Комментарий к книге
Комментарий к разделу
1-26 Эта молитва Христа называется первосвященнической, ибо Он произносит ее, готовясь к принесению крестной жертвы. "Пришел час ", т.е. время смерти и прославления Мессии.
3 "Да знают " - библейское слово "познать" означает единение в любви (ср Ин 10:14 ).
1. Апостол Иоанн Богослов (как именует Восточная Церковь четвертого евангелиста), младший брат апостола Иакова, был сыном рыболова Зеведея и Саломеи (Мф 20:20 ; Мк 1:19-20 ; Мк 9:38-40 ; Лк 9:54); мать его впоследствии сопровождала Спасителя, наряду с другими женщинами, служившими Ему (Мф 27:56 ; Мк 15:40-41). За свой порывистый характер братья Зеведеевы получили от Христа прозвище Воанергес (сыны Громовы). В юности Иоанн был учеником Иоанна Крестителя. Когда Предтеча указал Андрею и Иоанну на Иисуса, называя Его Агнцем Божиим (следовательно, по слову Исайи, Мессией), оба они последовали за Христом (Ин 1:36-37). Один из трех наиболее приближенных к Господу учеников, Иоанн, вместе с Петром и Иаковом (Ин 13:23), был свидетелем преображения Господня и Гефсиманского моления о чаше (Мф 17:1 ; Мф 26:37). Любимый ученик Христа, он возлежал у груди Его на Тайной Вечере (Ин 1:23); умирая, Спаситель поручил его сыновнему попечению Свою Пречистую Мать (Ин 19:26-27). Один из первых он услышал весть о Воскресении Христа. По вознесении Господнем Иоанн проповедовал благую весть в Иудее и Самарии (Деян 3:4 ; Деян 8:4-25). По преданию, последние годы жизни он провел в городе Ефесе, где и умер ок. 100 г. В послании к Галатам (Гал 2:9) ап. Павел именует его столпом Церкви.
2. Ранние отцы Церкви св. Игнатий Антиохийский и св. Иустин мученик называют четвертое Ев. Евангелием от Иоанна. Так же оно именуется и в дошедшем до нас списке канонических книг, составленном во II веке. Св Ириней Лионский, ученик святого Поликарпа, бывшего учеником апостола Иоанна, указывает, что Иоанн написал свое Евангелие после других евангелистов во время пребывания в Ефесе. По словам Климента Александрийского ап. Иоанн, исполняя желание своих учеников, находивших, что в евангелиях изображен преимущественно человеческий облик Христа, написал «Евангелие духовное».
3. Сам текст Евангелия свидетельствует, что его автор был жителем Палестины; он хорошо знает ее города и селения, обычаи и праздники и не пренебрегает конкретными историческими деталями. В языке евангелиста ощущается семитический подтекст и влияние иудейской литературы того времени. Все это подтверждает древнее предание, что четвертое Евангелие писал любимый ученик Господа (в Ин не названный по имени). Древнейший манускрипт Ин датируется 120-м г., а само Евангелие написано в 90-х гг. Ев от Иоанна отлично от синоптических Евангелий как по своему содержанию, так и по форме изложения. Это наиболее богословское из Евангелий. Оно уделяет много места речам Христа, в которых раскрывается тайна Его посланничества и богосыновства. Богочеловек представлен как Слово, сошедшее в мир с Небес и возвращающееся к Отцу. Иоанн обращает большое внимание на вопросы, почти не затронутые другими евангелистами: предвечность Сына как Слова Божия, воплощение Слова, единосущность Отца и Сына, Христос как хлеб, сходящий с неба, Дух Утешитель, единство всех во Христе. Евангелист приоткрывает тайну богочеловеческого сознания Иисуса, но при этом не затушевывает Его земных черт, говоря о дружеских чувствах Христа, о Его усталости, скорби, слезах. Чудеса Господни показаны в Ин как «знамения», знаки наступившей новой эры. Евангелист не приводит эсхатологических речей Христа, сосредоточиваясь на тех Его словах, где Суд Божий провозглашен уже пришедшим (т.е. с того момента, когда началась проповедь Иисуса; напр, Ин 3:19 ; Ин 8:16 ; Ин 9:39 ; Ин 12:31).
3. Построение евангельской истории в Ин отличается большей тщательностью, чем у синоптиков. Автор (который начинает с периода после искушения Христа в пустыне) останавливается на каждом посещении Господом Иерусалима. Таким образом читатель видит, что земное служение Христа длилось около трех лет.
4. План Ин: Ин четко делится на две части, которые условно можно назвать: 1. Знамения Царства (Ин 1:19-12:50); 2. Восхождение в Славу Отца (Ин 13:1-20:31). Им предшествует пролог (Ин 1:1-18). Завершается Ин эпилогом (Ин 21:1-25).
ВВЕДЕНИЕ К КНИГАМ НОВОГО ЗАВЕТА
Священное Писание Нового Завета было написано по-гречески, за исключением Евангелия от Матфея, которое, по преданию, было написано по-древнееврейски или по-арамейски. Но так как этот древнееврейский текст не сохранился, греческий текст считается подлинником и для Евангелия от Матфея. Таким образом, только греческий текст Нового Завета — подлинник, а многочисленные издания на разных современных языках всего мира являются переводами с греческого подлинника.
Греческий язык, на котором был написан Новый Завет, уже не был классическим древнегреческим языком и не являлся, как раньше думали, особым новозаветным языком. Это — разговорный повседневный язык первого века по Р.Х., распространившийся в греко-римском мире и известный в науке под названием «κοινη», т.е. «обычное наречие»; все же и стиль, и обороты речи, и образ мыслей священных писателей Нового Завета обнаруживают древнееврейское или арамейское влияние.
Подлинный текст НЗ дошел до нас в большом количестве древних рукописей, более или менее полных, числом около 5000 (с 2-го по 16-й век). До последних лет самые древние из них не восходили далее 4-го века no P.X. Но за последнее время было открыто много фрагментов древних рукописей НЗ на папирусе (3-го и даже 2-го в). Так напр, манускрипты Бодмера: Ев от Ин, Лк, 1 и 2 Петр, Иуд — были найдены и опубликованы в 60-х годах нашего столетия. Кроме греческих рукописей, у нас имеются древние переводы или версии на латинский, сирийский, коптский и др. языки (Vetus Itala, Peshitto, Vulgata и др.), из которых самые древние существовали уже со 2-го века по Р.Х.
Наконец, сохранились многочисленные цитаты Отцов Церкви на греческом и других языках в таком количестве, что если бы текст Нового Завета был утрачен и все древние рукописи были уничтожены, то специалисты могли бы восстановить этот текст по цитатам из творений святых Отцов. Весь этот обильный материал дает возможность проверять и уточнять текст НЗ и классифицировать его различные формы (т.н. текстуальная критика). По сравнению с любым древним автором (Гомером, Эврипидом, Эсхилом, Софоклом, Корнелием Непосом, Юлием Цезарем, Горацием, Вергилием и др) наш современный — печатный — греческий текст НЗ находится в исключительно благоприятном положении. И по количеству манускриптов, и по краткости времени, отделяющего древнейшие из них от оригинала, и по числу переводов, и по их древности, и по серьезности и объему проведенных над текстом критических работ он превосходит все остальные тексты (подробности см в «Сокрытые сокровища и новая жизнь», археологические открытия и Евангелие, Bruges, 1959, стр 34 слл). Текст НЗ в целом зафиксирован совершенно неопровержимо.
Новый Завет состоит из 27 книг. Издателями они подразделены на 260 глав неравной длины для облечения ссылок и цитат. В подлинном тексте этого подразделения нет. Современное деление на главы в Новом Завете, как и во всей Библии, часто приписывалось доминиканцу кардиналу Гуго (1263 г.), который выработал его, составляя симфонию к латинской Вульгате, но теперь думают с большим основанием, что это подразделение восходит к архиепископу Кентерберийскому Стефану Лангтону, умершему в 1228 году. Что же касается подразделения на стихи, принятого теперь во всех изданиях Нового Завета, то оно восходит к издателю греческого новозаветного текста, Роберту Стефану, и было им введено в его издание в 1551 году.
Священные книги Нового Завета принято обычно разделять на законоположительные (Четвероевангелие), историческую (Деяния Апостолов), учительные (семь соборных посланий и четырнадцать посланий апостола Павла) и пророческую: Апокалипсис или Откровение ев Иоанна Богослова (см Пространный Катехизис свт. Филарета Московского).
Однако современные специалисты считают такое распределение устаревшим: на самом деле все книги Нового Завета — и законоположительные, и исторические и учительные, а пророчество есть не только в Апокалипсисе. Новозаветная наука обращает большое внимание на точное установление хронологии евангельских и других новозаветных событий. Научная хронология позволяет читателю с достаточной точностью проследить по Новому Завету жизнь и служение Господа нашего Иисуса Христа, апостолов и первоначальной Церкви (см Приложения).
Книги Нового Завета можно распределить следующим образом:
1) Три так называемых синоптических Евангелия: от Матфея, Марка, Луки и, отдельно, четвертое: Евангелие от Иоанна. Новозаветная наука уделяет много внимания изучению взаимоотношений трех первых Евангелий и их отношению к Евангелию от Иоанна (синоптическая проблема).
2) Книга Деяний Апостолов и Послания апостола Павла («Corpus Paulinum»), которые обычно подразделяются на:
а) Ранние Послания: 1-ое и 2-ое к Фессалоникийцам.
б) Большие Послания: к Галатам, 1-ое и 2-ое к Коринфянам, к Римлянам.
в) Послания из уз, т.е. написанные из Рима, где ап. Павел находился в заключении: к Филиппийцам, к Колоссянам, к Ефесянам, к Филимону.
г) Пастырские Послания: 1-ое к Тимофею, к Титу, 2-ое к Тимофею.
д) Послание к Евреям.
3) Соборные Послания («Corpus Catholicum»).
4) Откровение Иоанна Богослова. (Инигда в НЗ выделяют «Corpus Joannicum», т.е. все, что написал ап Ин для сравнительного изучения его Евангелия в связи с его посланиями и кн Откр).
ЧЕТВЕРОЕВАНГЕЛИЕ
1. Слово «евангелие» (ευανγελιον) на греческом языке означает «радостная весть». Так называл Свое учение Сам Господь наш Иисус Христос (Мф 24:14 ; Мф 26:13 ; Мк 1:15 ; Мк 13:10 ; Мк 14:9 ; Мк 16:15). Поэтому для нас «евангелие» неразрывно связано с Ним: оно есть «благая весть» о спасении, дарованном миру через воплотившегося Сына Божия.
Христос и Его апостолы проповедовали евангелие, не записывая его. К середине 1-го века эта проповедь была закреплена Церковью в стойкой устной традиции. Восточный обычай запоминать наизусть изречения, рассказы и даже большие тексты помог христианам апостольской эпохи точно сохранить незаписанное Первоевангелие. После 50-х годов, когда очевидцы земного служения Христа стали один за другим уходить из жизни, возникла потребность записать благовествование (Лк 1:1). Таким образом «евангелие» стало обозначать зафиксированное апостолами повествование о жизни и учении Спасителя. Оно читалось на молитвенных собраниях и при подготовке людей ко крещению.
2. Важнейшие христианские центры 1-го века (Иерусалим, Антиохия, Рим, Ефес и др.) имели свои собственные Евангелия. Из них только четыре (Мф, Мк, Лк, Ин) признаны Церковью богодухновенными, т.е. написанными под непосредственным воздействием Святого Духа. Они называются «от Матфея», «от Марка» и т.д. (греч. «ката» соответствует рус. «по Матфею», «по Марку» и т.д.), ибо жизнь и учение Христа изложены в данных книгах этими четырьмя священнописателями. Их евангелия не были сведены в одну книгу, что позволило видеть евангельскую историю с различных точек зрения. Во 2-м веке св. Ириней Лионский называет евангелистов по именам и указывает на их евангелия как на единственно канонические (Против ересей 2, 28, 2). Современник ев Иринея Татиан предпринял первую попытку создать единое евангельское повествование, составленное из различных текстов четырех евангелий, «Диатессарон», т.е. «евангелие от четырех».
3. Апостолы не ставили себе целью создать исторический труд в современном смысле этого слова. Они стремились распространять учение Иисуса Христа, помогали людям уверовать в Него, правильно понимать и исполнять Его заповеди. Свидетельства евангелистов не совпадают во всех подробностях, что доказывает их независимость друг от друга: свидетельства очевидцев всегда носят индивидуальную окраску. Святой Дух удостоверяет не точность деталей описанных в евангелии фактов, а духовный смысл, заключающийся в них.
Встречающиеся в изложении евангелистов незначительные противоречия объясняются тем, что Бог предоставил священнописателям полную свободу в передаче тех или иных конкретных фактов применительно к разным категориям слушателей, что еще более подчеркивает единство смысла и направленности всех четырех евангелий (см также Общее введение, стр 13 и 14).
Скрыть
Комментарий к текущему отрывку
Комментарий к книге
Комментарий к разделу
17 Прощальная беседа Христа с учениками закончена. Но прежде, чем пойти навстречу врагам, которые поведут Его на суд и мучения, Христос произносит торжественную молитву Отцу за Себя Самого, за Своих учеников и за будущую Свою Церковь, как великий первосвященник человечества. Молитва эта может быть разделена на три части. В первой части (1-8 ст.) Христос молится за Себя Самого: Он просит о Своем собственном прославлении или о даровании Ему, как Богочеловеку, божественного величия, так как Он есть краеугольный камень Церкви, а Церковь может достигнуть своей цели только тогда, когда Глава ее Христос будет прославлен. Во второй части (9-19 ст.) Христос просит за Своих учеников: Он молит Отца об охранении их от зла, царствующего в мире и об освящении их истиною божественной, ибо они представляют собою продолжателей дела Христова в мире. Мир только тогда получит в чистоте и во всей небесной мощи слово Христово, когда сами апостолы будут утверждены в этом слове и освящены его силою. В третьей части (20-26 ст.) Христос молится за верующих в Него: для того, чтобы верующие во Христа могли осуществить свое назначение — составить Церковь Христову, они должны соблюдать между собою единение, и о поддержании этого единения между верующими Христос и умоляет Отца. Но прежде всего они должны быть в единении с Отцом и Христом.
17:3 Сия же есть жизнь вечная . По-видимому, истинная вечная жизнь состоит, таким образом, только в Богопознании. Но Христос не мог высказать такую мысль, потому что истинное Богопознание не ограждает человека от оскудения любви (1 Кор 13:2 ). Правильнее будет сказать поэтому, что здесь под познанием разумеется не только теоретическое усвоение истин веры, а влечение сердца к Богу и Христу, истинная любовь.
Единого Истинного Бога . Так говорит Христос о Боге, чтобы указать на противоположность того богопознания, какое Он имеет в виду, тому неправильному познанию, какое о Боге имели язычники, переносившие славу Единого на многих богов (Рим 1:23 ).
И посланного Тобою Иисуса Христа . Здесь Христос в первый раз так Себя называет. «Иисус Христос» — является здесь Его именем, которое потом в устах апостолов становится уже обычным Его обозначением (Деян 2:38 ; 3:6 ; 4:10 и т. д.). Господь таким образом в этой последней молитве Своей, сказанной в слух учеников, дает, так сказать, известную формулу, какая впоследствии должна употребляться в христианском обществе. Очень вероятно, что такое обозначение предлагает Христос в противовес иудейскому воззрению на Него, по которому Он был просто «Иисус» (ср. 9:11 ).
По мнению отрицательной критики (напр., Бейшляга ), Христос здесь ясно говорить, что Отец Его — это Бог, а Сам Он — вовсе не Бог. Но против такого возражения нужно сказать, что Христос здесь Отца, как Единого истинного Бога противополагает не Себе Самому, а богам ложным, которых чтили язычники. Затем, Христос говорит, что познание Бога Отца достижимо только через Него, Христа, и что познание Самого Христа так же необходимо для получения вечной жизни или спасения, как и познание Бога Отца. Не ясно ли, что в этом Он свидетельствует о Себе, как о Едином с Богом Отцом по существу? Что же касается того, что Он говорит о познании Его отдельно от познания Бога Отца, то это, по замечанию г. Знаменского , объясняется тем, что для достижения живота вечного необходима не только вера в Бога, но и в искупление человека перед Богом, которое совершено было Сыном Божиим через то, что Он стал Мессиею — Богочеловеком, посланным от Бога (Отца) в мир (с. 325).
Свидетельство древнехристианского предания о происхождении четвертого Евангелия. Убеждение Православной Церкви в том, что писателем четвертого Евангелия был возлюбленный ученик Христов, апостол Иоанн, основано на твердом свидетельстве древнехристианского церковного предания. Прежде всего св. Ириней Лионский в своем «опровержении гносиса» (около 185 г.), ссылаясь на предание малоазийской Церкви, к которой он принадлежал по своему воспитанию, говорит, что ученик Господа Иоанн написал в Ефесе Евангелие. Он приводит и выдержки из Евангелия Иоанна для опровержения учения еретиков валентиниан. В посланиях св. Игнатия Антиохийского есть намеки на то, что ему было известно Евангелие Иоанна. Так он говорит, что Христос ничего не делал без Отца (К Магн. VII, 1; ср. Ин 5:19), говорит о хлебе жизни, который есть тело Христово (Рим VII, 3; ср. Ин 6:51), о Духе, который знает, куда он идет и откуда приходит (Филад. VII, 1; ср. Ин 3:8), об Иисусе как двери Отца (Филад. IX, 1; ср. Ин 10:9). Иустин Мученик, живший в Ефесе прежде, чем поселиться в Риме, не только в своем учении о Логосе примыкает к учению Евангелия Иоанна, но говорит, что его учение основано на «воспоминаниях апостолов», т. е. очевидно на Евангелиях (Триф. 105 и Апол. I, 66). Он упоминает о слове Иисуса к Никодиму о возрождении (Апол. 61; ср. Ин 3:3 и сл.). Около того же времени (примерно в 60-х годах второго века) монтанисты основывали формально свое учение о том, что через них говорит Дух Утешитель, на Евангелии Иоанна. Попытка их врагов-алогов — приписать самое 4-е Евангелие, как послужившее формальной опорой для еретиков, еретику Керинфу не имела никакого успеха и только послужила поводом к тому, чтобы засвидетельствовать веру Церкви в происхождение 4-го Евангелия именно от Иоанна (Ириней. Против ерес. III, 11, 1). Точно также попытка гностиков воспользоваться разными терминами из Евангелия Иоанна не поколебала в Церкви веру в подлинность этого Евангелия. В эпоху Марка Аврелия (161-180 г.) и в малоазийской Церкви и вне ее Евангелие 4-е всеми признается произведением ап. Иоанна. Так атты Карпа и Папилы, Феофил Антиохийский, Мелитон, Аполлинарий Иерапольский, Татиан, Афинагор (древнелатинские и сирийские переводы имеют уже Евангелие Иоанна) — все, очевидно, хорошо знакомы с Евангелием Иоанна. Климент Александрийский говорит даже и о поводе, по которому Иоанн написал свое Евангелие (Евсевий. Церк. ист. VI, 14,7). О происхождении Евангелия от Иоанна свидетельствует и Мураториев Фрагмент (см. Аналекта изд. Прейшена 1910, с. 27).
