитектуре наблюдается два течения, которые мы и проследим ниже.
Декорирование, увязанное с масштабом этажей. - Когда декорирование увязывается с масштабом этажей, то обычно в каждом этаже помещаются различные ордера; таковы сооружения Танлэ (департамент Ионны), возведенные в конце царствования Генриха IV.
При Людовике XIII традицию применения малых ордеров продолжает С. де Бросс в Люксембургском дворце и на фасаде Сен-Жервэ .
По этому же методу строит Лемерсье центральный павильон в Луврском дворе и во дворце Лианкур (рис, 438 ) - его главном произведении, от которого до нас дошли лишь одни рисунки.
В начале царствования Людовика XIV Лепотр применяет этот же способ декорирования во дворце Бовэ (улица Франсуа Мирон); с этим же способом мы встречаемся и в замке Бюсси Рабютэн (Кот д"Ор); последним представителем этой системы был Фр. Мансар (замок Мэзон, павильон Гастона Орлеанского в Блуа ).
Менее всего пользовалась успехом система малых ордеров в начале XVII в. Во дворце Торпанн была сделана попытка найти компромиссное решение: сохранить антаблемент и уничтожить пилястры или заменить их столбами.
За все время царствования Генриха IV мы встречаем только одно откровенное применение традиционной системы - галерею Лувра (рис. 439 ). Эта прекрасная композиция дает нам представление о той гибкости, которую еще сохраняло искусство. Нижний этаж был построен раньше (он восходит к эпохе Екатерины Медичи), и нужно его было согласовать с крылом дворца, карниз которого приходился на уровне М\ переход этот обеспечивают антресоли MN.
Теперь рассмотрим противоположную систему.
Декорирование колоссальным ордером. - В числе первых зданий, где несколько этажей были объединены в один большой ордер пилястров, мы уже называли крыло замка Шантильи , относящееся к эпохе Генриха II.
Мы приводим фрагмент фасада (рис. 440, С ). Он наглядно показывает те трудности, которые связаны с этой системой. Антаблементы достигают непомерной величины, чтобы сохранить пропорциональность с пилястрами; окна теряются и как бы стушевываются. Ради антаблемента идут на уступки классическим пропорциям, но, чтобы не лишать окон их значения, захватывают ими часть крыши, превращая их в своего рода люкарны, не связанные ни с фасадом, ни с крышей; иногда даже пытаются охватить окна двух этажей одним обрамлением, как бы симулируя один общий проем.
Благодаря всем этим компромиссам колоссальный ордер становится одним из обычных элементов французской архитектуры. Мы встречаем его при Генрихе III во дворце Диан де Франс (улица Павэ, в Марэ); при Генрихе IV его применили в галерее, соединяющей Лувр с Тюильри (рис. 440, L); построенный во времена Людовика XIII дворец герцогини Савойской (улица Гарансьер) представляет пример ионийских пилястров, решительно выходящих из масштаба. Дорийские пилястры более скромных размеров украшают Версальский дворец.
К началу царствования Людовика XIV все более и более решительно проявляется склонность к большим ордерам. В них находят то величие, которое отвечает новым притязаниям монархии. Лево и Дорбэ применяют их в старом южном фасаде Лувра, в замке Во, в коллеже Четырех наций (Институт); Лемюэ пользуется этой торжественной формой для дворца д"Аво (улица Тампль); Фр. Мансар применяет ее на главном фасаде монастыря Минимов в Сент-Антуанском предместье.
Впоследствии Перро, в 1670 г., позаимствует колоссальный ордер как тему для своей Луврской колоннады, а в XVIII в. Габриэль повторит этот ордер во дворцах на площади Согласия.
Обработка фасадов рустами и панно
Обработка рустами. - Мы уже указывали на те последствия, какие вытекают из применения колоссального ордера: необходимость огромных карнизов и необходимость чрезмерно увеличивать проемы. Можно до некоторой степени сохранить величие, которое придает архитектурной композиции ордер, поднимающийся от самого основания здания, если заменить пилястры рустованными лопатками. Затраты при этом уменьшаются, и в то же время, так как формы ордера становятся как бы только подразумеваемыми, требования пропорций приобретают менее повелительный характер, что позволяет ограничить и значение антаблементов, и величину окон.
