Творчество григория сковороды на украинском языке. Биография григория сковороды. Оценка литературных произведений

Сковорода (Григорий Саввич, 1722 - 94)

Украинский философ, сын простого казака; учился в киевской духовной академии, а потом был отправлен в Санкт-Петербург в придворную певческую капеллу; в 1744 г. получил увольнение от должности певчего, с званием придворного уставщика, и остался в Киеве продолжать учение в академии, но, не имея расположения к духовному званию, притворился сумасшедшим, вследствие чего был исключен из бурсы. Желая пополнить свои познания, Сковорода решил побывать за границей, куда и отправился в качестве церковника при генерале Вишневском. Пешком странствуя по Венгрии, Австрии и, вероятно, по Польше, Германии и Италии, Сковорода знакомился с учеными и приобретал новые познания: так, он изучил языки латинский, греческий, немецкий и еврейский. Вернувшись в Россию, Сковорода занял место учителя поэзии в Переяславле и написал для училища "Руководство о поэзии"; когда же переяславский епископ потребовал, чтобы Сковорода преподавал предмет по старине, Сковорода не согласился, вследствие чего был уволен. В 1759 г. Сковорода приглашен на место учителя поэзии в харьковском коллегиуме, но назначенный преподавать правила благонравия Сковорода вследствие некоторых мыслей, выраженных им во вступительной лекции и истолкованных в превратном смысле, был присужден к отрешению от должности (в 1766 г.). После этого Сковорода большую часть жизни проводил в постоянных странствованиях пешком по Слободской Украине, останавливаясь по дороге в крестьянских избах и отказываясь от предлагаемых ему должностей и занятий и посвящая свое время поучению людей нравственности, как словом, так и своим образом жизни. К этому же периоду относится и составление философских сочинений Сковороды, которые, впрочем, при его жизни не были напечатаны. Что касается значения философского учения Сковороды, то одни считают Сковороду мистиком и масоном, последователем мартинистов, другие называют Сковороду рационалистом. Причиной такого разногласия является то, что сочинения Сковороды до последнего времени не были собраны; напечатаны были лишь некоторые из его трактатов. Только с появлением собрания сочинений Сковороды, изданного профессором (Харьков, 1894), явилась возможность приступить к их изучению. Сковорода - философ-моралист: он действовал и живым словом, и сочинениями; понимая значение западноевропейской цивилизации, он вооружался против утилитарного направления умов, заглушавшего все высшие запросы духа; ответ на эти высшие запросы он нашел в Библии и в древней классической философии, которая предохранила Сковороду как от мистицизма, к которому он был склонен по природе, так и от рационализма XVIII века. Взгляд Сковороды на библию представляет собой нечто среднее между чисто ортодоксальным и рационалистическим ее толкованием. Сковорода смотрел на Библию как на поэтическое творение, которое скрывает истину под внешними образами. Черпая философские идеи из древне-классической философии, Сковорода перерабатывал их согласно собственному настроению и тенденциям. В сфере религиозной Сковорода вел борьбу против бездушной обрядности и внешности; он протестовал против узкого понимания православия и христианства. Сковорода не признавал необходимости чудес, так как для познания Бога достаточно естественных источников, в которых он открывает себя обильно и очевидно. На философию Сковорода смотрит, как на фундамент и центр образования вообще: она есть жизнь духа, постоянное искание истины. В своей умозрительной философии Сковорода находился под сильным влиянием Платона, у которого он заимствовал определение души, ее природы и жизни. Изречение Сократа "познай самого себя" Сковорода объясняет в смысле познания своей высшей природы, духа, разума. Дуализм, по учению Сковороды, распространяется не только на человека, но и на весь мир: везде является материя и форма или идея. В учении о вечности мира и его бесконечности в пространстве и времени Сковорода отступил от Платона и находился под влиянием Филона. Практическая философия Сковороды находится в тесной связи с умозрительной: для истинно счастливой жизни нужно знание и мудрость; счастье состоит в душевном мире и сердечном веселии, для достижения его нужно отдаться на волю Божию, что значить жить согласно с природой. Для достижения и личного счастья человека и общественного блага Сковорода советовал: не входить в "несродную стать", не несть должность, природе противную, не обучаться к чему не рожден; все это носит у Сковороды название "несродности". Указать свою сродность - одна из важнейших задач самопознания и раскрытия воли Божьей, пребывающей в человеке; вне удачного решения этой задачи не может быть для человека и речи о счастье. В своих философских сочинениях Сковорода, между прочим, выступал проповедником идеи национальности. Сковорода старался сочетать разум и веру: разум должен стремиться к отысканию истины, которая не дана человеку Богом, а постепенно открывается им - но наряду с разумом видное место занимает и вера. Весь мир состоит из трех миров: большого, малого и символического; большой (космос) - это природа; малый (микрокосмос) - человек; символический - Библия. В каждом мире существуют два начала: Бог или вечность и материя или временное; во всей природе дух господствует над материей. Как богослов Сковорода находился под влиянием восточных отцов и учителей церкви, в особенности писателей александрийской школы - Климента и Оригена, которые для постижения Св. Писания не довольствовались буквальным его толкованием, а посредством аллегорических объяснений стремились открыть внутренний его смысл. Еще больше, чем сочинениями, Сковорода имел для Украины значение всей своей жизнью: он был человек свободолюбивый, с большой стойкостью нравственных убеждений, смелый в обличении местных злоупотреблений. Несмотря на некоторый свой мистицизм и семинарский, топорный и нередко неясный слог, Сковорода умел на практике быть совершенно понятным и вполне народным человеком во всей Украине тогдашнего времени. В Сковороде как бы олицетворилось умственное пробуждение украинского общества конца XVIII века. Повсеместно на Украине во многих домах висят портреты Сковороды; его странническая жизнь служит предметом рассказов и анекдотов, странствующие певцы усвоили его песни. Многочисленные сочинения Сковороды делятся, по форме своей, на философско-богословские и литературные труды. Первыми богословско-философскими сочинениями Сковороды были трактаты "Наркис, разглагол о том: узнай себе" и "Асхань, или Симфония о познании себя самого"; они посвящены вопросу о самопознании, который является исходным пунктом всего мировоззрения Сковороды. К этим двум трактатам примыкают "Разглагол о древнем мире" и "Беседа двое" (1772); в последнем сочинении говорится о двух мирах - ветхом и новом, о двух началах - тленном и вечном. Наиболее просто, удобопонятно и вместе с тем систематически Сковорода изложил свои взгляды на религию и христианство в сочинении "Начальная дверь ко христианскому благонравию" (1766); это - конспект курса, читаного молодым дворянам в харьковском коллегиуме. Специальными исследованиями, посвященными Библии, являются сочинения Сковороды: "Израильский змий" (1776), "Жена Лотова" (1780) и "Потоп змиин" (написан в конце 80-х гг.). "Дружеский разговор о душевном мире" и "Алфавит мира" (1775) - лучшие сочинения Сковороды, посвященные вопросу практической философии: в чем заключается счастие человека. Сочинения Сковороды "Борьба архистратига Михаила с сатаной" (1783) и "Пря бесу с Варсавой" являются мистическими и аллегорическими: основная тема их - "легко быть благим". К литературным сочинениям Сковороды принадлежат "Харьковские басни" (1774); каждая басня состоит из фабулы и силы, т. е. указания ее внутреннего смысла. К басням примыкают притчи "Благодарный Еродий" (трактуется о воспитании) и "Убогий жаворонок" (о спокойствии; написаны в 1787 г.). Наконец, Сковорода написал ряд стихотворений, большую часть которых он назвал "Садом божественных песней, прозябшим из зерн Священного Писания": все они написаны на библейские тексты; некоторые представляют из себя похвальные оды различным лицам. Не вошли в состав "Сада" басни, эпиграммы, изречения. Некоторые стихотворения написаны на латинском языке. Кроме того, Сковороде принадлежат несколько переводов. Первым трудом Сковороды, появившимся в печати, был трактат "Наркис, или Познай себя", напечатанный без имени автора, под заглавием "Библиотека духовная" (Санкт-Петербург, 1798); затем были напечатаны его "Начальная школа по христианскому добронравию" ("Сионский Вестник", 1806, с кратким введением о его жизни), "Дружеский разговор о душевном мире" (Москва, 1837), "Беседа двое" (Москва, 1837), "Убогий жаворонок" (1837), "Харьковские басни" (1837), "Брань архистратига Михаила с сатаной" (1839), "Сочинения в стихах и прозе" (Санкт-Петербург, 1861: 5 трактатов Сковороды; стихотворения, переписка и др.). Наконец, по случаю столетия со дня смерти Сковороды были изданы под редакцией профессора "Сочинения Г. С. С." (Харьков, 1894), в которых собраны по возможности все сочинения Сковороды; по цензурным условиям не вошли в это издание "Жена Лотова", "Потоп змиин", а из трактата "Израильский змий" напечатан лишь отрывок. Литература о Сковороде довольно обширна. Впервые появились в печати сведения о Сковороде в статьях Гес-де-Кальве и Вернета (в журнале "Украинский Вестник", 1817, ч. VI), затем следуют статьи И. Снегирева (в "Отечественных Записках", 1823, ч. 16), И.И. Срезневского "Отрывки из записок о старце Сковороде" ("Утренняя Звезда", Харьков, 1833), "Григорий Варсава Сковорода" ("Телескоп", 1835, № 5 - 6); "История философии в России" (ч. 6, 1840); Г.П. Данилевского ("Основа", 1862, № 8, 9); перепеч. в "Украинской Старине", X, 1866, и в "Сочинениях" Данилевского, т. 8; наиболее обстоятельная биография Сковороды). В 1886 г. было напечатано в "Киевской Старине" (IX кн.) "Житие" Сковороды, составленное его ближайшим учеником, с предисловием профессора Н.Ф. Сумцова. снабжено обширной критико-библиографической статьей профессора , где подробно рассмотрена вся литература о Сковороде и сделан библиографический разбор его сочинений. Ср. также ст. А.Я. Ефименко "Философ из народа" ("Неделя", 1894, № 1); ее же "Личность Сковороды как мыслителя" ( , 1894, № 5); "Философия Сковороды, украинского философа XVIII века" ( , 1894, № 3 - 4); А.С. Лебедев "Сковорода как богослов" ( , 1895, № 2); "Украинский философ Сковорода" ("Киевская Старина", 1895, № 2, 3, 6); ст. Л.Н. Майкова в "Журнале Министерства Народного Просвещения" (1894, № 12).

СКОВОРОДА Григорий Саввич

(3 декабря 1722 - 9 ноября 1794) – укр. философ, просветитель и поэт. Род. в семье малоземельного казака в с. Чернухи . Учился в Киево-Могилянской академии (1738–41, 1744–50). В 1750–53 в составе посольской миссии был за границей (Венгрия). По возвращении преподавал поэтику в Переяславской семинарии, был домашним учителем. В 1759–64 и 1768 преподавал в Харьковском коллегиуме, откуда был изгнан за прочитанный им курс "христианского добронравия". Последние 25 лет жизни провел в странствиях по Украине в качестве "старчика" (бродячего философа-наставника). Был убежденным бессребренником. Вначале С. выступил как поэт и баснописец – создание осн. филос. трактатов и диалогов относится к 70–80-м гг. При жизни С. его сочинения распространялись в рукописях. Вплоть до конца 19 в. интерес к оригин. личности С. преобладал над интересом к его творениям. Мировоззрение С. формировалось на основе чтения Библии, но под влиянием античной, гл. обр. стоической, философии и нар. укр. свободомыслия, что и определило противоречивость его филос. воззрений. С. стоял на позициях объективного идеализма, близкого к пантеизму. Бог, по С., существует как "внутреннее начало" вещей, "самодвижущаяся причина", закономерность всего сущего. Исходя из признания этой закономерности, С. отрицал букв. понимание библейских чудес как несоответствующее "мудрости", предопределяющей развитие. С. создает концепцию трех миров: макрокосмоса (бесконечного мира, состоящего из множества малых миров), микрокосмоса (человека) и символич. мира (гл. обр. Библии). Эти "три мира", по мнению С., состоят из двух "натур" – видимой и невидимой. Видимая натура – тленная оболочка, тень вечного древа жизни, т.е. духа – невидимой натуры, представляющей собой неизмеримую животворную основу изменчивой материальной природы, к-рая, т.о., тоже вечна и бесконечна и постоянно переходит из одной противоположности в другую: "...Одного места граница есть она же и дверь, открывающая поле новых пространностей, и тогда же зачинается цыплионок, когда портится яйцо... Все исполняющее н а ч а л о, и мир сей, находясь тенью его, границ не имеет" (Твори, т. 1, К., 1961, с. 382). Свою филос. систему С. строит с помощью метода, аналогичного сократическому. Каждому положению – тезису, С. противопоставляет антитезис и рассматривает это противопоставление как средство анализа филос. проблем. Т.о., С. формулирует ряд положений, раскрывающих не только полярность явлений, но и единство противоположностей: "мир гибнет и не гибнет", "вечность в тлении", "свет во тьме", "ложь в истине" и т.д. Особое место в философии С. занимает символич. мир – Библия, к-рая выступает как связь между натурой видимой и невидимой, как некое руководство, возводящее к "блаженной натуре" (богу). Под влиянием патристики, особенно Климента Александрийского и Оригена, С. сосредоточивается на раскрытии ее символич. смысла. Признавая познаваемость мира (и видимого и невидимого), С. в традициях рационализма и просветительства восхваляет могущество разума, направленного на познание тайн природы, констатирует успехи наук в изучении окружающего мира. Однако большее значение он придает познанию мира символов (Библии) как средству познания мира невидимого и самопознанию как пути к познанию обеих "натур", соединенных в человеч. "микрокосме". Стремление создать собств. концепцию бытия отступает у С. на второй план перед интересом к антропологии, в к-рой, как и в филос. лирике С, важную роль играет символ "петры" (камня) – духовного средоточия и опоры мятущейся и страстной душевной жизни. Точно так же гносеология смыкается у него с этикой. Истина, по С., полноценна только тогда, когда она содействует добродетели, моральному совершенствованию; познание должно способствовать благоденствию человека. Человеч. счастье, находящееся в центре внимания С., рассматривается им в связи со "сродным трудом", т.е. трудом, соответствующим природным наклонностям человека. Второй принцип, лежащий в основе этич. учения С., – "равное неравенство". С. утверждает, что существует соответствие между истинными потребностями и способами их удовлетворения, стремление же людей к "неприродному" связано с нарушением указанного соответствия и становится источником несчастий. Вслед за Эпикуром С. считает, что "блаженная натура" создала нужное человеку нетрудным, а трудно достижимое ненужным. Т.о., познание человека, исследование его природы и является путем к счастью. Именно в соответствии природе человека С. видит критерий разумности обществ. порядков и моральных норм. И поскольку стремление к разумным обществ. отношениям связано у С. с выявлением природных склонностей, призыв С. "Познай самого себя" получает новое, социально-педагогич. звучание.