Таким образом, Евангелие Иоанна существовало в Малой Азии несомненно с начала второго века и было читаемо, а примерно около половины второго века оно нашло себе доступ и в остальные области, где жили христиане, и стяжало себе уважение как произведение апостола Иоанна. При таком положении дела нисколько не удивительно, что во многих произведениях мужей апостольских и апологетов мы еще не встречаем цитат из Евангелия Иоанна или намеков на его существование. Но уже тот факт, что ученик еретика Валентина (пришедшего около 140 г. в Рим), Гераклеон, написал комментарий на Евангелие Иоанна, свидетельствует о том что Евангелие Иоанна появилось много ранее второй половины 2-го века, так как, несомненно, писать толкование на произведение только недавно появившееся, было бы довольно странно. Наконец, свидетельства таких столпов христианской науки, как Ориген (3-го в.), Евсевий Кесарийский и блаж. Иероним (4-го в.) о подлинности Евангелия Иоанна ясно говорят за то, что в церковном предании о происхождении четвертого Евангелия не может заключаться ничего неосновательного.
Апостол Иоанн Богослов. Откуда был родом ап. Иоанн, об этом нельзя сказать ничего определенного. Об отце его, Зеведее, известно только, что он, с своими сыновьями, Иаковом и Иоанном, жил в Капернауме и занимался рыболовным промыслом в довольно широких размерах, на что указывает то обстоятельство, что у него были работники (Ин 1:20). Более выдающеюся личностью является жена Зеведея, Саломия, которая принадлежала к тем женщинам, какие сопровождали Христа Спасителя и из своих средств приобретали что требовалось на содержание довольно большого кружка учеников Христовых, составлявших почти постоянную Его свиту (Лк 8:1-3 ; Мк 15:41). Она разделяла честолюбивые желания ее сыновей и просила Христа об исполнении их мечтаний (Мф 20:20). Она издали присутствовала при снятии с креста Спасителя (Мф 27:55 и сл.) и участвовала в покупке ароматов для помазания тела погребенного Христа (Мк 16 ; ср. Лк 23:56).
Семья Зеведея находилась, по преданию, в родстве с семейством Пресвятой Девы: Саломия и Пресвятая Дева были родные сестры, — и это предание находится в полном соответствии с тем фактом, что Спаситель, в то время как Ему предстояло с минуты на минуту предать Дух Свой Отцу Своему, вися на кресте, поручил Пресвятую Деву попечению Иоанна (см. объясн. на Ин 19:25). Этим родством можно объяснить и то, почему именно из всех учеников Иаков и Иоанн заявили претензию на первые места в Царстве Христовом (Мф 20:20). Но если Иаков и Иоанн приходились племянниками Пресвятой Деве, то они, значит, были в родстве и с Иоанном Крестителем (ср. Лк 1:36), проповедь которого и должна была поэтому их особенно заинтересовать. Все эти семьи были проникнуты одним благочестивым, подлинно израильским настроением: об этом говорит, между прочим, и то, что имена, которые носили члены этих семей, все настоящие еврейские, без примеси греческих или латинских прозвищ.
Из того, что Иаков везде называется прежде Иоанна, можно с уверенностью заключать, что Иоанн был моложе Иакова, а предание называет его и самым младшим между апостолами. Не более 20-ти лет было Иоанну, когда призвал его следовать за Собою Христос, и предание о том, что он дожил до царствования императора Траяна (цар. в 98 до 117 г.), не заключает в себе невероятности: Иоанну тогда было около 90 лет. Вскоре после призвания к последованию за Собою Христос призвал Иоанна к особому, апостольскому, служению, и Иоанн стал одним из числа 12-ти апостолов Христовых. В силу своей особой любви и преданности Христу, Иоанн сделался одним из наиболее близких и доверенных учеников Христа и даже наиболее любимым между всеми ими. Он удостоился присутствовать при важнейших событиях из жизни Спасителя, напр., при Его преображении, при молении Христа в Гефсимании и др. В противоположность ап. Петру, Иоанн жил более внутреннею, созерцательною жизнью, чем внешнею, практически деятельною. Он более наблюдает, чем действует, он чаще погружается в свой внутренний мир, обсуждая в уме своем величайшие события, которых он призван был стать свидетелем. Душа его более витает в горнем мире, почему ему издревле в церковной иконописи устоялся символ орла (Баженов, с. 8-10). Но иногда Иоанн проявлял и пылкость души, даже крайнюю раздражительность: это было тогда, когда он вступался за честь своего Учителя (Лк 9:54 ; Мк 9:38-40). Пламенное желание быть ближе ко Христу сказалось и в просьбе Иоанна предоставить ему вместе с братом первые должности в славном Царстве Христовом, для чего Иоанн готов был пойти со Христом и на страдания (Мф 20:28-29). За такую способность к неожиданным порывам Христос назвал Иоанна и Иакова «сынами грома» (Мк 3:17), предсказывая вместе с этим, что проповедь обоих братьев будет неотразимо, как гром, действовать на души слушателей.
По вознесении Христа на небо, ап. Иоанн вместе с ап. Петром выступает как один из представителей христианской Церкви в Иерусалиме (Деян 3:1 и сл.; Деян 2:4 ; Деян 13:19 ; Деян 8:14-25). На апостольском соборе в Иерусалиме зимою 51-52-го года Иоанн вместе с Петром и предстоятелем Иерусалимской Церкви, Иаковом, признает за апостолом Павлом право проповедовать Евангелие язычникам, не обязывая их в тоже время к соблюдению закона Моисеева (Гал 2:9). Уже в это время, следовательно, значение ап. Иоанна было велико. Но как оно должно было возрасти, когда скончались Петр, Павел и Иаков! Поселившись в Ефесе, Иоанн еще целых 30 лет занимал положение руководителя всех церквей Азии, и из окружавших его других учеников Христовых он пользовался исключительным почтением со стороны верующих. Предание сообщает нам некоторые черты из деятельности ап. Иоанна в этот период его пребывания в Ефесе. Так, известно из предания, что он ежегодно праздновал христианскую Пасху в одно время с иудейской Пасхой и перед Пасхою соблюдал пост. Затем он однажды ушел из общественной бани, увидев тут еретика Керинфа: «убежим — сказал он пришедшим с ним, — чтобы не обрушилась баня, — ведь в ней находится Керинф, враг истины». Насколько велика была в нем любовь и сострадание к людям — об этом свидетельствует рассказ о юноше, которого Иоанн обратил ко Христу и который в его отсутствие вступил в шайку разбойников. Иоанн, по сказанию Климента Александрийского, сам отправился к разбойникам и, встретив юношу, умолил его вернуться на добрый путь. В самые последние часы своей жизни Иоанн, будучи уже не в состоянии говорить длинные речи, только повторял: «детки, любите друг друга!» И когда слушатели спросили его, почему, он повторяет все одно и тоже, апостол любви — такое прозвание утвердилось за Иоанном — отвечал: «потому, что это заповедь Господня и если бы ее только исполнить — этого было бы достаточно». Таким образом, воля, не допускающая никакого компромисса между святым Богом и грешным миром, преданность Христу, любовь к истине, соединенная с состраданием к несчастным братьям — вот основные черты характера Иоанна Богослова, какие запечатлелись в христианском предании.
Свою преданность Христу Иоанн, по преданию, засвидетельствовал и страданиями. Так, при Нероне (цар. 54-68 г.) он был в оковах приведен в Рим и здесь его сначала заставили выпить чашу с ядом, а потом, когда яд не подействовал, бросили его в котел с кипящим маслом, от чего, впрочем, апостол также не потерпел вреда. Во время пребывания своего в Ефесе Иоанн должен был по повелению императора Домициана (цар. с 81-96 г.) отправиться на жительство на о. Патмос, находящийся в 40 географических милях от Ефеса к юго-западу. Здесь ему были открыты в таинственных видениях будущие судьбы Церкви Христовой, которые он и изобразил в своем Апокалипсисе. На о. Патмосе апостол оставался до смерти императора Домициана (в 96-м г.), когда, по повелению императора Нервы (цар. 96-98), он был возвращен в Ефес.
Скончался Иоанн, вероятно, на 7-м году царствования императора Траяна (105 г. по Р. Х.), достигши столетнего возраста.
Повод и цель написания Евангелия. По свидетельству Мураториева канона, Иоанн написал свое Евангелие по просьбе малоазийских епископов, желавших получить от него наставления в вере и благочестии. Климент Александрийский прибавляет к тому, что сам Иоанн заметил некоторую неполноту в сказаниях о Христе, содержащихся в первых трех Евангелиях, которые говорят почти только о телесном, т. е. о внешних событиях из жизни Христа, и потому сам написал Евангелие духовное. Евсевий Кесарийский с своей стороны прибавляет, что Иоанн, просмотрев и одобрив три первые Евангелия, нашел все-таки в них недостаточно сведений о начале деятельности Христа. Блаж. Иероним говорит, что поводом к написанию Евангелия послужило появление ересей, отрицавших пришествие Христа во плоти.
Таким образом, на основании сказанного можно сделать такое заключение, что Иоанн при написании своего Евангелия, с одной стороны, хотел восполнить пробелы, замеченные им в первых трех Евангелиях, а с другой стороны, дать верующим (прежде всего христианам из грековЭто доказывается тем, что в Евангелии нередко дается объяснение еврейских слов и обычаев (напр., Ин 1:38-42 ; Ин 4:9 ; Ин 5:28 и др.). Точно определить время и место написания Евангелия Иоанна не представляется возможности. Вероятно только, что Евангелие написано в Ефесе, в конце первого века. ) в руки оружие для борьбы с появившимися ересями. Что касается самого евангелиста, то он определяет цель своего Евангелия так: «сие написано, дабы вы уверовали, что Иисус Христос есть Сын Божий, и веруя, имели жизнь во имя Его» (Ин 20:31). Ясно, что Иоанн писал свое Евангелие для того, чтобы дать христианам опору для их веры во Христа именно как в Сына Божия, потому что только с такою верою можно достигнуть спасения или, как выражается Иоанн, иметь в себе жизнь. И все содержание Евангелия Иоанна вполне соответствует этому, высказанному его писателем, намерению. В самом деле, Евангелие Иоанна начинается с обращения ко Христу самого Иоанна и заканчивается исповеданием веры ап. Фомы (21-я гл. составляет прибавление к Евангелию, которое Иоанн сделал после). Иоанн хочет на протяжении всего своего Евангелия изобразить тот процесс, каким он сам и его со-апостолы пришли к вере в Иисуса Христа как Сына Божия, чтобы и читатель Евангелия, следя за деяниями Христа, постепенно уразумел, что Христос есть Сын Божий... Читатели Евангелия уже имели эту веру, но она была ослабляема в них различными лжеучениями, искажавшими понятие о воплощении Сына Божия. При этом Иоанн мог иметь в виду выяснить, сколько времени продолжалось общественное служение Христа роду человеческому: по первым трем Евангелиям выходило, что эта деятельность продолжалась один год с небольшим, а Иоанн разъясняет, что в этом прошло три года с лишком
План и содержание Евангелия от Иоанна. У евангелиста Иоанна, сообразно с тою целью, какую он поставил себе при написании Евангелия, существовал, несомненно, и свой особенный план повествования, не похожий на общее первым трем Евангелиям традиционное изложение истории Христа. Иоанн не просто по порядку сообщает события евангельской истории и речи Христа, а делает из них выбор, преимущественно перед остальными Евангелиями, выдвигая на вид все то, что свидетельствовало о божественном достоинстве Христа, которое в его время подвергалось сомнениям. События из жизни Христа сообщаются у Иоанна в известном освещении, и все направлены к выяснению основного положения христианской веры — Божества Иисуса Христа.
Не принятый вторично в Иудее, Христос снова удалился в Галилею и стал совершать чудотворения, конечно, проповедуя при этом Евангелие Царства Божия. Но и здесь учение Христа о Себе как о таком Мессии, который пришел не восстановлять земное Иудейское царство, а основать новое Царство — духовное и сообщить людям жизнь вечную, вооружает против Него галилеян, и около Него остаются только немногие ученики, именно 12 апостолов, веру которых выражает ап. Петр (Ин 6:1-71). Проведя в этот раз в Галилее и Пасху, и Пятидесятницу ввиду того, что в Иудее враги Его только и ждали случая схватить и умертвить Его, Христос только в праздник Кущей снова пошел в Иерусалим — это уже третье путешествие туда и здесь опять выступил перед иудеями с утверждением своего божественного посланничества и происхождения. Иудеи снова восстают на Христа. Но Христос тем не менее в последний день праздника Кущей смело заявляет о своем высоком достоинстве — о том, что Он есть податель истиной воды жизни, и посланные Синедрионом слуги не могут исполнить данное им Синедрионом поручение — захватить Христа (гл. 7-я). Затем, после прощения жены грешницы (Ин 8:1-11), Христос обличает неверие в Него иудеев. Он называет Себя Светом мира, а их, врагов Своих, чадами диавола — древнего человекоубийцы. Когда же Он в конце речи указал на предвечное Свое бытие, то иудеи хотели побить Его как богохульника камнями, и Христос скрылся из храма, где происходило препирательство Его с иудеями (гл. 8). После этого Христос исцелил в субботу слепорожденного, и это усилило в иудеях еще более ненависть к Иисусу (гл. 9). Однако Христос смело называет фарисеев наемниками, которым не дорого благополучие народа, а Себя — истинным пастырем, который жизнь Свою полагает за паству Свою. Эта речь в одних возбуждает отрицательное к ней отношение, в других — некоторое сочувствие (Ин 10:1-21). Через три месяца после этого в праздник обновления храма между Христом и иудеями снова происходит столкновение, и Христос удаляется в Перею, куда многие иудеи, уверовавшие в Него, также идут за Ним (Ин 10:22-42). Чудо воскрешения Лазаря, свидетельствовавшее о Христе как дарующем воскресение и жизнь, в одних возбуждает веру во Христа, в других врагах Христа — новый взрыв ненависти ко Христу. Тогда-то Синедрион принимает окончательное решение умертвить Христа и объявляет, чтобы тот, кому известно о местопребывании Христа, немедленно донес об этом Синедриону (гл. 11). По прошествии трех с лишком месяцев, которые Христос провел не в Иудее, Он снова явился в Иудею и, по близости от Иерусалима, в Вифании присутствовал на дружеской вечере, а через день после этого торжественно вступил в Иерусалим как Мессия. Народ с восторгом встретил Его, а пришедшие на праздник прозелиты-греки выразили желание побеседовать с Ним. Все это побудило Христа возвестить вслух всех Его окружавших, что Он скоро предаст Себя для истинного блага всех людей на смерть. Иоанн заключает этот отдел своего Евангелия заявлением, что, хотя большинство иудеев не уверовало во Христа, несмотря на все чудеса Его, однако среди них были и верующие (12 гл.).
Изобразивши разрыв, происшедший между Христом и народом иудейским, евангелист рисует теперь отношение к апостолам. На последней, тайной, вечере Христос омыл Своим ученикам ноги, как простой слуга, показывая этим Свою любовь к ним и вместе научая их самих смирению (13 гл.). Затем, чтобы укрепить в них веру, Он говорит им о Своем предстоящем обхождении к Богу Отцу, об их будущем положении в мире и о предстоящем впоследствии свидании Своем с ними. Апостолы прерывают Его речь вопросами и возражениями, но Он постоянно наводит их на мысль о том, что все, что скоро случится, будет полезно и для Него, и для них (14-16 гл.). Чтобы окончательно успокоить тревогу апостолов, Христос, в слух их, молится Своему Отцу о том, чтобы Он принял их под Свою защиту, говоря при этом, что дело, для которого послан был Христос, теперь уже совершено и что, следовательно, апостолам останется только возвещать об этом всему миру (17 гл.).
Последний отдел своего Евангелия Иоанн посвящает изображению истории страдания, смерти и воскресения Иисуса Христа. Тут идет речь о взятии Христа воинами в Гефсимании и об отречении Петра, о суде над Христом у духовной и светской власти, о распятии и смерти Христа, о прободении бока у Христа копьем воина, о погребении тела Христова Иосифом и Никодимом (18-19 гл.) и, наконец, о явлении Христа Марии Магдалине, десяти ученикам и потом Фоме вместе с другими учениками — спустя неделю по воскресении (Ин 20:1-29). К Евангелию присоединено заключение, в котором указана цель написания Евангелия — укрепление веры во Христа в читателях Евангелия (Ин 20:30-31).
Евангелие Иоанна имеет в себе еще эпилог, в котором изображается явление Христа семи ученикам при море Тивериадском, когда последовало восстановление ап. Петра в его апостольском достоинстве. При этом Христос предрекает Петру о его судьбе и о судьбе Иоанна (21 гл.).
Таким образом, Иоанн развил в своем Евангелии ту мысль, что воплотившийся Логос, Сын Божий Единородный, Господь Иисус Христос, был отвергнут Своим народом, среди которого Он родился, но тем не менее уверовавшим в Него ученикам Его дал благодать и истину, и возможность стать чадами Божиими. Это содержание Евангелия удобно разделяется на такие отделы: Пролог (Ин 1:1-18). Первый отдел: Свидетельство о Христе Иоанна Крестителя до первого проявления величия Христа (Ин 1:19-2:11). Второй отдел: Начало общественного служения Христа (Ин 2:12-4:54). Третий отдел: Иисус жизнодавец в борьбе с иудейством (Ин 5:1-11:57). Четвертый отдел: Из последней недели перед Пасхою (12-я гл.). Пятый отдел: Иисус в кругу Своих учеников накануне Своих страданий (13-14 гл.). Шестой отдел: Прославление Иисуса через смерть и воскресение (18-20 гл.). Эпилог (21 гл.).
