Продюсер Юрий Айзеншпис одним из первых в нашей стране начал профессионально «раскручивать» звезд эстрады и поп-музыки. Об этом человеке ходили легенды, и каждый его шаг был окутан самыми невероятными слухами. Но несмотря ни на что, все проекты, за которые брался Юрий Айзеншпис, оказывались успешными.
Вопреки общей тенденции, ушедшие от него исполнители никогда не обливали его грязью в прессе и никогда не вступали в судебные тяжбы.
Юрий Айзеншпис: биография. Детские и юношеские годы
Айзеншпис появился на свет в Челябинске в 1945 году. В этот город была отправлена в эвакуацию его мама — Мария Михайловна Айзеншпис, коренная москвичка. Шмиль Моисеевич Айзеншпис (отец Юрия) — польский еврей, который был вынужден покинуть свою родину, спасаясь от нацистов. Он воевал в рядах Советской армии и являлся ветераном ВОВ.
После окончания войны семья вернулась в Москву. До 1961 года она жила в ветхом деревянном бараке, а затем получили замечательную квартиру в престижном районе столицы. В то время у них был патефон с большой коллекцией грампластинок и телевизор КВН-49.
Как вспоминал сам Юрий Шмильевич Айзеншпис, в юности он серьезно занимался спортом: гандболом, легкой атлетикой, волейболом, но из-за травмы ноги ему пришлось прекратить занятия. Кроме спорта юношу в те времена интересовал джаз. У него был магнитофон, который молодой человек купил на свои сбережения.
Первыми записями стали джазовые композиции известных музыкантов мира — Вуди Германа, Джона Колтрейна, Луи Армстронга, Эллы Фицджеральд. Юрий Айзеншпис, фото которого вы можете увидеть в нашей статье, прекрасно разбирался в различных направлениях - джаз-рок, авангардный и популярный джаз. Спустя некоторое время его заинтересовали истоки рок-музыки, основатели направления ритм-н-блюза.
Круг любителей и знатоков этой музыки был в те времена совсем небольшой, все знали друг друга. Когда у кого-то из единомышленников появлялась новая пластинка, Юрий Айзеншпис ее переписывал. В то время в нашей стране были распространены «черные рынки», которые милиция постоянно разгоняла. Были запрещены обмен, купля-продажа. У продавцов диски просто изымали. И несмотря ни на что, пластинки поступали в страну из-за границы регулярно, преодолевая мощные заслоны таможенных правил и законов. Под запретом находились некоторые исполнители — Элвис Пресли, сестры Бэри.
Образование
После окончания школы Айзеншпис Юрий Шмильевич поступил в МЭСИ и окончил его в 1968 году с дипломом инженера-экономиста. Но необходимо отметить, что в институт он поступил и успешно его окончил только для того, чтобы не расстраивать родителей.
Первый музыкальный проект
Да, выпускник экономического факультета Юрий Айзеншпис совершенно не любил свою специальность. Его душа тянулась к музыке. Еще учась в институте, двадцатилетний Юрий начинал свою творческую деятельность, проявляя смелость и деловую хватку.
В середине семидесятых годов мир охватила битломания. В это время Юрий с группой единомышленников-музыкантов создали первую рок-группу в нашей стране. Поскольку все участники группы жили у станции метро «Сокол», с названием коллектива не стали слишком мудрить и ее тоже назвали «Сокол». Сегодня эта группа заняла свое достойное место в истории российского рок-движения.
Вначале музыканты исполняли песни легендарного коллектива «Битлз» на английском языке. В то время считалось, что рок-музыка может существовать только на английском языке. Друзья давно отмечали активность Юрия и его организаторский талант, поэтому они назначили его кем-то вроде импресарио.
Спустя некоторое время коллектив был принят в штат Тульской филармонии. Группа много гастролировала, и месячный доход Айзеншписа порой доходил до астрономической по тем временам суммы 1500 рублей. Для сравнения: зарплата министров Советского Союза составляла не более тысячи рублей.
Продажа билетов
В самом начале своей деятельности, точнее во время сотрудничества с группой «Сокол», Юрий разработал необычную схему продажи билетов. Предварительно договорившись с директором какого-нибудь дома культуры или клуба, Айзеншпис скупал все билеты на последний сеанс фильма, а затем продавал их по более высокой цене, на концерт группы.
Как правило, желающих послушать музыку было значительно больше, чем мест в зале. Порой обстановка выходила из-под контроля. Именно по этой причине Айзеншпис начал первым в семидесятые годы нанимать охрану, обеспечивающую порядок на концертах.
На полученные от продажи билетов деньги он закупал валюту, на которую приобретал у иностранцев качественные музыкальные инструменты и высококлассное звуковое оборудование для сцены. Поскольку в СССР в те времена все валютные операции были противозаконны, он всегда сильно рисковал, совершая сделки.
Работа в ЦСУ СССР
В 1968 году Айзеншпис поступил на работу Центральное статистическое управление на должность младшего научного сотрудника с окладом в 115 рублей. Однако он редко бывал на своем рабочем месте. Его основным доходом по-прежнему оставались валютные операции, скупка и дальнейшая продажа золота. Он совершал сделки, объем которых превышал миллион долларов в месяц. В то время подпольному миллионеру было всего 25 лет.
Арест
Но продлилась такая жизнь недолго. В начале января 1970 года Айзеншписа арестовали. В ходе обыска в его квартире было обнаружено 7675 долларов и 15 585 рублей. Его осудили по 88-й статье ("Валютные операции"). Даже в местах заключения проявлялась предпринимательская жилка Айзеншписа. В зоне «Красноярск-27» будущий продюсер развернул бойкую торговлю чаем, водкой и сахаром. Затем его стали назначать на руководящие посты на местные стройки.