Членение фасадов рустованными лопатками вместо пилястров применено Лемерсье в царствование Людовика XIII в замке Ришелье и в Кардинальском дворце; при Людовике XIV этими приемами пользовались Л. Брюан - для обработки фасадов Дома инвалидов , Фр. Мансар - для Валь де Грае , Перро - для северного выступа Лувра.
Декорирование посредством панно. - Архитектура не останавливается на этом пути к упрощению. В конце концов уничтожаются и эти рустованные лопатки; антаблемент, увенчивающий фасад, покоится на голых стенах, едва украшенных обрамлениями, которые обрисовывают границы промежуточных панно.
Двор Дома инвалидов представляет прекрасный пример таких фасадов, где от ордеров остались только профили карнизов и лопатки. В таком же духе Перро украшает Обсерваторию, Фр. Блондель - ворота Сен-Дени, Бюллэ - ворота Сен-Мартэн.
ФРАНЦУЗСКАЯ АРХИТЕКТУРА КОНЦА XVII И XVIII ВЕКА
Официальный стиль. - В последнюю треть XVII в. начинается обеднение вкуса, чувствуется наступление упадка. Чтобы предотвратить его, Кольбер в 1671 г. учреждает Академию архитектуры и поручает ей путем преподавания теории восполнить пробелы ремесленного ученичества. Он направляет архитекторов в Рим черпать там вдохновение, приказывает опубликовывать труды о памятниках классической древности, пытается оживить искусство тем, что возвышает положение его мастеров. Но одряхлевшее искусство бессильно воспрянуть и помолодеть. Поколенье Лемерсье и Фр. Мансара вымирает; следующее за ним поколение еще создает несколько произведений, достойных предшествующего периода, но в общем стиль становится дряблым, исполнение - посредственным.
Стремясь к ложному идеалу благородства, останавливаются, по примеру итальянцев, на однообразных фасадах, которые на всем протяжении повторяют одни и те же мотивы, - и этой холодной симметрией настолько скрывается расположение частей здания, что за одним и тем же фасадом располагают и капеллы, и лестницы, и даже бани; маскируют даже крыши. Основное стремление - не выявлять снаружи ничего, что напоминало бы о материальных житейских потребностях.
Именно такая архитектура, как будто созданная не для простых смертных, нравится королю. Жюль Ардуэн-Мансар полностью применил ее к Версальскому дворцу (рис. 441 , А); фасад, в котором ясно сказываются все эти тенденции, относится к 1675 г. Традиции высокого искусства и упадок XVIII века. - Последние годы XVII в. отмечены возвратом к более разнообразным формам; тогда и стиль Ардуэн-Мансара приобретает большую гибкость, это, быть может, следует приписать сотрудничеству с ним других архитекторов, среди которых Сен-Симон называет Лассюранса.
Как бы то ни было, но перед смертью Ардуэн-Мансара (1708) как будто наблюдается некоторое оживление: он заканчивает свою деятельность двумя шедеврами - Домом ин-
валидов и Версальской капеллой. Бедствия конца царствования Людовика XIV сдерживают это оживление, и оно решительно возобновляется только после установления Регентства. Начиная с этого момента, существуют, так сказать, две архитектуры: одна продолжает строгие традиции предыдущего периода, другая вступает на путь утонченного изящества, которое весьма правдиво отражает изысканность современного ей общества.
Стиль новой школы, жанр «рококо», устанавливается только к 1730 г. и находит главного выразителя в лице Боффрана; стиль классической школы имеет своими представителями последовательно Габриэля, Суффло, наконец, Луи и Антуана.