Соч.: Сочинения, X., 1894; Собр. соч, т. 1, СПБ, 1912.

Лит.: Данилевский Г. П., Украинская старина, X., 1866, с. 1–96; , Г. С. Сковорода, М., 1912; , Украïнський мандрований фiлософ Г. С, , 1926; Тичина П., Попов П., Трахтенберг О., Г. С. Сковорода, Збiрник доповiдей з нагоди 220-рiччя нарождения. 1722–1942, [Уфа], 1943; Бiлич Т. Α., Свiтогляд Г. С. Сковороди, К., 1957; Попов П. М., Г. Сковорода, К., 1960; Шкуринов П. С., Мировоззрение Г. С. Сковороды, М., 1962; Ρедько М. П., Свiтогляд Г. С. Сковороди, Львiв, 1967; Беркович Е. С., Ставинсьска Р. Α., Штраймиш Р. I., Г. Сковорода, Бioбiблiографiя, X., 1968.

И. Иваньо.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. - М.: Советская энциклопедия. Под редакцией Ф. В. Константинова. 1960-1970.

СКОВОРОДА Григорий Саввич

Укр. философ, поэт, педагог. Учился в Киево-Могилянской академии. С 1759 ок. 10 лет преподавал гуманитарные дисциплины в Харьковском коллегиуме. С 70-х гг. вёл образ жизни странствующего нищего философа; соч. его при жизни распространялись в рукописях. С. был тесно связан с традициями демократич. укр. культуры, из которой черпал образцы нар. антиклерикальной сатиры. Как крест. просветителю ему свойственно критич. отношение не только к феодальной, но и к раннебурж. идеологии с её культом материального довольства и преуспевания.

Филос. учение С., изложенное в его диалогах и трактатах, исходит из идеи трёх «миров»: макрокосма, или Вселенной, микрокосма, или человека, и третьей, «символич». реальности, связующей большой и малый мир, идеально их в себе отражающей; её наиболее совершенный образец есть, по С., Библия. Каждый из этих миров состоит из «двух натур»: видимой («тварь», сотворённый мир) и невидимой («бог»). В обнаружении невидимой натуры через видимую состоит, по учению С., осн. проблема че-ловеч. существования, которая решается в подвиге самопознания, в обнаружении «внутреннего», «сердечного», «единого» человека. Бог понимается не только как заинтересованная в человеке личность, но и как безусловное условие реальности, безличная и умозрит. «форма», законоустрояющая «материю», что даёт возможность говорить о тенденции С. к пантеизму. При постоянном интересе к библейской проблематике для С. характерно и напряжённое внимание к антич. филос. наследию (прежде всего традиции платонизма). Этич. пафос, воспринятый из ветхо- и новозаветных книг, сочетается с пропагандой принципов стоич. морали. Эта двойственность симпатий отражена и в стиле филос. соч. С., где пророч. интонации причудливо уживаются с приёмами сократич. диалога. В истолковании Библии буквалистскому осмыслению ветхозаветных сюжетов С. противопоставляет символич. метод александрийской школы (Ориген, Климент Александрийский). Видимо, через Оригена С. воспринял и антич. представление о безначальности и бесконечности «тварного мира».

Социальные и педагогич. взгляды С. основаны на учении о «сродности», «сродном труде». «Сродность» каждого человека к определ. виду деятельности, физической или духовной, выявляется через самопознание; человек, распознавший свою «сродность», становится воистину счастлив. Согласно С., только через духовное устроение отд. личности можно прийти к идеалу совершенного человеч. общества. Т. к. не всякий человек способен к творч. усилию самопознания, возникает проблема социальной педагогики. Идеальный педагог у С. напоминает сократовскую «родовспомогатеяьницу»: задача наставника - не внушение, не интеллектуальный диктат, а неназойливая, деликатная помощь ученику, занятому поиском истинного призвания, «сродности». Демократизм стиля, диалогич., «многоголосая» форма выражения идей ещё при жизни С. способствовали широкой популярности соч. и личности странствующего философа.

Соч., Хар., 1894; Повне зiбрання твopiв, т. 1-2, К., 1973; Соч., т. 1-2, М., 1973.

, Г. С. С., М., 1912; , Украiнсь-кий мандрований фiлософ Г. С., [Хар.], 1926; Попов П. М., Григорiй С., К., I960; Редько М. П., Свiтогляд Г. С. С., Львiв, 1967; Табачников И. А., Григорий С., М., 1972; Махновець Л., Григорiй С., К., 1972; Лощиц Ю. М., С., М., 1972.

Философский энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: , С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

Озвучте свое мнение!

Григорий Сковорода: философ, раскрывший суть украинской нации в 18 веке

Сковорода Григорий Саввич, родился 3 декабря 1722 года в городке Чернухи на территории Полтавской области, умер в возрасте 71 года 9 ноября 1794 года в селе Ивановка на Харьковщине. Легендарный украинский философ, гуманист-просветитель, баснописец, поэт и педагог.

Философия - суть познания и в истории каждой нации были личности , сформулировавшие как глубинные основы своего народа (актуальные до сих пор), так и заложившие мощный импульс вектору развития философской мысли, а затем и культуры всего государства. Как

Украина дала миру Григория Скороводу, вошедшего в список 100 величайших философов мира , наряду с Сократом и Эпикуром, Конфуцием и Лао-Цзы, Коперником и Джордано Бруно, Дени Дидро и Людвигом Фейербахом, чьи наследия изучаются на философских факультетах всех без исключения ВУЗов мира, т.к. благодаря этим людям каждая нация обрела эпитет, определивший на многие столетия ее будущее - воинственность для одних наций, покорность и почитание власти у других народов, скрупулезностью и педантичностью у третьих, свободолюбие и бунтарство у четвертых и т.д.

Какие глубинные черты характера открыл Григорий Сковорода у украинцев еще в 18 веке и какое наследие нам оставил?

Подвиг Григория Сковороды.

«Мир ловил меня, но не поймал» , - говорил то ли в шутку, то ли всерьез Григорий Саввич Скоровода то ли о себе, то ли о всей украинской нации в целом. Рассматривая личность Сковороды, целесообразно более детально обратить внимание на несколько основополагающих граней его гигантского таланта, раскрывающего всю ту же суть... украинской нации вообще. Для своих современников и благодарных потомков Григорий Саввич запомнится как:

1. Философ, учение которого о любви, свободе и жизни сохраняет актуальность через много веков после смерти автора. Сковороду называют проповедником философии любви и свободы. Разработанная философом концепция житейской мудрости поражает даже людей в 21 веке, которых удивить чем-либо нелегко.

Для объяснения современникам, чем примечателен Григорий Сковорода, уместно использовать сравнение с человеком-хиппи, который волею судьбы родился в украинском городке первой половины 18 века. Родившегося в семье малоземельного казака Григория Саввича сравнивают с известными мыслителями древности, называют украинским Сократом.

Сковорода является единственным европейским философом, который доказывал верность собственного видения мира всей своей жизнью. Мыслитель говорил, что у каждого человека в жизни есть свое предназначение, задачей каждого из нас является поиск единственно верного пути, особенной миссии на земле. Сковорода учил, что самое необходимое обычно дается человеку легко и без лишних трудов. Если же желаемое не дается – значит и добиваться обладания им не следует, поскольку действия людей наперекор судьбе влекут за собой всемирный хаос.

Современные ученые ставят Сковороду в один ряд с такими знаковыми мыслителями античности, как Анахарсис, Платон, Сократ и Аристотель. Основателями античной философии, как известно, являются греки. Но за почти 2 тысячи лет, прошедших со времени завершения эпохи античности, Греция не дала миру ни одного мыслителя, которого можно сравнить с Григорием Сковородой.

Собственные мысли, как и Платон, Сковорода излагал в формате диалогов. Этот стилистический прием дает возможность мыслителю разграничивать человеческую сущность, деля ее на видимую и невидимую составляющую. Созерцание человеком самого себя со стороны для философа является путем к более глубокому познанию сути.

Концепция мировоззрения Сковороды рассматривала философию, как способ познания человеком самого себя, поиска своей миссии. Божью искру в каждом из живущих на земле философ описывал, как некое подобие посудины. У каждого человека в начале его пути есть посудина индивидуального объема, которую Всевышний наполняет талантом для последующего его использования человеком. Момент осознания человеком собственного предназначения Сковорода называл реализацией Божьего замысла.

Главной целью философии Сковорода называл поиск счастья, гармонии, жизненного баланса. Григорий Саввич является первым и единственным в мире странствующим философом, который сочетал жизнь с учением, постоянным усовершенствованием самого себя. Всей своей жизнью он довел, что счастье человека не зависит от места и времени, плоти или крови, не содержится в высокой должности, власти или богатстве.

2. Патриот и борец за украинскую независимость - вторая основополагающая черта и философского наследия Сковороды и украинской нации в целом. Аналогичный подход использовал мыслитель к себе – в возможность служения собственному народу он просто не верил. Вместо этого, одной из своих целей определял развитие в людях священной любви к Отчизне.

Сковорода очень тяжело перенес уничтожение имперскими властями Запорожской Сечи. С мягкостью, свойственной мыслителям, он отстаивал идею формирования украинской государственности. Возрождение украинской нации после удара, нанесенного царским режимом, философ видел через акцент на особенностях ментальности – верховенстве морального закона, высокой духовности, чистоте человеческих сердец, душевном покое. Также в числе отличительных характеристик представителей украинской нации Сковорода называл способность к самопожертвованию, спокойствие, ум и стремление к справедливости.

Негативно относился мыслитель к господству большого государства над меньшими. Как истинный свободолюбец, Сковорода отвергал предложения царского дворца о переезде и дальнейшей безбедной жизни. По причине губительности идей, провозглашаемых философом, для режима он представлял собой немалую опасность. В стремлении изолировать Сковороду, избежать распространения его идей, императрица Екатерина II приглашала философа в Петербург, на что получила довольно дерзкий ответ о том, что Родины поэт не бросит.

Творчество и идеи Сковороды оказали влияние на культурное наследие Украины и всего мира. Искусствоведы констатируют наличие отголоска концепций, разработанных Сковородой, в произведениях , и ряда других украинских талантов. В мировом масштабе по причине актуальности идей через много лет философа сравнивают с Буддой, Зороастром и даже Иисусом;

3. Педагог-новатор, постоянно пытающийся выйти за рамки общепризнанных канонов и методы преподавания которого царскому режиму не пришлись по душе. На протяжении определенных периодов своей жизни Сковорода работал учителем. Для детей некоторых зажиточных помещиков он был надомным педагогом, преподавал и в учебных заведениях. Педагогический талант Сковороды был настолько блестящим, что он разработал собственную методику обучения богословью.

Вместо распространенной в то время зубрежки философ-богослов стремился, чтобы его ученики освоили в первую очередь умение мыслить, анализировать, делать собственные выводы. Подобное новаторство не приходилось по нраву властям того времени, нередко карьера учителя заканчивалась бесславно. Однако успехи учеников педагога-просветителя можно рассматривать, как объективный показатель качества его преподавания.

