Крупный археологический памятник на территории удмуртии. Где в Удмуртии клады зарыты? Глава "Археологические памятники удмуртии и их раскопки"

УДМУРТСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

ЮТИ НА Татьяна Карловна

АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПАМЯТНИКИ У1-Х1У вв. ЮЖНОЙ УДМУРТИИ

Исторические науки - 07.00.06 - археология

Ижевск 1994

Работа выполнена на кафедре археологии Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова.

Научный руководитель - доктор исторических наук, профессор Г. А. Федоров-Давыдов.

Официальные оппоненты - доктор исторических наук К. А. Смирнов; кандидат исторических наук М. Г. Иванова.

Ведущее учреждение - Марийский ордена «Знак Почета» научно-исследовательский институт языка, литературы н истории имени В. М. Васильева.

Защита состоится « ^ » еЛ-иы^__ 1994 г

на заседании специализированного совета К 064.47.05 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата исторических наук при Удмуртском государственном университете.

Адрес: г. Ижевск, ул. Красногеройская, 71.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Удмурт ского государственного университета.

Ученый секретарь специализированного совета

Мельникова О. М

ОЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ." Происхождение и древнейшие этапы развития финно-пермских народов, в том числе удмуртов - основные проблемы истории Приуралья, Период I тыс, - первой половины П тыс. н.э. в история средневекового населения Прикамья характеризуется изменениями этнической карты региона и социально-экономической структуры древнего общества. В это время формируется основа, на которой происходит развитие современного пермского населения Прикамья.

Удмуртский этнос делится на две больше группы - северную и южную. Южная группа локализуется в меядуречье рр.Камы и Вятки. Пр1 недостатке древних письменных сведений археологический материал становится единственно доступным источником для разработки исторических реконструкций древнего населения У1-Х1У вв. Южной Удмуртии. - .

ЦЕЛЬ И ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ. Настоящая работа посвящена изучению археологических памятников У1-Х1У вв. Южной Удмуртии. Цель исследования - изучение следующих проблем: история археологических исследований в Прпуралье в ХУ1И-ХХ вв.; история изучения археологических памятников У1-Х1У вв. Южной Удмуртии; разработка классификации и определение хронологии вещевого инвентаря паштников У1-Х1У вв. Вяной Удмуртии; выявление своеобразия керамического комплекса; характеристика поселений и могильников этого периода; реконструкция исторического процесса в У1-Х1У вв. Южной Удмуртии.

В соответствии с задачами в диссертации рассматриваются два комплекса вопросов. Первый - вклотаег анализ материальной культуры населения, оставившего памятники У1-НУ вв. Южной Удмуртии, второй - связан с. проблемой происхождения и этнической принадлежности этих памятников.

НАУЧНО-ГАЕТОДОЛОГИЧ0СКАЯ ОСНОВА ИССЛЕДОВАНИЯ. Работ? построена на комплексном подходе к исследованию источников. Применены типологический, статистический, корреляционный, картографический методы. Использованы данные металлографического анализа инвентаря памятников У1-Х1У вв. Южной Удмуртии и метод бинокулярной микроскопии обработки керамики. Металлографический анализ инвентаря выполнен к.и.н. Института археологии РАН В.Й.Завьяловым и иа-

учным сотрудником Удат С.Е.Пзрев0!Д2К0вш по методике, разработай-ной Б.А.Колчиным. Анализ бинокулярной микроскопии, разработанный д.и.н. Института археологам РАН А.Ф.Бобринскиы, выполнен в лабораториях »того института научным сотрудником УдГУ.О.А.Казанцевой, Использованы результаты остеологических определений, выполненных д.б.н. Института истории, языка и литературы Академии наук Татарстана А.Г.Пагренко, и нумизматических определений, выполненных д.и.н. ИГУ Г.А.Федоровым-Давыдовым и к.и.н.,доцентом Казанского университета А.Г.Мухашадиевыы.*

Диссертант опирался также на работы российских ученых при разработке этнических, социально-экономических вопросов древнего общества, разработке типологии и хронологической шкалы древностей У1-Х1У вв..

ИСТОЧНИКИ. Использованы две группы источников - письмошшо и вещественные. Первая группа включает сведения о древних обитателях Прикамья русских летописей, сообщений западноевропейских.путешественников, извлечения из древних арабских источников, легенды и предания удмуртского народа. Изучены архивные материалы, хранящиеся в Институте археология АН СССР и его Ленинградском отделении. При составлении каталога памятников," карт, таблиц использованы публикации исследователей*.

Вторая груша источников - вещоствешше, В работе использованы археологические коллекции из раскопок А.А.Спицына, Ф.Д. Нефедова, Г.Н.Потанина, Источниковедческую базу пополнили материалы исследований экспедиций; Удмуртской - раскопки А.П.Сшрнова, В.Ф.Генинга; Вятско-Каыской МА МГУ - раскопки А.В.Збруевой, Б.С. Лукова; Нижне-Камской Уральского университета - раскопки В.Ф.Ге-нинга, Л.И.Ашхшной, Р.Д.Голданой; Удауртского научно-исследовательского института - раскопки В.А.Семенова, К.И.Корепанова; Удауртского республиканского музея - раскошш Т.И.Останиной," Са-ранульского краеведческого музея ~ раскопки Н.Л.Решетникова. Основу для написания работы составили материалы стационарных исследований Камско-Вятской экспедиции Удауртского университета -

I. Диссертант приносит глубокую признательность Г.А.Федорову-Давыдову, А ^.Бофинскому, А.ГЛетренко, В.А,Завьялову, А.Г.Цухаи-мадаеву, О.А.Казанцевой, С.Е,Переводакову за возможность использовать данные анализов.

раскопки Р.Д.Голдинсй, О.А.Армагынской я Т.К.Юишой1.

Археологические коллекции хранятся в фондах Государственного Исторического музея, Музея антропология МГУ, Государственного Эрмитажа, Удмуртского республиканского и Сарагтульсного краеведческих музеев, Института истории и культуры народов Приуралья Удмуртского университета.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА. Предлагаемая работа является первым опытом обобщающего исследования ранее почти не изученных археологических памятников У1-Х1У вв. Юаной Удмуртии. Впервые разработана классификация средневековых древностей - бронзовых украшений и керамического комплекса; дана характеристика памятников, определены особенности юс топографического размещения. Научная новизна основана на системном подходе к изучению материальной культуры древнего населения. На основе обобщения археологических, этнографических» лингвистических и других источников выявлены: территория расселения древних обитателей Юяной Удмуртии в У1-Х1У вв.; особенности их материальной культуры, показана динамика этнического развития данной группы пермского населения и факторы ее обусловившие. Б научный оборот введен неопубликованный археологический материал из раскопок Камско-Вятсной экспедиции в Южной Удмуртии. Материалы исследования и полученные результаты дают качественно новую информации о древних обитателях этого региона и могут быть включены в разработку общих вопросов истории древнего населения Прикамья.

ПРАКТИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ РАБОТЫ. Изучетв многих проблем этнического, социально-экономического развития древнего финно-угорского населения Приуралья, невозможно без учета общих закономерностей исторического процесса и особенностей его проявления в среде отдельных этнических групп. Анализ археологических памятников У1-Х1У вв. одной из таких груш - Южной Удмуртии - содержится в диссертации. Полученные автором результаты и ввдоды могут быть использованы при изучении материальной культуры древнего населения Прикамья, в лекционных курсах в высших учебных за-

I. Диссертант благодарит Р.Д.Голдину, Н.Л.Решетникова, О.А.Арма-тынскую за возможность использовать неопубликованный материал.

ведениях, написании учебных пособий и монографий по курсу археологии Урала, при проведении практических занятий со студентами археологами и создании экспозиций, в краеведческих и археологических музеях.