В продолжение всей второй половины царствования Людовика XV обе школы существуют совершенно самостоятельно: в то время как дворцы Нанси перегружены украшениями в стиле рококо, площадь Согласия отличается величественным достоинством и грандиозностью своих великолепных очертаний (рис. 441, В , 1750 г.) Беспорядочная школа середины XVIII в. выдыхается ко времени Людовика XVI: философское движение направляет умы в сторону античности. Вкусы совершенно изменяются, и чистотой форм пытаются превзойти даже школу Габриэля и Суффло. С приближением революции впадают в сухость, а вместе с революцией начинается кризис искусства, выход из которого едва намечается только в нашу эпоху.
ОБЩЕЕ СОСТОЯНИЕ АРХИТЕКТУРЫ В ЕВРОПЕ В XVII И XVIII ВЕКАХ
В XVII и XVIII вв. Европа находится под влиянием отчасти современной Италии, отчасти Франции. В общем, преобладают французские влияния; так, французские зодчие возводят для немецких князей большую часть их дворцов: в Берлине, в Мюнхене, в Штутгарте, в Манн-гейме.
Иниго Джонс , с которого начинается классическая архитектура в Англии, по-видимому, выработал свой стиль путем непосредственного изучения памятников Италии и основал школу, продолжателем которой в XVIII в. явился Чемберс, строитель дворца Сомерсет.
Рен (С. Wren), архитектор собора св. Павла в Лондоне, примыкает к школе, создавшей во Франции Дом инвалидов; построенный им собор св. Павла, в свою очередь, послужил для Америки главным образцом при сооружении Капитоля в Вашингтоне.
В России в XVIII в. проявляется главным образом итальянское влияние, - во дворцах Санкт-Петербурга.
Что касается итальянского искусства, отзвук которого представляют собой все современные архитектурные школы, то его последними созданиями были: колоннада Бернини на площади св. Петра, величественный, но не строгий фасад, приданный архитектором Ал. Галилеи церкви Сан-Джованни ин Латерано, и холодные сооружения Ванвителли в Казерте.
Огюст Шуази. История архитектуры. Auguste Choisy. Histoire De L"Architecture
Параллельно со стилем барокко во Франции зарождается стиль классицизм.Перед архитектурой классицизма во многих случаях стояли те же задачи, что и перед зодчеством барокко,- прославление могущества абсолютного монарха, возвеличивание правящего класса. Но архитекторы классицизма применяют для этого иные средства. 17 век представляет первый этап классицизма, когда особенности этого стиля не достигли наиболее строгого и чистого выражения. Возведенные французскими архитекторами общественные и дворцовые сооружения, городские ансамбли, дворцово-парковые комплексы проникнуты духом торжественной парадности; их пространственное решение отличается ясной логикой, фасады - спокойной гармонией композиционного построения и соразмерностью частей, архитектурные формы - простотой и строгостью.
Строгая упорядоченность вносится даже в природу - мастерами классицизма была создана система так называемого регулярного парка. Зодчие классицизма широко обращаются к античному наследию, изучая общие принципы античной архитектуры, и прежде всего систему ордеров, заимствуя и перерабатывая отдельные мотивы и формы. Не случайно, что культовые постройки в архитектуре классицизма не имеют того огромного значения, какое они занимают в барочном зодчестве: дух рационализма, присущий классицистическому искусству, не благоприятствовал выражению религиозно-мистических идей. Может быть, в еще большей мере, чем в архитектуре барокко, образное содержание лучших памятников архитектуры классицизма оказывается шире их репрезентативных функций: постройки Ардуэна-Мансара и парковые комплексы Ленотра славят не только могущество короля, но и величие человеческого разума.
Во второй половине 17 в. абсолютная монархия во Франции достигает своего наибольшего экономического и политического могущества.Жизнь при дворе становится бесконечным праздником. В центре этой жизни -личность короля-солнца Людовика XIV. Его пробуждение ото сна, утренний туалет, обед и т. д.- все подчинялось определенному ритуалу и происходило в форме торжественных церемоний.