Новатором в педагогической отрасли Сковорода был и в вопросе оценивания знаний и обучаемости учеников. Успешные спудеи оценивались им показателями «весьма остр», учеников, схватывающих все на лету, педагог называл «зверок вострой». Если речь шла о студентах отстающих – отметками могли стать формулировки «туп», «весьма туп», «сущий бестолковщина». Известно, что разработанная Сковородой градация предусматривала 12 показателей, поэтому его можно смело называть основателем двенадцатибальной системы в оценивании знаний учащихся.

Известен также случай, когда Сковорода работал домашним учителем у сына Стефана Томары, дворянина, чье имение размещалось возле Переяслава. Сына дворянина учитель обучал языкам, которых сам знал великое множество, и словесным наукам. У педагога и ученика сложились дружеские, доверительные отношения. Однажды за неверное рассуждение Сковорода пожурил мальчика словами «Ах ты, свиная голова!».

Неоднозначную фразу услышал кто-то из слуг, тут же об этом узнали родители ученика. За недостойное обращение педагог лишился места работы и пропитания. Позже дворянин уговорил Сковороду продолжить занятия с сыном. Со временем ученик сделал международную карьеру, он даже был русским послом при дворе турецкого султана.

В 1805 году в Харькове основано университет, первый ВУЗ нового времени в Украине, второй по престижности после Киево-Могилянской академии. Средства, необходимые для начала работы учебного заведения собрали помещики региона после инициативы Василия Каразина. Они собрали 618 тысяч рублей, сумму на то время просто фантастически большую. Затем оказалось, что большинство помещиков-меценатов были учениками Сковороды.

4. Терпимость к любой религии присутствовала и у Григория Сковороды и то же самое мы видем у украинской нации по сей день, предлагая средний путь между «курганами буйнаго безбожія» и «подлыми болотами рабострастнаго суевѣрія»..

Многогранная личность, которой, несомненно, был Григория Саввич, просто не могла не встретить на своем пути занимательные ситуации. Из некоторых моментов биографии знаменитого украинца можно точнее понять, каким удивительным человеком был Сковорода:

На все поступающие заманчивые предложения мыслитель отвечал, что время свое не продает. Крылатой фразой стало изречение Сковороды «Только тогда человек осознает ценность времени, когда оно безвозвратно потеряно»;

По завершении работы 72-летний философ вернулся в комнату, зажег огарок свечи и уснул. Наутро хозяева обнаружили, что копал себе могилу под развесистой липой Сковорода не просто так, поскольку во сне Григорий Саввич умер. Сейчас уже невозможно установить, правдива эта история или просто придумана ради красивой легенды, историки данных не подтверждают;

Биография Григория Сковороды.

Увековечивание памяти Григория Сковороды.

Именем философа по Украине названо не только огромное количество улиц, но и целые населенные пункты. Образ выдающегося мыслителя кроме многочисленных монументов можно встретить даже на купюре номиналом в 500 гривен.

Григорий Саввич Сковорода - русский и украинский мыслитель, заслуживший репутацию первого в Российской империи самобытного философа, педагог, поэт, баснописец - появился на свет 3 декабря (22 ноября по ст. ст.) 1722 г. на Полтавщине в селе Чернухи; его отцом был небогатый казак. Отучившись в местной четырехлетке, 12-летний Сковорода становится слушателем Киево-Могилянской академии, где он изучал различные языки, а также риторику, грамматику, музыку, поэзию. Будучи выходцем из бедной семьи, Григорий самостоятельно зарабатывал на жизнь и образование, подрабатывая репетитором в певчем академическом хоре. В 1741 г. Сковорода оказывается в Санкт-Петербурге, занимается пением в придворной капелле. Чтобы избежать духовной карьеры, к которой он не имел склонности, Сковорода симулировал сумасшествие, после чего его отчислили.

Известно, что он ездил за границу, будучи церковником при генерале Ф. Вишневском. Ему довелось побывать в таких странах, как Польша, Австрия, Венгрия, возможно, он был в Германии и Италии. В этих странах он заводил знакомства с учеными, расширял багаж познаний, углублял знание языков. По возвращении на родину Сковорода несколько лет работал в Переяславском коллегиуме учителем поэзии. Новаторство педагогических методик, отказ учить по старинке стоили ему увольнения.

Какое-то время Сковорода, благодаря содействию митрополита Щербитского, работал у помещика Томары домашним учителем, однако не сложившиеся отношения между ними заставили Сковороду уйти, чтобы странствовать по стране. Тем не менее спустя некоторое время Стефан Томара опять пригласил его к себе, и в этот период биографии Сковорода написал несколько десятков стихов, составивших затем сборник «Сад божественных песен», «Прозябшим из зерн Священного писания». Талантливо музицируя на сопелке, Сковорода для каждого стихотворения подбирал мелодию.

На протяжении 1759-1769 гг. Григорий Сковорода - преподаватель в Харьковском коллегиуме. Собственная позиция по ряду богословских и философских вопросов спровоцировала появление недоброжелателей, плетение интриг, в результате чего его выгнали из коллегиума. С этого времени Сковорода становится странствующим философом, путешествующим по просторам страны, обучающим простых людей, преподнося уроки, в том числе собственным поведением. Он помогал крестьянским детям овладеть грамотой, читал людям свои стихи, играл для них. Единственное, что лежало в его дорожной сумке, - это Библия и ломоть хлеба. Этот период странствований одновременно явился самым плодотворным в его творческой биографии. У него были ученики, которые называли его украинским Сократом, харьковским Диогеном .

В 1794 г., в начале осени, Сковорода прибыл в село Пан-Ивановку на Харьковщине. Жившему там помещику Ковалевскому он отдал свои рукописи. Легенда гласит, что философ знал, в какой день и час умрет. Он сам выкопал себе могилу, а в день смерти, 9 ноября (29 октября по ст. ст.) 1794 г., вымылся, надел чистую одежду. Сочинения Григория Саввича при его жизни не публиковались. Впервые это произошло лишь в 1894 г. к 100-летнему юбилею со дня смерти. Помимо философского наследия («Алфавит мира», «Дружеский разговор о душевном мире» и др.) Сковорода оставил после себя литературные произведения, в частности, притчи, басни, стихотворения. Его философская религиозная мысль стала олицетворением подъема, наблюдавшегося в украинском обществе в конце XVIII в., во многом повлияла на дальнейшую русскую религиозную философию.

Биография из Википедии

Григо́рий Са́ввич Сковорода́ (рус. дореф. Григорій Саввичъ Сковорода, Григорій сынъ Саввы Сковорода, лат. Gregorius Sabbae filius Skovoroda, укр. Григорій Савич Сковорода; 22 ноября (3 декабря) 1722, местечко Чернухи, Киевская губерния, Российская империя - 29 октября (9 ноября) 1794, имение Ивановка, Харьковское наместничество, Российская империя) - русский и украинский странствующий философ, поэт, баснописец и педагог, внёсший значительный вклад в восточнославянскую культуру. Снискал славу первого самобытного философа Российской империи. Григорий Сковорода считается завершителем эпохи казацкого барокко и родоначальником русской религиозной философии. Произведения Григория Сковороды оказали существенное влияние на ряд русских мыслителей, в особенности на Владимира Эрна.

Григорий Сковорода приходится двоюродным прадедом другому русскому философу Владимиру Соловьёву.

Происхождение

Григорий Саввич Сковорода родился 22 ноября (3 декабря) 1722 года в окрестностях Полтавы в сотенном селе Чернухи Лубенского полка, входившем в черту Киевской губернии. Среди уроженцев Лубенского полка в ревизских книгах XVIII века также упоминаются Клим, Фёдор и Емельян Сковорода, очевидно, состоявшие с Григорием Сковородой в родстве. Григорий был вторым ребёнком в семье малоземельного казака Савки (Саввы) Сковороды и его жены Палажки (в девичестве - Пелагеи Степановны Шангиреевой).

Мать философа была дочерью Степана Шан-Гирея, потомка крещёного крымского татарина, служившего казаком в Каневском полку. Наказным полковником в Каневском полку в 1650-м году был назначен некий Иван Шан-Гирей. Род Шан-Гиреев имел некогда высокое положение в Крымском ханстве. Точных сведений об отце Степана Шан-Гирея не сохранилось. Согласно исследованиям, предположительно, он состоял в прямом родстве с Шан Шагин Гиреем, младшим братом хана Мухаммада Гирея III, правившего в Крымском ханстве в течение четырёх лет. Отец Шан Шагин Гирея и Мухаммада Гирея III служил наместником Ивана Грозного в Астрахани. Мухаммад Гирей III получил ханские бразды правления путём интриг против хана Джанбег-Гирея, утратившего власть. Однако Джанбег-Гирей сумел вернуть расположение Османов, приняв участие в персидской и польской войнах и оказав тем самым туркам большие услуги. Турция призвала Мухаммада Гирея III склониться перед Джанбег-Гиреем. Не желая утратить ханские регалии, Мухаммад Гирей III выступил против турок, призвав к себе в помощь запорожцев. Вместе с ним против Турции выступил и его брат Шан Шагин Гирей. Несмотря на успехи, в 1625 году Мухаммад Гирей III потерпел сокрушительное поражение от турок и вынужден был бежать вместе с родственниками к запорожцам. В 1629 году Мухаммад Гирей III погиб во время очередного налёта на Крымское ханство. Брат беглого хана - Шан Шагин Гирей - опасаясь возмездия со стороны Османов, был вынужден остаться с запорожцами и принять крещение. Попытки Шан Шагин Гирея возвратить Крымское ханство не увенчались успехом. Перейдя в православие, род Шан-Гиреев стал зваться Шангиреевым и породнился с казацкими старшинами Лизогубами. Впоследствии потомки Шан-Гиреев поступили на службу в Корсунский и Каневский полки. Брат деда Сковороды Степана Шан-Гирея - Фёдор Шан-Гирей - служил священником в Чернигове, впоследствии приобрёл большое имение и добивался дворянского звания.

О происхождении отца Сковороды сведения крайне скудны. По отцовской линии Григорий Саввич Сковорода был связан с казацким духовенством. Как полагают исследователи, Григорий Сковорода родился на входившем в село Чернухи хуторе Харсики. Ещё в двадцатом веке там проживали люди с фамилиями Сковорода, Сковородько и Сковороденко; в восемнадцатом веке в Харсиках располагался земельный надел, который предоставлялся в Чернухах лицам духовного звания. Согласно Густаву Гессу да Кальве, отец философа - Савва Сковорода - был в Чернухах сельским священником, что подкрепляет версию о том, что отчий дом философа мог находиться именно в Харсиках.

К духовенству также принадлежал двоюродный брат Григория Сковороды Иустин Зверяка, игумен Синянского монастыря в селе Писаревка Золочевского уезда Харьковского наместничества. Зверяка был человеком хорошо образованным, служил типографом в Киево-Печерской лавре. Из наследия Сковороды известно, что Зверяка читал труд Сковороды «Жена Лотова», однако, не счёл его достойным внимания. Как писал сам Сковорода: «Брат мой, <…> не мог чувствовать вкуса в Жене моей Лотовой».

Дом Саввы Сковороды в селе Чернухи глазами художника Константина Павлишина

Ранние годы

О ранних годах жизни Григория Сковороды достоверных сведений не сохранилось. Бытовала легенда, объясняющая страсть юного казака к учёности. По легенде, в отрочестве Григорий столкнулся с непониманием в семье; в шестнадцать лет Гриша покинул отчий дом, после того как отец рукоприкладством наказал его за то, что сын потерял в поле овцу. Более правдоподобной, однако, представляется версия, согласно которой сыновья - Григорий и Степан - отправились учиться по воле и наставлению отца, так как для малоземельного казачества настали не лучшие времена. Старший сын Саввы Сковороды - Степан - уехал в столицу ещё при жизни отца, а Григорий после его кончины.

Важно отметить, что в Санкт-Петербурге и в Москве у семьи Сковород-Шан-Гиреев уже проживали родственники. Известно, что Степан Сковорода много времени проводил в Санкт-Петербурге у родни. В 1738 году Степан отправился в город на Неве, «чтобы искать счастья в столице, где проживали его родственники Полтавцевы». Дядя по материнской линии Шангиреевых и двоюродный брат будущего философа Григория Сковороды - Игнатий Кириллович Полтавцев - был крупным вельможей и землевладельцем, служившим полковником Русской императорской армии. В царствование императрицы Елизаветы Петровны Полтавцев состоял в должности камер-фурьера и имел в Коломенском, в Керенском и в Шацком уездах шестьсот тридцать пожалованных душ. Дом Полтавцева и его семьи всегда был открыт для сыновей Саввы Сковороды. Д. И. Чижевский, в частности, выдвинул предположение, что именно благодаря усилиям и влиянию Игнатия Полтавцева Григорий Сковорода получил возможность стать придворным певчим в Санкт-Петербурге, а Степан Сковорода - получить начальное образование в Польше.