АПРОБАЦИЯ РЕЗУЛЬТАТОВ ИССЛЕДОВАНИЯ. Основные положения и вы- . вода работы были изложены автором в опубликованных работах, а также в докладах на УП, УШ, XII Уральских археологических совещаниях в 1980 г. * Ижевске, 1983 г. - Свердловске^ 1985 г. -Тобольске, в 1993 г. Екатеринбурге; У1 Международном конгрессе финноугроведов в 1985 г. в Сыктывкаре; ХУЛ Всесоюзной конференции фшшоугровадов в 1987 г. в Ижевске; УП Международном конгрессе фишоугроведов в 1990 г. в г.Дебрецене (Венгрия), Международном конгрессе истории фшшо-угроз в 1993 г. в Оулу (Финляндия); ежегодных республиканских к региональных конференциях.

Работа обсуждена на заседании кафедры археологии исторического факультета МГУ им.М.В.Ломоносова и рекомендована к защите. СТРУКТУРА ДИССЕРТАЦИИ. Диссертация состоит из введения, пяти глав и заключения."В приложение включены: списки использованной литературы, архивных материалов, справочные и статистические таблицы, альбом иллюстраций я каталог памятников, указатели к каталогу и рисункам.

Во введения обоснованы выбор и актуальность теш диссертации, сформулирована цель, задачи и научно-ыетодологичесни"э принципы исследования, определены научная новизна и практическая значимость работы.

Гдага I посвящена исторш археологических исследований в Приуралье в ХУШ-ХХ вв. и истории изучения археологических" памятников У1-ПУ вв. Юишой Удмуртии.

Интерес к.истории и археологии Урала возникает в ХУ1Л в. Важную роль в этом сыграли "ученые экспедиции" Академии наук России, проводившие исследования в Приуралье под руководством В.Н.Татищев;., Г.Ф¿Миллера» И.Г.Гмелина, С,П.Крашенинникова, П.Н.Рычкова, П.С.Палласа, И.И.Яепехина, Н.П.Рычкова, М.Г,Георги. ХУШ в. - ото вромя накопления сведений об археологических памятниках, сбор коллекций, небольших раскопок.

В XIX в. развитию интереса к археологии Приуралья способство-

ваяй деятельность Археологической комиссии, русского и Москов-. ского археологических обществ, решения I и 1У Археологических съездов. Изучение Пртуральских древностей в этот период проводили В.Н.Берх, А.С. и З.А. Теплоуховы, Н.Г.Перзухиы, Р.Г.Игнатьев, Ф.Д.Нефедов, А.А.Шгукенберг, Н.З.Высоцкий, А.А.Сгошын, И.Н.Смлрнов и др. Были обследованы крупный реки Приуралья, про. ведены раскопки памятников разных эпох, материалы некоторых исследований изданы. В конце XIX - начале XX вв. крупными научно-исследовательскими центрами становятся гг. Вятка, Пера, Казань, Уфа, Екатеринбург.

Начало XX в. отмечено ослаблением интереса к полевым исследованиям. В 20-40 гг. в Приуральо работаю? археологические экспедиции местных научных учреждений - музеев, научных обществ. Ио основные исследования- проводились экспедициями ГАКМК - ЙИМК, ГИМа, Института антропологии.МГУ и др. Руководителями экспедиций в разные годы были: А.В.Шмидг, Б.С.Вуков, А.П.Смирнов, Д.Н. Эдинг, А.В.Збруева, М.В.Талищшй, Н.А.Прокошав и др. Были изучены уникальные памятники, получен огромный вещественный материал, позволивший шире осветить древгтю истории уральского региона. Небольшие полевые исследования велись и в годы Великой Отечественной войны. В 40-50 гг. в Приурэлье по-прежнему работают экспедиции Института археологии АН СССР и его Ленинградского отделения под руководством О.Н.Бадерз, Л.Я.Кршевской и др. Но уже в 50-60 гг. в Приуралье создаются собственные исследовательские коллективы. Важная роль в этом принадлежит О.Н.Ба-деру. Археологические экспедиции под руководством В.Ф.Геюшга, В.А.Оборина, А.Х.Хетшкова, Н.А.Маяитова развернули планомерные полевые исследования, в результате которых была получена солидная источниковая база. В это время были опубликованы первые обобщающие работы по различным периодам уральской археологии.

70-80 гг. - новый этап в развития а сгановлении полевых исследований в регионе. Открываются новые университеты, пединституты, которые сразу же активизируют научные археологические изыскания. Продолжают свои исследования экспедиции академических и научно-исследовательских институтов, музеев Приуралья под руководством А.Х.Халикова, В.А.Оборина, Г.А.Архипова, А.ХЛше-ничнюка, Р.Д.ГоддиноЙ, Э.А.Савельевой, Н.А.Мажитова и др. Расширение полевых исследований позволило провести всесторонний

научный комллйксцый анаЛла яилучанных материалов и разработать обобщенно концепции развития древнего уральского общества. Изучение древностей У1-Х1У вв. Южной Удмуртии - составная часть исследовательских задач уральской археологии«

История изучения археологических"памятников У1-Х1У вв¿ в Шной Удмуртии делится на несколько этапов» Первый - XIX - начало XX вв. Археологические исследования проводили, в основном, представители центральных научных учрездешШ Москвы и Петербурга, позднее Вятки и Казани. Этому способствовало деление территории современной Удмуртии на две/части в составе Казанской а ■ Вятской губерний. Изучались преимущественно" памятники ананыш-ской и пьяноборской культур. Комплексы вещай У1-Х1У вв. из раскопок А.А.Сшщына, Ф.Д.Нефедова, Г.11.Потанина, Л.А.Берку това. были немногочисленны и не получили.должного освещения в публикациях.

Второй период охватывает 30-40-е, гг. Небольше раскопки-были про Ев да ни Ф.В.Стрельцовым. В бассейне р.Тойш начала исследования экспедиция Московского института антропологии под руководством А.В.Збруевой, Б.С.&"укова, В.П.Иизкновой, С.Н.Гавридо-вой. Разведочные работы в кшшх и юго-западных районах Удмуртии ■ были проведены Удмуртской археологической экспедицией под.-руководством А.П„Смирнова. Число известных памятников 2-ой половины I тыс.н.э. возросло» На основе полученных материалов была сделана первая реконструкция исторического процесса конца 1 - начала П тыс.н.э. Но из-за отсутствия-кассового материала бил сделан-вывод, .что территория Шной "Удмуртии в это время была шло заселена, а найденные городища служили убежицаш. .

Третий этап - 50-60-е гг» С 1954 г. начала свой работу Удмуртская экспедиция под руководством В.Ф-.Генинга. Было развернуто обследование вкных районов Удмуртии. При раскопках.памят- ■ 1ШКов различных эпох нередко Находили комплексы второй полови-1Ш 1-П тыс.н.эо Но объем этого материала был по-прейнему недостаточен.. "

Следующий этап - середина 60-70-х гг. Это работы Удмуртской экспедиции Удмуртского ШШ под руководством В.А.Семенова, Йиж-не-Камской экспедиции Уральского университета под руководством

В.Ф.Генингй. С начала 70-х гг. к исследованиям подключилась эк-сшдйция Удмуртского республиканского музея под руководством

Т.И.Останиной. Начаты раскопки памятников второй половины 1-П тыс;Н.э., шло накопление нового археологического материала. С 1973 г. исследования- Южной Удмуртии начала Камско-Вятская экспедиция под руководством Р.Д.Голданой. С 1973 по 1993 гг. было организовано свыше 30 разведочных маршрутов, обследованы ранее известные памятники, открыто много новых.

Автором настоящего исследования с 1976 г. начаты планомерные работы по выявлению и исследовании памятников У1-Х1У вв. юга"Удмуртии. В результате научных изысканий" составлена археологическая карта включающая около 100 археологических объекта. Целенаправленное стационарное изучение памятников У1-Х1У вв. Южной Удмуртии Камско-Вятской экспедицией, позволило получить материалы по древней истории населения этого района, которые обусловили возможность реконструкции исторических процессов. Для исследования привлечены материалы раснопаяных памятников: Петропавловского (конец У1-УЛ вв.), 1Ураевского П (первая половина П тыс.н.э.), Дербзптинского (ХП-НУ вв.) могильников, жертвенного места Чумойтло (ХП в.); Кузебаевского I (1У-УШ вв.), Верхнеутчанского (У1-1Х вв.), Варэлмнокого (вторая половина I тыо.н.э.), Благодатсного I (У-ХП вв.), Староигринского (ХУ-УШ вв) городищ. Это раскопки В.А.Семенова, Р.Д.Голданой, Т.Н.Останиной, ©¿А.Арматынской,. Г.К.Ютияой»

Глава П посвящена вопросам классификации и хронологий вещевого материала. Погребальный и.поселенческий инвентарь представлен разнообразный;! группами предметов: украшениями костюма, бусами, предметами вооружения, снаряжением всадника и верхового коня, орудиями труда.