Когда его перевели в колонию-поселение, Юрий сбежал оттуда в Печоры и поселился у местной интеллигентки, которую очаровал своим обаянием и разговорами о столице. Однако вскоре его разоблачил гость дома - полковник милиции. И вновь потрясающее везение Айзеншписа, а также знание им основ психологии пришли на помощь. Он был переведен в другую колонию на отличное место нормировщика.
Юрий Айзеншпис отсидел в местах заключения почти 18 лет за то, чем сейчас дозволено заниматься любому гражданину. Но важно другое: за столь продолжительный срок Айзеншпис не озлобился, не стал уголовником, не потерял человеческого облика.
Жизнь после освобождения
Оказавшись на свободе в 1988 году, Айзеншпис увидел незнакомую ему Россию времен перестройки. Александр Липницкий ввел его в рок-тусовку. Вначале ему было доверено возглавить дирекцию фестиваля «Интершанс». Постепенно, шаг за шагом он изучал закулисную жизнь и основы шоу-бизнеса, а вскоре начинающий продюсер начал работать с отечественными музыкальными исполнителями.
Свое предназначение Юрий Шмильевич сформулировал довольно откровенно — продвигать артиста, используя любые средства: дипломатию, подкуп, угрозы или шантаж. Именно так он и действовал, за что его стали называть «акулой шоу-бизнеса».
Неизвестных молодых исполнителей, мечтавших пробиться на большую сцену, было предостаточно. Юрий Айзеншпис среди них выбирал тех, кто мог зацепить зрителя, у которых был хоть более или менее интересный репертуар. Вначале через телевидение он их представлял широкой публике, а потом организовывал гастроли.
Группа «Кино»
С декабря 1989 года и до трагической гибели Виктора Цоя (1990) Айзеншпис был продюсером и директором группы «Кино». Ему первому удалось нарушить монополию государства на выпуск пластинок. Уже в 1990 году он выпустил «Черный альбом» на средства, взятые в кредит.
Следует отметить: к началу сотрудничества с продюсером «Кино» уже была достаточно известной группой. На тот момент уже был записан самый успешный, легендарный альбом «Группа крови». По утверждению критиков, после него Цой мог два-три года не писать ни строчки. Поэтому сотрудничество с «Кино» вывело Айзеншписа на новый звездный уровень деятельности, который позволил заработать авторитет в своем ремесле.
«Технология»
Если «Кино» в начале работы с продюсером уже имела определенный успех, то группу «Технология» вылепил практически с нуля Юрий Айзеншпис. «Зажигающий звезды» — так все чаще стали называть продюсера после его второго успешного проекта. На примере «Технологии» он сумел доказать, что может взять ребят со средним уровнем дарования и «вылепить» из них звезд.
Среди многочисленных ансамблей, существующих на тот момент на эстраде, была группа «Биоконструктор», которая со временем распалась на две подгруппы. Одна получила название «Био», а вторая только задумывалась над своим названием и музыкальной концепцией. Они могли показать всего две-три песни, которые и понравились уже известному продюсеру. Как показало время, Айзеншпис не ошибся и смог создать действительно популярную группу, которую назвали «Технология».
Линда
В 1993 году Айзеншпис обратил внимание в Юрмале на молодую исполнительницу Светлану Гейман. Очень скоро имя певицы Линды стало известно и зрителям, и музыкальным критикам. Вскоре появились композиции I want your sex, «Нон-стоп» и известный хит «Игра с огнем». Совместное творчество Линды с продюсером продолжилось менее года, после чего их пути разошлись.
Влад Сташевский
Этот проект был более долгосрочным — он продолжался шесть лет (1993-1999). Любимцем прекрасной половины российских зрителей, секс-символом середины девяностых стал Влад Сташевский, который в сотрудничестве с Айзеншписом выпустил пять альбомов.
Познакомился продюсер со Сташевским в ночном клубе «Мастер». Юрий Шмильевич услышал, как за кулисами на расстроенном рояле играл Влад и напевал песенки из репертуара Михаила Шуфутинского и Вилли Токарева. После этой встречи ничто не предвещало долгого сотрудничества, хотя Айзеншпис оставил неизвестному исполнителю свою визитку.
Через несколько дней он позвонил Владу и они договорились о встрече, во время которой Айзеншпис познакомил Влада с Владимиром Матецким, который принял участие в прослушивании. Первое выступление Сташевского состоялось в конце августа 1993 года в Аджарии, на песенном фестивале.
Награды, дальнейшая творческая деятельность
В 1992 году Айзеншпис был удостоен премии «Овация» как лучший продюсер России. До 1993-го Юрий Шмильевич продюсировал группы «Янг Ганз», «Моральный кодекс», певицу Линду. В 1997 году стал заниматься певицами Ингой Дроздовой и Катей Лель, еще через год его протеже стал певец Никита, с 2000 года началось сотрудничество с группой «Динамит».
В этот период стал особенно известен как весьма успешный продюсер Юрий Айзеншпис. Человек, который зажигал звезды на российской эстраде, с 2001 года занял пост гендиректора компании «Медиа Стар».
Дима Билан
Юрий Айзеншпис и Дима Билан встретились в 2003 году. По мнению музыкальных критиков, последний проект знаменитого продюсера, которым он занимался последние три года своей жизни, стал одним из самых успешных в творчестве Юрия Шмильевича. В сентябре 2005-го Дима Билан был признан лучшим исполнителем 2004 года по версии MTV, а гораздо позднее стал победителем "Евровидения-2008".
Другие амплуа
В 2005 году Юрий Шмильевич сыграл эпизодическую роль в популярном российском фильме «Ночной дозор». Кроме того, он стал автором книги «Зажигающий звезды».
Семейная жизнь
О своей личной жизни Айзеншпис говорить не любил. На фестивале «Интершанс-89» он встретился с очень симпатичной помощницей режиссера Еленой. Пара не стала официально оформлять отношения. В 1993 году в семье появился малыш — сын Миша. Но постепенно чувства утратили былую остроту, и пара рассталась.