Первый период обучения в Киевской академии

Традиционно считается, что c осени 1738 года по лето 1741 года Григорий Сковорода учился в Киевской духовной академии, однако в списках учащихся его имя не сохранилось. Первый период обучения Сковороды в Академии восстановил в 1902 году Н. И. Петров, основываясь на сведениях о Самуиле Миславском и копии латинской книги «Об исхождении Св. Духа» Адама Зерникава, переписанной 35 студентами для Тимофея Щербацкого, среди которых был Сковорода. По мнению Л. Е. Махновца, Н. И. Петровым был допущен ряд неточностей в реконструкции протяжённости «первого малороссийского периода» Сковороды, которые впоследствии воспроизводит и развивает Д. И. Багалей. Согласно архивным исследованиям Л. Е. Махновца, Сковорода должен был проходить обучение в академии с 1734 по 1741, с 1744 по 1745 и с 1751 по 1753 годы, то есть получается, что Сковорода поступил в Академию в возрасте 12 лет, причём, исходя из этих расчётов, в Киевской академии юный Сковорода мог воочию увидеть молодого Михаила Ломоносова. Хотя большинство современных исследователей разделяют позицию Л. Е. Махновца, вопросов о первом периоде обучения в Академии больше, чем ответов, поэтому его периодизация по-прежнему остаётся дискуссионной.

Сковорода при дворе: Глухов, Москва, Петербург

Обучение, начатое в Академии, Сковорода не закончил. 7 сентября 1741 года Сковорода по настоянию Рафаила Заборовского прибыл в Глухов вместе с тремя музыкантами: Стефаном Тарнавским, Иваном Тимофеевым и Калеником Даниловым. Там он прошёл конкурсный отбор и был отправлен назначенным по приказанию обер-прокурора И. И. Бибикова уставщиком Гаврилой Матвеевым в придворную певческую капеллу в Санкт-Петербург. Будущий философ ехал в северную столицу через Москву, так как именно там проходили торжества по поводу коронации Елизаветы Петровны, взошедшей на престол 25 ноября 1741 года. В Санкт-Петербург Сковорода прибыл только в декабре 1742 года. В качестве придворного певчего Сковорода поселился в Придворной капелле близ Зимнего дворца. Его годовое жалование составляло 25 рублей, что по тем временам было большой суммой, при этом родители Сковороды освобождались от налогообложения.

Будучи певчим, Сковорода сблизился с фаворитом императрицы, графом Алексеем Разумовским, происходившим, как и Сковорода, из малоземельных днепровских казаков. С 1741 по 1744 год Григорий Сковорода проживает в Санкт-Петербурге и в Москве. В этот период он часто гостит в имениях Разумовских и Полтавцевых. Примечательно, что доверенным лицом в доме Разумовских был другой русский философ Григорий Теплов. Предположительно, Сковорода мог видеться с Тепловым на приёмах у Разумовских в период придворной службы с 1742 до 1743 года, пока Теплов не уехал вместе с Кириллом Разумовским в Тюбинген.

Возвращение в Киев, путешествие в Центральную Европу

В 1744 году Сковорода прибыл в составе свиты императрицы Елизаветы Петровны в Киев, там он получил увольнение с должности певчего в звании придворного уставщика, с тем чтобы продолжить обучение в Киевской духовной академии. Д. И. Багалей обнаружил в Харьковском историческом архиве ревизскую книгу за 1745 год, в которой числится «двор Пелагеи Сковородихи, чей сын (обретался) в певчих». Из записи в ревизской книге вытекает, что Саввы Сковороды к 1745 году не было в живых. Будучи в академии, Сковорода слушал лекции Георгия Конисского, Мануила Козачинского и др. В период обучения в академии большое влияние на Сковороду оказала фигура знаменитого киевского путешественника и паломника Василия Барского, вернувшегося под конец жизни в Киев.

Желая постранствовать по миру, Сковорода (по версии Густава Гесса де Кальве) притворился сумасшедшим, вследствие чего был исключён из бурсы. Вскоре, согласно Коваленскому, Сковорода отправился за границу в качестве церковника при генерал-майоре Фёдоре Степановиче Вишневском (сербском дворянине на русской службе, близком друге и сподвижнике графа А. Г. Разумовского) в составе русской миссии в Токай. Целью миссии была закупка токайских вин для императорского двора. Исследователи предполагают, что Ф. С. Вишневский взял Сковороду в качестве учителя для своего сына Г. Ф. Вишневского, отправившегося в Токай вместе с отцом. Против этой версии говорит тот факт, что Гаврила Вишневский был старше Сковороды: на момент токайской миссии ему исполнилось двадцать девять лет.

Считается, что за три года Сковорода побывал в Польше, Венгрии и Австрии. По данным Густава Гесса де Кальве, Сковорода также был в Пруссии и даже Италии. Достоверно известно только то, что Сковорода посетил окрестные земли близ Токая и побывал в Вене. Однако, основываясь на том, что Сковорода был в токайской миссии пять лет, а не два с половиной года, как полагали в начале двадцатого века А. В. Петров и Д. И. Багалей, Л. Е. Махновец вслед за П. Н. Поповым пришёл к выводу, что Сковорода и впрямь мог побывать в Италии и даже добраться до Рима. Основным аргументом в пользу правдивости сведений Густава Гесса де Кальве о поездке в Италию служит тот факт, что у Ф. С. Вишневского были знакомые во многих посольствах Западной Европы, а значит Сковорода мог воспользоваться связями генерал-майора. Кроме того, П. Н. Попов приводит реплику Лонгина из диалога Сковороды «Кольцо»: «Имеет обычай и Италия молотить волами». Из этой реплики П. Н. Попов и Л. Е. Махновец выводят косвенное свидетельство поездки Сковороды в Италию. Неопровержимых доказательств поездки Сковороды в Италию до сих пор представлено не было, поэтому вопрос поездки остаётся открытым.

Сковорода в Переяславском коллегиуме и в имении Степана Томары

В начале 1750 года Сковорода вернулся в Киев. По приглашению Никодима Скребницкого он написал для Переяславского коллегиума «Руководство о поэзии». Текст «Руководства» не сохранился, однако известно, что курс, составленный Сковородой, вызвал недовольство переяславского епископа. Он потребовал, чтобы Сковорода преподавал предмет «по старине», Сковорода с требованием не согласился и процитировал латинскую пословицу «Alia res sceptrum, alia plectrum» («Одно дело (архиерейский) жезл, другое - (пастушья) свирель»), что было расценено епископом Никодимом как непростительная дерзость и послужило поводом для увольнения Сковороды из Переяславского коллегиума при духовной семинарии в 1754 году.

В том же 1754 году, после увольнения, Григорий Сковорода стал домашним учителем четырнадцатилетнего дворянского юноши Васи Томары и проживал в имении отца мальчика в селе Коврай на реке Ковраец близ городка Золотоноша. Мальчик был сыном переяславского полковника Степана Ивановича Томары, имевшего греческие корни, и его жены Анны Васильевны Кочубей, дочери знаменитого генерального судьи Войска Запорожского Василия Леонтьевича Кочубея, получившего известность за донос на гетмана Ивана Степановича Мазепу. Оба - Сковорода и Томара - имели родственные связи с Лизогубами. По невыясненным обстоятельствам отношения Сковороды с семьёй Томары не сложились. М. И. Коваленский утверждал, что несмотря на достойную оплату, пан Стефан Томара, как звал себя полковник, стремился подчёркивать своё превосходство над философом, а жена Томары - Анна Васильевна - не считала Сковороду достойным наставником для сына. Как-то раз Сковорода, недовольный учеником Васей (сыном Томары), назвал его «свиной головой», мать ребёнка подняла скандал. В результате этого инцидента Григорий Сковорода покинул дом Томары до окончания контракта.

Сковорода в Москве и в Троице-Сергиевой лавре

Получив от старого приятеля из Москвы Алексея Сохи письмо с выражением поддержки, Григорий Сковорода в том же 1754 году решил отправиться в первопрестольный град вместе с проповедником Владимиром Калиграфом и будущим префектом Московской академии и епископом Вологодским Иваном Братановским. Известно, что Владимир Калиграф, получивший в Москве, как и Братановский, назначение префекта, вёз с собой труды Эразма Роттердамского и Лейбница. Вполне возможно, что в пути Сковорода ознакомился с этими сочинениями.

В Москве Сковорода прожил около года: с 1755 по 1756 год, точный срок пребывания в Москве неизвестен. Он нашёл приют в Троице-Сергиевой лавре, где сблизился с «многоучёным» настоятелем Кириллом Лящевецким. Как и Сковорода, Лящевецкий происходил из казаков и проходил в молодости обучение в Киевской духовной академии. Примечательно, что в Троице-Сергиевой лавре казначеем в это время был епископ Нижегородский и Алатырский Феофан Чарнуцкий, происходивший как и Сковорода из деревни Чернухи (также - Чарнухи, Чорнухи). Вероятно, это обстоятельство благоприятствовало пребыванию Сковороды в Троице-Сергиевой лавре, в которой он не только имел приют, но и пользовался библиотекой. В частности, греческие памятники из Троице-Сергиевой лавры заложили основу для написания Сковородой произведения «Сад божественных песней». Настоятель Кирилл Лящевецкий, отмечавший образованность философа, предлагал Сковороде остаться в Троице-Сергиевой лавре и занять в ней должность библиотекаря, но философ, желавший продолжить странствие, отказался от этого предложения. В дальнейшем Сковорода поддерживал с Кириллом Лящевецким дружескую переписку.

Возвращение в село Каврай

Возможно ещё будучи в Москве Сковорода получил известие о том, что пан Стефан Томара просит у философа прощения и приглашает его вернуться в Каврай, с тем чтобы продолжить обучение его сына Василия. Зная характер Томары, Сковорода ехать в Каврай не хотел. Однако Томара обратился к общим знакомым, чтобы убедить философа вернуться. Как отмечает в своём исследовании граф П. Бобринской: «Приятель, у которого он остановился, решается обманным путём везти его к Томаре в его село Каврай». По версии Л. Е. Махновца, чтоб везти Сковороду в Каврай, приятель, должно быть, напоил философа, который не был чужд выпить вино в компании, и ночью перевёз его спящего в село из Переяславля. В результате, оказавшись в селе, Сковорода принял повторное приглашение и ради мальчика остался в имении Томары, в котором прожил до 1758 года. Толком никому не известный мальчик Вася, обучавшийся Сковородой, вошёл впоследствии в историю как сенатор и действительный тайный советник Василий Степанович Томара, проявивший себя как видный русский дипломат в Турции и на Кавказе. Василий Томара также сформировался как самобытный мыслитель. Философские воззрения Василия Томары, отчётливо перекликающиеся с духовными размышлениями Сковороды, нашли отражение в воспоминаниях Жозефа де Местра о дипломате.

Сковорода в Харьковском коллегиуме

Здание Харьковского коллегиума (1721-1840).
Ок. 1810-х гг. Рисунок современника

Первый харьковский период

В 1759 году Сковорода получил приглашение от архиерея Иоасафа (Горленко) и прибыл в Слободскую губернию для ведения преподавательской деятельности в Харьковском коллегиуме. После окончания учебного года (1759-1760) Сковорода не захотел принять монашеский постриг, оставил коллегиум и около двух лет жил в селе Старица близ Белгорода. О годах жизни философа, проведённых в селе Старица, а также в Белгороде, практически ничего неизвестно.

Второй харьковский период

Где-то весной 1762 года Григорию Сковороде представилась возможность познакомиться в Белгороде с харьковским студентом-богословом Михаилом Ивановичем Коваленским, который с тех пор становится его ближайшим учеником и другом. Ради этого юноши философ снова возвращается в Харьковский коллегиум: с сентября 1762 по июнь 1764 года он читает курс греческого языка. В этот период вокруг Сковороды формируется целый круг учеников и сподвижников, причём этот круг по преимуществу формировался из детей священнослужителей, которые ко всему прочему были друзьями Михаила Коваленского, либо состояли с ним в родстве. В качестве исключения из правила можно упомянуть Ивана Афанасьевича Панкова, уроженца Воронежской губернии, сына смотрителя города Острогожска, с которым Сковорода также дружил. Братья Михаил и Григорий Коваленские встречались со Сковородой не только на лекциях, но и в доме у своего дяди - также преподавателя Харьковского коллегиума, протоиерея Петра Коваленского. Тем временем, по смерти архиерея Иоасафа Горленко новым архиереем становится Порфирий (Крайский). И сам Сковорода, и новый префект коллегиума протоиерей Михаил (Шванский), и новый ректор Иов (Базилевич) не пользовались благосклонностью Порфирия. В результате, после окончания 1763-1764 учебного года Сковорода снова вынужден был покинуть учебное заведение.