Украшения костила - подвески, пронизни, перстни, браслета, пряжки и накладки отличаются разнообразием типов и вариантов. Подвески - одна.из наиболее выразительных категорий - делятся на шумящие и нешумящие. Обе группы включают литые объемов и плоские подвески. Интересны, зооморфные подвески в виде коней, уточек, барашков, медведей, свиней. Височные подвески круглопро-волочные, вопросовидныа с нанизанными бусинами. Прсниэки, как правило, являются составными элементами сложных щумящих укразе-нйй. Они представлены бусаш-пронязиаш, со вздутиями, спираль-нолитыми, рожковыми и т.д. Пряжки - цельнолитые, восьмеркооб-

разные, рамчатые - лировидные, круглые и прямоугольные, засгеж-ка фибула. Бронзовые накладки сферические и плоские отличаются разнообразием типов - прямоугольные, квадратные, круглые, сердцевидные, коньковые, якорьновщцше восьмеркообраэные. Разнообразных форм бусы - круглые, плоские, таблеткообразные, подаря-моуголыше 16-тп грашше, ребристые и т.д. Изготовлены из натуральных камней - янтаря, сердолика и стекла различной цветности.

Коллекция производственного, хозяйственного и промыслового инвентаря разнообразна. Это предметы и остатки металлургического и бронзолигейного производства тигли, льячки, формы для,литья, зубило, пинцеты,- шлаки, куски кричного железа, сплески металла.-Инструменты деревообрабатывающего ремесла представлены топорами, теслом, долотом, сварлоы, скобелями, лошкарямк. Найдены орудия. земледельческого труда - серпы, обломок косы, мотшша, песты, терочники, жернова. Многочисленны находки кочедыков, костяных игл для плетения, глиняных пряслиц различной формы. Промыслозкй инвентарь представлен крючками, острогой, наконечниками стрел, свистулькой-манком. Найдены универсальные инструменты - ножи, проколки, шилья, точила, предметы личного пользования - кресала, коиоуши.

Вооружение всадника и снаряжение верхового коня. Эта группа материальной ну ль тури представлена предметами вооружения - ае-лезныии и костящаш наконечниками стрел,1 дротиками, булавой, на-: конечшшами копий,-Железные накояечшиш стрел - Втульчатыё;" черешковые: трехлопастные, листовидные, с аодтреугольной и ромбической форлой пера; иволистныэ. Костяные подразделяются на два отдела; без четко выраженного черешка и черешковые. К.снаряжению воадника и верхового коня относятся находки железных удил и стремян, украшения конской сбруи - накладки,

В главе разработана также хронология древностей У1-Х1У вв. Юашой Удмуртии, приведены аналогии материалу. Выяснено, что наиболее многочисленны находки второй половины I тыс. ¡н.э.,"меньше предметов первой половины П тыс, н.э. Определены также типы вещей, биту оде на протяжении длительного времен, охватывающего 1-П тыс. н.э.

Ареал распространен находок различен."Основная масса инвентаря имеет ойщаперыский облик. Выявлены предмахы (например, шу-мялиё ц плоские нодвески) встречающиеся только на территории Юж-

ной Удмуртии. Определены категория находок, распространенных в Прикамье и Приуральа в. целом. На памятниках Южной Удмуртии найдены украшения костюма, характерные для древнего финского населения Европы. Обнаружены также подвески-уточки, пластинчатые западно-финского облика, встречающиеся в древностях Костромского Поволил. С угорским населением степных районов Башкирии очевидно следует связывать появление на территории KteHoft Удачуртии накладок и пря-яек, датируемых второй половиной I тыс. н.э. Известны вещи славянского облика -накладка, булава, серьги и т.д. Часть вещевого инвентаря не шлее г четких территориально-этнических характеристик. Они одинаково часто встречаются как в среде финского, так и славянского,населения.

В главе Ш пртеден анализ лепной и гончарной посуды памятников У1-Х1У вв. Южной Удмуртии. Она поделена на две группы - пермского и иного этнического происхождения.

Лепная посуда пермского происхождения включает всю совокупность прикамского типа керамики, сформированного в ананьино-пья-ноборский период. Она представлена сосудами чашевидной кпи горкь ковидной формы с различной степенью профилированное«! верхней части и округлым дном, с примесью в тесте в различных комбинациях песка, мелкого шамота и раковины. Орнамент на сосудах расположен на шейке и тулове в виде ямок, вдавлений различной формы, гребенчатого и шнурового узора. Часть посуды на орнаментирована.

Для периода У1-1Х вв. выделено несколько комплексов керамики, имеющих пермские этнические истоки. В диссертации приводится характеристика каждого из них. Позднемазушшский комплекс керамики У-УП вв. впервые выделен В.Ф.Генингом. Орнамент на сосудах беден, в основном, это ряд круглых шок по ыейкэ. Значительная часть посуды не орнаментирована. Верхнеутчанский комплекс керамики У-1Х вв. Вся посуда, за небольшим исключением, богато орнаментирована. Плечики и шейки сосудов украшена горизонтальными рядами вдавлений различной формы - прямоугольных, подтреугольных, круглых, овальных, сквозных или оттисков гребенчатого штампа. Благодотсвий комплекс пера mm У- IX вв. орнаментирован преимущественно овальными, подтреу голышки, круглыми вдовлениями по шейке сосудов. В работе доказано, что эта посуда имеет местные пармсние пьяноборско-мазу-нинские истоки.

Иные корни имеет посуда именьково-романовского У-УП вв., куш-

нарзнковсноге конца Л-УИ вв.» караякуповского второй половины УШ - первой попавши IX вв. и других типов. Их появление на посе-ЛОНИЯХ второй половины I ÍUG. и.о. Южной Удмуртии (ЗШ10 обусловлено приходом в Прикамье в середине I тыс. н.э. различных групп населения. В диссертации подробно изложены различные точки зрения на этническую интерпретацию этих комплексов керамики. Показана незавершенность дискуссий по этому вопросу.

Посуда 1Х-Х1У вв. включает 4 груши ленных сосудов. Первая группа - сосуда баночной формы, орнаментированные радом.редких треугольных или ромбических вдавлгний. Эта керамика сохраняет основные признаки пьяиоборсяо-мазушшсиой а верхнзутчанской посуды. Вторая группа - сосуды чашевидной формы со скудной орнаментацией в виде защипов пли ямочных вдавлешШ по краю венчика. Отх находят аналогии в древностях конца I - начала II тыс» и.о. бассейна р.Чепцы, Верхней Кама, Вятско-Взтлу ¡некого междуречья. Обе группы керамики пермского облика. Третья группа - посуда с гребенчато-шнуровой орнаментацией, слозискаяся на широкой финно-угорской, основе к распространенная на памятниках конца I - первой половины П тыс. н.э. Северной Удмуртии, Северо-Западной Башкирии, Нижней Камы, Четвертая группа - болгарские сосуды горшковидиой формы с плоским дном, с примесью песка, шамота, иногда мелкотолченой раковшш. Близкая посуда известна на многих болгарских памятниках IX-XI вв.

Гончарная керашка включает две группы. Первая группа - сосуды широко роспрострапепных в Прикамье чашевидной и горшковидной форм с примесью а глиняном тесто песка и орнаментацией в виде прямых или волнистых линий. Появление гончарной керамики ка территории Каной Удмуртии в массовом количестве А.П.Смирнов. относим ко времени не ранее ХГУ-ХУ вв. Вторая группа керашки - болгарские кулпишообразные сосуды с ручками. Т.А.Хлебшшова датирует их домонголькюл периодом существования Волжской Болгарки, скорее всего XI-ХП вв.