Сына своего Айзеншпис Юрий Шмильевич баловал, правда, воспитательный процесс был полностью переложен на плечи Елены. Михаил частенько бывал в офисе отца, выезжал с ним на концерты. Юрий Шмильевич завещал сыну и бывшей жене две огромные квартиры в Москве. После смерти продюсера Елена вышла замуж за редактора канала ТНТ Леонида Гюне.
Юрий Айзеншпис: причина смерти
20 сентября 2005 года не стало этого талантливого человека, признанного и успешного российского продюсера. Около восьми часов вечера в городской больнице Москвы № 20 умер Юрий Айзеншпис. Смерть наступила из-за обширного инфаркта миокарда. Похоронен Юрий Шмильевич на Домодедовском кладбище под Москвой.
Неизвестное советским гражданам иностранное слово «продюсер» впервые ввел в лексикон Юрий Айзеншпис. До него людей, занимавшихся организацией концертной деятельности, обычно называли администраторами, импресарио или концертными директорами. Новшество Айзеншписа коснулось не только формального названия, а самой сути деятельности. Помимо организации гастролей и решения чисто бытовых вопросов в поездках, он вкладывал собственные деньги в артиста, в его рекламу и продвижение, а взамен, «раскрутив» его, получал прибыль.
Юрий Айзеншпис был бизнесменом до мозга костей и поднял отечественную музыкальную индустрию на новый уровень. Первопроходцу отечественного шоу-бизнеса едва исполнилось 20 лет, когда он попытался внедрить на практике свои представления о профессии продюсера. Он взял под крыло московскую рок-группу «Сокол». На дворе шел 1965 год. В стране Советов крайним проявлением музыкального авангарда считались исполнители подобные Валерию Ободзинскому. Официально признанную музыку представляли бессмертный Иосиф Кобзон, Людмила Зыкина и еще кто то в этом роде.
Еще не началась эра отечественных вокально-инструментальных ансамблей, а Юрий Айзеншпис уже начал оперировать абсолютно непонятным для рядового советского уха словосочетанием «рок-группа», взятым из западной музыкальной индустрии. Сам же первый продюсер Советского Союза познакомился с современной музыкой с виниловых пластинок, которыми он успешно фарцевал.
Его родители – ветераны Великой Отечественной войны, не могли представить, что их сын с молодых лет станет в СССР асоциальным элементом и проведет в тюрьмах 17 долгих лет. Его отец – еврей с испанскими корнями, предки которого переселились в Польшу. В 1939 году с потоком польских беженцев, спасающихся от наступления гитлеровских войск, он попал на свою новую родину, которую ему пришлось защищать с винтовкой в руках. Мама – родом из Белоруссии, 3 года партизанила в лесах.
Юрий Айзеншпис родился в 1945 году в Челябинске. Родители переехали в столицу, где жили весьма скромно – в обычном бараке. Только в 1961 году они переехали в «хрущевку» близ станции метро «Сокол». Айзеншпис пошел учиться в Московский экономико-статистический институт. Экономику ему пришлось изучать не только в аудиториях высшего учебного заведения, но и на улице, где он «толкал» ценителям рок-музыки диски «Битлз» и «Роллинг стоунз».
Сам фарцовщик превратился в неистового меломана, собрав у себя редкую коллекцию альбомов западных рок-музыкантов. За пластинками наступил черед модных импортных шмоток, дефицитных меховых изделий и музыкальной аппаратуры. Постепенно у Айзеншписа в руках оказалась сеть клиентов и поставщиков. Он установил связи с иностранцами. В число его знакомых вошли послы иностранных государств и их дети. Будучи студентом, он уже не бедствовал, как в детстве. Везде и всегда с тех пор ему удавалось обеспечивать себе уровень жизни значительно выше среднего номинала. Тогда же он попробовал заработать на продюсировании музыкального коллектива, но продолжить первый опыт ему пришлось почти через 2 десятка лет.
По окончании вуза Юрий Айзеншпис устроился на работу экономистом в Центральное статистическое управление. Работа не сильно утруждала его. Подпольный бизнес достиг гигантских размеров. Юрий Айзеншпис переключился на иностранную валюту и золото. Оборот незаконных операций почти сравнялся с бюджетом учреждения, где он числился сотрудником. Многочисленные агенты рядового экономиста скупали валюту у московских таксистов и проституток. Золотыми слитками в те времена уже во всю официально торговал «Внешторгбанк».
С «валютчиками» в СССР занималось вездесущее КГБ. В 1970 году Айзеншписа вполне ожидаемо арестовали. При обыске на его квартире у него обнаружили $17 тыс и 10 тыс «деревянных» рублей – гигантские по тем временам суммы денег. Подпольного миллионера осудили на 10 лет заключения. Будучи по воровской классификации «барыгой», Айзеншпис, тем не менее, на «зоне» не бедствовал. Пластинки и валюту заменили чай, сигареты и спиртное. Прирожденный бизнесмен не терял времени и в колонии. Через 7 лет его выпустят по УДО. Он вернется в Москву, но буквально через несколько недель вновь окажется в СИЗО и все по той же «валютной» статье. В этот раз при обыске обнаружат $50 тыс, но все купюры окажутся фальшивыми.
Снова 10 лет неволи. В апреле 1988 года, выйдя за пределы «запретки» Юрий Айзеншпис окажется в абсолютно новом мире. Он увидел, что ему сильно не повезло в жизни. Две судимости ему дали ни за что. В дальнейшем он добьется своего полного оправдания. Не удастся вернуть только уникальную коллекцию «винила». Преследуемая в социалистическом государстве спекуляция получит другое толкование – обычный бизнес, рыночная экономика. Интереса возобновлять торговые операции с валютой или иным товаром у Айзеншписа не было. Возраст уже не тот, да и здоровье было сильно подорвано тюрьмой. Он обзавелся букетом хронических заболеваний – сахарный диабет, цирроз печени. В тюрьме ему пришлось переболеть гепатитом 2-х видов.