Возражения против подлинности Евангелия Иоанна. Из сказанного о плане и содержании Евангелия Иоанна можно видеть, что это Евангелие заключает в себе очень много такого, чт ó отличает его от первых трех Евангелий, называемых по сходству данного в них изображения лица и деятельности Иисуса Христа, синоптическими. Так, жизнь Христа у Иоанна начинается на небе... Историю рождества и детства Христа, с которою знакомят нас ев. Матфей и Лука, Иоанн обходит молчанием. В своем величественном прологе в Евангелие Иоанн, этот орел между евангелистами, которому в церковной иконописи усвоен и символ орла, смелым полетом уносит нас прямо в бесконечность. Затем он быстро спускается на землю, но и здесь в воплотившемся Слове дает видеть нам знаки божественности Слова. Затем в Евангелии Иоанна выступает Иоанн Креститель. Но это не проповедник покаяния и суда, каким мы знаем его из синоптических Евангелий, а свидетель о Христе, как Агнце Божием, Который берет на Себя грехи мира. О крещении и искушении Христа евангелист Иоанн не говорит ничего. На возвращение Христа от Иоанна Крестителя с первыми Своими учениками в Галилею евангелист смотрит не как на такое, которое предпринято было Христом, как представляется у синоптиков, с целью начать проповедь о пришествии Царства Небесного. В Евангелии Иоанна хронологические и географические рамки деятельности совсем не те, что у синоптиков. Галилейской деятельности Христа Иоанн касается только в ее высшем пункте — истории чудесного насыщения пяти тысяч и беседы о хлебе небесном. Затем только уже в изображении последних дней жизни Христа Иоанн сходится с синоптиками. Главным местом деятельности Христа, по Евангелию Иоанна, является Иерусалим и Иудея.
Еще более разнится Иоанн в изображении Христа, как Учителя, от синоптических евангелистов. У последних Христос выступает, как народный проповедник, как учитель нравственности, излагающий перед простыми обитателями галилейских городов и деревень в наиболее доступной для них форме учение о Царстве Божием. Как благодетель народа, ходит Он по Галилее, исцеляя всякую болезнь в людях, которые окружают Его целыми толпами. У Иоанна же Господь выступает или перед отдельными лицами, как Никодим, самарянка, или в кругу Своих учеников, или же наконец, перед священниками и книжниками, и другими более осведомленными в деле религиозного познания иудеями — выступает с речами о божественном достоинстве Своей личности. При этом язык Его речей становится несколько загадочным и мы встречаем здесь нередко аллегории. Чудеса в Евангелии Иоанна также имеют характер знамений, т. е. служат для разъяснения основных положений учения Христа о Своем Божестве.
Уже более ста лет прошло с тех пор, как немецкий рационализм направил свои удары на Евангелие Иоанна, чтобы доказать, что оно неподлинное. Но только со времени Штрауса началось настоящее преследование этого величайшего свидетеля божественности Господа нашего Иисуса Христа. Под влиянием философии Гегеля, которая не допускала возможности осуществлении абсолютной идеи в отдельной личности, Штраус объявил Иоаннова Христа — мифом... а все Евангелие — тенденциозным вымыслом. Вслед за ним, глава новой Тюбингенской школы Ф. Х. Баур отнес происхождение 4-го Евангелия ко второй половине 2-го века, когда, по нему, началось примирение между двумя противоположными направлениями апостольского века — петринизмом и павлинизмом. Иоанново Евангелие, по Бауру, и явилось памятником примирения между обоими этими направлениями. Оно имело целью примирить разные споры, происходившие в то время (около 170 г.) в Церкви: монтанизм, гностицизм, учение о Логосе, пасхальные споры и т. д., и для этого использовало материал, содержавшейся в трех первых Евангелиях, все поставив в зависимость от одной идеи Логоса Этот взгляд Баура хотели развить и обосновать его ученики — Швеглер, Кестлин, Целлер и др., но во всяком случае из их усилий ничего не вышло, как признает даже такой либеральный критик, как Гарнак. Первохристианская Церковь вовсе не была ареною борьбы между петринизмом и павлинизмом, как показала новейшая церковно-историческая наука. Однако новейшие представители новотюбингенской школы, Г. И. Гольцман, Гильгенфельд, Фолькмар, Крейенбюль (его сочинение на франц. языке: «4-е Евангелие», т. I — 1901 г. и т. II — 1903 г.) все-таки отрицают подлинность Евангелия Иоанна и достоверность содержавшихся в нем сведений, причем большинство из них приписывают влиянию гностицизма. Тома приписывает происхождение Евангелия влиянию филонизма, Макс Мюллер — влиянию греческой философии Образец критического отношения к Евангелию Иоанна представляет собою переведенная на русский язык в 1910 г. книжка О. П. Флейдера. Возникновение христианства. С. 154-166. .
Так как все-таки новотюбингенская школа не могла не считаться с теми свидетельствами о подлинности Евангелия Иоанна, какие идут с самых первых десятилетий второго века по Р. Х., то она попыталась объяснить происхождение таких свидетельств чем-то вроде самогипноза тех древних церковных писателей, у которых находятся означенный свидетельства. Просто писатель, как, напр., св. Ириней, прочитал надпись: «Евангелие от Иоанна» — и сейчас же у него утвердилось в памяти, что это действительно Евангелие, принадлежащее возлюбленному ученику Христову... Но большая часть критиков стала защищать то положение, что под «Иоанном», автором 4-го Евангелия, вся древняя Церковь разумела «пресвитера Иоанна», о существовании которого упоминает Евсевий Кесарийский. Так думают, напр., Буссе, Гарнак. Иные (Юлихер) считают автором 4-го Евангелия какого-то ученика Иоанна Богослова. Но так как довольно трудно допустить, чтобы в конце первого века в Малой Азии находилось два Иоанна — апостол и пресвитер, — пользовавшиеся одинаково огромным авторитетом, то некоторые критики стали отрицать пребывание ап. Иоанна в Малой Азии (Лютценбергер, Кейм, Шварц, Шмидель).
Не находя возможным найти заместителя Иоанну апостолу, критика современная, однако, согласно утверждает, что 4-е Евангелие не могло произойти от ап. Иоанна. Посмотрим же, насколько основательны те возражения, какие в видах опровержения общецерковного убеждения в подлинности 4-го Евангелия высказывает современная критика. При разборе возражений критиков против подлинности Евангелия Иоанна нам по необходимости придется говорить и о достоверности сообщаемых в 4-м Евангелии сведений, потому что критика именно указывает, в подтверждение своего взгляда на происхождение 4-го Евангелия не от Иоанна, на недостоверность различных приводимых в Евангелии Иоанна фактов и на общую невероятность того представления, какое выносится о лице и деятельности Спасителя из этого Евангелия Доказательства неповрежденности Евангелия будут даны в своем месте, при объяснении текста Евангелия. .
Кейм, а за ним и многие другие критики, указывает на то, что по Евангелию Иоанна Христос «не родился, не крестился, не испытывал ни внутренней борьбы, ни душевных страданий. Он от начала знал все, сиял чистою божественною славою. Такой Христос не соответствует условиям человеческой природы». Но все это неверно: Христос, по Иоанну, стал плотью (Ин 1:14) и имел Матерь (Ин 2:1), а на принятие Им крещения есть ясное указание в речи Иоанна Крестителя (Ин 1:29-34). О том, что Христос испытывал внутреннюю борьбу, ясно сказано в гл. 12 (ст. 27), а о Его душевных страданиях свидетельствуют пролитые Им при гробе Лазаря слезы (Ин 11:33-35). Что же касается предуведения, какое обнаруживает Христос в Евангелии Иоанна, то оно вполне согласно с нашею верою во Христа, как в Богочеловека.
Далее критики указывают на то, что 4-е Евангелие будто бы не признает никакой постепенности в развитии веры апостолов: первоначально призванные апостолы с первого же дня знакомства своего ее Христом становятся вполне уверенными в Его мессианском достоинстве (гл. 1-я). Но критики забывают, что ученики вполне уверовали во Христа только после первого знамения в Кане (Ин 2:12). И сами они говорят, что уверовали в божественное происхождение Христа только уже тогда, когда Христос многое сказал им о Себе в прощальной беседе (Ин 16:30).
Затем, если Иоанн говорит о том, что Христос ходил в Иерусалим из Галилеи несколько раз, тогда как по синоптикам, по-видимому, выходит, что Он посетил Иерусалим только однажды в Пасху страданий, то мы должны сказать по поводу этого, что, во-первых, и из синоптических Евангелий можно заключать, что Христос не один раз был в Иерусалиме (см., напр., Лк 10:38), а во-вторых, всего правильнее, конечно, обозначает хронологическую последовательность событий именно евангелист Иоанн, который писал свое Евангелие уже после синоптических и естественно должен был придти к мысли о необходимости пополнить недостаточную хронологию синоптиков и подробно изобразить деятельность Христа в Иерусалиме, которая была известна ему, конечно, гораздо лучше, чем кому-либо из синоптиков, двое из которых даже не принадлежали к лику 12-ти. Даже и ап. Матфей не мог знать всех обстоятельств деятельности Христа в Иерусалиме, потому что, во-первых, он призван был сравнительно поздно (Ин 3:24 ; ср. Мф 9:9), а, во-вторых, потому, что Христос ходил в Иерусалим иногда тайно (Ин 7:10), без сопровождения всей толпы учеников. Иоанн же, несомненно, удостоен был чести повсюду сопровождать Христа.
Но более всего сомнений относительно достоверности возбуждается речами Христа, какие приводит евангелист Иоанн. Христос у Иоанна, по мнению критиков, говорит не как практический народный учитель, а как тонкий метафизик. Речи Его могли быть «сочинены» только позднейшим «писателем», находившимся под влиянием воззрений александрийской философии. Напротив, речи Христа у синоптиков наивны, просты и естественны. Поэтому 4-е Евангелие — не апостольского происхождения. По поводу такого заявления критики прежде всего нужно сказать, что оно чересчур преувеличивает различие между речами Христа у синоптиков и Его речами у Иоанна. Можно указать десятка три изречений, которые в одинаковом виде приводятся и синоптиками, и Иоанном (см., напр., Ин 2 и Мф 26:61 ; Ин 3:18 и Мк 16:16 ; Ин 5:8 и Лк 5:21). А затем, речи Христа, приводимые Иоанном, и должны были отличаться от тех, которые приведены у синоптиков, так как Иоанн поставил себе целью познакомить своих читателей с деятельностью Христа в Иудее и в Иерусалиме — этом центре раввинского просвещения, где Христос имел перед Собою совершенно другой круг слушателей, чем в Галилее. Понятно, что галилейские речи Христа, приводимые синоптиками, не могли быть посвящены таким возвышенным учениям, какие составляют предмет речей Христа, сказанных в Иудее. Притом у Иоанна приведено несколько речей Христа, сказанных Им в кругу Его ближайших учеников, которые, конечно, были гораздо более, чем простой народ, способны к уразумению тайн Царства Божия.
Нужно при этом принять во внимание и то обстоятельство, что ап. Иоанн по натуре своей был преимущественно склонен к тому, чтобы интересоваться тайнами Царствия Божия и высоким достоинством лица Господа Иисуса Христа. Никто не был в состоянии усвоить в такой полноте и ясности учение Христа о Самом Себе, как именно Иоанн, которого поэтому Христос и любил более, чем других Своих учеников.
Некоторые критики утверждают, что все речи Христа у Иоанна представляют собою не иное что, как только раскрытие идей, содержащихся в прологе Евангелия и, значит, сочинены самим Иоанном. На это нужно сказать, что скорее самый пролог можно назвать выводом, который сделал Иоанн из всех речей Христа, приводимых у Иоанна. Об этом говорит, напр., то обстоятельство, что коренное понятие пролога Логос не встречается в речах Христа с тем значением, какое оно имеет в прологе.
Что касается того, будто только один Иоанн приводит речи Христа, в которых содержится Его учение о Своем божественном достоинстве, то и это обстоятельство не может иметь особого значения, как доказательство противоречия, будто бы существующего между синоптиками и Иоанном в учении о лице Господа Иисуса Христа. Ведь и у синоптиков есть изречения Христа, в которых делается ясное указание на Его божественное достоинство (см. Мф 20:18 ; Мф 28:19 ; Мф 16:16 и др.). А, кроме того, все обстоятельства рождества Христова и многочисленные чудеса Христа, сообщаемые у синоптиков, ясно свидетельствуют о Его божественном достоинстве.
Указывают еще, как на доказательства мысли о «сочиненности» речей Христа у Иоанна на их монотонность в отношении к содержанию. Так, беседа с Никодимом изображает духовную природу Царства Божия, а беседа с самарянкою — всеобщий характер этого Царства и т. д. Если же и есть некоторое однообразие во внешнем построении речей и в способе доказательства мыслей, то это объясняется тем, что речи Христа у Иоанна имеют назначением своим разъяснить тайны Царствия Божия иудеям, а не жителям Галилеи, и потому естественно принимают однообразный характер.
Говорят, что речи приводимые Иоанном, не стоят в связи с описываемыми в Евангелии Иоанна событиями. Но такое утверждение совершенно не отвечает действительности: именно у Иоанна каждая речь Христа имеет для себя твердую опору в предшествующих событиях, можно даже сказать, — вызывается ими. Такова, напр., беседа о хлебе небесном, сказанная Христом по поводу насыщения народа хлебом земным (6-я гл.).
Возражают далее: «как мог Иоанн до глубокой старости запомнить такие обширные, трудные по содержанию и темные речи Христа?» Но когда человек все внимание свое обращает на что-либо одно, то понятно, что это «одно» он обозревает уже по всей подробности и запечатлевает твердо-натвердо в своей памяти. Об Иоанне же известно, что в кругу учеников Христа и в церкви апостольской он не имел особо активного значения и являлся скорее молчаливым спутником ап. Петра, чем самостоятельным деятелем. Всю пылкость своей натуры, — а он действительно имел такую натуру (Мк 9), — все способности своего выдающегося ума и сердца он обратил на воспроизведение в своем сознании и памяти величайшей личности Богочеловека. Отсюда становится понятным, как мог он впоследствии воспроизвести в своем Евангелии такие обширные и глубокие по содержанию речи Христа. К тому же древние евреи вообще были способны запоминать весьма продолжительные беседы и повторять их в буквальной точности. Наконец, почему не предположить, что Иоанн мог сам для себя записывать отдельные беседы Христа и потом воспользоваться записанным?
Спрашивают: «откуда Иоанн, простой рыбак из Галилеи, мог получить такое философское образование, какое обнаруживает он в своем Евангелии? Не естественнее ли предположить, что 4-е Евангелие написано каким-либо гностиком или христианином из греков, воспитавшимся на изучении классической литературы?»
На этот вопрос нужно ответить следующее. Во-первых, у Иоанна нет той строгой последовательности и того логического построения воззрений, какими отличаются греческие философские системы. Вместо диалектики и логического анализа у Иоанна преобладает характерный для систематического мышления синтез, напоминающий скорее восточное религиозно-богословское созерцание, чем греческую философию (проф. Муретов. Подлинность бесед Господа в 4-м Евангелии. Прав. Обозр. 1881 Сент., с. 65 и сл.). Можно сказать поэтому, что Иоанн пишет как образованный иудей, а вопрос: откуда он мог получить такое иудейское образование разрешается достаточно удовлетворительно тем соображением, что отец Иоанна был человек довольно зажиточный (у него были свои работники) и потому оба его сына, Иаков и Иоанн, могли получить хорошее по тому времени образование в какой-либо из раввинских школ в Иерусалиме.
Смущает некоторых критиков еще то сходство, какое замечается как в содержании, так и в стиле речей Христа в 4-м Евангелии и в 1-м послании Иоанна. Представляется, как будто Иоанн сам сочинил речи Господа... На это нужно сказать, что Иоанн вступивши в число учеников Христа в самой ранней юности, естественно, усвоил Его идеи и самую манеру выражения их. Затем, речи Христа у Иоанна не представляют собою дословного воспроизведения всего сказанного Христом в том или другом случае, а только сокращенную передачу действительно сказанного Христом. Притом Иоанн должен был передавать речи Христа, произнесенные на арамейском языке, по-гречески, а это заставляло его самого отыскивать более соответствующие смыслу речи Христа обороты и выражения, так что естественно получалась в речах Христа та окраска, какая была характерна для речи самого Иоанна. Наконец, между Евангелием Иоанна и его 1-м посланием существует и несомненное различие, именно между речью самого Иоанна и речами Господа. Так, о спасении людей кровью Христа нередко говорится в 1-м послании Иоанна и умалчивается в Евангелии. Что касается формы изложения мыслей, то в 1-м послании мы встречаем везде краткие отрывочные наставления и сентенции, а в Евангелии — цельные большие речи.
Ввиду всего сказанного, в противность утверждениям критики остается только согласиться с теми положениями, какие высказаны папою Пием Х-м в его Силлабусе от 3-го июля 1907 года, где папа признает ересью утверждение модернистов, будто бы Евангелие Иоанна не история в собственном смысле этого слова, а мистические рассуждения о жизни Христа и что оно является не подлинным свидетельством апостола Иоанна о жизни Христа, а отражением тех воззрений на личность Христа, какие существовали в христианской Церкви к концу первого века по Р. Х.
Самосвидетельство четвертого Евангелия. Автор Евангелия ясно обозначает себя как иудея. Ему известны все иудейские обычаи и воззрения, в особенности взгляды тогдашнего иудейства на Мессию. Притом обо всем, совершавшемся в то время в Палестине, он говорит как очевидец. Если же он как бы отделяет себя от иудеев (напр., он говорит «праздник иудеев», а не «наш праздник»), то это объясняется тем, что 4-е Евангелие написано, несомненно, уже тогда, когда христиане совершенно отделились от иудеев. Кроме того, Евангелие написано именно для христиан из язычников, почему автор и не мог говорит об иудеях как о «своем» народе. Географическое положение Палестины того времени очерчено также в высшей степени точно и обстоятельно. Этого нельзя никак ожидать от писателя, жившего, напр., во 2-м веке.