Глава 1У посвящена характеристике ииселений и могольшшов У1-Х1У вв. К настоящему времени известно около 30 селищ У1-1Х вв. Основная масса их располояека вблизи источника воды - на краю берега или надпойменных террас. Для площадки избраны мысы преимущественно подпрямоугольной форш. Неукрепленные поселения однослойные, почти во всех случаях культурный слой разрушен пахотой. Площадь селищ колеблется от 250-6000 кв.м Установлена связь городищ

о онрукавдимп его селищами. Количество солят вокруг одного городища различно (1-5).

Категория укрепленных поселений включает 14 памятников.В ЗПС- IX вв. новые горо;лта возведены на труднодоступных высоких мысах мелких притоков pp.Ила, Тойш, Валы, Камы. На всем протяжении У1-Х1У вв. активно использовались площадки городищ, возведенных в предшествующий аканышско-пьяноборсквй период. Городища мысовые, как правило одноплощадочные. Оборонительные укрепления были дерево-земляные. Для основной.массы-городищ характерны укрепления. системы "вал-ров" со- стороны террасы, но встречаются и многорядные укрепления из двух-трех валов и рвов, а также сооружения, он-ружазицие площадку городища. Толщина культурного слоя колеблется от 10 до 150 см. Насыщенность культурного слоя различна. По разменам заселяемых шгоиадок выделены группы городищ, определен их особенности и хронологические ранки. По функциональному назначению выделено несколько тиггов укрепленных поселений: жилыз, сторожевые укрепления, производственные центры, городшна-у бояща. Изучены сооружения и их конструкции, хозяйственные и столбовые яш, устройство укреплений, остатки металлургической мастерской и т.д.

Некрополи второй полоеины I. тыс. н.э. боскургашшс, расположены на невысоких террасах мелких речек и не имею? особых топографических признаков. Наиболее крупным является Петропавловский могилыш (вторая половина У1-УП зв. н.э»), где раскопано 20 погребений. Остальные пре"дставлоны незначительным количеством исследованных могил или просто сведениями (Лугивской,Гре.\шчеключинский могильники п т.д.). Судя по материалам Петропавловского могильника, некрополи этого зригеш расположены на невысоких террасах небольших речек. Захоронения совершались двумя способами: трупопо-ложения я трупосох"кешгя. При иагумапдн умвраего укладывали в гро-бовищз из луба, вытянуто на.спине, головой на восток, в исключительных случаях иа запад. Яри кремации тело покойного сжигали на стороне без вещей. Остатки сонжения помещали в гробовище из луба. Сопровождающий инвентарь в могилах - украшения, орудие, орудия труда, керамика. Украшения костюма не зависимо от обряда rtoi-pede-¡шя были брошены в засыпь мсгиДн, Зафиксированы и йезиивентпряые погребения.

В диссертации дан анализ погребального сбряда Петрепавловечо-го могильника с учетом тех новых источников, которые появились з

последние годы. Выделены группы погребений, определены характерные черты каждой из них. Рассмотрены вопросы о происхождении обряда ингумащш и кремации на могильнике, этнической и культурной характеристики памятника. Определена связь могильника с расположенными вблизи селищами и Благодагскиыи городищами.. Неукрепленные поселения 1Х-Х1У вв. изучены недостаточно. Известно 13 селищ. Топографическое расположение их.различно. Селища этого периода теряют связь с городищами.

Укрепленные поселения 1Х-Х1У вв. немногочисленны. В начало.П тыс. н.э. возведение новых укреплений прекратилось. Древнее население использовало площадки городищ, воздвигнутых в более ранний период. Основная масса их расположена вдоль побережья р.Камы. В. этот период городища перестают быть местом постоянного.обитания и используются кап убежища или производственные центры.

Как и в предшествующее время могильники этого времени бескур-гашшо. Расположены на высоких мысах или надпойменных: террасах р.Камы. Иногда могильники этого периода находятся на площади по- . селлшя или могилышка более раннего времени. Степень изученности их различна. На Дербешншюком, Вельский Шяхан, Тураевском П могильниках первой половины П тыс. н.э. изучено 236 погребений. Захоронения совершены по обряду труиополол:е.>ия. Преобладает западная ориентировка умерших. Погребенные улокени вытянуто на спине, с различным положением рук и черепа. Основная"масса могил безинвен-тарна. Сопровождающий инвентарь беде« - глиняная посуда, орудия труда, немногочисленные украшения."

В диссертации выполнен анализ погребального обряда могильников, выделены типы (варианты) положения костяков, проведано сопоставление погребальных признаков с материалами синхронных некрополей Нижней Каш, бассейнов рр.Белой и Сылвы. Выделены признаки как объединяющие, связывающие эти могнлышки, так,и специфические, позволяющие выявить своеобразие каждого из могильников. Определена хронологичес ая и культурная принадлежность изученных объектов,

Б этой л;о главе рассмотрены вопросы хозяйственной деятельности населения юга Удмуртии в У1-Х1У вв. Ккная Удмуртия - зона смешанных тсмнохвойно-ишроколиствешшх лесов, встречаются участки северной лесостепи. Климат континентальный, лето «арное и сухое, почаы отличаются плодородием. Богат и разнообразен яквотяый и ра-ститольшй шр. Хозяйство оседлого населения Южной Удмуртш; в У1-

Х1У вв. было комплексным. Основными вида и i хозяйственной деятельности били земледелие и гивотноводство, дополняемые охотой и рыболовством.

Земледелие. существовало в двух формах - подсечно-огневой и пашенной, В предшествующий ньяноборский период земледелие было мотыжным (ручным). Но уже во второй половине I тыс. н.э. пашенное земледелие было, вероятно, известно древним обитателям Южной Удмуртии. Переход к пашенному земледелию оформился, под влиянием цменькоЕСйого населения Нижней Камы. На памятниках второй- половины I тыс, н.э. ЮвноЙ Удмуртии обнаружены серпы, обломки носы, мо-тыжка, песты, жернова, зерна злаков (рожь, пшеница, просо).

Население Шной Удмуртии в изучаемое время разводило свиней, лошадей, крупный й-мелкий рогатый скот. В пойме р.Камы имелись широкие заливные лухи,. содержащие значительные кормовые ресурсы.

Высока была роль охоты. Анализ фаунистлчесиих остатков иа памятниках У1-Х1У вв. н.э. Южной Удмуртии показал, что в первую очоредь, интерес-представляли пушные звери - бобр, куница, лиса, барсук, медведь,-заяц. Сродн копытных объектам охоты были - лось, северный олень, косуля. Приемы охоты на диких животных были, вероятно, различны. Многие виды капканов, давящих и самоловных ап-" паратов, использовавшихся охотниками Прикамья известны по этнографическим и историческим источникам. Развит был и рыболовный промысел. Найдены различные тины железных и костяных нрючнов, острога, глиняные, грузила для сетей, кости рыб, кочедыки и иглы для плетения сетей,. ,

Достаточно высокого уровня у костного населения достигла металлообработка. К. разряду металлообрабатывающих мастерских можно отнести ряд сооружений Верхнеутчанского. (У-IX вв.), Зуево-Ключав-ского П (середана Х1У в.),-городищ. Следы металлургического производства обнаружены и на Старокгрино"ом (У-УШ вв.) х"ородаще, Тех-нпка келезообрабатывающего производства,по исследованиям В.И.Завьялова,- соответствовала уровню восточноевропейского кузнечного ремесла. Широкое распространение имела обработка плотных металлов. Южноудмуртским ювелирам било известно объемное и плоское литье, штамповка.

"Важную- часть Хозяйственной деятельности составляли также обработка кости, дерева, тначаство, производство Глиняной посуд;. В лесной зоне одним из основных материалов в домостроительстве, из-

готовлонии различных подолок является древесина. На поселениях У1-Х1У вв. Южной Удмуртии найдены орудия трудз для специальной обработки дерева - железные топоры, втульчатые тесла, скобели, ложкари, долота, ■ " ,

Основные этапы развизя пртаыских племен 1-П.тис, н.э. обусловлены изменениями социально-экономических отношений в обществе. В У1-1Х вв. н.э. на территории Южной Удмуртии в качестве основной экономической ячейки выступала территориально-соседская обидана, в рамках которой переплетались генеалогические (кровно-родственные) и территориально-соседские связи. Б 1Х-Х1У вв. произошло оформление сельской поземельной общины, развитие которой относится уже к эпохе феодализма.