Продюсер Юрий Айзеншпис
Юрий Айзеншпис решил серьезно заняться музыкой. Первоначально рецидивиста приютило творческое объединение «Галерея», работавшее под крылом городского комитета ВЛКСМ. Юрий Айзеншпис всегда отличался высокой коммуникабельностью и невероятной способностью к адаптации в любых условиях. Это помогала ему в работе. Идейные комсомольцы почувствовали вкус денег и не прочь были подзаработать на молодых талантах. Айзеншпис быстро вошел в курс дела в музыкальном бизнесе и вскоре отказался от патронажа, начав работать на себя.
Его первым продюсерским проектом стала группа «Кино» и ее лидер . Тогда же он впервые назвал себя продюсером. В 1990 году Юрий Айзеншпис первым в СССР полностью оплатил собственными средствами выпуск «Черного альбома» группы «Кино». До него так никто не рисковал поступать. После Цоя он занимался рок-группами «Технология», «Моральный кодекс» и «Динамит». Следом за коллективами наступил черед сольных исполнителей – Влада Сташевского, Кати Лель, Димы Билана и еще нескольких меньшего калибра.
Для финансирования проекта Сташевского Айзеншпис привлек хорошо знакомого ему по годам заключения Александра Макушенко, которого он знал, как Сашу Цыгана. Музыка в руках бизнесмена оказалась привлекательным инструментом для зарабатывания больших денег. В 2001 году Айзеншпис становится генеральным директором целого предприятия «Медиа Стар». Все бы было хорошо, но сильно беспокоило здоровье. Юрий Айзеншпис вынужден был придерживаться постоянной диеты, регулярно показываться врачам и постоянно глотать кучу таблеток.
Юрий Айзеншпис — причина смерти
В сентябре 2005 года у него откроется желудочное кровотечение. К огромному букету болезней добавится прободная язва. Врачи успешно ликвидирую новую проблему, но на следующий день больной скончается от инфаркта миокарда. Первый раз инфаркт настиг его сразу после второго освобождения из «зоны». Его похоронят на Домодедовском кладбище в пригородах Москвы.
Самыми успешными проектами продюсера Айзеншписа считаются первый и последний по счету. Виктор Цой до сих пор считается культовым певцом у любителей рока, а Дмитрий Билан единственный из отечественных поп-исполнителей завоевал престижнейшую победу на «Евровидении». Продюсеру не удастся дождаться успеха певца, который наступит через 2 дня после кончины.
После смерти продюсера Дима Билан станет объектом нападения для гражданской супруги Айзеншписа Елены Ковригиной, пытавшейся обосновать в суде свое право на бренд имени исполнителя, который, как она считала, полностью принадлежит гражданскому мужу и утверждала, что «звезда» не выполнила какие то условия договора. Отстоять свою правоту ей не удалось. Дима Билан попал в руки другого продюсера Яны Рутковской.
Через 11 лет после похорон Юрия Айзеншписа его фамилия вновь окажется в криминальных сводках. Полицией будет арестован сын продюсера Михаил, в вещах которого будут обнаружены полтора грамма кокаина. Несмотря на продемонстрированную склонность к криминалу, сын полностью не пошел по стопам отца. Музыка оказалась не для него.
Юрий Шмильевич Айзеншпис родился через месяц после окончания Великой Отечественной войны в Челябинске. В то время мать продюсера находилась там в эвакуации. Юрий Шмильевич происходит из необычной семьи. Предки отца жили в Испании, но при этом в паспорте у Шмиля Моисеевича страной рождения указана Польша. Уже во взрослом возрасте мужчина сбежал в СССР, опасаясь расправы нацистов.
Интересно, что настоящее имя отца Юрия – Шмуль. Сотрудник НКВД, заполняя паспорт, перепутал. Так получился Шмиль Айзеншпис. Мужчина прошел ВОВ, побывал в Берлине. При этом солдат ни разу не был ранен. У матери Юрия Шмильевича биография не менее интересная. Мария Михайловна родилась в Белоруссии.
После смерти родителей была передана на воспитание дальним родственникам. Из-за начавшейся войны получить диплом журналиста не успела. Мария Михайловна вступила в партизанский отряд, несколько раз едва не попала в руки немцев. В послевоенные годы была награждена медалями и орденами.
Знакомство родителей Юрия произошло на Белорусском вокзале в 1944 году. После окончания войны Мария Михайловна и Шмиль Моисеевич оказались в Главном управлении аэродромного строительства. По тем временам семья Айзеншпис жила хорошо. У них в доме присутствовали телевизор и патефон с большой коллекцией пластинок.
Вплоть до 1961 года семья продюсера жила в деревянном бараке, но потом переехала в квартиру, расположенную в московском районе Сокол. Юрий Шмильевич был спортивным ребенком, посещал спортивную школу. Продюсер был поклонником гандбола, волейбола и легкой атлетики. Из профессионального спорта пришлось уйти из-за травмы ноги.
Первые шаги в роли администратора Юрий делал уже в юности. В 1965 году мужчина начал сотрудничать с рок-группой «Сокол». Несмотря на явную тягу к шоу-бизнесу, Айзеншпис получил экономическое образование в Московском экономико-статистическом институте.
Музыка и продюсирование
Карьера продюсера для Юрия Шмильевича началась еще во время учебы в институте. Сотрудничество с рок-группой не помогло достичь желаемых высот. Потом Айзеншпис угодил в тюрьму за проведение незаконных валютных операций. После выхода из заточения продюсер попал в перестроечный мир, который стал отправной точкой для развития карьеры в шоу-бизнесе.
Знакомство с Александром Липницким позволило Айзеншпису стать руководителем фестиваля «Интершанс». Постепенно мужчина изучал основы закулисной жизни, выявлял методы влияния на музыкантов, позже перешел к продюсированию.