Третий харьковский период

Спустя несколько лет Сковорода сближается с харьковским губернатором Евдокимом Алексеевичем Щербининым. В 1768 году Сковорода (по инициативе Щербинина) вновь возвращается в Коллегиум: Евдоким Щербинин своим приказом назначил его на должность преподавателя катехизиса. Однако новый белгородский и обоянский епископ митрополит Самуил был недоволен тем, что катехизис читает светский человек, и критически оценив курс философа, весной 1769 года уволил его. Сковорода отстраняется от преподавания (уже в третий раз), после чего к преподавательской деятельности не возвращается.

Годы странствий

В последующие годы Григорий Сковорода по большей части вёл жизнь странствующего философа-богослова, скитаясь по Малороссии, Приазовью, по Слободской, Воронежской, Орловской и Курской губерниям. Также известно, что Сковорода побывал в Области Войска Донского в Ростове у родственников Коваленского.

Сковорода в слободских городах и сёлах

Харьков и окрестные места

В 1774 году Григорий Сковорода оканчивает в имении Евдокима Щербинина в селе Бабаи «Басни харьковские» и посвящает их станционному смотрителю города Острогожска Афанасию Фёдоровичу Панкову. Афанасий Панков также появляется в Диалогах Сковороды как заядлый спорщик «Афанасий». Важно отметить, что сын Афанасия Панкова Иван был в числе студентов, слушавших лекции Сковороды в Харьковском коллегиуме. Благодаря переписке известно, что в том же 1774 году Сковорода жил у сотника Алексея Ивановича Авксентиева в Лисках. По всей видимости, Сковорода дружил не только с сотником, но и с другими членами семьи Авксентиевых. В одном из писем к священнику Якову Петровичу Правицкому из Бабаев Сковорода в 1786 году написал: «Целуйте такожде духовную матерь мою, игумению Марфу. Писать обленился к ней». Марфа Авксентиева была служительницей Вознесенского монастыря в пятнадцати верстах от Харькова.

В числе друзей Сковороды было также много видных харьковских купцов. Среди них отдельного упоминания заслуживают Егор Егорович Урюпин («правая рука» Василия Назаровича Каразина), Артём Дорофеевич Карпов, Иван Иванович Ермолов, Степан Никитич Курдюмов и др. Все они принимали непосредственное участие в учреждении Харьковского университета. О некоторых из харьковских друзей Сковороды, по всей видимости принадлежавших к купечеству, известны только фамилии: Рощин, Дубравин и др. Также Сковорода находился в близких отношениях с харьковскими дворянами, в частности, с вахмистром Ильёй Ивановичем Мечниковым, владевшим окрестностями Купянска. У него Сковорода часто останавливался погостить. Воспоминания о Сковороде вахмистра, а также его сына Евграфа Ильича Мечникова (предка знаменитых учёных Ильи Ильича и Льва Ильича Мечниковых) легли в основу биографии Сковороды, составленной Густавом Гессом де Кальве, женившимся на дочери вахмистра Серафиме.

Воронеж и окрестные места

В Воронежской губернии Сковорода проводил много времени, в особенности в 70-е годы. Там проживали его близкие друзья, помещики Тевяшовы, у которых Сковорода часто гостил. «В гостеприимном острогожском доме (Тевяшовых) странник отогревался душой и телом». Диалог «Кольцо» и следом за ним «Алфавит, или букварь мира» Сковорода в 1775 году посвятил «Милостивому государю Владимиру Степановичу, его благородию Тевяшову». В 1776 году Григорий Саввич заканчивает в Острогожске «Икону Алкивиадскую» и адресует её отцу Владимира - Степану Ивановичу Тевяшову. Ему же посвящён переведенный Сковородою с латинского диалог Цицерона «О старости». В Острогожске также жил близкий друг философа, художник Яков Иванович Долганский: в Диалогах Сковороды он фигурирует под именем «Яков». В переписке Сковороды сохранилось множество свидетельств его дружеских связей с целым рядом слободских художников, в частности, Сковорода поддерживал близкие отношения с художником Семёном Никифоровичем Дятловым, автором акварельных рисунков к его труду «Алфавит, или Букварь Мира». Дятлову Сковорода посвятил притчу «Благодарный Еродий».

Сковорода в Таганроге

В 1781 году Сковорода едет в Таганрог к брату своего ученика Михаила - Григорию Ивановичу Коваленскому, который, в бытность учащимся в Харьковском коллегиуме, слушал вместе с Михаилом курс Сковороды о катехизисе. В Таганроге также жил друг и ученик Сковороды Алексей Базилевич, сокурсник Коваленских.Как отмечает де Кальве, поездка Сковороды в Таганрог продлилась в общей сложности около года. О пребывании Сковороды в городе свидетельствует сохранившаяся переписка с друзьями, которую философ вёл, проживая у Григория Коваленского. Из биографии, составленной де Кальве, следует, что Григорий Коваленский организовал по приезде Сковороды большой приём, на который были приглашены знатные вельможи. Однако Сковорода, проведав об этом, укрылся в телеге и не вошёл в дом до тех пор, пока гости не разошлись. Достоверно известно, что он останавливался в собственном доме Г. И. Коваленского на улице Елизаветинской (ныне Р. Люксембург). Историки Таганрога отмечают, что Сковорода не мог попасть в Таганрог мимо имения Ряженое, тем более, что Григорий Коваленский местом своего постоянного жительства избрал именно его. Среди корреспондентов Григория Сковороды в этот период, в частности, фигурирует харьковский купец Степан Никитич Курдюмов. Переписка философа с Курдюмовым сохранилась в архиве семьи купца.

В 1787 году Сковорода заканчивает притчу «Благодарный Еродий» и посвящает её Дятлову, в том же году он пишет притчу «Убогий жаворонок» и посвящает её купянскому помещику Фёдору Ивановичу Дискому.

В 1790 году Сковорода заканчивает перевод с греческого «Книжечки о спокойствии души» Плутарха и посвящает её старому умирающему другу, секунд-майору Якову Михайловичу Донцу-Захаржевскому, предводителю харьковского дворянства, происходившему из казацкой старшины Донского и Запорожского Войск.

Как показал И. И. Срезневский, Сковорода в эти годы стал окончательно расходиться в своих суждениях с догматами церкви. Белгородский протоиерей Иван Трофимович Савченков, находившийся в дружеской переписке с философом, с сожалением высказывался о том, что Сковорода в старости не признавал ни постов, ни обрядов, называя их «хвостами», которые надобно отсечь.

Сковорода в Курске и в слободских местах

В 1790-х годах Сковорода сблизился с архимандритом Знаменского монастыря Амвросием. В 1791 году Сковорода уезжает в село Ивановка. Там он посвящает своему ученику Михаилу Коваленскому свой последний философский диалог «Потоп Змиин», который он, по-видимому, написал ещё в конце восьмидесятых годов, а также готовит труды, чтоб передать их перед смертью любимому ученику. Весь 1792 год Сковорода проводит под Купянском в селе Гусинка.

Сковорода в Орле

В 1793 году уже в преклонном возрасте Сковорода собирается передать перед смертью все рукописи любимому ученику Михаилу Коваленскому, проживавшему в Орловской губернии. Известно, что Сковорода ехать в Орёл не хотел, так как очень не любил промозглую погоду и боялся, что найдёт смерть по дороге, не успев вернуться. Лощиц предположил, что Сковорода, по-видимому, стремился повторить путь Василия Барского, вернувшегося под конец жизни после продолжительных странствий в Киев, чтобы встретить в родном городе конец. Будучи студентом, Сковорода присутствовал на похоронах Василия Барского, чей жизненный путь предопределил его собственный образ жизни. Несмотря на слабость и преклонный возраст, Сковорода отправился в Орловскую губернию. Добравшись до Хотетова, Сковорода в августе 1794 года останавливается у Михаила Коваленского в его имении и передаёт ему все свои рукописи. Попрощавшись с любимым учеником, Сковорода отправился обратно на юг.

Кончина

Сковорода умер 29 октября (9 ноября) 1794 года в доме дворянина, колежского советника Андрея Ивановича Ковалевского, отчима Каразина, в селе Ивановка Харьковской губернии на пути в Киев. По другой версии, изложенной Коваленским, Сковорода не собирался возвращаться в Малороссию, а хотел умереть в Слободском крае, что и произошло. Незадолго до смерти в селе Ивановка был закончен последний прижизненный портрет Сковороды кисти харьковского художника Лукъянова. Оригинал портрета был утрачен, однако сохранилась копия, находившаяся в коллекции В. С. Александрова. С оригинала портрета Лукъянова, или с одной из его копий, была выполнена гравюра Петра Алексеевича Мещерякова. Портрет из коллекции Александрова и гравюра, выполненная Мещеряковым, легли в основу гравюры по дереву, выполненной в Петербурге В. В. Матэ после смерти философа.

По смерти Андрея Ковалевского имение Ивановка приобрёл Козьма Никитич Кузин, и, как сообщает Каразин, он решил позаботиться о том, чтобы над могилой Сковороды в Ивановке появился достойный философа памятник. Сохранились упоминания о том, что когда Сковорода почувствовал приближение смерти, он помылся, оделся в чистую одежду, лёг и умер. На своей могиле философ завещал написать: «Мир ловил меня, но не поймал». По замыслу Кузина, эти слова должны были быть выбиты на надгробии. Г. П. Данилевский, однако, с сожалением писал о том, что памятник в имении Кузиных, если таковой был создан, не сохранился.

Воззрения

Общая характеристика

Образцом для своего богословия Сковорода считал александрийскую школу, а также особо почитал Сенеку и Марка Аврелия .

В своей философии Сковорода был близок к пантеизму, поскольку подобно Спинозе отождествлял Бога («Высочайшее Существо») и «всеобщую мати нашу натуру». При этом натура определяется как «римское слово» синоним слов природа или естество, которое во всей своей целокупности также может быть названо миром. При этом мир этот безначален, и символом его может быть назван змей, «в коло свитым, свой хвост своими жь держащим зубами». Причём Змей и Бог есть одно («змій есть, знай же, что он же и Бог есть»). Эта природа порождает охоту (ражженіе, склонность и движеніе ), а охота - труд.

Весьма терпимо Сковорода относился к язычеству, видя в нём подготовку человеческого рода к принятию христианства («Языческіе кумырницы или капища суть то ж храмы Христова ученія и школы»). По отношению к религии предлагал средний путь между «курганами буйнаго безбожія» и «подлыми болотами рабострастнаго суевѣрія».

Мироздание он видел состоящим из трёх миров - макрокосма (вселенная), микрокосма (человек) и некоего «симболичного мира», связующего большой и малый миры, идеально их в себе отражающего (например, с помощью священных текстов вроде Библии). Каждый из этих миров состоит из «двух естеств» - видимой (тварной) и невидимой (Божественной), материи и формы, «сирЂчь плоть и дух»

Сковорода уделял значительное внимание не только христианской традиции в философии, но и античному наследию, в частности идеям платонизма и стоицизма. Исследователи находят в его философии черты как мистицизма, так и рационализма. Г. С. Сковороду нередко называют первым философом Российской империи. За свой необычный образ жизни, а также из-за того, что большинство своих философских сочинений Сковорода написал в диалогической форме, он получил также прозвание «русского Сократа».

А. Ф. Лосев из оригинальных идей Сковороды выделял его учение о сердце, мистический символизм в учении о трёх мирах и представление о двух сущностях мира, видимой и невидимой.

Проблема человека

В трудах Г. С. Сковороды центральное место занимает проблема самопознания, которая неминуемо сводится у философа к вопросу о природе человеческого существа. В соответствии с сентенцией о человеке, что является «мерой всех вещей» (тезис Протагора), Сковорода приходит к мысли о том, что человек является началом и концом всякого философствования. «Однако человек, который есть начало и конец всего, всякой мысли и философствования, - это вовсе не физический или вообще эмпирический человек, а человек внутренний, вечный, бессмертный и Божественный ». Чтобы прийти к пониманию себя как внутреннего человека, необходимо пройти трудный путь, исполненный «страданий и борений». В случае Сковороды этот путь сопряжён с отказом от абстрактного мышления, отказом от инструментов познания мира внешнего. Место эмпирического познания, таким образом, должно быть заполнено миром образно-символического, где символика должна быть «сродной» внутренней жизни и вечному смыслу бытия. Такую символику, как христианский мыслитель, Сковорода усматривает в Библии. Через текст Священного писания человеческая мысль «превращается в око Бога Всевышнего». Библейский символизм Григорий Саввич называет «следами Бога». Ступая по ним, человек приходит к познанию себя как человека внутреннего, где «истинный человек и Бог есть тожде». Опыт самопознания Сковороды, таким образом, оказывается по своему духу необычайно близким рейнской мистике (Майстер Экхарт, Дитрих из Фрейберга и др.) и немецкой теософии эпохи Реформации (прежде всего, Якоб Бёме, Ангел Силезский и др.), проникнувшей в Русское царство в XVII веке через Немецкую слободу и получившей своё первое оригинальное воплощение на православной почве в кругу «вольнодумца» Дмитрия Тверитинова.