Глава У посвящена истории населения Южной Удмуртии в У1-Х1У вв. В ней рассмотрен комплекс вопросов, связанных с проблемой происхождения и эпической принадлежности паЦятшшов У1-Х1У вв. Приведенный- историографический обзор вопросов культурно-исторической характеристики древнего населения Прикамья в послепьяноборс-кий.. период показал единство мнений исследователей по вопросу генезиса пьяноборских памятников. Признано, что они формировались на ананьинскоН основе и продолжают развитие культуры шсиюго финно-пермского поселения. Далее рассмотрена история древнего населения Прикамья в постпьяноборскоё время, в связи о событиями "эпохи великого переселения народов". Дана картина размещения археологических культур Прикамья, определена их этническая характеристика. Выяснено, что на территорий Южной Удмуртии в Ш-У вв. сформировались памятники мазушшского тина, которые на основе анализа новейших материалов - Афонинсного, Горасовского, Усть-Са-рапульского могильников, колшо отнести к поздней стадии пьянобор-ской культуры. На основании проведенных исследований материальной культуры У1-Х1У вв. выделено два периода - У1-1Х (верхнеутчанская культура) и Х-Х1У ив. (чушИтмшская культура) в истории шноуд-муртского населения, определены припиши выделения этапов, их хронологические рамки и историческое содержание.

0с2!ову древнего поселения Южней", Удмуртии составляли финно-пермские племена. Их материальная-и духовная культура отличается выразительностью и своеобразием. Самобытность этноса была, обусловлена формированием его на местной пермской основе, небольшими включениями иноэтнических адмионе-нтов и культурным воздействием

соседних племен а народов. Это г.ашю отражение в антропологическом, лингвистическом и этнографическом материале.

Верхкеутчанская культура У1-IX вв. занимает правобережье р.Каш, бассейны jp, lisa и Тойми. Основные памятшши этой культура; Верхнеутчанское, Благодатскоо I-II, Варалинскоз, Кузебаов-скоа городища, Петропавловский ммилышк и другие. Анализ вещевого и керамического инвентаря памятников 71-IX вв. позволил выяснить основные., направления связей верхнеутчанского населения с обитателями бассейнов рр. Чепцы, Верхней Каш, Вятки, Уфы, Сылвенско-Иренского поречья. Контакты шноудмуртского населения с племенами поломокой, ломоваговскОй, неволинской, еманаевской, бахмутинской культур был обусловлен их родственным происхождением. Основная масса керамики и украшэний верхнеутчанской культуры имеет типичный прикамский облик, многочисленна!) аналогии в ■древностях указаных"выше культур. Камеио-Вятское м-здуречье издревле" было згнято фишо-пермсиим населением и это создавало условия для сохранения устойчивых близких культурных традиций.

На поседениях верхнеутчанской культуры в хронологически одновременных слоях обнаружена керамика как местного прикамского (верхнеутчанская, бахмутшюкая0 поломская, верхнекамская), так и пришлого (кушнаренковсного, цараякуиовского, имешл".ово-рома-новского и т.д.)"населения, оказавшегося на территории Прикамья в результате "великого переселения народов". В среде зерхиоут-чанского населения получают распространение некоторые типы накладок, пряхек (атрибутов наборных поясов), характерных для обитателей степной полосы, ....""

Керамика шенькбво-романовского типа в Пршмье появляется под непосредственным воздействием именьковских племен, обитавши в У-УП вв. в районах Нижней Камы и романовских - в СевероЗападной Башкирии, Блиьноо соседство с населением юленьковской культуры сказало положительное влияние на развитие земледелия у шноудмуртского населения. Б комплексах Петропавловского могильника Ш-УП вв,), Стдроягринского (У-УШ вв.) и Котловского (2полЛтии^городащ обнаружены серпы и коса, зерна злаков, в материалах городищ обнаружены Чернова.

Залегание шрамики различных.этнических типов на памятниках в одних хронологических слоях указывает на совместное мирное про:шваиио этиичзсаи разнородных групп на одном поселении. Щыш-

лое население" было немногочисленным. Включение, в среду южноудмуртского населения У1-1Х вв. небольшого субстрата пришлого ira- село!!ия оказало влияние на его своеобразие, что фиксируется по данным антропологии и лингвистики, но не смогло изменить его пермскую основу. О влиянии степного шного населения свидетельствует особоняостл зшюудадагского восстала, подмеченные.В.II,Бе-лицер. 13о второй половине 1 гыс„ы.э. в Юзной Удмуртии" получает развитие территориально-соседская община. ■

К рубежу 1-П.тыс,н.й» пришлые икоэткокультурные группы, вероятна.окончательно растворились в местной среде. Этот ирсцесо отразился в керамике первой половины П гас.н.э. Среди посуда этого времени удалось выделить несколько групп, но всо они (за исключенном отдельных находок) связаны с пермским этносом.

Основу населения чумойтлинской культуры Х-Х1У вв. по-црек-нему составляли местные пермские племена, сложившиеся на базе, пьяноборсцо-мазушшского и верхнеутчанского населения. В Х-Х1У вв. контакты пермского населения Дрккамья остаются стабильными. В IX в. по материалам Елабукского,. Каменный Лог городищ, Еыр-гындинского 1У поселения и других зафиксировано, появление" в Юх-ной Удмуртии населения» пршосшего посуду с гребенчато-шнуровой орнаментацией, Очевидно, под его возде;1ствивлГ оформляется гребенчато-шнуровая керамика типа чумойтлинской (Х1-ХП вв.) в центральных районах Удмуртии. На удмуртском Прикамье осела неболь-, шая груша этого населения» Основная часть его двигалась по левому барегу р.Камы в Низшее Прикамье. В бассейнах pp. ta и Белая также обнаружено большое число поселений с керамикой гребенчато-шнуровой орнаментации. Этническая принадлежность этой керамики вызывает острио дискуссш!.

В первой половине II гыс.н.э. расширяется ареал связей «ровного населения Южной Удмуртии. В Х11-ХШ вв. появляются славянские украшения костюма и предметы культа. Среда находок серьги киевского тиш.. (Елабукскяй клад), змеевик-амулет (Малопурганская находка), булава (Пльнешское городище), накладна (Блягодатское I городище) и другие. Западнофинские украшения в небольшом количество встречаются на памятниках, расположенных вдоль побережья р.Камы (Зуевские, Елабу;,ские, Сарадинские, Котловские находки, погребения 3-й 5 Котлсг.ского могильника). Известны от; и в бассейнах pp. Чепцы и Верхней Камы. А.II.Смирнов полагал, что появ-

ление этих украшений на правобережье р,Вятки связано с продвижением в этот район новой группы населения. Очевидно, это могли "быть древнеудмуртокие племена, обитавшие ранее в бассейнах рр. Пшшы и Ветлуга и имевшие контакты с поволжско-костромскики финнами. В конце 1-П тис.н.э. из районов нижнего течения р.Вятки на ее левобережье проникают группы древпеудадуртского населения Вятско-Ветлужскога междуречья, влившиеся затем в состав юяноуд-муртских племен Среднего Прикамья. "

Для населения Прикамья были.важны отношения с Волжско-Кам-ской Вулгарией. Она выступала как центр торговых и культурных связей между народами Европы и Азии. На территории чумойтлинс-кой культуры в первой половине П тыс,н.э. булгарских поселений не было. Известны"лишь единичные находки керамики болгарского типа на"памятниках (жертвенное место Чумойтло, Блягодатекое I, Бобьяучинскоэ.городища).