«Продвигать артиста – функциональная обязанность продюсера. И тут любые средства хороши. Путем дипломатии, подкупа, угроз или шантажа», - заявлял Юрий Шмильевич.
Такой подход к делу оказался успешным. Из обычного продюсера Айзеншпис быстро поднялся до звания акулы шоу-бизнеса. Юрий начал помогать исполнителям, которые хотели оказаться на большой сцене. Не каждый подходил Айзеншпису. Продюсер, зажигающий звезды, выбирал артистов, способных «зацепить» зрителя. Обязательным условием стало наличие репертуара. Для продвижения музыкантов Юрий Шмильевич использовал СМИ и телевидение.
В 1988 году в руки Айзеншписа попадает группа «Кино». К этому времени музыканты уже самостоятельно достигли определенного уровня, но требовался профессиональный подход к продвижению. Сотрудничество двух талантливых людей – Юрия Шмильевича и - дало плоды.
Известность продюсера и музыканта взлетела до небывалых высот. Через два года Виктор Цой погибает. Айзеншпис берет кредит в 5 миллионов рублей и выпускает посмертную пластинку музыканта «Чёрный альбом». Тираж диска превысил 1 миллион экземпляров. На этом проекте продюсер заработал 24 миллиона.
Музыканты группы «Кино», Евгений Додолев и Юрий Айзеншпис на презентации «Чёрного альбома» Карьера Юрия Шмильевича развивалась стремительно. После «Кино» последовал еще один коллектив – «Технология». Фактически с нуля Айзеншпис раскрутил группу. Молодые музыканты стали популярными. По неизвестной причине спустя год совместной работы дороги продюсера и подопечных расходятся.
Уже в 1992 году Юрия Айзеншписа признают лучшим продюсером страны. Через год после официального признания он знакомится со Светланой Гейман, известной под псевдонимом . Проработали они несколько месяцев, после чего раскруткой певицы занялся .
В течение 6 лет Юрий Шмильевич сотрудничал с известным в 90-х годах певцом . Совместная работа привела к записи 5 альбомов. Айзеншпис увеличил популярность и узнаваемость Влада в разы. Музыканта приглашали на крупные концерты и мероприятия в России и США.
В послужном списке Юрия Айзеншписа присутствуют такие звезды, как , Никита, группа «Динамит». Главным достижением в работе продюсера стал . Под руководством Юрия Шмильевича об артисте узнали в России.
Айзеншпис описывал яркие моменты жизни и работы в книгах. Продюсер издал «Зажигающий Звезды. Записки и советы пионера шоу-бизнеса», «От фарцовщика до продюсера. Деловые люди в СССР» и «Виктор Цой и другие. Как зажигают звезды». В память о продюсере вышла передача на телеканале «ТВЦ» под названием «Дикие деньги».
Личная жизнь
Вокруг Айзеншписа постоянно ходили слухи. В шоу-бизнесе заявляли, что продюсер привнес в работу так называемое «голубое лобби». Раньше мужчине приводили женщин для раскрутки, позже стали появляться любовники политиков и бизнесменов. Не раз Юрия Шмильевича и подопечных продюсера называли геями, но официального подтверждения ориентации мужчин найдено не было.
«Отсидка в тюрьме могла повлиять на ориентацию Айзеншписа», - высказывал предположения , экс-супруг .
Многочисленные слухи не помешали жить гражданским браком Юрию Шмильевичу с Еленой Львовной Ковригиной.
После смерти Айзеншписа она быстро устроила свою личную жизнь, выйдя замуж за режиссера Леонида Гойнинген-Гюне. У Юрия и Елены родился сын Михаил. В 2014 году молодой человек попал в полицию в связи с употреблением наркотических веществ. Во время досмотра у Михаила нашли 1,5 грамма кокаина.
Смерть
Тюремное заключение негативно сказалось на здоровье продюсера. Долгое время Юрий Айзеншпис скрывал то, что у него есть серьезные проблемы. Официально причиной смерти является инфаркт миокарда, но к этому привел ряд диагнозов, в том числе цирроз печени, желудочно-кишечное кровотечение, гепатиты В и С. Информация о том, что у Юрия Шмильевича был СПИД, который привел к смерти, не подтверждена документально.
За три дня до смерти Айзеншпис почувствовал себя плохо. Врачи решили госпитализировать продюсера. После манипуляций состояние улучшилось, поэтому Юрий Шмильевич уговорил докторов выпустить из больницы. Продюсер хотел увидеть, как Дима Билан получит престижную музыкальную премию «MTV-2005».
До церемонии продюсер не дожил два дня. Жизнь Айзеншписа оборвалась на 61-м году. Похороны проходили на Домодедовском кладбище. На церемонии прощания присутствовали артисты, композиторы и другие деятели шоу-бизнеса. Многочисленные фото скорбящего Димы Билана облетели Интернет. Могила продюсера находится рядом с родительской.
Этого человека называют первым музыкальным продюсером СССР и России. Это он на волне Перестройки представил зрителям первую культовую рок-группу «Кино», а затем опять же первым лишил государство монополии на издание пластинок и музыкальных альбомов.
Заметим, что его талант бизнесмена и организатора проявился гораздо раньше, только тогда подобная его деятельность подпадала под уголовные статьи. Так что в общей сложности будущий известный продюсер Юрий Айзеншпис отсидел за решёткой почти 17 лет.
Концертный директор
В 1961 году Юрий Айзеншпис, как и многие молодые люди, увлекался спортом и музыкой. Его родители, всю жизнь мыкавшиеся по московским баракам, наконец получили квартиру на Соколе. В этом столичном районе будущий продюсер и познакомился с участниками своей первой музыкальной группы. Молодые ребята так и назвали свою команду - «Сокол». Они окольными путями доставали пластинки с записями «импортных звёзд» - Элвиса Пресли, Билла Хейли, группы «Битлз», учили их композиции, а затем исполняли сами.