Именно в этот период происходит расцвет французской архитектуры. В столице Франции Париже реконструируются и возводятся заново обширные городские площади и крупные дворцовые, общественные и культовые здания. Осуществляются грандиозные дорогостоящие строительные работы по созданию загородной резиденции короля - Версаля.
Только в условиях мощной централизованной монархии было возможно в то время создание огромных, выполненных по единому плану городских и дворцовых ансамблей, призванных воплотить идею могущества абсолютного монарха. Более отчетливо проявляется стремление к поискам строгого и монументального образа, композиционной целостности и стилевого единства строительных сооружений. Архитектура этого периода оказала огромное воздействие на формирование декоративной скульптуры, живописи и прикладного искусства.
Кроме огромного пространственного размаха построек и ансамблей новые художественные особенности в архитектуре середины и второй половины 17 в., проявились в более последовательном применении классической ордерной системы, в преобладании горизонтальных членений над вертикальными, в большей цельности и единстве объемной композиции и внутреннего пространства здания. Наряду с классическим наследием античности и Ренессанса на создание стиля французского классицизма второй половины 17 в. большое влияние оказывала архитектура итальянского барокко. Это получило отражение в заимствовании некоторых архитектурных форм (кривых фронтонов, волют, пышных картушей), в ордерных композициях фасадов и принципах решения их внутреннего пространства (анфилада), в некоторых особенностях планировки больших ансамблей (продольно-осевое построение), а также в присущей архитектуре французского классицизма повышенной помпезности архитектурных форм, особенно в интерьерах. Однако формы классической и барочной архитектуры подвергаются в 17 в. коренной переработке в связи с национальными художественными традициями, что позволило привести эти часто противоречивые элементы к художественному единству.
Начиная с 70-х гг. 18 в. можно говорить о новом этапе, когда классицизм постепенно становится ведущим направлением не только в архитектуре, где он определился раньше, но и в живописи и скульптуре. Искусство этого периода воплощало овладевшую французами «жажду энергического действия».
Классицизм первой половины XVIIв..Формирование стиля.
По всей стране широко развертываются градостроительные работы.Ведется перестройка старых средневековых городов на основе новых принципов регулярной планировки. Прокладываются прямые магистрали, возводятся городские ансамбли и геометрически правильные площади на месте беспорядочной сети средневековых улиц. Главной проблемой становится крупный городской ансамбль с застройкой, осуществляемой по единому плану. В застройке Парижа и других городов Франции значительна роль церквей и монастырских комплексов. Приемы барокко сочетаются с традициями французской готики и новыми классицистическими принципами понимания красоты. Многие культовые сооружения, построенные по установившемуся в итальянском барокко типу базиликальной церкви, получили пышные главные фасады, декорированные ордерами колонн и пилястров, с многочисленными раскреповками, скульптурными вставками и волютами.
Дворец Пале-Рояль (королевский дворец)- резиденция кардинала Ришелье построена в 1629 году. Это одновременно и величественный дворец, и открытая площадь, и красивый ухоженный парк. Автор проекта-известный французский архитектор того времени Жак Лемерсье. Дворец служил последним пристанищем могущественного кардинала, он прожил здесь вплоть до своей смерти в 1642 году. После смерти Ришелье дворец заняла вдовствующая Анна Австрийская с юным Людовиком XIV, ставшего впоследствии королем-солнцем. Потом здесь поселился кардинал Мазарини. Затем дворцовый ансамбль стал собственностью герцога Орлеанского – младшего брата короля Людовика XIII. В конце XVIII века в архитектуру Пале-Рояля были внесены существенные изменения – здесь появились стройные колонны, крытые галереи, небольшие магазины и уютные кафе, а прекрасный сад с редкими растения был открыт для посещения широкой публики.
Построенный для кардинала Ришелье дворец сгорел в 1871 году, а на его месте находится восстановленная реконструкция, архитектурный ансамбль которой в точности повторяет старинные постройки.