В первой половине П тыс.н.э. кешется историческая обстановка в бассейне р.Еелой, ранее занятой финно-угорским населением. В конце ХШ в. в низовьях"рр. Ик и Белая возникают первые болгарские поселения. Усиление тюркского влияния на Нижней Каме и в степных районах Башкирии нашло отражение в материалах ыогильни-коз первой половины П тыс.н.э. Изучение Дербешкинского, "Гураев-ского П, Вельский Шихан, Такталачуксяого могильников показало, что наряду с сильными, языческими традициями в погребальном обряде проявляется влияние.на него ортодоксальных мусульманских обычаев. На правобережье р.Камы сохранился этнически однородный шссив дровноудауртешх племен Срзднего Прикамья. Лишь в ХУ1-. ХУП вв. на этой территории возникают первые татарские поселения.

Итак, на первом этапе (У1-1Х вв.) наблюдались контакты местных пермских племен с пришлыми пноэтнокультурными группами и обйтателяш (пермского происхождения) другах районов Прикамья. Постепенно происходит растворение пришлых групп в среде местного перлского населения и к кошу рассматриваемого периода их елода почти не фиксируются. На втором этапе (Х-ХХУ вв.) отмечено включение в среду древнего населения юга Удмуртии небольшого нового субстрата дормского (обитателей бассейнов рр. Чепцы, правобережных районов Вятки, Верхней Каш) и угорского происхождения. Расширяются культурные контакты со славянским и тюркским мирами.

Памятники первой половины П гыс.н.э. имеют связь с более поздними поселениями и могильниками ХУ~ХШвв., принадлежащими удмуртскому этносу. В работе отмечено, что состояние современных археологических источников позволяет заполнить лакуны в хронологической шкале памятников Шной Удмуртии и выявить генетическую преемственность археологических культур этого региона от эпох раннего железного вена до позднего средневековья. На основе комплексного подхода к анализу археологических, этнографических, фольклорных и лингвистических источников сделана попытка реконструкции исторического процесса в среде древнего населения йшой Удмуртии второй половины 1~П гыс.н.э.

В заключении подведены итоги исследования материалов архе-олошчзских памятников У1-Х1У вв. Южной Удмуртш.

1. Разведки в Камско-Вятском мевдречье // Археологические открытия 1975 года. М., 1976. C.I55-I55 / в, соавторстве с

■ Г.Н.Аноновой, И.А.Данилиной, О.П.Вотяковой и другими/.

2. Исследования в Южной Удмуртии // Археологические открытия 1981 года. М., 1983. СЛ81-182.

3. Исследования I960 г. на Верхне-Угчанском городище в Южной Удмуртии // Памятники железного века Камско-Вятского междуречья. Ижевск, 1984, Внп.1. C.53-6G.

4. Предварительше итоги изучения археологических памятников эпохи средневековья в Юкашй Удмуртии // Памятники келез-ного века Каиско-Вятского междуречья. Ижевск, 1984. Вып.2. С.71-94.

5. Исследование средневековых памятников в Прикамье // Археологические открытия 1984 г. М., I98S. С.163-164.

6. Этшческая история древнего населения Юаной Удмуртии в I тысячелетии нашей эры (на английском языке) // Шестой международный конгресс финно-угроведов. Сыктывкар, 24-30 июня 1985 г. / Этнография, Археология. Антропология.

/ Тезисы. Сыктывкар, 1985. Т.1У. С.174.

7. Керамика кушнаренковского типа Благодатского I городища // Приуралье в древности п средние века. Устимов, 1986. C.II0-X29 / в соавторстве с О.А.Казанцевой/.

в. Этническая история древнего населения Южной Удмуртии в 141 тыо.н.э // ХУЛ Всесоюзная финно-угорская конференция / Тезисы докладов. Устинов, 1987. Т.П. C.I09-III. 9. Исследования Варалинского городища // Археологические открытия 1985 года. М., 1987. C.2I9.

10. Направление и характер культурных контактов населения Среднего Прикамья в эпоху средневековья //congresauo eeptimua interaationalis fenno-ugriatarum / Sesaionea ßecstlonura. Debrecea, 1990. S.123-127.

11. Richtung und Charakter der kulturellen Kontakten der Bevölkerung, der mittleren Erikaraje in der Epoche dea Uit-telalters // Congresoua eeptimua Internationalis fenno-ugristaxum / Sunraaria diesertationum. Debrecen, 1990. 9.163.

12. Научные и археологические экспедиции ХУШ-ХХ вв. в Приу-

Ралье // Археологические культуры й культурно-исторические общности Большого Урала / Тезисы докладов. Екатеринбург, Х99Э. 0,233-234.

АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ОБЪЕКТОВ

УДМУРТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

ОТ НЕСАНКЦИОНИРОВАННЫХ

РАСКОПОК

Рецензенты:

И. Д. Пудова, начальник отдела по сохранению, использованию, популяризации и государственной охране объектов культурного наследия Министерства культуры, печати и информации Удмуртской Республики, Н. П. Девятова, директор Государственного учреждения культуры «Центр по эксплуатации и реставрации объектов культурного наследия»

Кириллов А. Н.

К43 Охрана археологических объектов Удмуртской Республики от несанкционированных раскопок: методическое пособие. - Глазов: Глазов. гос. пед. ин-т, 2011. - 64 с.

ISBN 978-5-93008-134-3 Издание осуществлено на средства Благотворительного фонда В. Потанина в рамках реализации проекта «Дружина», номинанта Всероссийского грантового конкурса «Меняющийся музей в меняющемся мире»

Методическое пособие посвящено проблемам сохранения археологических памятников на территории Удмуртской Республики. В пособии представлены обзор типов памятников археологии, угроз для них, рассмотрено российское законодательство в области сохранения историкокультурного наследия.

Издание предназначено для сотрудников правоохранительных органов, представителей отделов культуры администраций муниципальных образований, сотрудников музеев и граждан, заинтересованных в создании системы охраны археологического наследия.

УДК 351.853.1 ББК 79.0 © Кириллов А. Н., 2011 ISBN 978-5-93008-134-3 © ГУК «Историко-культурный музей-заповедник Удмуртской Республики «Иднакар», 2011 © Глазовский государственный педагогический институт им. В. Г. Короленко,

Археологические исследования, требования к ним и разрешительная документация

Виды археологических памятников

Несанкционированные раскопки - угроза для историко-культурного наследия

Угрозы для археологических памятников

Основы законодательства в сфере сохранения объектов культурного наследия

Основной комплекс мер по охране объектов археологии

Список организаций, занимающихся охраной и изучением памятников археологии на территории Удмуртской Республики

–  –  –

ВВЕДЕНИЕ

Благотворительный фонд В. Потанина: [сайт]. URL:

http://www.fond.potanin.ru/). Основной задачей проекта является привлечение внимания общественности, органов внутренних дел, представителей всех ветвей власти к обострившейся проблеме расхищения культурного достояния России, выражающейся в участившихся случаях грабежей на археологических памятниках. В ходе реализации проекта сотрудниками музея проведены научноисследовательские работы на некоторых археологических памятниках Севера Удмуртии, зафиксированы разрушения, подготовлены пакеты документов. Для информирования населения подготовлена передвижная фотовыставка «Наследие предков», на которой представлены информация о деятельности археологов и фотографии уникальных археологических находок, описан урон, наносимый грабителями древним могильникам, городищам и селищам.

Проект «Дружина» является отражением процессов, которые происходят в научной среде, активной части общества и в органах государственной власти, связанных с пониманием критического положения дел в области сохранения объектов культурного наследия.

В связи со сложившейся ситуацией в Российской Федерации необходимо сформировать действующую систему охраны археологических объектов и организовать взаимодействие различных структур в данной области.

Проблема несанкционированных раскопок уходит своими корнями в глубокую древность. Еще на заре истории любители поживиться сокровищами грабили захоронения и гробницы. Зачастую разрушение и разграбление памятников покоренного врага являлось обязательным атрибутом победителя, желающего стереть память о славном прошлом народа. Многие памятники различных эпох дошли до нас уже разграбленными в далекой древности. Так, во многих скифских курганах выявлены грабительские туннели, а в кургане Чертомлык был обнаружен костяк засыпанного при обвале мародера.

Исторические свидетельства о грабежах археологических памятников на территории России относятся к XVI веку. В одном из документов говорится: «По городищам и селищам ходячи, могилы роскопуют, ищучи там оброчей (браслеты. - А. К.) и перстней» 1.