Поначалу «Сокол» выступал только в ближайшем кафе, изредка в районом Доме культуры и на танцплощадках. Но 20-летний Юрий Айзеншпис, решивший стать директором группы, уже тогда понимал, что заработать большие деньги можно только при условии, если легализуешься.
«Золотой» фарцовщик
Нарушение правил о валютных операциях было по другому случаю. Поступив в институт, Юрий Айзеншпис, ведомый своими коммерческими наклонностями, решил обратиться к другому своему юношескому увлечению - к спорту. Среди его друзей оставались ребята, которые теперь играли в футбол в команде «Динамо», выезжали заграницу на товарищеские матчи и получали чеки, которые в СССР можно было реализовать в единственном валютном магазине «Берёзка».
В те времена доллар на чёрном рынке, то есть с рук, стоил от 2 до 7,5 рублей. Юрий Айзеншпис сначала через «старых друзей», а потом и по собственным налаженным каналам скупал чеки, отоваривал их в «Берёзке», а затем приобретённый дефицитный товар сбывал в три дорого.
На вырученные рубли через администраторов и официантов гостиниц он покупал у иностранцев валюту, а затем снова чеки. Например, импортную шубу можно было приобрести в «Берёзке» за 50 долларов, а продать столичной кинозвезде за 500 рублей, закупить десяток радиоприемников «Панасоник» по 35 долларов, а в Одессе реализовать всю партию такому же барыге за 4000 рублей. Но этого было маловато.
В конце 1960-х годов Внешторгбанк начал продавать в Москве за валюту золото. На этой волне Юрий Айзеншпис и занялся золотой фарцовкой. Многие номенклатурные работники, особенно из Закавказских республик, имели большие и очень большие деньги, но им было не с руки светиться с валютой и вообще мелькать с таким количеством наличных в столице. А Айзеншпис покупал на доллары в отделении Внешторгбанка золотые слитки и продавал их кавказским партийным работникам (официально 1 килограмм золота стоил 1500 долларов).
Если он приобретал на стороне доллары по 5 рублей, то килограмм золота выходил у него по 7500 рублей. Ещё тысячу приходилось платить иностранному студенту, который имел право легально проводить операции с валютой, ведь у обычного гражданина СССР её и быть не должно было. А вот республиканскому партийному деятелю 1 килограмм золота Айзеншпис продавал уже за 20 000 рублей.
Навар был умопомрачительный, и многих фарцовщиков это действительно сводило с ума. Однажды один погоревший золотой делец из Армении, дабы облегчить свою учесть, сдал сотрудникам органов нескольких своих «коллег». Тогда, в застойном 1970 году, многие преступники, проходившие по «экономическим» статьям, «по первому разу» получили 5-8 лет колонии, но Юрию Айзеншпису присудили 10 лет строгого режима, да к тому же с конфискацией всего имущества, даже родительской квартиры.
С чистого листа
Через 7 лет бывший концертный директор вышел на свободу по УДО. От старых связей не осталось и следа, пришлось «коммерческую деятельность» начинать заново. Вместе с неким приятелем Юрий Айзеншпис решил «с рук» на Ленинских горах купить 4000 долларов. Вот только продавец принес фальшивки и за ним уже давно наблюдали сотрудники уголовного розыска. Так через 3 месяца свободы будущий известный продюсер снова оказался на скамье подсудимых. В итоге, к 8 годам лишения свободы по «валютной статье», ему добавили еще 3 года, которые ранее «скостили» за первый срок и отправили отбывать в Мордовию, в печально известную колонию Дубровлаг, имевшую неофициальное название «Мясорубка», потому что каждый день там по «неизвестным причинам» погибало по 3 - 5 человек.
Через семь лет он вышел на свободу по УДО. От старых связей не осталось и следа, пришлось организовывать «коммерческую деятельность» заново. Вместе с одним приятелем Юрий Айзеншпис купил на Ленинских горах с рук 4000 долларов. Вот только продавец давно находился под наблюдением сотрудников уголовного розыска и принёс фальшивки. Так через три месяца свободы будущий известный продюсер снова оказался на скамье подсудимых. В итоге к 8 годам лишения свободы по «валютной статье» ему добавили ещё 3 года, которые ранее скостили (когда он отбывал первый срок), и отправили в Мордовию в печально известную колонию Дубровлаг, имевшую неофициальное название «Мясорубка», потому что каждый день там по «неизвестным причинам» погибали 3-5 человек.
Под колпаком у КГБ
В 1985 году Юрий Айзеншпис снова вышел на свободу по УДО и вернулся в Москву. Теперь он действовал крайне осторожно. Через молодую москвичку, жену сотрудника арабской дипмиссии, Айзеншпис не только наладил безопасный канал покупки валюты, но и импортной одежды и электроники, поскольку араб занимался экспортом-импортом. Вот только за любым иностранцем в СССР всегда приглядывали сотрудники КГБ, и вскоре Юрий Айзеншпис оказался под колпаком.
Летом 1986 года, когда он разъезжал по столице на новых Жигулях, его остановили милиционеры. При досмотре машины оказалось, что в багажнике находятся несколько импортных аудиомагнитофонов и один супердефицитный видеомагнитофон с видеокассетами. Так с подачи сотрудников КГБ Юрий Айзеншпис угодил в следственный изолятор. Однако до суда дело не дошло, так как араб сумел вовремя покинуть СССР, а без главного фигуранта «громкое» спекулятивное дело вскоре развалилось. А затем и вовсе грянула Перестройка. Отсидев почти 1,5 года в СИЗО, Юрий Айзеншпис вышел на свободу и больше за решётку уже не возвращался.
Был такой известный музыкальный продюсер, не так давно ушедший из жизни, но не в этом суть. Даже если вы не слышали о нем, то может быть в продолжении разговора вам будет интересны подробности о трудовых буднях в колониях Советского Союза.