Учение о трёх мирах

Согласно Сковороде, всё сущее состоит из трёх миров:

«Первый есть всеобщий мир обитательный, где всё рождённое обитает. Сей составлен из бесчисленных мир-миров и есть великий мир. Другие два суть частные и малые миры. Первый - микрокосм, то есть мирик, мирок, или человек. Второй есть символический мир, иначе Библия»

Учение о двух натурах и двух сердцах

Учение о сродности

Особое место в учении Сковороды занимала проблема «сродности», то есть следования человека своей природе. Познавшие сродность составляют, по Сковороде, «плодоносный сад», гармоничное сообщество людей, соединённых между собой как «части часовой машины» причастностью к «сродному труду» (сродность к медицине, живописи, архитектуре, хлебопашеству, воинству, богословию и т. п.). В учении о сродности и несродности Сковорода переосмысливает в христианском духе некоторые идеи античной философии: человек - мера всех вещей (Протагор); восхождение человека к прекрасному (эрос у Платона); жизнь в согласии с природой (стоики). Своя «сродность» или (как ещё пишет Сковорода) своя «стать» есть у каждого человека. Учение о сродности оказало влияние на славянофилов.

Проблема поиска истины

Оригинальный философский труд представляет поэтическое произведение Сковороды «Разговор о премудрости». В нём философ описывает диалог между человеком, страждущим снискать истину, и Софией. София следующим образом описывает себя:

У греков звалась я София в древний век,
А мудростью зовёт всяк русский человек,
Но римлянин меня Минервою назвал,
А христианин добр Христом мне имя дал.

Ей сто имён. Она,
Однак, у россиян есть бестолковщина.

По ходу диалога человек начинает провоцировать Софию глупыми вопросами про китайцев, отчего София обвиняет его во лжи и глупости. Человек же обвиняет саму Софию во вранье, тем самым возникает подозрение в том, что это её сестра. Таким образом, читатель, полагавший вначале, что диалог разворачивается между человеком и Софией, в конце не может понять, кто перед ним: была ли то с самого начала София, или же её в диалоге не было вовсе. Так Григорий Сковорода раскрывает ускользающую природу безначальной истины, поиск который упирается в познание самого себя, так как если перед человеком и впрямь предстала София, то не её ли сестра сподвигла человека разувериться во встрече с истиной. Диалог о премудрости Сковороды представляет особый интерес в контексте истории русской философии, так как он предвещает Софиологию двоюродного правнука Сковороды - Владимира Соловьёва.

Герменевтика Г. С. Сковороды

Язык Г. С. Сковороды

Язык произведений Григория Саввича Сковороды представляет проблемное поле, затрагивающее вопросы как филологического, так и философского характера. Специфика языка Сковороды отмечалась уже его учеником Коваленским. Так М. И. Коваленский утверждал, что Сковорода писал «на российском, латинском и эллинском языке », хотя иногда употреблял «малороссийское наречие».

Тот факт, что Григорий Сковорода писал все свои основные труды по-русски, вызвал большое негодование среди украинофилов на рубеже XIX-XX веков, в частности, у ряда украинских писателей. Язык Сковороды вызывал неприкрытое раздражение у поэта Тараса Шевченко, с негодованием писавшего, что Сковороду «збила з пливу латинь, а потім московщина». Другой украинский писатель Иван Нечуй-Левицкий, в целом относившийся к русскому языку резко негативно, с огорчением писал, что своеобразие языка Сковороды объясняется тем, что книжный язык был «поглощён» Ломоносовым - «мова вже була загарбана» - «и возвращался на Украину в великорусских цветах». В то же время, церковный язык ещё не перевёлся. Сковорода также не мог отказаться и от родного народного языка. Всё эти ответвления, по мнению писателя, «Сковорода смешивал в кучу, временами в удивительных языковых композициях, чудных, рябых и в целом тёмных». Самого Сковороду Левицкий называл «несколько чудаковатым».

Известный украинист, эмигрант второй волны Ю. В. Шевелёв, проведя филологический анализ ряда ключевых сочинений Григория Сковороды, пришёл к выводу, что Сковорода в своих произведениях придерживался разновидности русского языка, хоть и отличной от литературного языка Москвы и Санкт-Петербурга. По мнению Ю. В. Шевелёва, своеобразие языка Григория Сковороды отражает, прежде всего, диалектные особенности русского языка, характерные для образованного сословия Слободского края. Обилие церковнославянизмов русского извода («Russian Church Slavonicisms») в произведениях Сковороды Ю. В. Шевелёв объясняет жанровыми особенностями трудов философа, тяготевшего к стилю барокко. Ю. В. Шевелёв констатирует, что, «отбросив очки романтизма и популизма», язык Сковороды нужно рассматривать как разновидность русского языка с элементами церковнославянской и народной лексики. В. М. Живов пришёл к выводу, что Сковорода находился на пути «сведения русского и церковнославянского воедино ». К схожему заключению приходят Л. А. Софронова, О. В. Марченко, Л. В. Ушкалов и другие исследователи. Проведя филологический анализ всего корпуса сочинений Сковороды, Людмила Софронова пришла к выводу, что основными «рабочими языками» Сковороды были церковнославянский язык русского извода, русский разговорный язык и находившийся в становлении русский литературный язык. Как показала Л. А. Софронова, Сковорода не просто обращался к языковым возможностям церковнославянского и русского языков, но раскрывал их культурные функции: прежде всего, через призму оппозиции сакральное /светское .

Так, «ветхославенский» (церковнославянский язык по терминологии философа) - язык сакральный. Сковорода обращается к нему всякий раз, когда цитирует Библию. По мнению Л. А. Софроновой, философ любил использовать в собственных рассуждениях о Священном Писании риторический ход imitatio , как бы подражая Писанию: в этих случаях он переходил на церковнославянский язык. Иногда, впрочем, Сковорода обращается к церковнославянской лексике и в эпистолярных трудах. Наряду с церковнославянским, философ часто обращается в своих толкованиях Писания к русскому литературному языку, который содержал в себе множество церковнославянизмов. В. М. Живов отмечает, что «новый русский литературный язык мог с равным успехом черпать и из русского, и из церковнославянского источника ». Таким образом, переход с языка на язык в произведениях Сковороды был естественным. Русский язык для Сковороды - это, прежде всего, язык проповеди, которую и не следует произносить высоким стилем: «используя русский язык, (Сковорода) стремится приблизить священный текст к читателю ». Для стилистических перебивок Сковорода также использовал русский разговорный язык. Церковнославянский, русский (разговорный и литературный, находившийся в становлении) языки органично переплетались в произведениях Сковороды, посвящённых вопросам толкования Священного Писания. «Специфика употребления церковнославянского и русского языков состоит в том, что они являются взаимодействующими величинами ».

Отмечая своеобразие языка Сковороды Ю. М. Лощиц пишет: «Сегодня язык, на котором Григорий Сковорода писал свои стихи, басни и прозаические диалоги, нуждается не просто в снисхождении, но и в самой решительной реабилитации. Сковорода-писатель прекрасно чувствовал себя в современной ему языковой стихии, она его нисколько не смущала и не служила помехой для его самовыражения. Переведи мы все его творения на современный русский или современный украинский, и сколько обнаружится невозместимых потерь!»

Помимо этого, Сковорода часто прибегал к латинскому языку. Латынь для Сковороды - это прежде всего эпистолярный язык, язык светской учёности, язык басен, поэзии и философии. Иногда Сковорода переходит на латынь в ремарках. В рассуждениях, касающихся вопросов толкования Священного Писания, Сковорода его не применял.

Греческий язык в произведениях Сковороды часто используется для истолкования исторических анекдотов. Сковорода рассматривает его как язык совершенного искусства и философии, язык Гомера и Сократа. В отличие, к примеру, от А. А. Барсова, Сковорода редко обращается к нему для истолкования Библии. Сковорода также уделял внимание греческому языку в эпистолярных трудах, о чём свидетельствует его переписка с Михаилом Коваленским.

Как элементы барочной культуры в ключевых произведениях Сковороды в качестве перебивок также появляются латынь, древнегреческий, древнееврейский, немецкий, польский и даже венгерский языки.

Оценки и рецепция Г. С. Сковороды

В Российской империи

Оценки культурного значения Г. С. Сковороды крайне полярны. О. В. Марченко пишет: «Личность Сковороды постепенно становиласьобразом, символом, к которому притягивались, вокруг которого кристаллизовались и причудливо выстраивались разнообразные идеологические проекты». В Российской империи одни авторы были склонны видеть в нём значительную фигуру для отечественной культуры (В. Ф. Эрн, В. В. Зеньковский, Д. И. Багалей и др. - в их произведениях Сковорода предстаёт как «достойный для сердец пример», «первый русский религиозный философ», «первый самобытный мыслитель Руси», «завершитель эпохи казацкого барокко в литературе» и т. д.); другие, напротив, исходили из того, что значение Сковороды незаслуженно преувеличено и искусственно раздуто на волне национального патриотизма (В. В. Крестовский, Г. Г. Шпет, Э. Л. Радлов и др.). В. В. Крестовский резко отзывался о наследии философа, называя произведения Сковороды «семинарским тупоумием, схоластической ерундой и бурсацкой мертвечиной». Э. Л. Радлов писал беспристрастно: «Большого влияния Сковорода на развитие философии не имел; он оставил после себя лишь кружок поклонников, но не создал школы». Критическая позиция Радлова не была лишена оснований. В период расцвета Российской империи интерес к произведениям Г. С. Сковороды изначально проявляли только московские мартинисты, находившиеся в близких отношениях с учениками философа - Томарой и Коваленским: так через Томару философия Сковороды проникла в труды Жозефа де Местра, а через Коваленского - состоялось знакомство с трудами Сковороды Лабзина, Жихарева и Хомякова. Москвичи также знакомились с творчеством Сковороды благодаря его другу Ф. И. Дискому, предлагавшему в 1817 году свои услуги по разъяснению сочинений Сковороды в «Московских ведомостях». В письме 1829 года императору Николаю I Ю. Н. Бартенев, с большим пиететом относившийся к мистической литературе мартинистов, писал о жизнеописании: «известного Сковороды, который был украшением века августейшей твоей бабки и венценосного родителя твоего, который в мудрой Екатерине видел Северную Минерву, и которую сей единственно-национальный философ Русский научал любить и благоговеть пред гениальностию мудрой монархини».

Сковорода был особенно любим среди русских вельмож по нескольким причинам: он не только был одним из видных придворных подданных, прославивших Россию в своих произведениях и воспитавших целую плеяду русских государственных деятелей (Коваленский, Вишневский, Томара), но и стал, наряду с Георгием Конисским, одним из ярких сторонников малороссийской идентичности и служения Малой и Великой России под общим монаршим началом, что не мешало Сковороде быть противником крепостного права. Это обстоятельство привлекало интерес к наследию Сковороды среди русских вельмож и вызывало глубокое негодование у украинофилов. В повести «Близнецы» Тарас Шевченко гневно охарактеризовал Сковороду: «Мне кажется, никто так внимательно не изучал бестолковых произведений философа Сковороды, как князь Шаховской. В малороссийских произведениях почтеннейшего князя со всеми подробностями отразился идиот Сковорода. А почтеннейшая публика видит в этих калеках настоящих малороссиян. Бедные земляки мои!..» Русский писатель Николай Гоголь , напротив, относился к наследию Григория Сковороды с одобрением.

Большой вклад в популяризацию фигуры Сковороды внесли его первые биографы: прежде всего, ученик Михаил Коваленский (автор первого очерка о Сковороде «Жизнь Григория Сковороды. Писана 1794 года в древнем вкусе»). Очерк произвёл сильное впечатление на графа Льва Толстого. Другой видный биограф - Густав Гесс де Кальве - со Сковородой его связал брак с Серафимой Мечниковой, чей отец был близким другом малороссийского философа. Оба биографа - Коваленский и Гесс де Кальве - в красках описали жизнь философа. В меньшей степени на восприятие наследия Сковороды оказали влияние биографические очерки, составленные «обрусевшим швейцарцем» Иваном Вернетом, знавшим Сковороду лично, и Иваном Снегирёвым, опиравшимся на очерк Вернета. Тем не менее, особо ценны воспоминания Вернета о Сковороде как личности: его характере и манере вести спор. Наряду с упомянутыми биографами, особую роль в распространении идей философа сыграл видный молдавский писатель Александр Хиждеу, впервые назвавший Сковороду «русским Сократом», ссылаясь на не сохранившийся до настоящего времени труд философа «Софросина, сиречь, толкование на вопрос, „что нам нужно есть“ и на ответ „Сократа!“» .