В XVII веке в связи с активным переселением крестьян в Сибирь развивается так называемое бугрование - разграбление древних городищ и курганов, «бугров», оставленных племенами, входившими в скифо-сарматскую общность. Золотые и серебряные вещи, уникальные по своему исполнению, извлекались сотнями килограммов, многие были переплавлены. На протяжении XVIII- XIX веков активно грабились курганы Украины и Сибири. Из-за деятельности копателей большинство памятников было разорено.

Впервые задачи по собиранию и сохранению объектов культурного наследия перед государством поставил император Петр I.

В изданном им в 1718 году указе о собирании вещей для Кунсткамеры говорится: «Также, ежели кто найдет в земле, или в воде какие старые вещи, а именно: каменья необыкновенные, кости человеческие или скотские, рыбьи или птичьи, не такие, как у нас ныне есть, или и такие, да зело велики или малы перед обыкновенным; также какие старые подписи на каменьях, железе или меди, или какое старое, необыкновенное ружье, посуду и прочее все, что зело старо и необыкновенно, - такожь бы приносили, за что давана будет довольная дача». В другом указе Петр требовал: «Где найдутца такие, всему делать чертежи, как что найдут».

Васильев А. Сокровища скифских курганов // Деньги: газета: [Информационно-аналитический портал «Деньги»]. URL: http://www.dengiinfo.com/archive/article.php?aid=715/, свободный.

В 1771 году Сенат издает указ «О снятии уездных планов с надлежащею верностью и о включении в экономические журналы замечаний о древних курганах, развалинах, пещерах, островах и других признаках». В первой четверти XIX века принимается высочайше утвержденное в 1822 году положение Комитета министров о сохранении памятников древности в Крыму.

Во время царствования Александра II появляются научные общественные организации, наделенные полнотой инициативы в области изучения и охраны памятников. В их числе Императорская археологическая комиссия, Московское археологическое общество, Русское историческое общество. В 1869 году Московское археологическое общество выступает с «Проектом положения об охране древних памятников». В 1877 году Комиссия А. Б. ЛобановаРостовского разрабатывает «Проект правил о сохранении исторических памятников», в котором предусматривалось создание специальной государственной структуры, ведающей охраной памятников, была предложена система разграничения Российской империи на археологические округа с обозначением ответственных учебных учреждений и археологических обществ. Но отказ в государственном финансировании не позволил реализовать законодательный акт, связанный с охраной исторического наследия. Тем не менее активная работа в этом направлении продолжилась. В 1884 году издается циркуляр Министерства внутренних дел гражданским губернаторам «О подтверждении распоряжений о запрещении кладоискательства и о порядке сдачи археологических находок», в 1886 году - циркуляр Министерства внутренних дел гражданским губернаторам «О запрещении производить раскопки на государственных, церковных и общественных землях без разрешения Археологической комиссии».

В последние годы XIX века возобновляется деятельность по разработке и утверждению «Положения об охране памятников старины». С 1989 по 1916 год осуществляется разработка Закона об охране национальных древностей. 13 сентября 1916 года Николаю II представлен доклад «О необходимости образования при Министерстве внутренних дел особого совещания для пересмотра законопроекта об охране памятников древности», но революционные события не позволили завершить этот процесс.

В 1924 году был издан Декрет Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров «Об учете и охране памятников искусства, старины и природы», свидетельствующий об окончании национализации культурных ценностей и начале широкомасштабных мер по государственной охране историко-культурного наследия (ИКН). Кроме того, была разработана подробная «Инструкция об учете и охране памятников искусства, старины, быта и природы».

В 1934 году выходит Постановление ВЦИК и СНК «Об охране археологических памятников», в 1949 году - Постановление Совета Министров РСФСР «Об утверждении инструкции о порядке учета, регистрации и содержания археологических и исторических памятников на территории РСФСР». С 20-х годов XX века формируется и система государственных органов охраны исторического наследия. С 1922 года вопросами охраны памятников истории и культуры ведал Народный комиссариат просвещения РСФСР, с 1932 года - Комиссариат по охране памятников при ВЦИК, с 1936 года - Комиссариат по делам искусств при СНК СССР. В конце 1940 - начале 1950-х годов функции охраны памятников истории и культуры были переданы министерствам культуры СССР, союзных и автономных республик, Академии наук СССР и союзных республик, городским и республиканским управлениям системы Госстроя СССР. В 1966 году создается добровольная массовая общественная организация «Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры» 2.

Существовавшая система государственной охраны объектов культурного наследия была сформирована на основе принципов, определенных в 60-70-х годах прошлого века, и обеспечивала сравнительно приемлемое состояние важнейших памятников в условиях социалистической плановой экономики. Колоссальные экономические и социальные изменения в России, произошедшие за последние 20 лет, потребовали коренной модернизации этой системы. Важным шагом на этом пути стало принятие в 2002 году долгожданного закона «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации». НоКарпова Л. В., Потапова Н. А., Сухман Т. П. Охрана культурного наследия России XVII-XX вв.: Хрестоматия. М., 2000. Т. 1: [Сайт Московского городского отделения ВООПИК]. URL: http://russist.ru/ biblio/chrestom/0.htm/, свободный.

вый закон ввел целый ряд важных новых понятий и норм, предопределяющих регламентацию охраны, сохранения и использования объектов культурного наследия 3.

Процесс продолжается и в настоящее время. Необходимость активизации деятельности в этой области находит понимание и среди общественности. Так, в феврале 2010 года начало свою деятельность массовое общественное движение в защиту археологического наследия «АМАТОР» (Массовое общественное движение в защиту археологического наследия «АМАТОР»: [сайт]. URL:

http://amator.archaeology.ru/index.html). Движение объединяет более 400 археологов, музееведов, историков, студентов, аспирантов, кандидатов и докторов наук, доцентов и профессоров, начальников археологических экспедиций. Активная деятельность общества направлена на внесение изменений в существующее законодательство, связанное с охраной ИКН, исключение археологических предметов из коммерческого оборота и пропаганду ответственного отношения граждан к памятникам археологии.

На территории Удмуртской Республики в настоящее время существует ряд организаций, в чьем ведении находятся вопросы, связанные с охраной объектов ИКН.

В Министерстве культуры, печати и информации, которое является государственным органом, в чьем ведении находятся вопросы регистрации и охраны памятников ИКН, действует отдел по сохранению, использованию, популяризации и государственной охране объектов культурного наследия, в чьем ведении находятся вопросы учета и охраны памятников. Вопросами обеспечения государственных органов научной информацией для включения объектов культурного наследия в Единый государственный реестр объектов культурного наследия, научной и методической деятельностью занимается ГУК «Центр по эксплуатации и реставрации объектов культурного наследия».

На территории республики действует и Удмуртское региональное отделение Всероссийской общественной организации «Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры».

Полякова М. А. Охрана культурного наследия России. - М., 2005.

АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ, ТРЕБОВАНИЯ

К НИМ И РАЗРЕШИТЕЛЬНАЯ ДОКУМЕНТАЦИЯ

Археологические разведки Данный вид исследований направлен на выявление новых археологических памятников. Исследователи опрашивают местное население, осматривают места, в которых традиционно располагаются археологические памятники. В случае обнаружения поселенческого памятника производится определение мощности и площади распространения культурного слоя. Исследование производится путем закладки небольших раскопов-шурфов. Фиксируются все обнаруженные в шурфе вещи, фрагменты керамики и кости. Зарисовывается и фотографируется разрез слоев. После завершения исследований шурф зарывается и закладывается дерном. На территории памятника производят работы по съемке топографического плана, составляется словесное описание и осуществляется фотофиксация. В последнее время в требования включается и определение географических координат территории с помощью приборов спутникового позиционирования. Это делается c целью сбора первичных сведений о памятнике, включения его в единый государственный реестр объектов культурного наследия и облегчения его обнаружения в последующем.