Как свидетель событий, имевших место в жизни Христа, автор 4-го Евангелия показывает себя далее в особой хронологической точности, с которой он описывает время совершения этих событий. Он обозначает не только праздники, по которым Христос ходил в Иерусалим, — это важно для определения продолжительности общественного служения Христа Хронология жизни Иисуса Христа по Евангелию Иоанна имеет такой вид. — После принятия крещения от Иоанна, Христос некоторое время пребывает близ Иордана и здесь призывает Своих первых учеников (1-я гл.). Затем Он отправляется в Галилею, где и живет до Пасхи (Ин 2:1-11). На Пасху Он приходит в Иерусалим: это первая Пасха во время Его общественного служения (Ин 2:12-13 ; Ин 21). Затем Христос после этой Пасхи — вероятно в апреле — уходит из Иерусалима и пребывает в Иудейской земле до конца декабря (Ин 3:22-4:2). К январю Христос приходит через Самарию в Галилею (Ин 4:3-54) и здесь живет довольно долго: весь конец зимы и лето. На Пасху же (намек на нее сделан в Ин 4:35) — вторую Пасху в течение Его общественной деятельности — Он, по-видимому, в Иерусалим не ходил. Только на праздник Кущей (Ин 5:1) Он является снова в Иерусалиме, где пробыл, вероятно, очень недолго. Затем Он проводит несколько месяцев Галилее (Ин 6:1). На Пасху этого года (Ин 6:4) Христос опять не ходил в Иерусалим: это третья Пасха Его общественного служения. На праздник же Кущей Он выступает в Иерусалиме (Ин 7:1-10:21), затем месяца два проводит в Перее, и в декабре к празднику обновления храма снова приходит в Иерусалим (Ин 10:22). Потом Христос скоро опять уходит в Перею, оттуда на краткое время отправляется в Вифанию (11-я гл.). Из Вифании до четвертой Пасхи Он пребывает в Ефраиме, откуда и приходит на последнюю Пасху, четвертую, в Иерусалим, для того чтобы здесь умереть от рук врагов. — Таким образом, Иоанн упоминает о четырех праздниках Пасхи, в кругу которых и заключена история общественного служения Иисуса Христа, продолжавшееся, очевидно, три с лишком года. , но даже дни и недели до и после того или другого события и, наконец, иногда часы событий. С точностью также говорит он о числе лиц и предметов, о которых идет речь.
Те подробности, какие сообщает автор о разных обстоятельствах из жизни Христа, также дают основание заключать, что автор был очевидцем всего, что он описывает. Притом черты, какими характеризует автор тогдашних деятелей, так метки, что их мог указать только очевидец, хорошо притом понимавший различия, существовавшие между тогдашними иудейскими партиями.
Что автор Евангелия был апостол из числа 12-ти, это ясно видно из тех воспоминаний, какие он передает о многих обстоятельствах из внутренней жизни кружка 12-ти. Он знает хорошо все сомнения, какие волновали учеников Христа, все их беседы между собою и с Своим Учителем. При этом он называет апостолов не теми именами, под какими они стали известны впоследствии в Церкви, а теми, какие они носили в дружеском своем кругу (напр., Варфоломея он называет Нафанаилом).
Замечательно еще отношение автора к синоптикам. Он смело исправляет показания последних во многих пунктах как очевидец, имеющий к тому же высший авторитет, чем они: только такой писатель мог говорить так смело, не боясь ни с чьей стороны осуждения. Притом это несомненно был апостол из числа ближайших ко Христу, так как он знает многое, что не было открыто другим апостолам (см., напр., Ин 6:15 ; Ин 7:1).
Кто же был этот ученик? Он не называет себя по имени, и однако обозначает себя как любимого ученика Господа (Ин 13:23 ; Ин 21:7.20-24). Это не ап. Петр, потому что этот ап. везде в 4-м Евангелии называется по имени и прямо отличается от неназванного ученика. Из ближайших учеников остаются затем двое — Иаков и Иоанн, сыновья Зеведея. Но об Иакове известно, что он не оставлял иудейской страны и сравнительно рано потерпел мученическую смерть (в 41-м г.). Между тем, Евангелие несомненно написано после синоптических Евангелий и, вероятно, в конце первого века. Только одного Иоанна и можно признать этим ближайшим ко Христу апостолом, который написал 4-е Евангелие. Называя себя «другим учеником», он прибавляет всегда к этому выражению член (ο ̔), ясно говоря этим, что его все знали и не могли смешать с кем-либо другим. По своему смирению он не называет также по имени и матери своей, Саломии, и брата Исакова (Ин 19:25 ; Ин 21:2). Так мог поступить только ап. Иоанн: всякий другой писатель непременно упомянул бы поименно хоть одного из сынов Зеведея. Возражают: «но евангелист Матфей нашел же возможным упомянуть свое имя в своем Евангелии» (Ин 9:9)? Да, но в Евангелии Матфея личность писателя совершенно исчезает в объективном изображении событий евангельской истории, тогда как 4-е Евангелие имеет ярко выраженный субъективный характер, и писатель этого Евангелия, сознавая это, хотел поставить в тени свое собственное имя, которое уже и без того всякому напрашивалось на память.
Язык и изложение 4-го Евангелия. И язык, и изложение 4-го Евангелия ясно свидетельствуют о том, что писатель Евангелия был палестинский иудей, а не грек, и что он жил в конце первого века. В Евангелии прежде всего встречаются прямые и косвенные ссылки на места священных книг Ветхого Завета (это можно видеть и в русском издания Евангелия с параллельными местами). Притом ему известен не только перевод LXX-ти, но и подлинный еврейский текст ветхозаветных книг (ср. Ин 19:37 и Зах 12:10 по евр. тексту). Затем, «особая пластичность и образность речи, составляющие отличную черту еврейского гения, расположение членов предположения и простая их конструкция, бросающаяся в глаза подробность изложения, доходящая до тавтологии и повторений, речь краткая, отрывистая, параллелизм членов и целых предложений и антитезы, недостаток греческих частиц в соединении предложений» и многое другое ясно свидетельствует, что Евангелие написано евреем, а не греком (Баженов. Характеристика четвертого Евангелия. С. 374). Член венской академии наук Д. Г. Мюллер в своем реферате « Das Iohannes-Evangelium im Uchte der Strophentheorie» 1909 г. делает даже, и очень удачно, попытку разделить важнейшие речи Христа, содержащиеся в Евангелии Иоанна, на строфы и в заключение высказывает следующее: «по окончании своего труда о Нагорной беседе, я исследовал также Евангелие Иоанна, которое по содержанию и стилю так различается от синоптических Евангелий, но к своему немалому удивлению нашел, что законы строфики господствуют и здесь в такой же степени, как в речах пророков, в Нагорной беседе и в Коране». Не свидетельствует ли этот факт о том, что писателем Евангелия был настоящий иудей, воспитанный на изучении пророков Ветхого Завета? Еврейский колорит в 4-м Евангелии настолько силен, что всякий знающий еврейский язык и имеющий возможность прочитать Евангелие Иоанна в еврейском переводе непременно подумает, что он читает подлинник, а не перевод. Видно, что писатель Евангелия мыслил по-еврейски, а выражался по-гречески. Но так именно и должен был писать ап. Иоанн, который с детства привык мыслить и говорить на еврейском языке, греческий же изучил уже в зрелом возрасте.
Греческий язык Евангелия несомненно был оригинальным, а не переводным: и свидетельства отцов Церкви, и отсутствие доказательств у тех критиков, которые почему-то хотят утверждать, что Евангелие Иоанна первоначально написано на еврейском языке, — все это вполне достаточно для того, чтобы быть уверенным в оригинальности греческого языка 4-го Евангелия. Хотя автор Евангелия имеет в своем словаре немного терминов и выражений греческого языка, но зато эти термины и выражения так полноценны, как полноценна крупная золотая монета, которою рассчитывается обыкновенно крупные хозяева. Со стороны своего состава язык 4-го Евангелия имеет общий всему κοινη ̀ διάλεκτος характер. Встречаются здесь по местам слова еврейские, латинские и некоторые свойственные только этому Евангелию, термины. Наконец, некоторые слова у Иоанна употребляются в особом, не свойственном другим новозаветным писаниям, смысле (напр. Λόγος , α ̓ γαπάω , ι ̓ ου ̓ δαι ̃ οι , ζωή и др., значение коих будет указано при объяснении текста Евангелия). В отношении этимологических и синтаксических правил язык 4-го Евангелия в общем не отличается от правил κοινη ̀ διάλεκτος , хотя и здесь имеется нечто особенное (напр., употребление члена, сочинение сказуемого во множественном числе с подлежащим единств, и др.).
В стилистическом отношении Евангелие Иоанна отличается простотою построения фраз, приближающеюся к простоте обыкновенной речи. Здесь мы везде встречаем краткие отрывочные предложения, связываемые немногими частицами. Но эти краткие выражения часто производят необыкновенно сильное впечатление (особенно в прологе). Для придания особой силы известному выражению Иоанн ставит его в начале фразы, причем иногда даже не соблюдена последовательность в строе речи (напр., Ин 7:38). Поражает также читателя Евангелия Иоанна чрезвычайное изобилие диалогов, в которых раскрывается та или другая мысль. Что касается того обстоятельства, что в Евангелии Иоанна в противоположность синоптическим не встречается притч, то это явление можно объяснить тем, что Иоанн не считал нужным повторять те притчи, какие сообщены уже в синоптических Евангелиях. Зато у него есть нечто напоминающее эти притчи — это именно аллегории и разные образы (напр., образные выражения в беседе с Никодимом и с самарянкою или, напр., настоящая аллегория о добром пастыре и двери во двор овчий). Кроме того, притчей Христос, вероятно, и не употреблял в Своих беседах с образованными иудеями, а именно эти беседы главным образом и приводит в своем Евангелии Иоанн. Форма притчей не подходила и к содержанию речей Христовых, сказанных в Иудее: в этих речах Христос говорил о Своем божественном достоинстве, а для этого форма образов и притч была совершенно не подходящей — догматы неудобно заключать в притчи. Ученики Христовы также могли понимать учение Христа и без притчей.
Комментарии к Евангелию Иоанна и другие сочинения, имеющие предметом своим это Евангелие. Из древних трудов, посвященных изучению Евангелия Иоанна, первым по времени является труд валентиниана Гераклеона (150-180 г.), отрывки которого сохранились у Оригена (есть и особое издание Броока). Затем следует очень обстоятельный комментарий самого Оригена, сохранившийся однако не в полном виде (изд. Прейшена 1903 г.). Далее идут 88 бесед на Евангелие Иоанна, принадлежащие Иоанну Златоусту (на русском языке в переводе Пет. Д. Акад. 1902 г.). Толкование Федора Мопсуетского на греческом языке сохранилось только в отрывках, но теперь уже явился латинский перевод сирского текста этого труда, почти воспроизводящий все в полном виде. Толкование св. Кирилла Александрийского издано в 1910-м году при Моск. Дух. Академии. Затем идут 124 беседы на Евангелие Иоанна, принадлежащие блаж. Августину (на лат. яз.). Наконец, заслуживает внимания толкование на Ев. Иоанна, принадлежащее блаж. Феофилакту (перевод, при Каз. Дух. Академии).
Из новых толкований западных богословов заслуживают труды: Толюка (посл. изд. 1857 г.), Мейера (посл. изд. 1902 г.), Лютардта (посл. изд. 1876 г.), Годэ (посл. изд. на нем. яз. 1903 г.), Кейля (1881 г.), Весткотта (1882 г.), Шанца (1885 г.), Кнабенбауера (1906 г. 2-е изд.), Шлаттера (2-е изд. 1902 г.), Луази (1903 г. на фр. яз.), Хейтмюллера (у Вейса в « Новоз. Писаниях» 1907 г.), Цана (2-е изд. 1908 г.), Г. И. Гольцмана (3-е изд. 1908 г.).
Из наиболее выдающихся произведений западных ученых так называемого критического направления Евангелию Иоанна посвящены труды: Бречнейдера, Вейссе, Швеглера, Бруно, Бауера, Баура, Гильгенфельда, Кейма, Тома, Якобсена, О. Гольцмана, Вендта, Кейенбюля, И. Ревиля, Грилля, Вреде, Скотта, Велльгаузена и др. Последним по времени крупным сочинением критического направления является труд: Spitta [Шпитта]. Das Joh ä nnes evangelium als Quelle d. Geschtehe Iesu . G ö tt. 1910. C. 466.
В апологическом направлении о Ев. Иоанна писали: Блэк, Штир, Вейс, Эдершейм (Жизнь и время Иисуса Мессии, первый том которой переведен на русский язык), Шастан, Дельф, П. Эвальд, Несген, Клюге, Камерлинк, Шлаттер, Стантон, Друммонд, Сэндей, Смит, Барт, Гебель, Лепен Последним по времени является труд Lepin"а [Лепена]. La valeur historique du IV-e Evangile . 2 vol. Paris. 1910. 8 fran. . Но и этими трудами нужно пользоваться с осмотрительностью.
В русской богословской литературе существует немало изъяснений на Евангелие Иоанна и отдельных статей и брошюр, относящихся к изучению этого Евангелия. В 1874-м году вышло первым изданием сочинение архимандрита (впоследствии епископа) Михаила (Лузина) под заглавием: « Евангелие от Иоанна на славянском и русском наречии с предисловиями и подробными объяснительными примечаниями». В 1887-м году появился « Опыт изучения Евангелия св. Иоанна Богослова» Георгия Властова, в двух томах. В 1903 г. вышло популярное объяснение на Евангелие Иоанна, составленное архиепископом Никанором (Каменским), а в 1906-м г. « Толкование Евангелия», составленное Б. И. Гладковым, в котором объясняется популярно и Евангелие Иоанна. Есть еще также популярные объяснения на Евангелие Иоанна: Евсевия, архиеп. могилевского (в виде бесед на воскресные и праздничные дни), протоиереев Михайловского, Бухарева и некоторые другие. Наиболее полезным пособием для ознакомления, с тем, что было написано о Евангелии Иоанна до 1893-го года является « Сборник статей по истолковательному и назидательному чтению четвероевангелия» М. Барсова. Последующую литературу до 1904-го года по изучению Евангелия Иоанна указывает проф. Богдашевский в Прав.-Богосл. Энциклопедии, т. 6-й, с. 836-7 и отчасти проф. Сагарда (там же, с. 822). Из новейшей русской литературы по изучению Евангелия Иоанна заслуживают особого внимания диссертации: И. Баженов. Характеристика четвертого Евангелия со стороны содержания и языка в связи с вопросом о происхождении Евангелия. 1907; Д. Знаменский. Учение св. ап. Иоанна Богослова в четвертом Евангелии о лице Иисуса Христа. 1907; Проф. Богословский. Общественное служение Господа Иисуса Христа. 1908, ч. 1-я.
Евангелие
Слово «Евангелие» (τὸ εὐαγγέλιον) в классическом греческом языке употреблялось для обозначения: а) награды, которая дается вестнику радости (τῷ εὐαγγέλῳ), б) жертвы, закланной по случаю получения какого-либо доброго известия или праздника, совершенного по тому же поводу и в) самой этой доброй вести. В Новом Завете это выражение означает:
а) добрую весть о том, что Христос совершил примирение людей с Богом и принес нам величайшие блага - главным образом основал на земле Царство Божие (Мф. 4:23 ),
б) учение Господа Иисуса Христа, проповеданное им Самим и Его апостолами о Нем, как о Царе этого Царства, Мессии и Сыне Божием (2Кор. 4:4 ),
в) все вообще новозаветное или христианское учение, прежде всего повествование о событиях из жизни Христа, наиболее важных (; 1Фес. 2:8 ) или личность проповедника (Рим. 2:16 ).
Довольно долго сказания о жизни Господа Иисуса Христа передавались только устно. Сам Господь не оставил никаких записей Своих речей и дел. Точно так же и 12 апостолов не были рождены писателями: они были «люди некнижные и простые» (Деян. 4:13 ), хотя и грамотные. Среди христиан апостольского времени также было очень мало «мудрых по плоти, сильных» и «благородных» (1Кор. 1:26 ), и для большинства верующих гораздо большее значение имели устные сказания о Христе, чем письменные. Таким образом апостолы и проповедники или евангелисты «передавали» (παραδιδόναι) сказания о делах и речах Христа, а верующие «принимали» (παραλαμβάνειν), - но, конечно, не механически, только памятью, как это можно сказать об учениках раввинских школ, а всей душой, как бы нечто живое и дающее жизнь. Но скоро этот период устного предания должен был окончиться. С одной стороны, христиане должны были почувствовать нужду в письменном изложении Евангелия в своих спорах с иудеями, которые, как известно, отрицали действительность чудес Христовых и даже утверждали, что Христос и не объявлял Себя Мессией. Нужно было показать иудеям, что у христиан имеются подлинные сказания о Христе тех лиц, которые или были в числе Его апостолов, или же стояли в ближайшем общении с очевидцами дел Христовых. С другой стороны, нужда в письменном изложении истории Христа стала чувствоваться потому, что генерация первых учеников постепенно вымирала и ряды прямых свидетелей чудес Христовых редели. Требовалось поэтому письменно закрепить отдельные изречения Господа и целые Его речи, а также и рассказы о Нем апостолов. Тогда-то стали появляться то там, то здесь отдельные записи того, что сообщалось в устном предании о Христе. Всего тщательнее записывали слова Христовы, которые содержали в себе правила жизни христианской, и гораздо свободнее относились к передаче разных событий из жизни Христа, сохраняя только общее их впечатление. Таким образом, одно в этих записях, в силу своей оригинальности, передавалось везде одинаково, другое же видоизменялось. О полноте повествования эти первоначальные записи не думали. Даже и наши Евангелия, как видно из заключения Евангелия от Иоанна (Ин. 21:25 ), не намеревались сообщать все речи и дела Христовы. Это видно, между прочим, и из того, что в них не помещено, например, такое изречение Христа: «блаженнее давать, нежели принимать» (Деян. 20:35 ). О таких записях сообщает евангелист Лука, говоря, что многие до него уже начали составлять повествования о жизни Христа, но что в них не было надлежащей полноты и что поэтому они не давали достаточного «утверждения» в вере (Лк. 1:1-4 ).