Дворец Пале-Рояль
Дворец Ришелье в Пуату
К первой половине XVII столетия относятся ранние образцы крупных ансамблевых композиций. Создателем первого в архитектуре французского классицизма ансамбля дворца, парка и города Ришелье был Жак Лемерсье (ок. 1585 - 1654). В плане ансамбля две композиционные оси. Одна ось совпадает с главной улицей города и парковой алеей, соединяющей город с площадью перед дворцом, другая является главной осью дворца и парка. Планировка парка построена на строго регулярной системе пересекающихся под прямым углом и расходящихся из одного центра аллей.Расположенный в стороне от дворца город Ришелье был окружен стеной и рвом, образующими прямоугольник в плане. Планировка улиц и кварталов города подчинена той же строгой системе прямоугольных координат, как и ансамбль в целом.Здание дворца Ришелье разделялось на главный корпус и флигели, которые образовывали перед ним большой замкнутый прямоугольный двор с парадным въездом. Главное здание с флигелями по традиции, восходящей к средневековым замкам, было окружено рвом, наполненным водой. В композиции главного корпуса и флигелей выделяются угловые башнеобразные объемы, завершенные высокими пирамидальными кровлями.
Жак Лемерсье. Дворец Ришелье в Пуату. Начат в 1627г. Гравюра Переля
Дворец Ришелье, как и его регулярный парк с глубокими перспективами аллей, обширным партером и скульптурой, создавался как величественный памятник, призванный прославить всесильного правителя Франции. Интерьеры дворца были богато украшены лепниной и живописью, в которых возвеличивались личность Ришелье и его деяния.
Классицизм второй половины XVIIв.
Вторая половина XVII века - время наивысшего расцвета архитектуры французского классицизма.Большое влияние на развитие архитектуры оказала организация Академии архитектуры, директором которой был назначен видный архитектор и теоретик Франсуа Блондель (1617 - 1686). Архитектор Л. Лево в 1664 году завершает четырехугольную, с замкнутым двором, композицию Лувра постройкой его северного, южного и восточного корпусов. Восточный фасад Лувра, созданный К. Перро, Ф. д’Орбе и Л. Лево, придает окончательный вид этому замечательному ансамблю.
Ансамбль дворца и парка Во-ле-Виконт (1655 - 1661).
Первым произведением архитектуры французского классицизма второй половины 17 в., в котором ясно ощущается преобладание художественных принципов классицизма над старыми традициями, был ансамбль дворца и парка Во-ле-Виконт (1655 - 1661).
Создателями этого замечательного произведения, построенного для генерального контролера финансов Фуке и во многом предвосхитившего ансамбль Версаля, были архитектор Луи Лево (ок. 1612-1670), мастер садово-паркового искусства Андре Ленотр, разбивший парк дворца, и живописец Шарль Лебрен, принявший участие в отделке интерьеров дворца и росписи плафонов.
В ансамбле Во-ле-Виконт сложились своеобразные принципы созданного французским классицизмом 17 в. синтеза архитектуры, скульптуры, живописи и садово-паркового искусства, получившие еще больший размах и зрелость в ансамбле Версаля.
Для композиции дворца типично единство внутреннего пространства и объема здания, отличающее произведения зрелой классицистической архитектуры. Большой овальный салон выделен в объеме здания криволинейным ризалитом, увенчанным мощной купольной кровлей, создающей статичность и спокойствие силуэта здания. Введением большого ордера пилястр, охватывающих два этажа над цоколем, и мощной горизонтали гладкого, строгого по профилям классического антаблемента достигается преобладание в фасадах горизонтальных членений над вертикальными.Это придает облику дворца монументальную представительность и парадность.
Формирование классицизма во французской архитектуре связано с отмеченными ясностью композиции и ордерных членений постройками Ф. Мансара. Высокие образцы зрелого классицизма в архитектуре 17 в.- восточный фасад Лувра (К. Перро), творчество Л. Лево, Ф. Блонделя. Со 2-й пол. 17 в. французский классицизм вбирает в себя некоторые элементы архитектуры барокко (дворец и парк Версаля - архитектор Ж. Ардуэн-Мансар, А. Ленотр).