Первым крупным обзорным исследованием, в котором рассматривалось значение жизни и наследия Сковороды, а также его влияние на философию и литературу, по праву считается издание сочинений философа, предпринятое Дмитрием Ивановичем Багалеем к 100-летию со дня смерти малороссийского мудреца. Багалей провёл обстоятельное исследование и, фактически, описал в своих произведениях все наиболее значимые труды, посвящённые жизни и философии Григория Саввича Сковороды, существовавшие на тот момент. К числу наиболее значительных исследований жизни и творчества Сковороды Багалей отнёс работы И. М. Снегирёва, И. И. Срезневского, Н. Ф. Сумцова, А. Я. Ефименко, Ф. А. Зеленогорского и В. И. Срезневского. Особенной похвалы Багалея удостоился труд о Сковороде Владимира Францевича Эрна. Багалей не был склонен преувеличивать значение философских трудов Сковороды и прямо писал, что его жизнь представляет интерес гораздо больший, нежели его произведения. «Общий смысл жизни Сковороды, - пишет исследователь, - вполне сходится с его учением» и в этом состоит его ценность. К числу оригинальных идей своего исследования сам Д. И. Багалей относил сравнительный анализ жизни Сковороды и графа Льва Николаевича Толстого.

Особое внимание следует обратить на то, что в Российской империи Сковорода причислялся как к русским, так и к украинским мыслителям, причём обе характеристики рассматривались не как взаимоисключающие, а как взаимодополняющие и уточняющие. Священник Н. Стеллецкий, к примеру, использовал обе характеристики в своей работе 1894 года. Это обстоятельство объясняется многозначностью обеих характеристик в дореволюционной России. Сковорода мог свободно причисляться к русским философам в силу подданства, языка произведений и этнической принадлежности: последняя признавалась в силу господства концепции триединого русского народа, предпосылки которой проклёвывались уже у самого Григория Саввича Сковороды, а также у его учителя Георгия Конисского, ратовавшего за воссоединение древнерусских земель «мужицких и литвинских» под властью русского царя. Д. И. Багалей даже писал, что в ряде своих высказываний Сковорода «выступает русским националистом». Связь национального и религиозного сознания Сковороды, по-видимому, была в полной мере раскрыта в не дошедших до нас произведениях философа, озаглавленных как «Книжечка о любви до своих, нареченная Ольга православная» и «Симфония о народе» . В то же самое время Сковорода мог рассматриваться как украинский мыслитель: во-первых, в силу происхождения, во-вторых, в виду основного места проживания, так как большую часть времени Сковорода проводил в Слободской губернии. Слободская губерния была утверждена на земле, где в XVII веке располагалась засечная черта слободских казацких полков Русского царства. В народе земля называлась слобожанщиной, слободской украйной, засечной чертой, граничной землёй, украйной или окраиной. Топоним слободская украйна нашёл отражение в административно-территориальном делении Российской империи: губерния при Евдокиме Щербинине стала называться в официальных документах Слободской Украинской (безотносительно этнического состава губернии). В силу данного обстоятельства историк Н. И. Петров, к примеру, выделял «малороссийский» и «украинский» периоды Сковороды, опираясь на административно-территориальное деление России. М. В. Безобразова сравнивая Г. Н. Теплова и Г. С. Сковороду утверждает, что Теплов «одинаково малоросс» со Сковородой (при том что Теплов был коренным уроженцем Пскова). В исследовании Безобразова подразумевает, что Теплов жил в Малороссии и служил в гетманской канцелярии. Не менее примечательно известное высказывание самого Сковороды на этот счёт: философ называл Малороссию, то есть Киевскую губернию, «матерью», а Украйну, то есть Слободскую губернию - «тёткой». Таким образом, указание как на украинскую, так и на русскую идентичность в произведениях Сковороды и в исследовательской литературе Российской империи, посвящённой философу, не находилось в прямой зависимости от этнического происхождения и лишь частично могло быть связано с культурной самоидентификацией философа и его любовью к «малой родине». В действительности указание на обе формы идентичности могло быть продиктовано различными факторами, одним из которых было административно-территориальное деление страны.

В трудах эмигрантов из России и Австро-Венгрии

Особое место в истории изучения наследия Григория Сковороды занимает эмигрантская литература, возникшая на волне радикальных изменений в европейской национальной политике, приведших к кризису монархического строя на континенте. В ходе гражданской войны 1917-1923 годов, а также по её итогам, Россию были вынуждены покинуть как сторонники белого монархического движения, так и многих революционных движений, не получивших одобрения и поддержки со стороны новой «красной власти». В то же время в Австро-Венгерской империи, распавшейся в силу поражения в войне, революционные брожения отразились на положении галичан, многие из которых оказались в опале и бежали - в зависимости от политических предпочтений и национальной идентичности - кто на запад, кто на восток. Эмиграция интеллектуалов из повергнутых в крах империй отразилась, в частности, на формировании новых парадигм исследований философии, в том числе Г. С. Сковороды. В силу радикальных изменений национальной политики старых империй в период военного противостояния, а также трансформации смыслов прежних этнонимов и топонимов и изменений в геополитической карте Европы по итогам Великой войны, в трудах эмигрантов из бывших империй сформировались, применительно к наследию Сковороды, две парадигмы политических антагонистов: консервативно-монархическая «русская», также известная как «малорусская» (В. В. Зеньковский, П. А. Бобринской) и национально-центристская «украинская» (Д. И. Чижевский, И. Мирчук). Данное разделение, однако, было в известной степени условным, так как, например, Зеньковский и Чижевский читали труды друг друга и были знакомы лично. Д. И. Чижевский, хоть и был первым историографом украинской философии, тем не менее, в равной степени ощущал свою связь с русской белой эмиграцией и поддерживал с ней крайне тёплые отношения. Даже книгу о Сковороде Чижевский планировал опубликовать в Русском обществе в Белграде.

Примечательно, что «украинская» концепция получила широкую поддержку в период подъёма Польского государства, преимущественно во Львове и в Варшаве при Юзефе Пилсудском и получила дальнейшее интеллектуальное развитие в трудах эмигрантов из Польши, работавших в Украинском свободном университете сначала в Праге, затем в Мюнхене, а затем в канадской школе украинистики. При этом сторонники обоих «философских лагерей» были идеологически и политически ангажированы в своих исследованиях. Так утверждение украинской парадигмы требовало пересмотра всей интеллектуальной истории Восточной Европы. А. В. Малинов в этой связи пишет: «Д. И. Чижевский, пытаясь составить историю украинской философии, был вынужден непомерно возвеличить значение Сковороды как мыслителя. С одной стороны, он пытался проследить связь его воззрений с традицией немецкого мистицизма, а с другой, ещё более сомнительную связь антиномизма метода его произведений с немецкой идеалистической философией. Впрочем, то обстоятельство, что Сковорода был современником Канта , ещё не делает его кантианцем». Об этом же пишет русский эмигрант Б. В. Яковенко: «Первый по-настоящему русский философ и современник Канта Сковорода, кажется вплоть до своей смерти, не имел никакого представления о великом господствующем философе, да и полностью оставил без внимания его учение». С другой стороны, отмечает А. В. Малинов, бросается в глаза, как В. В. Зеньковский «пытался представить такую эволюцию философских идей русских мыслителей, в которой бы решающую роль играли их религиозные взгляды».

Показательно, что труд В. В. Зеньковского вызвал критику не только со стороны сторонников украинофильского движения, таких как Д. И. Чижевский, но и со стороны русофилов, например, Г. В. Флоровского. В письме Д. И. Чижевскому отец Георгий Флоровский, будучи экуменистом, критиковал В. В. Зеньковского за попытки усмотреть в православии особый русский путь, отличный от западноевропейского. Отец Г. В. Флоровский воспринимал разрыв между «греко-русским» и «романо-германским» мирами как общеевропейскую трагедию и полагал, что противопоставлять Россию Европе в культурном отношении неуместно. Флоровский писал, что такое противопоставление упрощает природу противоречий между упомянутыми «мирами-близнецами», усматривать же в самобытности русского мира чуждое европейским ценностям начало, - по мнению Флоровского, - не только не верно, но и порочно.

В. В. Зеньковский же, по всей видимости, усматривал основную задачу в противостоянии советской парадигме истории философии и занимал охранительную консервативно-православную позицию: труды Д. И. Чижевского и И. Мирчука его при этом мало волновали. Примечательно, что и Чижевский, и Зеньковский, в своей интерпретации философских воззрений Сковороды находились под сильным впечатлением от книги о Сковороде Владимира Францевича Эрна. Хотя на первый взгляд могло показаться, что антагонизм между сторонниками «русской» и «украинской» парадигм носил в эмиграции непримиримый характер, на деле сторонники обоих лагерей поддерживали любезные отношения, о чём, в частности, свидетельствует переписка между Флоровским и Чижевским. Некоторые эмигранты, например, Н. С. Арсеньев, и вовсе игнорировали новое политически-ангажированное содержание русской и украинской парадигм и свободно использовали обе характеристики по отношению к Григорию Сковороде безотносительно какой бы то ни было политической нагрузки.

Интерес к личности и трудам Г. С. Сковороды среди будущих советских историков, философов и партийных деятелей ещё до революции пробудил Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич. В 1912 году сочинения Сковороды были подготовлены В. Д. Бонч-Бруевичем к изданию в серии «Материалы по истории русского сектантства». Первый том, изданный Бонч-Бруевичем, остался единственным. Издание это «сыграло со Сковородой злую шутку»: поскольку В. Д. Бонч-Бруевич был близким другом В. И. Ленина, его усилиями Сковорода был включён в подписанный Лениным «План монументальной пропаганды» от 30 июля 1918 года. А. М. Ниженец, знавшая Бонч-Бруевича лично, пишет: «Значення ідей Сковороди у розвиткові культури народів Радянського Союзу високо цінував великий Ленін». Таким образом, Сковорода был официально включён в список исторических лиц, обязательных для упоминания в целях распространения коммунистической пропаганды. Этим обстоятельством объясняется обилие исследований философии Сковороды и возведение многочисленных памятников в его честь в советскую эпоху. Рост интереса к Сковороде особенно возрос в период «коренизации», с чем связано формирование культового образа «философа с котомкой», «борца с царизмом» и «национального освободителя». Таким Григорий Сковорода был воспет не только в советской литературе, но и в кинематографе. Ключевую роль в формировании «советского Сковороды» сыграл известный революционер И. П. Кавалеридзе: по его проектам были установлены памятники Сковороде в Чернухах, Лохвице, Киеве. Кавалеридзе также был автором сценария советского пропагандистского фильма «Григорий Сковорода» (1959 г.), снятого при Хрущёве.

В 1944 году И. В. Сталин организовал в освобождённом Киеве празднества по случаю 150-летия со дня смерти Григория Сковороды. При Хрущёве в Киеве вышло в свет двухтомное собрание сочинений Сковороды в переводе на украинский язык. При Брежневе (к 250-летию со дня рождения Сковороды) был опубликован двухтомник на русском языке в новой орфографии.

Образ «борца с царизмом» плохо сочетался с наличием у Сковороды родственников среди столичных дворян, приближённых к императрице, и друзей среди вельмож, в связи с чем в советской рецепции наследия Сковороды акцент делался на украинском происхождении философа: связь Сковороды с малоземельным казачеством позволяла представить его как борца за народовластие. Таким образом, решались сразу две задачи: с одной стороны, акцент на украинском происхождении позволял отказаться от «малорусской парадигмы» исследований Г. С. Сковороды, распространённой в Российской империи, что способствовало культурной коренизации в УССР; с другой стороны, украинское происхождение Сковороды использовалось для включения наследия Сковороды в диалектику классовой борьбы: противопоставление простого казака «угнетателям-дворянам» изобличало проблему социального неравенства в Российской империи. Тем не менее, в советских сковородоведческих исследованиях включение философа в контекст классовой борьбы невольно способствовало обострению контекста национальной борьбы, проистекавшего из противопоставления украинцев русским. Сковорода, таким образом, не просто становился «борцом за народовластье», но провозвестником украинской вольницы и независимости, борцом за свободу «угнетённого народа» перед лицом русской монархии. Хотя «советская парадигма» исследований Сковороды в силу марксистской направленности была чужда трудам эмигрантов как из русского, так и украинского зарубежья, она развивала «украинскую парадигму» сковородоведения и тем самым способствовала вытеснению «малорусской парадигмы» из истории философии в СССР.

Хотя советский образ Сковороды, в соответствии с планом монументальной пропаганды В. И. Ленина, должен был насаждаться по всему СССР, в годы коренизации были предприняты большие усилия, чтобы исключить всякую возможность рассматривать Сковороду в русле общерусской истории, в связи с чем памятники философу в РСФСР не возводились. Д. И. Багалей, в частности, упоминает в своём очерке «Григорий Сковорода - украинский странствующий философ» любопытный эпизод: он сообщает в докладе о том, что в начале 20-х годов постановлением совета РСФСР было принято решение о возведении первого в мире памятника философу Сковороде, который должен был появиться в Москве. Однако в дальнейшем, в целях политики коренизации было принято решение отменить проект установки памятника, чтобы избежать укрепления образа Сковороды как русского философа. В дальнейшем все памятники Сковороде возводились на территории УССР. Аналогично, в рамках политики укрепления коренизации, рукописи Сковороды, сохранившиеся в Румянцевском собрании в Москве, куда их завещал передать сын ученика Сковороды Михаила Коваленского, получившего их от Сковороды лично, были в 1955 году изъяты из Румянцевского музея и поступили в Институт литературы им. Тараса Шевченко в Киев.