По тем же побуждениям, очевидно, возникли и наши канонические Евангелия. Период их появления можно определить примерно лет в тридцать - от 60 до 90 г. (последним было Евангелие от Иоанна). Три первых Евангелия принято называть в библейской науке синоптическими, потому что они изображают жизнь Христа так, что их три повествования без большого труда можно просматривать за одно и соединять в одно цельное повествование (синоптики - с греческого - вместе смотрящие). Евангелиями они стали называться каждое в отдельности, может быть, еще в конце I столетия, но из церковной письменности мы имеем сведения, что такое наименование всему составу Евангелий стало придаваться только во второй половине II века. Что касается названий: «Евангелие Матфея», «Евангелие Марка» и т.д., то правильнее эти очень древние названия с греческого нужно перевести так: «Евангелие по Матфею», «Евангелие по Марку» (κατὰ Ματθαῖον, κατὰ Μᾶρκον). Этим Церковь хотела сказать, что во всех Евангелиях заключается единое христианское благовествование о Христе Спасителе, но по изображениям разных писателей: одно изображение принадлежит Матфею, другое - Марку и т.д.
Четвероевангелие
Таким образом, древняя Церковь смотрела на изображение жизни Христа в наших четырех Евангелиях не как на различные Евангелия или повествования, а как на одно Евангелие, на одну книгу в четырех видах. Поэтому-то в Церкви и утвердилось за нашими Евангелиями название Четвероевангелие. Святой Ириней называл их «четверообразным Евангелием» (τετράμορφον τὸ εὐαγγέλιον - см. Irenaeus Lugdunensis, Adversus haereses liber 3, ed. A. Rousseau and L. Doutreleaü Irenée Lyon. Contre les hérésies, livre 3, vol. 2 . Paris, 1974, 11, 11).
Отцы Церкви останавливаются на вопросе: почему именно Церковь приняла не одно Евангелие, а четыре? Так святитель Иоанн Златоуст говорит: «Неужели один евангелист не мог написать всего, что нужно. Конечно, мог, но когда писали четверо, писали не в одно и то же время, не в одном и том же месте, не сносясь и не сговариваясь между собою, и при всем том написали так, что все как будто одними устами произнесено, то это служит сильнейшим доказательством истины. Ты скажешь: «Случилось, однако же, противное, ибо четыре Евангелия обличаются нередко в разногласии». Сие то самое и есть верный признак истины. Ибо если бы Евангелия во всем в точности были согласны между собою, даже касательно самых слов, то никто из врагов не поверил бы, что писались Евангелия не по обыкновенному взаимному соглашению. Теперь же находящееся между ними небольшое разногласие освобождает их от всякого подозрения. Ибо то, в чем они неодинаково говорят касательно времени или места, нисколько не вредит истине их повествования. В главном же, составляющем основание нашей жизни и сущность проповеди, ни один из них ни в чем и нигде не разногласит с другим, - в том, что Бог соделался человеком, творил чудеса, был распят, воскрес, вознесся на небо». («Беседы на Евангелие от Матфея», 1).
Святой Ириней находит и особый символический смысл в четверичном числе наших Евангелий. «Так как четыре страны света, в котором мы живем, и так как Церковь рассеяна по всей земле и свое утверждение имеет в Евангелии, то надлежало ей иметь четыре столпа, отовсюду веющих нетлением и оживляющих человеческий род. Всеустрояющее Слово, восседающее на Херувимах, дало нам Евангелие в четырех видах, но проникнутое одним духом. Ибо и Давид, моля о явлении Его, говорит: «восседающий на Херувимах, яви Себя» (Пс. 79:2 ). Но Херувимы (в видении пророка Иезекииля и Апокалипсиса) имеют четыре лица, и их лики суть образы деятельности Сына Божия». Святой Ириней находит возможным приложить к Евангелию Иоанна символ льва, так как это Евангелие изображает Христа, как вечного Царя, а лев есть царь в животном мире; к Евангелию Луки - символ тельца, так как Лука начинает свое Евангелие изображением священнического служения Захарии, который закалал тельцов; к Евангелию Матфея - символ человека, так как это Евангелие преимущественно изображает человеческое рождение Христа, и, наконец, к Евангелию Марка - символ орла, потому что Марк начинает свое Евангелие с упоминания о пророках, к которым Дух Святой слетал, как бы орел на крыльях» (Irenaeus Lugdunensis, Adversus haereses, liber 3, 11, 11-22). У других отцов Церкви символы льва и тельца перемещены и первый придан Марку, а второй - Иоанну. Начиная с V в. в таком виде символы евангелистов стали присоединяться и к изображениям четырех евангелистов в церковной живописи.
Взаимные отношения Евангелий
Каждое из четырех Евангелий имеет свои особенности, и больше всех - Евангелие Иоанна. Но три первые, как уже сказано выше, между собой имеют чрезвычайно много общего, и это сходство невольно бросается в глаза даже при беглом их чтении. Скажем прежде всего о сходстве синоптических Евангелий и о причинах этого явления.
Еще Евсевий Кесарийский в своих «канонах» разделил Евангелие от Матфея на 355 частей и заметил, что 111 из них имеются у всех трех синоптиков. В новейшее время экзегеты выработали даже еще более точную числовую формулу для определения сходства Евангелий и вычислили, что все количество стихов, общих всем синоптикам, восходит до 350. У Матфея, затем, 350 стихов свойственны только ему, у Марка таких стихов 68, у Луки - 541. Сходства главным образом замечаются в передаче изречений Христа, а различия - в повествовательной части. Когда Матфей и Лука в своих Евангелиях буквально сходятся между собою, с ними всегда согласуется и Марк. Сходство между Лукой и Марком гораздо ближе, чем между Лукой и Матфеем (Лопухин - в Православной Богословской Энциклопедии. Т. V. С. 173). Замечательно еще, что некоторые отрывки у всех трех евангелистов идут в одной и той же последовательности, например, искушение и выступление в Галилее, призвание Матфея и разговор о посте, срывание колосьев и исцеление сухорукого, утишение бури и исцеление гадаринского бесноватого и т.д. Сходство иногда простирается даже на конструкцию предложений и выражения (например, в приведении пророчества Мал. 3:1 ).
Что касается различий, наблюдаемых у синоптиков, то их весьма немало. Иное сообщается только двумя евангелистами, иное - даже одним. Так, только Матфей и Лука приводят нагорную беседу Господа Иисуса Христа, сообщают историю рождения и первых годов жизни Христа. Один Лука говорит о рождении Иоанна Предтечи. Иное один евангелист передает в более сокращенной форме, чем другой, или в другой связи, чем другой. Различны и детали событий в каждом Евангелии, а также и выражения.
Такое явление сходства и различия в синоптических Евангелиях давно уже обращало на себя внимание толкователей Писания, и давно уже высказывались различные предположения, объясняющие этот факт. Более правильным представляется мнение, что наши три евангелиста пользовались общим устным источником для своего повествования о жизни Христа. В то время евангелисты или проповедники о Христе ходили с проповедью повсюду и повторяли в разных местах в более или менее обширном виде то, что считалось нужным предложить вступавшим в Церковь. Образовался, таким образом, известный определенный тип устного Евангелия , и вот этот тип мы и имеем в письменном виде в наших синоптических Евангелиях. Конечно, при этом, смотря по цели, какую имел тот или другой евангелист, его Евангелие принимало некоторые особенные, только его труду свойственные черты. При этом нельзя исключить и того предположения, что более древнее Евангелие могло быть известно евангелисту, писавшему позднее. При этом различие синоптиков должно быть объясняемо различными целями, какие имел в виду каждый из них при написании своего Евангелия.
Как мы уже сказали, синоптические Евангелия в очень многом отличаются от Евангелия Иоанна Богослова. Так они изображают почти исключительно деятельность Христа в Галилее, а апостол Иоанн изображает главным образом пребывание Христа в Иудее. В отношении к содержанию синоптические Евангелия также значительно разнятся от Евангелия Иоанна. Они дают, так сказать, изображение более внешнее жизни, дел и учения Христа и из речей Христа приводят только те, какие были доступны для понимания всего народа. Иоанн, напротив, пропускает очень многое из деятельности Христа, например, он приводит только шесть чудес Христа, но зато те речи и чудеса, которые он приводит, имеют особый глубокий смысл и чрезвычайную важность о личности Господа Иисуса Христа. Наконец, в то время как синоптики изображают Христа преимущественно как основателя Царства Божия и потому направляют внимание своих читателей на основанное Им Царство, Иоанн обращает наше внимание на центральный пункт этого Царства, из которого идет жизнь по перифериям Царства, т.е. на Самого Господа Иисуса Христа, Которого Иоанн изображает как Единородного Сына Божия и как Свет для всего человечества. Поэтому-то Евангелие Иоанна еще древние толкователи называли по преимуществу духовным (πνευματικόν) в отличие от синоптических, как изображающих преимущественно человеческую сторону в лице Христа (εὐαγγέλιον σωματικόν), т.е. Евангелие телесное.
Однако нужно сказать, что и у синоптиков есть места, которые говорят о том, что как синоптикам известна была деятельность Христа в Иудее (Мф. 23:37 , 27:57 ; Лк. 10:38-42 ), так и у Иоанна имеются указания на продолжительную деятельность Христа в Галилее. Точно так же синоптики передают такие изречения Христа, которые свидетельствуют о Его Божеском достоинстве (Мф. 11:27 ), а Иоанн со своей стороны также местами изображает Христа как истинного человека (Ин. 2 и сл.; Ин.8 и др.). Поэтому нельзя говорить о каком-либо противоречии между синоптиками и Иоанном в изображении лица и дела Христа.
Достоверность Евангелий
Хотя давно уже критика высказывалась против достоверности Евангелий, а в последнее время эти нападения критики особенно усилились (теория мифов, особенно же теория Древса, совсем не признающего существования Христа), однако все возражения критики так ничтожны, что разбиваются при самом малейшем столкновении с христианской апологетикой. Здесь, впрочем, не будем приводить возражений отрицательной критики и разбирать эти возражения: это будет сделано при толковании самого текста Евангелий. Мы скажем только о главнейших общих основаниях, по которым мы признаем Евангелия вполне достоверными документами. Это, во-первых, существование предания очевидцев, из которых многие дожили до эпохи, когда появились наши Евангелия. С какой стати мы стали бы отказывать этим источникам наших Евангелий в доверии? Могли ли они выдумать все, что есть в наших Евангелиях? Нет, все Евангелия имеют чисто исторический характер. Во-вторых, непонятно, почему бы христианское сознание захотело - так утверждает мифическая теория - увенчать голову простого равви Иисуса венцом Мессии и Сына Божия? Почему, например, о Крестителе не сказано, что он творил чудеса? Явно потому, что он их не творил. А отсюда следует, что если о Христе сказано как о Великом Чудотворце, то, значит, Он действительно был таким. И почему бы можно было отрицать достоверность чудес Христовых, раз высшее чудо - Его Воскресение - засвидетельствовано так, как никакое другое событие древней истории (см. 1Кор. 15 )?
Библиография иностранных работ по четвероевангелию
Бенгель - Bengel J. Al. Gnomon Novi Testamentï in quo ex nativa verborum VI simplicitas, profunditas, concinnitas, salubritas sensuum coelestium indicatur. Berolini, 1860.
Бласс, Gram. - Blass F. Grammatik des neutestamentlichen Griechisch. Göttingen, 1911.
Весткотт - The New Testament in Original Greek the text rev. by Brooke Foss Westcott. New York, 1882.
Б. Вейс - Weiss B. Die Evangelien des Markus und Lukas. Göttingen, 1901.
Иог. Вейс (1907) - Die Schriften des Neuen Testaments, von Otto Baumgarten; Wilhelm Bousset. Hrsg. von Johannes Weis_s, Bd. 1: Die drei älteren Evangelien. Die Apostelgeschichte, Matthaeus Apostolus; Marcus Evangelista; Lucas Evangelista. . 2. Aufl. Göttingen, 1907.
Годэ - Godet F. Кommentar zu dem Evangelium des Johannes. Hannover, 1903.
Де Ветте - De Wette W.M.L. Кurze Erklärung des Evangeliums Matthäi / Кurzgefasstes exegetisches Handbuch zum Neuen Testament, Band 1, Teil 1. Leipzig, 1857.
Кейль (1879) - Кeil C.F. Commentar über die Evangelien des Markus und Lukas. Leipzig, 1879.
Кейль (1881) - Кeil C.F. Commentar über das Evangelium des Johannes. Leipzig, 1881.
Клостерманн - Кlostermann A. Das Markusevangelium nach seinem Quellenwerthe für die evangelische Geschichte. Göttingen, 1867.
Корнелиус а Ляпиде - Cornelius a Lapide. In SS Matthaeum et Marcum / Commentaria in scripturam sacram, t. 15. Parisiis, 1857.
Лагранж - Lagrange M.-J. Études bibliques: Evangile selon St. Marc. Paris, 1911.
Ланге - Lange J.P. Das Evangelium nach Matthäus. Bielefeld, 1861.
Луази (1903) - Loisy A.F. Le quatrième èvangile. Paris, 1903.
Луази (1907-1908) - Loisy A.F. Les èvangiles synoptiques, 1-2. : Ceffonds, près Montier-en-Der, 1907-1908.
Лютардт - Luthardt Ch.E. Das johanneische Evangelium nach seiner Eigenthümlichkeit geschildert und erklärt. Nürnberg, 1876.
Мейер (1864) - Meyer H.A.W. Kritisch exegetisches Кommentar über das Neue Testament, Abteilung 1, Hälfte 1: Handbuch über das Evangelium des Matthäus. Göttingen, 1864.
Мейер (1885) - Kritisch-exegetischer Кommentar über das Neue Testament hrsg. von Heinrich August Wilhelm Meyer, Abteilung 1, Hälfte 2: Bernhard Weiss B. Kritisch exegetisches Handbuch über die Evangelien des Markus und Lukas. Göttingen, 1885. Мейер (1902) - Meyer H.A.W. Das Johannes-Evangelium 9. Auflage, bearbeitet von B. Weiss. Göttingen, 1902.
Меркс (1902) - Merx A. Erläuterung: Matthaeus / Die vier kanonischen Evangelien nach ihrem ältesten bekannten Texte, Teil 2, Hälfte 1. Berlin, 1902.
Меркс (1905) - Merx A. Erläuterung: Markus und Lukas / Die vier kanonischen Evangelien nach ihrem ältesten bekannten Texte. Teil 2, Hälfte 2. Berlin, 1905.
Морисон - Morison J. A practical commentary on the Gospel according to St. Matthew. London, 1902.
Стэнтон - Stanton V.H. The Synoptic Gospels / The Gospels as historical documents, Part 2. Cambridge, 1903. Толюк (1856) - Tholuck A. Die Bergpredigt. Gotha, 1856.
Толюк (1857) - Tholuck A. Commentar zum Evangelium Johannis. Gotha, 1857.
Хейтмюллер - см. Иог. Вейс (1907).
Хольцманн (1901) - Holtzmann H.J. Die Synoptiker. Tübingen, 1901.
Хольцманн (1908) - Holtzmann H.J. Evangelium, Briefe und Offenbarung des Johannes / Hand-Commentar zum Neuen Testament bearbeitet von H. J. Holtzmann, R. A. Lipsius etc. Bd. 4. Freiburg im Breisgau, 1908.
Цан (1905) - Zahn Th. Das Evangelium des Matthäus / Кommentar zum Neuen Testament, Teil 1. Leipzig, 1905.
Цан (1908) - Zahn Th. Das Evangelium des Johannes ausgelegt / Кommentar zum Neuen Testament, Teil 4. Leipzig, 1908.
Шанц (1881) - Schanz P. Commentar über das Evangelium des heiligen Marcus. Freiburg im Breisgau, 1881.
Шанц (1885) - Schanz P. Commentar über das Evangelium des heiligen Johannes. Tübingen, 1885.
Шлаттер - Schlatter A. Das Evangelium des Johannes: ausgelegt für Bibelleser. Stuttgart, 1903.
Шюрер, Geschichte - Schürer E., Geschichte des jüdischen Volkes im Zeitalter Jesu Christi. Bd. 1-4. Leipzig, 1901-1911.
Эдершейм (1901) - Edersheim A. The life and times of Jesus the Messiah. 2 Vols. London, 1901.
Эллен - Allen W.C. A critical and exegetical commentary of the Gospel according to st. Matthew. Edinburgh, 1907.
Элфорд - Alford Н. The Greek Testament in four volumes, vol. 1. London, 1863.
После сих слов Иисус возвел очи Свои на небо и сказал: Отче! пришел час: прославь Сына Твоего, да и Сын Твой прославит Тебя,
Так как Ты дал Ему власть над всякою плотью, да всему, что Ты дал Ему, даст Он жизнь вечную:
Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа.
Я прославил Тебя на земле, совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить;
И ныне прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира.
В жизни Иисуса кульминационной точкой был Крест. Для Него Крест был славой Его жизни и славой в вечности. Он сказал: «Пришел час прославляться Сыну Человеческому» (Иоан. 12,23).
Что имел в виду Иисус, когда говорил о Кресте, как о Своей славе? На этот вопрос есть несколько ответов.
1. История неоднократно подтвердила тот факт, что в смерти многие великие люди нашли свою славу. Их смерть и то, как они умирали, помогло увидеть людям, кем они были. Они могли быть недопонятыми, недооцененными, осужденными, как преступники при жизни, но их смерть показала их истинное место в истории.
У Авраама Линкольна были при жизни враги, но даже те, которые критиковали его, увидели его величие после того, как пуля убийцы сразила его, и сказали: «Теперь он бессмертен». Военный министр Стантон всегда считал Линкольна простым и неотесанным, и никогда не скрывал своего презрения к нему, но, глядя на его мертвое тело со слезами на глазах, сказал: «Здесь лежит самый великий вождь, какого этот мир когда-либо видел».
Жанну Д, Арк сожгли на костре, как ведьму и еретичку. В толпе был один англичанин, который поклялся, что добавит охапку хвороста в огонь. «Да попадет моя душа, — сказал он, — туда, куда попадет душа этой женщины».
Когда казнили Монтроза, его повели по улицам Эдинбурга к Меркатскому кресту. Его враги поощряли толпу ругаться над ним и даже снабдили их амуницией, чтобы бросать в его, но ни один голос не поднялся в проклятии и ни одна рука не поднялась на него. Он был в своей праздничной одежде с завязками на башмаках и в тонких белых перчатках на руках. Очевидец, некий Джеймс Фразер, сказал: «Он шел по улице торжественно, и его лицо выражало столько красоты, величественности и важности, что всякий удивлялся, глядя на него, и многие враги признали его самым храбрым человеком в мире и увидели в нем отвагу, которая объяла всю толпу».Нотариус Джон Никол видел в нем скорее подобие жениха, чем преступника. Английский чиновник в толпе написал своему начальству: «Абсолютно верно, что он победил больше врагов в Шотландии своею смертью, чем если бы остался в живых. Признаюсь, что никогда не видел более великолепной осанки у мужчин за всю свою жизнь».