Известный музыкальный продюсер Юрий Айзеншпис в советское время два раза был осуждён за валютные операции. В общей сложности он отсидел 17 лет. Но талант управленца Айзеншпис реализовал и на зоне. В первую ходку он налаживал производство на строительстве КрАЗа, во вторую — руководил лесопилкой. Айзеншпис вспоминал, что умному человеку хорошо жилось даже на зоне, его доход измерялся тысячами рублей.
Вот подробности...
Юрий Айзеншпис стал музыкальным продюсером уже в 19 лет. Затем выучился на экономиста, работал в ЦСУ. Музыку и службу он совмещал с валютными операциями. В 1970 году в возрасте 25 лет за спекуляцию валютой сел первый раз на 10 лет. Но вышел по УДО за примерный труд в 1977-м. Спустя год снова был осуждён по той же статье, вышел в 1988 году. В книге «От фарцовщика до продюсера. Деловые люди в СССР» он рассказывает, как талант помог ему стать менеджером в колониях.
За пять месяцев на Красноярской зоне я ни разу не дотронулся до лопаты или кирки. Не работать на стройке могли либо «за авторитет», либо за деньги. Я больше брал вторым. Стартовую авансовую сумму родители оперативно переслали, а дальше услуги бригадира оплачивались из «заработанных». Например, при выполнении нормы плана бригадир тебе закрывает нарядов на 160 рублей. Если же ты условно «вкалываешь с перевыполнением», например на 200 рублей, то 80 идет зоне за «постой», а 120 на на лицевой счет. После налогов остается 100. Из них 50 — тебе, а 50 — бригадиру. В подобном сговоре участвовало не более 10% всех заключённых, ведь и строить объект тоже требовалось. Далеко не все умели найти «пути» к бугру, ещё меньше могли грамотно реализовать схему перегона денег домой и обратно. Ну а некоторые работоманы просто вкалывали как слоны и домой уезжали богатыми людьми. Как раз перед моим приходом в зону оттуда освободился один такой работяга, за два года напахавший на 5000 рублей!
Это оказалось неожиданным открытием: подневольным трудом можно заработать неплохие деньги. Не такие значительные, как на валютных операциях, но больше, чем в НИИ. При этом лишь максимум 15 рублей ежемесячно позволялось потратить в магазинчике-ларьке: базовая сумма в 9 рублей + 4 рубля производственных (если норму выработки выполняешь) + 2 поощрительных, если хорошо работал, не нарушал порядок. В общем, негусто, да и позволялось всего две продуктовых передачки по 5 кг в год. Однако условия и возможности для качественного питания здесь оказались гораздо лучше. Стоило лишь приложить немного ума и фантазии, правильно учитывать местную специфику.
А специфика состояла в том, что, когда оцепление снимали, на территорию строящегося объекта мог зайти любой. И спрятать в одном из многочисленных укромных мест водку, деньги, еду — да что угодно! Требовалось иметь лишь деньги, причем не на карточке, а живые. Отработанная финансовая схема была такова: с карточки деньги переводились в Москву родителям, затем шли обратным телеграфным переводом вольному жителю Красноярска, а потом уже переправлялись мне. Как правило, вольнонаемными, которые трудились рядом с нами. И хотя по всей стройке шныряло человек 50 надзорсостава, хотя вольным строго-настрого запрещался контакт с заключенными, засечь многочисленные нарушения не представлялось возможным. Да и зачем, если это всем выгодно?
Зона строила крупный объект комсомольской ударной стройки — КрАЗ, Красноярский алюминиевый завод. Тем временем пошла вверх и моя карьера: из работника цеха я поднялся до нарядчика в заводоуправлении. Инженерная должность, основные функции которой — учёт и организация труда. Ежедневно я следил за списочным составом, точно знал, кто находится в каком отряде и в какой бригаде, какой срок и за что получил. По запросу начальников я мгновенно выдавал информацию, где сейчас находится тот или иной заключенный — в изоляторе, больничке или на работе. Если на работе, то где именно, что делает, каковы его трудовые показатели. Славно пригодилось мне статистическое образование!
Мне выделили отдельный кабинет, который я вскоре увешал графиками оперативных сводок, цифрами вывода на работу, производительности труда и прочими численными характеристиками. И эта работа у меня получалась лучше, чем у многих опытных хозяйственников, которых в зоне тоже хватало: и по шумному делу магазина «Океан», и по незаконному вывозу алмазов в Израиль. Хотя зарплата была как у рядового советского инженера — 120 руб.
Высокая должность повлекла за собой и определённые жизненные льготы, которые в любой зоне имеют лишь несколько наиболее весомых в структуре заключённых. Я обедал отдельно, значительно вкуснее и питательнее остальных, иногда самостоятельно готовил в кабинете на маленькой электрической плитке. Даже пиры устраивал! В моем меню всегда присутствовали дефицитные продукты. Через вольнонаёмный состав я активно контактировал с волей, а водки и колбасы иногда просил принести даже старшего надзирателя. Нарядчики, которые находились в моём подчинении, могли провести человека из одной части зоны в другую, из жилой в производственную. И не одного, а с грузом. Понимаете, какую из этого можно извлекать выгоду?
Руководство зоны не обращало внимания на мелкие злоупотребления нарядчиков, и их привилегированное положение легко объяснялось. Это и строительство, и ремонт, это и поделки — тюремные промыслы. Шашки и шахматы, ручки, ножи, зажигалки — голь на выдумки хитра. И себе в дом, и большому человеку подарить, может, и на рынке продать. Ширпотреб — совершенно отдельная тема в жизни зоны, один из источников денег и поблажек, и если ты рукаст, то не пропадешь. Конечно, в привилегированном положении находится человек 15-20, не более. Им закрывают наряды за счёт основного производства, и они живут как в шоколаде — ни проверок, ни режима.