Версаль. Архитекторы Луи Лево, Жюль Ардуэн-Мансар, Андре Ленотр.
Вершиной развития нового направления в архитектуре стал Версаль - грандиозная парадная резиденция французских королей недалеко от Парижа. Вначале там появился королевский охотничий замок (1624 г.). Основное строительство развернулось в правление Людовика XIV в конце 60-х гг. В создании проекта участвовали виднейшие зодчие: Луи Лево (около 1612-1670), Жюль Ардуэн-Мансар (1б4б-1708) и выдающийся декоратор садов и парков Андре Ленотр (1613-1700). По их замыслу, Большой дворец - главная часть комплекса - должен был располагаться на искусственной террасе, где сходятся три главных проспекта Версаля. Один из них - средний - ведёт к Парижу, а два боковых - к загородным дворцам Со и Сен-Клу.
Жюль Ардуэн-Мансар, приступив к работе в 1678 г., оформил все постройки в едином стиле. Фасады корпусов были поделены на три яруса. Нижний по образцу итальянского дворца-палаццо эпохи Возрождения отделан рустом, средний - самый крупный - заполнен высокими арочными окнами, между которыми расположены колонны и пилястры. Верхний ярус укорочен, завершается он балюстрадой (ограждением, состоящим из ряда фигурных столбиков, соединённых перилами) и скульптурными группами, которые создают ощущение пышного убранства, хотя все фасады имеют строгий вид. Интерьеры дворца отличаются от фасадов роскошью отделки.
Первый дворец Трианон, получил название «Фарфоровый Трианон», был построен в 1672 году и просуществовал 15 лет. Колорит в китайском стиле в глазах европейцев зданию придавала облицовка стен фаянсовыми плитками, фаянсовые вазы и декоративные элементы высокой мансардной кровли из позолоченного свинца. Фаянс из-за непогоды очень быстро утратил свой вид и дворец вскоре перестал нравиться королю, он распорядился его разрушить и построить на этом месте новое здание, более просторное и совсем в ином стиле.На месте разрушенного Фарфорового Трианона был возведён новый - Мраморный Трианон
, с пилястрами из розового и зелёного мрамора, которые и дали название сооружению. Строительство было поручено первому королевскому архитектору Жюлю Ардуэну Мансару.
Огромное значение в дворцовом ансамбле принадлежит парку, спроектированному Андре Ленотром. Он отказался от искусственных водопадов и каскадов в стиле барокко, символизировавших стихийное начало в природе. Бассейны Ленотра чёткой геометрической формы, с зеркально гладкой поверхностью. Каждая крупная аллея завершается водоёмом: главная лестница от террасы Большого дворца ведёт к фонтану Латоны; в конце Королевской аллеи располагаются фонтан Аполлона и канал. Парк ориентирован по оси «запад - восток», поэтому, когда восходит солнце и его лучи отражаются в воде, возникает удивительно красивая и живописная игра света. Планировка парка связана с архитектурой - аллеи воспринимаются как продолжение залов дворца.
Главная идея парка - создать особый мир, где всё подчинено строгим законам. Не случайно многие считают Версаль блестящим выражением французского национального характера, в котором за внешней лёгкостью и безукоризненным вкусом скрываются холодный рассудок, воля и целеустремлённость.
Людовик XIV хотел видеть Версаль одним из величайших дворцов Европы. Он приказал обустроить замок пышными садами, фонтанами, у которых можно было бы предаться размышлениям, залами с лепниной, драгоценными тканями и дорогими золотыми росписями. Обновленный Версальский дворец предстал взору взыскательного короля в своей полной красе в 1684 году, став архитектурным идеалом для правителей многих стран той эпохи. И по сей день дворец не утратил своего шарма. Идеально ухоженные сады, фонтаны с изящной игрой водных струй и подсветкой, а также хорошо сохранившиеся конструктивные элементы зданий – все это воссоздает дух эпохи короля-солнца.