Снова и снова величие мученика проявлялось в его смерти. Так было и с Иисусом, и потому сотник у Его Креста воскликнул: «Воистину Он был Сын Божий!» (Мат. 27,54). Крест был славою Христа, потому что Он никогда не выглядел более величественно, чем в Своей смерти. Крест был Его славой, потому что его магнетизм притянул людей к Нему так, как даже Его жизнь не могла притянуть их, и эта сила жива и сегодня.
Иоанна 17,1-5 (продолжение) Слава креста
2. Далее Крест был славой Иисуса потому, что был завершением Его служения. «Я совершил дело, которое Ты поручил Мне делать», — говорит Он в этом отрывке. Если бы Иисус не пошел на Крест, Он не завершил бы Своего дела. Почему это так? потому что Иисус пришел в мир, чтобы рассказать людям о любви Божией и показать ее им. Если бы Он не пошел на Крест, получилось бы, что Божия любовь доходит до определенной границы и не дальше. Тем же, что Он пошел на Крест, Иисус показал, что нет ничего, на что бы Бог не был готов ради спасения людей, и что у Божьей любви нет границ.
На одной знаменитой картине эпохи Первой мировой войны изображен связист, починяющий полевой телефон. Он только что окончил починку линии, чтобы важное сообщение могло быть передано куда следует, как его убили выстрелом. Картина изображает его в момент смерти, а внизу только одно слово: «Успел». Он отдал жизнь, чтобы важное сообщение могло пройти по линии к месту его назначения.
Вот именно это сделал Христос. Он совершил Свое дело, принес Божию любовь людям. Для Него это означало Крест, но Крест был Его славой, потому что Он окончил труд, который Бог поручил Ему исполнить. Он навеки убедил людей в любви Бога.
3. Но есть еще один вопрос: каким образом Крест прославил Бога? Бога можно прославить только послушанием Ему. Дитя отдает честь своим родителям своим послушанием им. Гражданин страны чтит свою страну послушанием ее законам. Школьник отдает честь учителю, когда послушен его наставлению. Иисус принес славу и честь Отцу Своим полным послушанием Ему. Евангельское повествование говорит весьма ясно, что Иисус мог бы избежать Креста. По-человечески рассуждая, Он мог повернуть обратно и вообще не идти в Иерусалим. Но глядя на Иисуса в Его последние дни, так и хочется сказать: «Смотрите, как Он любил Бога-Отца! Смотрите до какого предела шло Его послушание!» Он прославил Бога на Кресте, отдав Ему полное послушание и полную любовь.
4. Но и это еще не все. Иисус молился Богу, чтобы Он прославил Себя и Его. Крест не был концом. За ним следовало Воскресение. И оно-то и было восстановлением Иисуса, доказательством, что люди могут причинять самое ужасное зло, но Иисус все равно восторжествует. Вышло, как будто бы Бог указал одной рукой на Крест и сказал: «Вот, какого мнения о Моем Сыне люди», а другой на Воскресение и сказал: «Вот, такого мнения держусь Я». Самое ужасное, что могли причинить Иисусу люди, проявилось на Кресте, но и это самое ужасное не смогло побороть Его. Слава Воскресения выявила значение Креста.
5. Для Иисуса Крест был средством возвращения к Отцу. «Прославь Меня, — молился Он, — славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира». Он был подобен рыцарю, покинувшему двор короля, чтобы совершить опасное, страшное дело, и который, совершив его, возвратился домой победоносно, чтобы насладиться славою победы. Иисус исшел от Бога и возвратился к Нему. Подвигом в промежутке был Крест. Следовательно, для Него Крест был вратами в славу, и если бы Он отказался пройти сквозь эти врата, для Него не было бы славы, в которую бы Он мог войти. Для Иисуса Крест был возвращением к Богу.
Иоанна 17,1-5 (продолжение) Жизнь вечная
В этом отрывке есть еще одна важная мысль. Он содержит определение жизни вечной. Жизнь вечная есть познание Бога и посланного Им Иисуса Христа. Давайте же напомним себе, что значит слово вечная. По-гречески это слово звучит айонис и относится не столько к продолжительности жизненного срока, потому что бесконечная жизнь для некоторых и нежелательна, сколько к качеству жизни. Есть только одна личность, к которой это слово применимо, и эта Личность — Бог. Жизнь вечная, стало быть, есть нечто иное, как жизнь Бога. Обрести ее, войти в нее, означает уже сейчас проявить нечто от ее великолепия, величия и радости, мира и святости, которыми характеризуется жизнь Божия.
Познание Бога — это характерная мысль Ветхого Завета. «Мудрость — есть древо жизни для тех, которые приобретают ее, и блаженны, которые охраняют ее» (Прит. 3,18). «Праведники прозорливостью спасаются» (Прит. 11,9). Аввакум мечтал о Золотом веке и говорил: «Земля наполнится познанием славы Господа, как воды наполняют море» (Авв. 2,14). Осия слышит глас Божий, который говорит ему: «Истреблен будет народ Мой за недостаток ведения» (Ос. 4,6). Раввинское толкование спрашивает, на какой небольшой частице Писания зиждется вся сущность закона, и отвечает: «Во всех путях твоих познавай Его и Он направит стези твои» (Прит. 3,6). И в другом раввинском толковании говорится, что Амос сократил множество заповедей закона до одной: «Взыщите Меня и будете живы» (Ам. 5,4), потому что искать Бога необходимо для истинной жизни. Но что значит знать Бога?
1. Несомненно, в этом есть элемент познания разумом. Это означает знание характера Бога и знание это значительно меняет жизнь человека. Приведем два примера. Язычники в неразвитых странах верят во множество богов. Каждое дерево, ручей, холм, гора, река, камень содержит для них в себе бога с его духом. Все эти духи враждебны к человеку, и дикари живут в страхе перед этими богами, все время боясь обидеть их чем-нибудь. Миссионеры рассказывают, что почти невозможно постичь волну облегчения, которая охватывает этих людей, когда они узнают, что есть только один Бог. Это новое знание меняет для них все. И еще больше меняет все знание, что этот Бог не строг и не жесток, но что Он есть любовь.
Сейчас мы знаем это, но мы ни за что не узнали бы этого, если бы Иисус не пришел и не рассказал нам об этом. Мы вступаем в новую жизнь и разделяем определенным образом жизнь Самого Бога посредством того, что совершил Иисус: мы познаем Бога, то есть узнаем каков Он по характеру.2. Но есть еще что-то. Ветхий Завет применяет слово знать и к половой жизни. «И Адам познал Еву, жену свою, и она зачала…» (Быт. 4,1). Знание друг друга у мужа и жены самое интимное из всех знаний. Муж и жена не двое, но одна плоть. Сам по себе половой акт не важен настолько, насколько важна интимность разума, души и сердца, которая при настоящей любви предшествует половой связи. Следовательно, знать Бога значит не только постигать Его головою, но это значит быть в личных, самых близких отношениях с Ним, подобных самому близкому и дорогому союзу на земле. И тут снова без Иисуса такое близкое отношение не было бы ни вообразимым, ни возможным. Только Иисус открыл людям, что Бог не далекое, недосягаемое Существо, а Отец, Чье имя и Чья природа есть любовь.
Знать Бога, значит знать, каков Он, и быть в самых близких, личных отношениях с Ним. Но ни то, ни другое невозможно без Иисуса Христа.
Иоанна 17,6-8 Дело Иисуса
Я открыл имя Твое человекам, которых Ты дал Мне от мира; они были Твои, и Ты дал их Мне и они сохранили слово Твое;
Ныне уразумели они, что все, что Ты дал Мне, от Тебя есть;
Ибо слова, которые Ты дал Мне, Я передал им, и они приняли и уразумели истинно, что Я исшел от Тебя, и уверовали, что Ты послал Меня.
Иисус дает нам определение того дела, которое Он совершил. Он говорит Отцу: «Я открыл имя Твое человекам». Здесь есть две великие идеи, которые должны быть понятны нам.
1. Первая идея типична и неотъемлема для Ветхого Завета. Это идея имени. В Ветхом Завете имя употребляется особенным образом. Оно отражает не только имя, которым человека зовут, но весь его характер, насколько его возможно познать. Псалмопевец говорит: «И будут уповать на тебя знающие имя Твое» (Пс. 9,11). Это не значит, что все, которые знают имя Господне, то есть как Его зовут, будут непременно уповать на Него, но это значит, что те, которые знают, каков Бог, знают Его характер и природу, будут рады довериться Ему.
В другом месте псалмопевец говорит: «Иные — колесницами, иные — конями, а мы именем Господа Бога нашего хвалимся» (Пс. 19,8). Далее говорится: «Буду возвещать имя Твое братьям, посреди собрания восхвалять Тебя» (Пс. 21,23). Об этом псалме иудеи говорили, что он пророчествует о Мессии и том деле, которое Он совершит, и что дело это будет заключаться в том, что Мессия откроет людям имя Божие и характер Бога. «Народ твой узнает имя Твое», — говорит пророк Исаия о новом веке (Ис. 52,6). Это значит, что в Золотой век люди будут истинно знать, каков Бога.
Поэтому, когда Иисус говорит: «Я открыл человекам имя Твое», Он имеет в виду: «Я сделал людей способными видеть, какова природа Бога на самом деле». Фактически это то же, что сказано в другом месте: «Видевший Меня, видел Отца» (Иоан. 14,9). Высочайшее значение Иисуса в том, что в Нем люди видят разум, характер и сердце Бога.
2. Вторая идея заключается в следующем. В более поздние времена, когда иудеи говорили об имени Бога, они имели в виду священный четырехбуквенный символ, так называемый тетраграмматон, выражаемый приблизительно следующими буквами — ИХВХ. Это имя считали настолько священным, что его никогда не произносили. Только первосвященник, входя в Святое Святых в День Искупления мог произносить его. Эти четыре буквы символизируют имя Яхве. Мы обычно употребляем слово Иегова, но эта перемена в гласных происходит от того, что гласные в слове Иегова такие же, как в слове Адонай, которое означает Господь. В иудейском алфавите вообще не было гласных букв, и позже их стали прибавлять в виде небольших знаков над и под согласными. Поскольку буквы ИХВХ были священными, гласные из Адонай были помещены под ними, чтобы, когда читающий подходил к ним, он мог прочитать не Иахвех, но Адонай — Господь. Значит, во время жизни Иисуса на земле имя Божие было настолько священно, что простой народ не должен был знать, и тем более, произносить его. Бог был далеким незримым Царем, имя Которого не полагалось произносить простому народу, но Иисус сказал: «Я открыл вам имя Божие, и то имя, которое было настолько священным, что вы не смели произнести его, теперь можно произносить, благодаря тому, что Я совершил. Я приблизил отдаленного, невидимого Бога так близко, что даже самый простой человек может говорить с Ним и произносить Его имя вслух».
Иисус утверждает, что Он открыл людям истинную природу и характер Бога, и приблизил Его настолько, что даже самый скромный христианин может произносить Его непроизнесенное ранее имя.
Иоанна 17,6-8 (продолжение) Смысл ученичества
Данный отрывок проливает свет также и на смысл и значение ученичества.
1. Ученичество основано на сознании, что Иисус исшел от Бога. Ученик это тот, кто осознал, что Иисус Христос Посланник Божий, и что Его речь есть голос Божий, и Его дела есть дела Божий.
Ученик это тот, кто во Христе видит Бога, и понимает, что никто во всей вселенной не может быть тем, что есть Иисус.
2. Ученичество проявляется в послушании. Ученик — это тот, кто исполняет слово Божие, принимая его из уст Иисуса. Это тот, кто принял служение Иисуса. До тех пор, пока мы будем желать делать, что нам угодно, мы не сможем быть учениками, потому что ученичество означает повиновение.
3. Ученичество дается по назначению. Ученики Иисуса были даны Ему Богом. В Божьем плане они были предназначены быть учениками. Это не значит, что Бог одних людей назначает быть учениками, а других лишает этого призвания. Это совсем не означает предопределения к ученичеству. Родитель, например, мечтает о величии своего сына, но сын может отказаться от плана отца и пойти по другой дороге. Подобно и учитель может выбрать своему студенту огромную задачу для прославления Бога, а ленивый и эгоистичный студент может отказаться.
Если мы кого-то любим, мы мечтаем о великом будущем для такого человека, но такая мечта может остаться и неосуществленной. Фарисеи верили в рок, но одновременно и в свободу воли. Они настаивали, что все постановлено Богом, за исключением страха Божия. И у Бога есть судьба для каждого человека, и самая громадная наша ответственность состоит в том, что мы можем принять судьбу от Бога или отказаться от нее, но мы все же не в руках судьбы, а в руках Бога. Кто-то заметил, что рок в сущности сила, которая заставляет действовать, а судьба это действие, которое Бог предназначил для нас. Никто не может избежать того, что заставляют делать, каждый же может избежать Богом предназначенного дела.
В этом отрывке, как и в целой главе есть уверенность Иисуса в будущем. Когда он был с учениками, которых Бог дал Ему, Он благодарил Бога за них, не сомневаясь, что они исполнят порученное им дело. Вспомним только, кто были ученики Иисуса. Один толкователь однажды заметил об учениках Иисуса: «Одиннадцать Галилейских рыбаков после трех лет трудов. Но это достаточно для Иисуса, ибо они являются залогом продолжения работы Бога в мире». Когда Иисус оставил мир, казалось, что у Него не было оснований на большую надежду. Казалось, что он мало достиг и мало последователей склонил на свою сторону. Ортодоксальные религиозные иудеи ненавидели Его. Но Иисус имел Божественное доверие к людям. Он не боялся скромных начал. Он смотрел оптимистично в будущее и как бы говорил: «У Меня есть только одиннадцать простых мужчин, и с ними Я перестрою мир».
Иисус веровал в Бога и доверял человеку. Сознание, что Иисус имеет доверие к нам, является для нас большой духовной поддержкой, ибо мы легко падаем духом. И нам не следует устрашаться человеческой слабости и скромных начал в работе. Нам тоже следует укрепляться Христовой верой в Бога и доверием к человеку. Только в этом случае мы не будем в унынии, потому что эта двойная вера открывает перед нами неограниченные возможности.
Иоанна 17,9-19 Молитва Иисуса об учениках
Я о них молю: не о всем мире молю, но о тех, которых Ты дал Мне, потому что они Твои:
И все Мое Твое, и Твое Мое; и Я прославился в них. Я уже не в мире, но они в мире, а Я к Тебе иду. Отче Святый! соблюди их во имя Твое, тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы.
Когда Я был с ними в мире, Я соблюдал их во имя Твое; тех, которых Ты дал Мне, Я сохранил, и никто из них не погиб, кроме сына погибели, да сбудется Писание.
Ныне же к Тебе иду, и сие говорю в мире, чтобы они имели в себе радость мою совершенную.
Я передал им слово Твое, и мир возненавидел их, потому что они не от мира, как и Я не от мира.
Не молю, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы сохранил их от зла;
Они не от мира, как и Я не от мира.
Освяти их истиною Твоею: слово Твое есть истина.
Как Ты послал Меня в мир, так и Я послал их в мир;
И за них Я посвящаю Себя, чтобы и они были освящены истиною.
Данный отрывок насыщен настолько великими истинами, что мы можем постигнуть только самые малые частички их. Здесь говорится об учениках Христа.
1. Ученики были даны Иисусу Богом. Как это понимать? Это значит, что Дух Святой побуждает человека откликаться на призыв Иисуса.
2. Иисус был прославлен через учеников. Каким образом? Таким же, каким выздоровевший больной прославляет своего исцелителя-врача, а успешный ученик своего усердного учителя. Негодный человек, который стал хорошим благодаря Иисусу, есть честь и слава Иисуса.
3. Ученик это человек, уполномоченный на служение. Как Бог послал Иисуса с определенным делом, так Иисус посылает учеников с определенным поручением. Здесь объясняется загадка значения слова мир. Иисус начинает с того, что говорит, что молится за них, а не за весь мир, но мы знаем уже, что Он пришел в мир, потому что «так возлюбил мир». Из этого Евангелия мы узнали, что под миром подразумевается то общество людей, которое организовывает свою жизнь без Бога. В это то общество и посылает Иисус Своих учеников, чтобы через них возвратить это общество к Богу, пробудить его сознание и память о Боге. Он молится о своих учениках, чтобы они были в состоянии обратить мир ко Христу.
1. Во-первых, радость Свою совершенную. Все, что Он говорил им тогда должно было принести им радость.
2. Во-вторых, Он дает им предостережение. Он говорит им, что они отличаются от мира, и что им нечего ожидать от мира, кроме вражды и ненависти. Их нравственные взгляды и мерки не сообразны с мирскими, но они найдут радость в покорении бурь и в борьбе с волнами. Сталкиваясь с ненавистью мира, мы обретаем истинную христианскую радость.
Далее, в этом отрывке Иисус произносит одно из Своих самых сильных заявлений. В молитве к Богу Он говорит: «Все Мое Твое и Твое Мое». Первая часть этой фразы естествен- на и легко понимается, потому что все принадлежит Богу и Иисус уже неоднократно повторял это. Но вторая часть этой фразы поразительна в своем дерзновении: «И все Твое Мое». Лютер сказал об этой фразе так: «Ни одна тварь не может сказать этого о Боге». Никогда еще Иисус не высказывал с такой ясностью Свое единство с Богом. Он един с Богом и проявляет Его власть и право.
Иоанна 17,9-19 (продолжение) Молитва Иисуса об учениках
Самое интересное в этом отрывке то, что именно Иисус просил у Отца для Своих учеников.
1. Мы должны обратить особое внимание на то, что Иисус не просил, чтобы Бог забрал их из мира. Он не молился о том, чтобы они могли найти для себя избавление, но молился об их победе. Тот вид христианства, который прячется в монастырях не был бы в очах Иисуса вообще христианством. Тот вид христианства, сущность которого некоторые усматривают в молитве, раздумьях и оторванности от мира, показался бы Ему сильно урезанной версией той веры, ради которой Он пришел умереть. Он утверждал, что именно в самой сутолоке и гуще жизни человек должен проявлять свое христианство.