В официальной советской трактовке Сковорода рассматривался как «крестьянский демократ» и «просветитель народа». И. А. Табачников так писал о Сковороде: «В его мировоззрении всегда брали верх подлинный демократизм, гуманизм, просветительство и воинствующий антиклерикализм». Эту оценку иронически обыгрывает в своём анализе советского сковородоведения А. В. Малинов: «Юродство и опрощенчество понимались как демократизм, нравственные наставления и проповеди - как просветительство, а близкая сектантству критика официальной церковности - как антиклерикализм».

Тем не менее, несмотря на идеологические и пропагандистские рамки, некоторые исследователи наследия Сковороды в советское время смогли существенно расширить знания о философе и изучили целый ряд документов, позволивших уточнить детали жизни странствующего мудреца. В ранней советской историографии большой вклад в сковородоведение внёс знаток его трудов Д. И. Багалей, известный своими исследованиями со времён Российской империи. Багалей детально рассмотрел жизнь философа в контексте «классовой борьбы» и раскрыл общесоциальную проблематику его наследия, привлекая ценные краеведческие материалы.

После Второй мировой войны наибольший вклад в изучение Сковороды в СССР внесли П. Н. Попов и Л. Е. Махновец, критически пересмотревшие ключевые заключения Н. И. Петрова о Сковороде, на которые незыблемо опирался Д. И. Багалей. Несмотря на это, большая часть исследований наследия Сковороды советской эпохи носила сугубо прокламативный характер и не способствовала существенному развитию научных исследований.

Память

На территории Украины имя Г. С. Сковороды носят несколько исследовательских учреждений и высших учебных заведений:

• Институт философии НАН Украины
• Харьковский национальный педагогический университет
• Переяслав-Хмельницкий государственный педагогический университет

В селе Сковородиновка Харьковской области действует Литературно-мемориальный музей Г. С. Сковороды.Портрет Григория Сковороды и два выполненных им рисунка помещёны на 500-гривенной купюре.

Почтовые марки и банкноты

Почтовая марка СССР, посвящённая Г. С. Сковороде, 1972 год (ЦФА (ИТЦ) #4186; Sc #4034)

Почтовая марка Украины, посвящённая Г. С. Сковороде, 1997 год

Григорий Сковорода на купюре в пятьсот гривен, 2006 год

Григорий Сковорода на купюре в пятьсот гривен, 2015 год

Философские трактаты и диалоги

Основные произведения:

• Асхань («Симфоніа, нареченная Книга Асхань о познаніи самого себе»)
• Наркисс («Наркісс. Разглагол о том: узнай себе»)
• Беседа, нареченная двое, о том, что блаженным быть легко
• Диалог, или разглагол о древнем мире
• Разговор пяти путников о истинном счастии в жизни (Разговор дружеский о душевном мире)
• Кольцо. Дружеский разговор о душевном мире
• Книжечка, называемая Silenus Alcibiadis, сиречь Икона Алкивиадская (Израилский змий) (1776)
• Книжечка о чтении священного писания, нареченна Жена Лотова (1780)
• Потоп змиин (конец 1780-х)
• Алфавит мира (Разговор, называемый алфавит, или букварь мира; 1775)
• Брань архистратига Михаила со Сатаною о сем: легко быть благим (1783)
• Пря бесу со Варсавою
• Начальная дверь к христианскому добронравию (1769-1780)
• Икона Алкивиадская
• Сад божественных песен

Не сохранившиеся произведения:

• Рассуждение о поэзии (1751)
• Книжечка о любви до своих, нареченная Ольга православная (? - вопрос о подлинности произведения не разрешён)
• Симфония о народе (? - вопрос о подлинности произведения не разрешён)
• Софросина, сиречь, толкование на вопрос, «что нам нужно есть» и на ответ «Сократа!» (? - вопрос о подлинности произведения не разрешён)

Басни

• «Басни харьковские» (1774)
• «Благодарный Еродий»
• «Убогий жаворонок»
• «Басня Эзопова»

Библиография

Издания трудов Сковороды

Собрания сочинений

• Г. С. Сковорода. Сочинения в стихах и прозе. - СПб., 1861. - (5 трактатов, стихотворения, переписка и др.; изданы И. Лысенковым).
• Сочинения Григория Саввича Сковороды, собранные и редактированные проф. Д. И. Багалеем. Юбилейное издание (1794-1894). - 7-й том Сборника Харьковского историко-филологического общества. Харьков, 1894. - (Первая научная публикация значительной части текстов философа. Несколько трактатов опущены по цензурным соображениям).
• Собрание сочинений Г. С. Сковороды. Том I. С биографией Г. С. Сковороды М. И. Коваленского, с заметками и примечаниями В. Бонч-Бруевича. СПб., 1912. - (Издан только 1-й том предполагавшегося двухтомника).
• Г. С. Сковорода. Сочинения: в 2 тт. - К., 1961.
• Г. С. Сковорода. Сочинения: В 2 тт. - (Сер. «Философское наследие»). - М.: Мысль, 1973. - (Под ред. В. И. Шинкарука. По сравнению с собранием сочинений 1961 г., добавлены два ранее неизвестных диалога, впервые опубликованных в 1971 г. - Observatorium и Observatorium specula).
• Г. Сковорода Повне зібрання творів: У 2-х т. - К.: Наукова думка, 1973. - Т. 1. - 532 с.; - Т. 2. - 576 с.
• Григорій Сковорода: Повна академічна збірка творів. Под ред. проф. Л. В. Ушкалова. - Харьков: Майдан, 2010. - 1400 с. (Это собрание сочинений является основой для онлайнового конкорданса (контекстного словаря) Сковороды: The Online Concordance to the Complete Works of Skovoroda).

Библиография о Сковороде

• ГРИГОРІЙ СКОВОРОДА: СЕМІНАРІЙ, Леонід Ушкалов, 2004

«Мир ловил меня, но поймать не смог» - эти слова высечены на могильном камне одного из первых русских философов – Григория Саввича Сковороды. Прошло три столетия. Эта яркая личность стала легендой.

Изречения философа превращаются в хлестские цитаты. Его записывают в свои учителя как христианские социалисты, так и антицерковные либералы. Григория Сковороду одинаково делают символом сторонники украинской независимости и апологеты общеславянского единства. Его называют первым русским неоплатоником и русским же апостолом. Эпитафия оказалась самой точной. Ибо нам до сих пор так сложно поймать этого неординарного человека.

Родился Григорий Сковорода 3 декабря 1722 года в селе Чернухи Киевской губернии. Отец его был вольным, но бедным человеком, простым казаком. С детсва Гриша привык ценить свободу, какой бы ценой она не доставалась. Стремлением к истинной свободе была проникнута вся его философия. Собственно говоря, нам сложно отделить учение Сковороды от его жизни. Его метко сравнивают с Сократом, чью жизнь невозможно отделить от учения, а учение от жизни.
Свое первоначальное образование Гриша получал в приходской церкви, его учителем был местный дьякон. Другим учителем была природа. Все свободное время он проводил за церковными книгами. Или гулял, неустанно изучая прекрасное божественное творение – окружающий мир.
В 16 лет (1734г) он поступает учиться в Киево-Могилянскую академию, где изучает греческий, латынь, еврейский и немецкий языки, а также различные науки. Он читает как светских, так и церковных классиков. Окончив академию, Григорий Сковорода оказывается в Санкт-Петербурге, при дворе Елизаветы Петровны. Но, по правде сказать, за это он должен быть благодарен не своей учености, а своему певческому таланту.

Прошло еще несколько лет и Григорий оказывается в составе русской миссии в Токае. В течении 5 лет он путешествует по Венгрии, Австрии, Польше, а также Пруссии. Везде он продолжает свое образование. Так, в Вене он неоднократно бывал на лекциях философа Вульфа, где познакомился с современной немецкой философией и богословием. В 1759 году, по возвращении на Родину, он начинает свою педогогическую деятельность, которой так и не суждено было состояться. Дважды Сковорода вынужден покинуть преподовательский состав Харьковского коллегиума из за неодобрения начальства.

Его критика схоластической поэзии, уровня и методологии гуманитарных наук и жизни церкви делает его изгоем среди профессоров.

«Весь мир спит, - говорил с кафедры Сковорода, - спит глубоко протянувшись, будто ушиблен, и наставники, пасущие израиля, не только не пробуждают, но еще поглаживают, глаголяще: спи, не бойся, место хорошее, чего опасаться?»
Дорогой жизни Сковороды стало его удивительное учительство. Он стал учителем народным, самым доступным и чистым, в глубоком смысле этого слова. Сковорода проповедует на ярмарках, в селах, играет на флейте, поет в полях и на озерах. Он становится дорогим гостем всех, любящих свободу и правду. Помногу бывает в украинских и русских монастырях.

Надо сказать, что ничто Сковорода не критиковал так сильно, как церковь: за формализм в обрядах, излишние богатства, торговлю, политизированность и коррумпированность. Но критика эта была обоснованной. Это подтверждает тот факт, что у Сковороды было много друзей и покровителей среди церковных иерархов, в том числе архимандритов и епископов.

У духовенства вызывало уважение его воцерковленность, сочетающаяся с грамотностью. Так, настоятель Троице-Сергиевой лавры предлагал ему место главного библиотекаря, лишь бы удержать такого человека.

А монахи Киево-Печерской лавры, где так часто любил бывать Сковорода, неоднократно уговаривали его принять постриг и остаться с ними. Но Сковороду было не удержать и он продолжал свои странствия. Не принимая иночества, Сковорода проявлял все лучшие его качества: совершенная нищета и бездомность, сопряженные с нравственной чистотой, постничество (он совсем не ел мяса), совершенная любовь к людям, жажда чистоты церковной, ревность по Богу, жизнь во Христе, - вот образ этого философа.

Любовь к Богу – основа существования Сковороды и всего его философского миросозерцания. Изучая и постигая Библию, живя по ней, мы приходим таким образом к Богу.

Осуществить это соединение возможно не только после смерти, но и при жизни, только так можно обрести счастье. "Это счастье, или «мир душевный», есть Царство Божие". Не нужно ехать за счастьем куда-то, - счастье близко всем, оно - в каждом человеке. Оно заключается в том, чтобы человек познал себя, свою безмерную сущность, свой образ Божий.
Сковорода учил не только философии, но и молитве. Учил, что молиться необходимо тайно, пребывая наедине с Господом. В полнощное время он подолгу блаженно молился, переживая в себе рождение нового, Христова человека.
Опытом духовной жизни он достиг большой остроты чувства жизни мира и человеческой жизни. Сковорода угадывает людей, он чувствует надвигающиеся бедствия, предсказывает эпидемию в Киеве. Его хорошо знали и любили, как в России, так и на Украине. Все считали за честь принять его у себя и подольше задержать. Но он путешествует с места на место.

Высокий, худой и величавый, с одной сумкой через плечо, с Библией и свирелью он странствует по деревням и поместьям. Свои трактаты он пишет, останавливаясь в лесных урочищах, на пасеках, всегда в уединении и молитве. Его беседы, изречения и «крылатые» слова записывались, переписывались, распространялись. Его стихи, сказания, басни шли в народ, распевались кобзарями. Учителем всего народа он был в полном значении этого слова, - так из среды его поклонников образовалась группа, во главе с В. Н. Каразиным, будущим основателем Харьковского университета.

Умер Сковорода так же чисто и «человечно», как и жил. В августе 1794 года семидесятидвухлетним стариком он путешествует по Орловской губернии, откуда возвращается на Украину, в родную Слобожанщину, и останавливается в селе Пан-Ивановке у своего друга Коваленского. Чувствуя приближение своей кончины, он говорит о ней; у местного священника он исповедуется.
Самый день его смерти описан И. И. Срезневским. «За обедом Сковорода был необычайно весел и разговорчив, рассказывал про прошлое, про свои путешествия, про трудные моменты жизни. После обеда все встали, очарованные его красноречием. Сковорода незаметно вышел из дома. Долго ходил по неровным дорогам. Минул день; под вечер Коваленский пошел искать Сковороду и нашел его под большою липою. Солнце заходило, последний луч пробивался между листьями. Сковорода, с заступом в руке, копал могилу.
Вернулись домой. Сковорода удалился в свою комнату, переменил белье, помолился Богу и, положив под голову Библию и тетради своих творений, лег, сложив накрест руки». Так закончилась земная жизнь Г.С. Сковороды.
Его похоронили на высоком берегу, около рощи, на любимом его месте, где он при восходе солнца играл на своей флейте.