Когда я сел во второй раз, слово «колония» уже стало жаргонным, правильно это заведение следовало называть «ИТУ». Во главе ИТУ стояли начальник и ряд его замов: по оперативно-режимной работе, политико-воспитательной, по производству и по общим вопросам. У каждого зама существовали отделы, а зам по производству одновременно являлся директором завода, на котором зэки и работали. Завод выпускал и мебель, и садовые домики, но основным в ассортименте являлись корпуса для советских телевизоров.
В большом кабинете начальника ИТУ набилось свыше 30 человек — начальники всех отрядов, руководители разных служб. Там происходило распределение по отрядам и по цехам. На ковёр вызвали меня. Я рассказал, что по образованию инженер-экономист, имею серьёзный опыт работы. Не скрывал своих амбиций и готовности к самым ответственным должностям. В общем, вызвал такое доверие, что меня сразу же назначили начальником сборочного цеха.
Так я, простой советский заключенный, оказался на руководящей должности. В мои обязанности прежде всего входило выполнение плана, посещение оперативок, плотная работа с администрацией и с осужденными. Приходилось давить на бугров, которые, по местным меркам, очень серьезные товарищи. Приходилось спорить с администрацией, доказывая свою правоту. Приходилось много работать.
Качество руководства определяется не столько знанием и образованием, а опытом и особым складом ума и характера. Я же не только имел понятие о статистике, бухучете, об экономической оценке ситуации, но и обладал качествами лидера, завидной энергией и активностью. Я увлекался психологией и философией и успешно применял познания на практике. Бродяга ли, уголовник, авторитет или работяга — я с каждым находил общий язык и имел неплохие отношения. И, конечно, жизненный и тюремный опыт, которого уже успел набраться. При этом я всегда предпочитал оставаться собой и делать вещи по собственному разумению. Так, например, за все годы в неволе я не сделал ни одной наколки, считая это ниже моих эстетических принципов.
Мой новый статус — руководитель сборочного цеха, мои работники — 300 человек. Наш цех получал многочисленные деревянные детали, крышки, днища, отражатели. Требовалось их обработать, подогнать, склеить и предварительно отполировать перед окончательной лакировкой, которая осуществлялась уже не у нас. Зачистить рубашку. Если где трещинка, вскрыть скальпелем, загнать туда эмульсию и утюгом «прожарить». Практически хирургическая операция. Каждый заключенный должен был выдавать на-гора по 26 таких ящиков каждый день. А дальше ОТК начинает их придирчиво осматривать, обрисовывать белым мелом всякие недочеты и дефекты, отбраковывать иногда до половины продукции.
Главным и ближайшим делом я видел очистку территории от завалов бракованной продукции. 70% полезного пространства занимали высоченные катакомбы от пола до потолка. Узкие коридорчики пронизывали их, словно муравьиные ходы, при этом последние ряды часто содержали большие «карманы». Там зэки организовывали укромные лежбища, на которых занимались чёрт знает чем. И я пошел на брак мощной атакой, и его количество начало уменьшаться. А ведь весь этот ужас накапливался годами, передавался от одного начальника к другому по балансу, причем цифры уже давно не соответствовали реальности.
Директор предприятия не мог нарадоваться и всячески меня поощрял. И если раньше цех с трудом выполнял суточный план, то теперь стали расти и другие важные номенклатурные показатели, характеризующие хозяйственную деятельность: экономичность, производительность.
А ещё я минимизировал воровство, а на зоне воруют везде и все. Воруют, что нужно и не нужно, что лежит плохо и что лежит хорошо. Вроде кругом заборы и замки, колючка и охрана — не верь глазам своим! Бревна и фанера, доски и гвозди, наждачная шкурка мелкая и крупная — если это можно уволочь, это уволакивается. Зайдите в поселок, который при зоне, и там непременно найдете массу всего, украденного из-за решетки. У меня такое не проходило, полный контроль над кладовщиками, никто ничего не украдет и не отнимет. На ночь все закрывалось на массивные засовы, даже мышь не проскочит.
Все приезжающие проверки отмечали мой цех на фоне всех остальных. У меня все летало, как на конвейере, никто не простаивал, не бездельничал, все тикало, как часы. Я принимал гостей и проверяющих в своем персональном кабинете, с великолепной мебелью из шпона красного дерева, угощал их хорошим чаем с вкусными конфетами, и на какое-то время терялось ощущение, кто есть кто.
Рабочие в сборочном цеху постоянно ощущали мою заботу, я был для них практически отец родной. Она проявлялась не только в красивых раздевалках, уютных душевых и просто в чистом производстве. Я всячески поощрял и поддерживал их усердие и смекалку: если обеспечивали норму выработки, получали возможность дополнительно отовариваться на 3-4 рубля в ларьке, перевыполняли план — подписывал списки на дополнительный чай. До 5 пачек в месяц. Старался, чтобы носили качественную спецодежду, почти все работающие рабочие ходили в блестящей мелюстиновой униформе.
Конечно, высокий статус приносил мне определённые дивиденды. Хорошая еда, свободное перемещение из рабочей зоны в жилую и обратно, возможность не посещать переклички, неограниченные контакты с вольнонаемными. Мне предоставлялись свидания максимальной продолжительности два раза в год по три дня.
Затем я начал наступать на опилки, внес несколько рацпредложений, даже нашёл покупателей, которым отправил сто или даже больше вагонов прессованных опилок. Общий экономический эффект от моих нововведений составил несколько миллионов рублей, то есть, если я и нанес своей спекуляцией ущерб стране, теперь с лихвой его покрыл.
Я полностью освободил территорию от отходов, и посёлок начал испытывать дефицит дров. Ведь раньше грузовик древесины вывозился за ворота зоны всего лишь за бутылку водки! На меня даже обозлились, но я продолжал делать своё дело. За внедрение рацпредложений я получил грамоту министра внутренних дел Мордовии и ряд патентов. А не будь я заключенным, то представили бы к званию заслуженного рационализатора РСФСР. Но очень большое денежное вознаграждение —10.000 рублей — мне все-таки после выхода с зоны перепало. И на воле оно мне весьма пригодилось.
источники