Конечно, нам нужны также и молитва, и размышление и уединение с Богом, но они не представляют собой цели христианина, а только средство к достижению этой цели. Цель же состоит в проявлении христианства в повседневной серости будней этого мира. Христианство никогда не должно было отрывать человека от жизни, но его назначение в том, чтобы снабдить человека силой бороться и применить его к жизни в любых условиях. Оно не предлагает нам избавления от житейских проблем, но дает ключ к их разрешению. Оно не предлагает покоя, но победу в борьбе; не такой вид жизни, при котором можно обойти все задачи и избежать все беды, но такой, при котором с трудностями встречаются лицом к лицу и побеждают их. Однако, насколько верно, что христианин должен быть не от мира, настолько же верно и то, что он должен жить в мире по-христиански, то есть «жить в мире, но быть не от мира». У нас не должно быть желания покинуть мир, но только желание приобрести его для Христа.
2. Иисус молился о единстве учеников. Там, где разделение, соперничество между церквами, там дело Христово страдает, терпит урон и молитва Иисуса о единстве. Евангелие не может быть проповедано там, где нет единства между братьями. Невозможно евангелизировать мир среди разделенных, состязающихся церквей. Иисус молился о том, чтобы ученики были настолько же едины, насколько Он един со Своим Отцом. Но нет молитвы, которой бы мешали исполниться больше, чем этой. Ее исполнению мешают отдельные верующие и целые церкви.
3. Иисус молился, чтобы Бог сохранил Его учеников от нападок лукавого. Библия не умозрительная книга и не вдается в происхождение зла, но она уверенно говорит о существовании зла в мире, и о злых силах, которые враждебны Богу. Для нас является большим ободрением, что Бог, как часовой стоит над нами и охраняет нас от зла, ободряет и радует нас. Мы часто падаем оттого, что пытаемся жить своими силами и забываем о помощи, которую предлагает нам охраняющий нас Бог.
4. Иисус молился, чтобы Его ученики были освящены истиной. Слово освящены — хагеазеин происходит от прилагательного хагиос, которое переводится как святой или отделенный, иной. Это слово заключает в себе две мысли.
а) Оно означает отделить для специального служения. Когда Бог призвал Иеремию, Он сказал ему: «Прежде нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя, и прежде нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя: пророком для народов поставил тебя» (Иер. 1,5). Еще до рождения Бог поставил Иеремию на особое служение. Когда Бог основывал священство в Израиле, Он сказал Моисею, чтобы тот помазал сыновей Аарона и посвятил на служение священников.
б) Но слово хагиазеин означает не только отделение для специального дела или служения, но также и снабжение человека теми качествами ума, сердца и характера, которые будут нужны для этого служения. Для того, чтобы человек мог служить Богу, ему нужны известные божественные качества, нечто от Божией благости и мудрости. Тот, кто думает служить святому Богу, должен сам быть свят. Бог не только избирает человека на специальное служение и отделяет его от других, но и снабжает его всеми нужными качествами для исполнения поручаемого ему служения.
Мы всегда должны помнить, что Бог избрал нас и посвятил на особое служение. Оно заключается в том, чтобы мы любили Его и были послушны Ему и приводили других к Нему. Но Бог не предоставил нас самих себе и нашей ничтожной силе в деле исполнения Его служения, но по Своей благости и милости приспособляет нас для служения, если мы отдаемся в Его руки.
Иоанна 17,20.21 Взгляд в будущее
Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, — да уверует мир, что Ты послал Меня.
Постепенно молитва Иисуса достигла и всех концов земли. Сперва Он молился о Себе, поскольку Крест стоял перед Ним, затем перешел к ученикам, прося помощи и охраны для них у Бога, а теперь Его молитва охватывает далекое будущее и Он молится о тех, которые в далеких странах в будущие века тоже примут христианскую веру.
Две характерные черты Иисуса ярко выражены здесь. Во-первых, мы увидели Его полную веру и светлую уверенность. Несмотря на то, что последователей у Него было мало и Крест ожидал Его впереди, Его уверенность была непоколебимой и Он молился о тех, которые уверуют в Него в будущем. Этот отрывок должен быть особенно дорог нам, ибо это молитва Иисуса за нас. Во-вторых, мы увидели Его уверенность в Его учениках. Он видел, что они далеко не все понимают; Он знал, что они все скоро оставят Его в Его самой сильной нужде и беде, но именно им Он говорит с полным доверием, чтобы они распространили имя Его по всему миру. Иисус ни на миг не утратил Своей веры в Бога и Своего доверия людям.
Как молился Он о будущей Церкви? Он просил, чтобы все ее члены были бы так же едины между собою, как Он един со Своим Отцом. Какое единство имел Он в виду? Это не есть единство административное или организационное, или единство, основанное на соглашении, а единство личного общения. Мы уже видели, что единство между Иисусом и Его Отцом было выражено в любви и послушании. О единстве любви молился Иисус, о единстве, когда люди любят друг друга, потому что любят Бога, о единстве, основанном исключительно на отношении сердца с сердцем.
Христиане никогда не организуют свои церкви на один лад, и никогда не будут поклоняться Богу на один манер, они даже никогда не будут верить совершенно одинаково, но христианское единство превосходит все эти различия и соединяет людей воедино в любви. Христианское единство в наши дни, как и во всей истории страдало и встречалось с помехами потому, что люди любили свои церковные организации, свои собственные уставы, свои ритуалы больше, чем друг друга. Если бы мы действительно любили Иисуса Христа и друг друга, ни одна церковь не исключала бы Христовых учеников. Только заложенная Богом в сердце человека любовь может преодолевать преграды, воздвигнутые людьми между отдельными личностями и их церквами.
Далее, молясь о единстве Иисус просил, чтобы это было единство, которое бы убеждало мир о правде и о положении, которое занимает Иисус Христос. Для людей гораздо более естественно быть разделенными, чем объединенными. Людям свойственно разлетаться в разные стороны, а не сливаться воедино. Настоящее единство среди христиан было бы «сверхъестественным фактом, нуждающимся в сверхъестественном объяснении». Это печальный факт, что Церковь никогда не показала перед миром настоящего единства.
Глядя на разделение христиан, мир не может видеть высокой ценности христианской веры. Долг каждого из нас проявить единство любви с нашими братьями, что и было бы ответом на молитву Христа. Рядовые верующие, члены церквей могут и обязаны делать то, чего «руководители» Церкви отказываются делать официально.
Иоанна 17,22-26 Дар и обетование славы
И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино
Я в них, и Ты во Мне, да будут совершены воедино, и да познает мир, что Ты послал Меня и возлюбил их, как возлюбил Меня
Отче! которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною, да видят славу Мою, которую Ты дал Мне, потому что возлюбил Меня прежде основания мира.
Отче Праведный! и мир Тебя не познал, а Я познал Тебя, и сии познали, что Ты послал Меня;
И Я открыл им имя Твое и открою, да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них.
Известный комментатор Бенгель, читая этот отрывок, воскликнул: «О, как велика слава христианина!» И действительно это так.
Во-первых, Иисус говорит, что Он дал Своим ученикам ту славу, которую Отец дал Ему. Нам нужно вполне понять, что это значит. Какой была слава Иисуса? Он Сам говорил о ней трояко.
а) Крест был Его славой. Иисус не говорил о том, что будет распят, но говорил, что будет прославлен. Значит, в первую очередь и важнее всего, чтобы славой христианина был тот крест, который ему положено нести. Страдания ради Христа — честь христианина. Мы не должны думать о нашем кресте, как о наказании, но только как о нашей славе. Чем труднее было задание, данное рыцарю, тем более великой представлялась ему его слава. Чем труднее задание, данное студенту или художнику, или хирургу, тем больший почет они обретают. И потому, когда нам трудно быть христианами, будем считать это данной нам от Бога славою.
б) Полная покорность Иисуса воле Божией была Его славой. И мы находим свою славу не в своеволии, но в исполнении воли Божией. Когда мы поступаем, как угодно нам, что многие из нас и делают, мы находим только скорбь и бедствие для нас самих и для других. Истинную славу жизни можно найти только в полном послушании воле Божией. Чем сильнее и полнее послушание, тем ярче и больше слава.
в) Слава Иисуса была в том, что по Его жизни можно было судить о Его отношениях с Богом. Люди узнавали в Его поведении признаки особенных отношений с Богом. Они понимали, что никто не может жить так, как жил Он, если не будет с Ним Бог. И нашей славой, как и славой Иисуса, должно быть то, что люди увидят в нас Бога, узнают по нашему поведению, что мы в близких отношениях с Ним.
Во-вторых, Иисус высказывает желание, чтобы ученики увидели Его небесную славу. Верующие в Христа уверены, что они будут соучастниками славы Христа в небесах. Если верующий разделяет со Христом Его Крест, он разделит с Ним и Его славу. «Верно слово: если мы с Ним умерли, то с Ним и оживем; если терпим, то с Ним и царствовать будем; если отречемся, то и Он отречется от нас» (2 Тим. 2,11.12). «Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу» (1 Кор. 13,12). Та радость, которую мы ощущаем здесь, есть только предвкушение будущей радости, которая еще ожидает нас.
Христос обещал, что если мы разделим Его славу и Его страдания на земле, мы разделим с Ним Его торжество, когда земная жизнь придет к концу. Может ли что-нибудь превзойти такое обетование?
После этой молитвы Иисус пошел навстречу предательству, суду и Кресту. Ему уже не пришлось больше говорить с учениками. Как приятно видеть, и как дорого нашей памяти запомнить, что перед ужасными часами, которые Ему предстояли, последние слова Иисуса не были словами отчаяния, но словами славы.
1–26. Первосвященническая молитва Господа Иисуса Христа.
Прощальная беседа Христа с учениками закончена. Но прежде, чем пойти навстречу врагам, которые поведут Его на суд и мучения, Христос произносит торжественную молитву Отцу за Себя Самого, за Своих учеников и за будущую Свою Церковь, как великий Первосвященник человечества. Молитва эта может быть разделена на три части.
В первой части (стихи 1–8) Христос молится за Себя Самого. Он просит о Своем собственном прославлении или о даровании Ему, как Богочеловеку, божественного величия, так как Он есть краеугольный камень Церкви, а Церковь может достигнуть своей цели только тогда, когда Глава ее – Христос будет прославлен.
Во второй части (стихи 9–19) Христос просит за Своих учеников. Он молит Отца об охранении их от зла, царствующего в мире, и об освящении их Божественной истиной, ибо они представляют собой продолжателей дела Христова в мире. Мир только тогда получит в чистоте и во всей небесной мощи слово Христово, когда сами апостолы будут утверждены в этом слове и освящены его силою.
В третьей части (стихи 20–26) Христос молится за верующих в Него. Для того, чтобы верующие во Христа могли осуществить свое назначение, составить Церковь Христову, они должны соблюдать между собой единение, и о поддержании этого единения между верующими Христос и умоляет Отца. Но прежде всего они должны быть в единении с Отцом и Христом.
Ин.17:1. После сих слов Иисус возвел очи Свои на небо и сказал: Отче! пришел час, прославь Сына Твоего, да и Сын Твой прославит Тебя,
«Иисус возвел очи Свои на небо» – см. комментарии к Ин. 11:41.
«Отче! пришел час». Для Христа пришел час прославления, потому что наступил час смерти (ср. Ин. 12:23). Победа над смертью, диаволом и миром уже, можно сказать, одержана Христом – настало время Сыну получить ту небесную славу, в какой Он пребывал до Своего воплощения (ср. стих 5).
«Да и Сын Твой прославит Тебя». Христос и ранее прославлял Отца Своего (ср. Мф. 9:8), как и Отец прославлял Христа прежде (ср. Ин. 12:28). Но прославление Христом Бога Отца не доведено еще до совершенной полноты, пока Христос еще находится на земле, в ограничивающих полное проявление Его славы условиях существования. Только тогда, когда Он уже с прославленной плотью Своей снова воссядет на Божественном престоле, и возможно будет полное раскрытие славы Его и Отца, которая состоит в привлечении ко Христу всех концов земли.
Ин.17:2. так как Ты дал Ему власть над всякою плотью, да всему, что Ты дал Ему, даст Он жизнь вечную.
«Так как Ты дал Ему власть» правильнее, «сообразно с тем, что» (καθώσ). Христос здесь выясняет Свое право на такое прославление. Право это дает Ему величие порученного Ему Отцом дела спасения людей.
«Над всякою плотью». Весь род человеческий, который здесь назван «плотью» по своей духовной немощи, по своему бессилию в деле устроения собственного спасения (ср. Ис. 40 и сл.), отдан во власть Сына. Но, конечно, только с неба, с небесного престола Христос может эту власть осуществить, сделать действительной для бесчисленных миллионов людей, рассеянных по всей земле (а власть эта, раз она дана, не может, не должна остаться у Христа неиспользованной на благо человечества и на славу имени Божия). Следовательно, Господь имеет полное право и основание просить Отца о том, чтобы Он прославил Его и по человечеству высшей, небесной славой.
«Да всему, что Ты дал Ему, даст Он жизнь вечную». Сейчас Христос сказал о том, что данная Ему власть над всем человечеством должна осуществиться. Но как, в каком направлении осуществится эта власть Он еще не определил. Она может сказаться и в том, что Христос спасет многих людей, но, несомненно, в силу той же власти Христос на последнем суде и осудит многих за их нежелание принять спасение из Его рук. Теперь Он говорит определенно, что спасение или, иначе, «вечную жизнь» (ср. Ин.3:15) Он хочет, согласно с волей Отца, дать не всем, а только тем, кого отдал, кого особенно привлек к Нему Отец как достойных спасения (ср. Ин. 6:37, 39, 44, 65).
Ин.17:3. Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа.
«Сия же есть жизнь вечная...». По-видимому, истинная вечная жизнь состоит, таким образом, только в богопознании. Но Христос не мог высказать такую мысль, потому что истинное богопознание не ограждает человека от оскудения любви (1 Кор. 13:2). Правильнее будет сказать поэтому, что здесь под «познанием» понимается не только теоретическое усвоение истин веры, а влечение сердца к Богу и Христу, истинная любовь.
«Единого истинного Бога». Так говорит Христос о Боге, чтобы указать на противоположность того богопознания, какое Он имеет в виду, тому неправильному познанию, какое о Боге имели язычники, переносившие славу Единого на многих богов (Рим. 1:23).
«И посланного Тобою Иисуса Христа». Здесь Христос в первый раз так Себя называет. «Иисус Христос» является здесь Его именем, которое потом в устах апостолов становится уже обычным Его обозначением (Деян. 2:38, 3:6, 4и т.д.). Господь таким образом в этой последней Своей молитве, произнесенной вслух перед учениками, дает, так сказать, известную формулу, которая впоследствии должна употребляться в христианском обществе. Очень вероятно, что такое обозначение предлагает Христос в противовес иудейскому воззрению на Него, согласно которому Он был просто «Иисус» (ср. Ин. 9:11).
По мнению отрицательной критики (например, Бейшлага), Христос здесь ясно говорит, что Отец Его – это Бог, а Сам Он – вовсе не Бог. Но против такого возражения нужно сказать, что Христос здесь Отца как Единого истинного Бога противопоставляет не Себе Самому, а богам ложным, которых чтили язычники. Затем, Христос говорит, что познание Бога Отца достижимо только через Него, Христа, и что познание Самого Христа так же необходимо для получения вечной жизни или спасения, как и познание Бога Отца. Не ясно ли, что в этом Он свидетельствует о Себе как о Едином с Богом Отцом по существу? Что же касается того, что Он говорит о познании Его отдельно от познания Бога Отца, то это, по замечанию Знаменского, объясняется тем, что для достижения вечной жизни необходима вера не только в Бога, но и в искупление человека перед Богом, которое совершено было Сыном Божиим через то, что Он стал Мессией – Богочеловеком, посланным от Бога Отца в мир.
Ин.17:4. Я прославил Тебя на земле, совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить.
Ин.17:1. И ныне прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира.
Новый мотив для исполнения просьбы Христа о прославлении состоит в том, что Он уже со Своей стороны, так сказать, объективно исполнил возложенную на Него задачу (см. стих 3) – сообщил людям спасительное познание об Отце и Себе Самом. Этим Он прославил уже Отца, хотя, конечно, пока только на земле, в состоянии Своего уничижения. Теперь и Отец со Своей стороны пусть прославит Христа у Себя Самого, т.е. вознесет Его на небо и даст Ему то величие, в каком Он пребывал от века (ср. Ин. 1 и сл.; Ин. 8:58). Христос и на земле владел божественной славой, но эта слава все-таки была сокрыта и только изредка вспыхивала (например, в преображении). Скоро она будет осенять всем своим величием Христа-Богочеловека.
Ин.17:6. Я открыл имя Твое человекам, которых Ты дал Мне от мира; они были Твои, и Ты дал их Мне, и они сохранили слово Твое.
Ин.17:7. Ныне уразумели они, что все, что Ты дал Мне, от Тебя есть,
Ин.17:8. ибо слова, которые Ты дал Мне, Я передал им, и они приняли, и уразумели истинно, что Я исшел от Тебя, и уверовали, что Ты послал Меня.
Говоря об исполнении порученной Ему задачи в субъективном отношении, именно о тех результатах, которых Он достиг в тесном кругу данных Ему от Отца избранников, достиг Своим учением и делами (ср. Ин. 14 и сл.), Христос указывает на то, что Он открыл этим людям «имя» Отца, т.е. дал познать этим избранникам, что Бог есть воистину Отец, что Он любит всех людей и потому от века предрешил искупить их от греха, проклятия и смерти.
«Они были Твои». Апостолы принадлежали Богу еще ранее того, как они обратились ко Христу. Таков был, например, Нафанаил – истинный израильтянин (Ин. 1:48).
«Они сохранили слово Твое». Христос таким образом признает Евангелие, которое Он возвещал, не Своим, а словом Отца. За таковое его приняли и апостолы, сохранившие его в своей душе доселе. Господь, говоря, что апостолы сохранили переданное им через Него слово Отца, имеет здесь в виду, вероятно, те заявления, какие сделаны были от их лица апостолом Петром (Ин. 6:68) и всеми ими (Ин. 16:29).
«Ныне уразумели они...». С уразумением того, что все сказанное им Христом дано Ему от Бога, соединено, конечно, и вступление на путь к вечной жизни (ср. стих 3).
«Ибо слова, которые Ты дал Мне...». K такому пониманию ученики пришли потому, что Христос со Своей стороны ничего не скрывал от них (понятно, исключая то, что они не могли понять, ср. Ин. 16:12) и, с другой стороны, потому, что апостолы принимали с верой слова Христовы. По-видимому, здесь уразумение божественного достоинства Христа («что Я исшел от Тебя») предшествует вере в его Мессианское достоинство («что Ты послал Меня»). Но на самом деле то и другое идет одновременно, и вера в Божество Христа поставлена на первое место только в силу ее преимущественного значения.
Ин.17:9. Я о них молю: не о всем мире молю, но о тех, которых Ты дал Мне, потому что они Твои.
Христос есть Ходатай всего мира (1 Тим. 2:5-6) и хочет спасти всех людей (Ин. 10:16). Но в настоящий момент Его мысли заняты судьбой только тех, которые поручены Ему и которые должны продолжать на земле Его дело. Мир же пока держит себя враждебно по отношению к Христу, и Христос пока не имеет повода говорить Отцу о том, как бы Он желал устроить дела этого столь чуждого Ему мира. Его забота пока всецело обращена на апостолов как таких, о которых Он должен дать отчет Отцу.
Ин.17:10. И все Мое Твое, и Твое Мое; и Я прославился в них.
Заметив, что не только апостолы, но и всё у Него общее с Отцом, Христос как побуждение к особой молитве за них выставляет на вид то обстоятельство, что Он уже прославился в них. Kонечно, Он говорит о будущей деятельности апостолов, но по уверенности в них Он изображает их деятельность как уже прошедшую, как составляющую достояние истории («Я прославился в них»).
Ин.17:11. Я уже не в мире, но они в мире, а Я к Тебе иду. Отче Святый! соблюди их во имя Твое, тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы.
Здесь выступает на вид новый мотив для молитвы за апостолов. Они остаются одни в этом враждебном им мире: Христос уходит от них.
«Отче Святый». Святость Божия состоит в том, что Бог бесконечно возвышен над миром, отрешен от него, как совокупности всякого несовершенства и греховности, но в то же время может всегда сойти в мир для спасения или же для суда.
«Соблюди их». Kак совершенно непричастный греху и в тоже время карающий грешников и спасающий праведников, Отец может сберечь апостолов от влияний мирских пороков и от гонений мира.
«Во имя Твое»: правильнее читать «в имени Твоем» (в греческом тексте читается ἐν τῷ ὀνόματί σου). Божие имя является как бы центральным пунктом, где находят себе прибежище от влияний мира апостолы. Здесь найдя приют, они узнают друг друга как духовные братья, как люди, отличающиеся от тех, которые живут в мире. В имени Божием или, иначе, в Самом Боге апостолы найдут опору для сохранения такого единения между собой, какое существует между Отцом и Сыном. А это единение им крайне нужно, для того чтобы вся их деятельность была успешна. Только едиными усилиями они смогут одержать победу над миром.
Ин.17:12. Kогда Я был с ними в мире, Я соблюдал их во имя Твое; тех, которых Ты дал Мне, Я сохранил, и никто из них не погиб, кроме сына погибели, да сбудется Писание.
Доселе Христос Сам делал то дело, которое теперь Он просит Отца взять на Себя. И делал это дело Христос успешно: одиннадцать апостолов сохранены, они стоят здесь, около Христа. Если один из порученных Ему и погиб, то не Христос виновен в его погибели. Само Священное Писание предвозвестило этот факт (Пс. 108:17). Господь, очевидно, хочет этой ссылкой на слова Псалмопевца сказать то же, что сказал в 13-й главе (Ин. 13:18).
Ин.17:13. Ныне же к Тебе иду, и сие говорю в мире, чтобы они имели в себе радость Мою совершенную.
Так как Христос теперь должен удалиться от учеников, то Он намеренно говорит Свою молитву о них вслух, пока еще остается с ними «в мире». Пусть они слышат, пусть знают, Kому Он их поручает. Это знание, что Сам Отец стал их покровителем, сохранит их от упадка духа при надвигающихся испытаниях.
Ин.17:14. Я передал им слово Твое; и мир возненавидел их, потому что они не от мира, как и Я не от мира.
Здесь еще ближе определяется нужда апостолов в защите со стороны Отца (ср. стих 11). С одной стороны, ученики через сообщенное им слово Отца (стих 8) отделены от общения с миром, с другой, в силу той же причины, как и Христос (ср. Ин. 8:23), они сделались предметом ненависти для мира (Ин. 15:18-19).
Ин.17:15. Не молю, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы сохранил их от зла.
Kонечно, для того чтобы защитить учеников от ненависти мира, можно бы их взять из мира. Но мир не может обойтись без них, он должен через них получить весть о совершенном Христом искуплении. Поэтому Господь просит, чтобы в предстоящей апостолам деятельности зло не победило их.
Ин.17:16. Они не от мира, как и Я не от мира.
Господь повторяет мысль, высказанную в 14-м стихе для того, чтобы обосновать следующую далее просьбу.
Ин.17:17. Освяти их истиною Твоею; слово Твое есть истина.
«Освяти их» (ἀγίασον αὐτούς). Здесь Господь говорит не только о сохранении апостолов от порочных мирских влияний: об этом Он просил Отца уже раньше, а и о снабжении их святостью в положительном смысле этого слова, которая им необходима для совершения будущего служения.
«Истиною Твоею»: правильнее – «в истине» (ἐν τῇ ἀληθείᾳ). Христос сейчас Сам объясняет, что эта истина есть «слово Отца», которое передал апостолам Христос (стихи 8, 14). Раз апостолы с помощью благодати Отца, Kоторый преподаст им эту благодать во Святом Духе, усвоят это «слово», то они окажутся вполне готовыми (освященными) для распространения этого слова в мире.
Ин.17:18. Kак Ты послал Меня в мир, так и Я послал их в мир.
Освящение апостолам нужно ввиду их высокого призвания: они посылаются Христом с великими полномочиями, как был послан Отцом в мир и Сам Христос.
Ин.17:19. И за них Я посвящаю Себя, чтобы и они были освящены истиною.
Раньше Христос просил Отца, чтобы Он освятил учеников для их высокого служения. Теперь Христос прибавляет, что и Он Себя посвящает Богу в жертву, чтобы ученики были вполне освящены.
«За них», т.е. к их пользе (ὑπὲρ αὐτῶν).
«Посвящаю Себя». По толкованию святых отцов, здесь речь идет именно о принесении Христом Себя в жертву (см., например, у свт. Иоанна Златоуста). Некоторые из новых толкователей возражают против такого объяснения, указывая на то, что Христос принес Себя в жертву за всех людей, тогда как здесь идет речь только об апостолах. Ввиду этого «посвящение», о котором здесь говорит Христос, понимается, например, у Цана не как принесение искупительной жертвы, а как принесение так называемой жертвы посвящения, какая была некогда принесена Аароном за себя и своих сыновей (Числ. 8:11). Но если и можно принять такое объяснение, сущность дела, о котором говорит здесь Христос, не изменится, а важно то, что Он приносит в жертву, хотя бы и посвятительную, при вступлении Своем на служение первосвященника («Себя», ἐμαυτόν). На это Свое самопожертвование и указывает Христос для того, чтобы оттенить особую важность призвания учеников.
«Чтобы и они были освящены». Здесь уже «освящение» (поставлен тот же глагол ἀγιάζειν, что и в главном предложении) понимается, несомненно, как посвящение учеников в собственность Бога, посвящение их на служение Богу без прямого намека на принесение апостолами в жертву Богу собственной жизни.
«Истиною»: точнее, «в истине» (ἐν ἀληθείᾳ), в противоположность символическому прообразовательному посвящению, которое имело место в Ветхом Завете.
Ин.17:20. Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их,
Kруг лиц, за которых считает нужным вознести Отцу Свою молитву Христос, теперь расширяется. Если раньше Он считал нужным просить Отца только об апостолах, то теперь Он воссылает молитву уже обо всей будущей Своей Церкви, которая образуется из тех, кто поверит проповеди или слову апостолов.
Ин.17:21. да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, – да уверует мир, что Ты послал Меня.
Здесь указаны три предмета или три цели, на которые устремлено внимание молящегося Христа (три раза употреблена частица ἵνα – чтобы). Первая цель заключена в просьбе: «да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе». Единение верующих понимается здесь, очевидно, как согласие в побуждениях и цели их духовных стремлений. Kонечно, такого в точности единения, какое существует между Отцом и Христом, между людьми быть не может. Но, во всяком случае, это высшее единство между лицами Божества должно всегда преподноситься верующему сознанию как идеал.
Вторая цель определена словами «и они да будут в Нас едино». Верующие только тогда смогут сохранить взаимное единение, когда будут пребывать в Отце и Сыне: единение, существующее между Отцом и Сыном, будет содействовать и укреплению единства между верующими.
Третья цель – особенная: «да уверует мир, что Ты послал Меня». Мир, терзаемый эгоистическими стремлениями, никогда не мог мечтать о достижении настоящего единства в мыслях и чувствах. Поэтому то единодушие, какое он увидит в христианском обществе, поразит его удивление, и от такого удивления недалек будет переход и к вере во Христа как Спасителя, посланного людям Самим Богом. История Церкви действительно показывает, что такие случаи бывали. Таким образом, единение всех верующих, в свою очередь, само должно послужить делу божественного домостроительства. Неверующие, видя тесное единение верующих между собой и с Отцом и Сыном, придут к вере во Христа, установившего такое чудное единство (ср. Рим. 11:14).
Ин.17:22. И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино.
Ин.17:23. Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены воедино, и да познает мир, что Ты послал Меня и возлюбил их, как возлюбил Меня.
Для того, чтобы единство верующих было крепче, Христос уже сделал первых Своих учеников причастниками Своей славы, которую Он и на земле имел как Единородный Сын Отца (Ин. 1:14). Здесь можно усматривать намек на данную апостолам при их первом послании на проповедь силу творить чудеса – силу, которая не была взята Христом назад (ср. Мф. 10:1; Лк. 9:54). И теперь Он не оставляет их: пребывая в общении с Христом, они пребывают чрез это в общении и с Отцом, а таким путем они достигают совершенного общения и между собою. В результате, опять получает душевную пользу весь мир.
Ин.17:24. Отче! которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною, да видят славу Мою, которую Ты дал Мне, потому что возлюбил Меня прежде основания мира.
Ин.17:25. Отче праведный! и мир Тебя не познал; а Я познал Тебя, и сии познали, что Ты послал Меня.
Ин.17:26. И Я открыл им имя Твое и открою, да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них.
Здесь – заключение молитвы. Kак тот, Kоторого Отец возлюбил прежде сотворения мира, Сын высказывает теперь не просьбу, а желание («хочу»), чтобы верующие – не только апостолы – были вместе с Ним и созерцали бы Его славу. Очень вероятно, что Христос говорит здесь о Своем втором пришествии на землю, пришествии во славе (Мф. 24:30). Христос вполне уверен в исполнении Своего желания: «праведный», т.е. справедливый, Отец не может не исполнить Его желания. Миру, который не знает Отца, еще можно отказать в прославлении со Христом, но верующим, которых Христос уже научил знать Отца и будет научать этому впредь (через Духа-Утешителя), отказа быть не может. От Христа Отец перенесет Свою любовь и на верующих (Ин. 16:27). А так как вечным и ближайшим предметом любви Отца есть Сам Христос, в Kотором любовь Отца почила всецело, то, значит, вместе с любовью Отца в души верующих сходит Сам Христос.
Дух дышит, где хочет. Не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был через Него. И познаете истину, и истина сделает вас свободными. Всякий, делающий грех, есть раб греха. Если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет … Сводная энциклопедия афоризмов
Папирус Р52, содержащий один из наиболее древних из найденных манускриптов Евангелия от Иоанна, датирован 125 годом. Евангелие от Иоанна (греч … Википедия
Евангелие от Иоанна - вероятно написано в Ефесе в 70 100 году по Р.Хр. Оно, видно, предполагает знакомство читателей с остальными Евангелиями. Так, напр., в Иоан. 3:24 о заключении Иоанна Крестителя упоминается, как об известном читателям факте. Оно, очевидно, было… … Словарь библейских имен
I. КЛЮЧ К ЕВАНГЕЛИЮ Ключ к Е. от И. содержится в 1Ин 1:1,3: Что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни...возвещаем вам. Только осязаемость вечного дает возможность благовествовать о нем; не будь этой… … Библейская энциклопедия Брокгауза
ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ИОАННА - см. статьи Евангелие; Иоанн Богослов … Православная энциклопедия
- «В начале было Слово» ... Свидетельство Иоанна Крестителя об истинном Свете. Иоанн указывает на Иисуса, как на Агнца Божия. Призвание первых апостолов …
И вот свидетельство Иоанна, когда Иудеи прислали из Иерусалима священников и левитов спросить его: кто ты? Иоан.5:33 … Библия. Ветхий и Новый заветы. Синодальный перевод. Библейская энциклопедия арх. Никифора.
Один из двух, слышавших от Иоанна [об Иисусе] и последовавших за Ним, был Андрей, брат Симона Петра … Библия. Ветхий и Новый заветы. Синодальный перевод. Библейская энциклопедия арх. Никифора.
Никодим приходит к Иисусу ночью; «Должно вам родиться свыше»; «Бог так возлюбил мир». Дальнейшее свидетельство Иоанна Крестителя об Иисусе … Библия. Ветхий и Новый заветы. Синодальный перевод. Библейская энциклопедия арх. Никифора.
Исцеление в субботу больного лет при купальне; иудеи обвиняют Иисуса. Ответ Иисуса: Отец и Сын; свидетельство Иоанна и Писаний … Библия. Ветхий и Новый заветы. Синодальный перевод. Библейская энциклопедия арх. Никифора.
В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Прит.8:22 1Иоан.1:1 1Иоан.1:2 … Библия. Ветхий и Новый заветы. Синодальный перевод. Библейская энциклопедия арх. Никифора.
Книги
- Евангелие от Иоанна , Брюс Милн. Эта книга будет изготовлена в соответствии с Вашим заказом по технологии Print-on-Demand. Евангелие от Иоанна оказало неоценимое влияние на историю человечества. Его страницы заключают в…
- Евангелие от Иоанна , . Евангелие переводится с греческого как благая весть и представляет собой рассказ о земной жизни Христа, его казни и воскресении. Евангелие от Иоанна последнее из четырех канонических…
Иисус молится о Себе
1 Закончив говорить, Иисус поднял глаза к небу и сказал:
– Отец, настало время. Прославь Твоего Сына, чтобы Сын мог прославить Тебя. 2 Ты дал Ему власть над всеми, чтобы Он мог давать вечную жизнь всем тем, кого Ты дал Ему. 3 Ведь вечная жизнь состоит в познании Тебя, единственного истинного Бога, и Иисуса Христа, Которого Ты послал. 4 Я прославил Тебя на земле, совершив работу, которую Ты Мне поручил. 5 И сейчас, Отец, прославь Меня у Тебя Самого той славой, которую Я имел у Тебя еще до начала существования мира.
Иисус молится об учениках
6 – Я открыл Твое имя # 17:6 В древние времена иудеи, говоря: «имя такого-то», часто имели в виду саму личность, носящую это имя. Иисус открыл нам характер Бога на более высоком уровне, показав, что Бог заботится о нас и любит нас, как отец своих детей. тем, кого Ты взял из мира и дал Мне. Они были Твоими, и Ты дал их Мне, и они соблюдали слово Твое. 7 Теперь они поняли, что все, что Ты дал Мне, исходит от Тебя, 8 потому что слова, которые Ты дал Мне, Я передал им. Они приняли их и действительно поняли, что Я от Тебя пришел, и поверили, что Ты послал Меня. 9 Я молюсь о них. Молюсь не обо всем мире, но о тех, кого Ты дал Мне, потому что они принадлежат Тебе, 10 так как все, что Я имею, принадлежит Тебе, и все Твое принадлежит Мне. В них Я был прославлен. 11 Я уже больше не в мире, но они в мире, а Я иду к Тебе. Святой Отец, сохрани их во имя Твое – имя, которое Ты дал Мне, – чтобы они были одно, как и Мы с Тобой одно. 12 Пока Я был с ними, Я Сам хранил их во имя Твое, которое Ты дал Мне. Я охранял их, и никто из них не погиб, кроме осужденного на погибель # 17:12 То есть Иуды Искариота. , чтобы исполнилось Писание. 13 Сейчас Я возвращаюсь к Тебе, но пока Я еще в мире, Я говорю это, чтобы они познали Мою радость сполна.
14 Я дал им слово Твое, и мир ненавидит их, потому что они не от мира, как и Я не от этого мира. 15 Я молюсь не о том, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы Ты сохранил их от зла # 17:15 Или: «от дьявола». . 16 Ведь они не принадлежат миру, как и Я не принадлежу ему. 17 Освяти их Твоей истиной: Твое слово есть истина. 18 Как Ты послал Меня в мир, так и Я посылаю их в мир. 19 Я Тебе посвящаю Себя ради них, чтобы и они истиной были освящены.
Иисус молится о всех Своих последователях
20 – Я молюсь не только о них, но и о тех, кто поверит в Меня по их слову, 21 чтобы все они были одно. Как Ты, Отец, во Мне и Я в Тебе, пусть и они будут в Нас, чтобы мир поверил, что Ты послал Меня. 22 Я наделил их славой, которую Ты дал Мне, чтобы они были одно, как и Мы с Тобой одно: 23 Я в них, а Ты – во Мне. Пусть же они будут в совершенном единстве, чтобы мир узнал, что Ты послал Меня и что Ты полюбил их, как и Меня.
24 Отец, Я хочу, чтобы те, кого Ты дал Мне, были со Мной там, где Я буду . Хочу, чтобы они увидели Мою славу, которую Ты дал Мне, потому что Ты полюбил Меня еще до создания мира. 25 Праведный Отец, хотя мир и не знает Тебя, но Я знаю Тебя, и Мои последователи # 17:25 Букв.: «они». знают, что Ты послал Меня. 26 Я открыл им Твое имя и еще открою, чтобы та любовь, которой Ты полюбил Меня, была и в них, и чтобы Я был в них.