Сведения о выявленных археологических памятниках включаются в отчет об археологических разведках. В соответствии с п. 6 статьи 18 ФЗ-73 «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации»:

«Объекты археологического наследия считаются выявленными объектами культурного наследия со дня их обнаружения. Информация о выявленном объекте археологического наследия направляется соответствующим органом охраны объектов культурного наследия собственнику земельного участка и (или) пользователю земельным участком, на котором (или в котором) обнаружен объект археологического наследия, в течение десяти дней со дня обнаружения данного объекта».

Использование металлодетектора археологом допускается лишь при наличии топоплана памятника с координатной сеткой в масштабе не менее 1:100 и трхмерной фиксацией местоположения находок.

В соответствии с «Положением о порядке проведения археологических полевых работ (археологических раскопок и разведок) и составления научной отчтной документации» от 30 марта 2007 года, утвержденном решением Ученого совета Института археологии Российской академии наук, применение металлодетектора целесообразно в следующих случаях:

На разрушающихся участках памятников археологии (пашнях, обнажениях, грабительских шурфах и пр.) на глубину потревоженного культурного слоя;

Для предварительного обследования исследуемых площадей и объектов без изъятия предметов из культурного слоя;

Для проверки переработанного культурного слоя и грунта отвалов в ходе работ на памятнике археологии и после их завершения.

Одним из направлений деятельности археологов являются мониторинговые работы - наблюдение за состоянием известных археологических памятников. При подобных исследованиях фиксируются многочисленные параметры объекта: наличие антропогенных и природных разрушений, оцениваются различные угрозы, уточняется информация, осуществляется фотофиксация, обновляется топографическая ситуация. В случае, если памятник и мощность культурного слоя на нем известны, а его границы определяются, закладка шурфов не рекомендуется. При обнаружении в шурфе остатков какого-либо древнего сооружения рекомендуется прекратить выборку шурфа, зафиксировать слои и законсервировать раскоп. Таким образом, правила, разработанные для археологов в области разведочных работ, сводят к минимуму разрушение культурного слоя «точечными» пробами, так как полноценное представление о структуре археологического памятника и расположенных на его территории объектах могут дать лишь стационарные раскопки со вскрытием значительных площадей.

Стационарные археологические раскопки Исследования подобного класса обычно производят комплексные экспедиции, включающие в себя специалистов из различных областей науки. Это могут быть антропологи, геодезисты, палеозоологи и палеоботаники, почвоведы и другие. Плановые исследования производят для детального изучения памятника, получения информации для последующей реконструкции исторических процессов и развития материальной культуры. Археология, изучая памятник, одновременно его разрушает, поэтому требования к методике и технологии раскопок очень жесткие. Исследуемую территорию размечают на участки определенного размера, раскоп ориентируется по сторонам света. Все слои фотографируются и зарисовываются, находки тщательно фиксируются, данные о них заносятся в специальные полевые описи. При производстве археологических работ ведется подробный полевой дневник, в котором отражаются все нюансы исследований. В отличие от кладоискателей и грабителей для археолога любая находка обладает большой ценностью. Зачастую многочисленные фрагменты кости, металлургические шлаки, однотипные вещи благодаря возможности получить статистические данные намного ценнее одиночных находок украшений и других редких вещей.

Основным объектом исследования на поселенческих археологических памятниках является культурный слой, сформировавшийся в процессе деятельности древних людей и содержащий материальные свидетельства прошедших эпох. Культурный слой содержит в себе остатки строений и сооружений различной степени сохранности, вещи, кухонные остатки, свидетельства ремесленной деятельности. Сохранившееся взаиморасположение этой сложной системы позволяет археологам восстанавливать различные аспекты жизни наших предков.

Выборка культурного слоя осуществляется по пластам до материковой породы. Заглубленные в материковую породу сооружения - землянки, полуземлянки, хозяйственные, зерновые, производственные ямы - являются объектами общей структуры памятника. Детальной фиксации подлежат также ямки, оставленные столбами и кольями. После раскопок полностью выбранный котлован засыпается, а поверхность рекультивируется.

В случае исследования грунтовых могильников выявляются очертания могильных ям и межмогильных комплексов, осуществляется их фиксация, после чего каждое погребение выбирается по отдельности с особой тщательностью: отмечаются конструкция ямы, взаиморасположение человеческих останков и вещей, уложенных с погребенным, выявляются элементы внутримогильных сооружений. Все особенности погребений фиксируются на чертежах и с помощью фотографирования.

В зависимости от различных типов памятников или даже археологических объектов, расположенных в пределах одного раскопа, применяются разные приемы и методики раскопок, требующие от руководителя и работников определенных навыков и знаний.

Единственной важной целью подобного многообразия является скрупулезная фиксация всего массива информации.

После окончания раскопок осуществляется камеральный этап обработки полученных материалов. Полевые данные обрабатываются с помощью компьютера, формируются альбомы, включающие подробные чертежи слоев, сооружений, изображения находок, особенности их распределения относительно вскрытых объектов. Составляется письменное описание. На основе камеральных исследований создается первичный отчет о научноисследовательской работе, который передается на постоянное хранение в архив Института археологии РАН, архив заказчика работ и архив учреждения. Отчет является документальным источником, с которым могут работать другие исследователи. Материалы археологических исследований публикуются в специализированной археологической литературе, а после научно-популярной адаптации используются в школьном и вузовском образовательных процессах, музейном деле, просвещении населения.

Деятельность профессиональных археологов регламентируется различными нормативными документами. Основным является Федеральный закон «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации № 73-ФЗ от 24 мая 2002 года. В статье 45, пункте 8 указано, что «…работы по выявлению и изучению объектов археологического наследия (далее - археологические полевые работы) проводятся на основании выдаваемого сроком не более чем на один год в порядке, устанавливаемом уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти, разрешения (открытого листа) на право проведения работ определенного вида на объекте археологического наследия» (в ред. Федерального закона от 23.07.2008 № 160-ФЗ).

В соответствии с пунктом 9 этой же статьи «…физические и юридические лица, проводившие археологические полевые работы, в течение трех лет со дня выполнения работ обязаны передать все обнаруженные культурные ценности (включая антропогенные, антропологические, палеозоологические, палеоботанические и иные объекты, имеющие историко-культурную ценность) на постоянное хранение в государственную часть Музейного фонда Российской Федерации».

В соответствии с пунктом 10 «Отчет о выполненных археологических полевых работах и вся полевая документация в течение трех лет со дня окончания срока действия разрешения (открытого листа) на право их проведения подлежат передаче на хранение в Архивный фонд Российской Федерации в порядке, установленном Федеральным законом от 22 октября 2004 года № 125-ФЗ "Об архивном деле в Российской Федерации"».

До 2011 года федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере культуры и историко-культурного наследия, являлась Федеральная служба по надзору за соблюдением законодательства в области охраны культурного наследия (Росохранкультура), созданная на основании Указа Президента Российской Федерации от 12 мая 2008 года № 724. В 2011 году принято решение об упразднении Росохранкультуры с передачей всех полномочий Министерству культуры Российской Федерации (Указ Президента РФ от 8 февраля 2011 г.

№ 155 «Вопросы Министерства культуры Российской Федерации»).

Выдача открытых листов производится в соответствии с Приказом Росохранкультуры от 3 февраля 2009 года № 15 «Об утверждении Положения о порядке выдачи разрешений (открытых листов) на право проведения работ по выявлению и изучению объектов археологического наследия». В открытом листе указывается:

его номер, фамилия, имя, отчество держателя, виды разрешенных археологических работ, территория или наименование археологического памятника, срок действия документа (не превышает одного года). Открытый лист заверяется полномочным представителем Министерства культуры РФ и гербовой печатью. Информацию о выданных открытых листах можно получить на сайте Росохранкультуры (Росохранкультура: Федеральная служба по надзору за соблюдением законодательства в области охраны культурного наследия [официальный сайт]. URL: http://rosohrancult.ru/activity/ vydacha). Открытый лист является единственным документом, разрешающим археологические исследования на территории Российской Федерации. Открытый лист действителен при предъявлении удостоверения личности.

К заявителю в соответствии с Положением предъявляется ряд жестких требований:

Разрешения выдаются физическим лицам, состоящим в трудовых отношениях с юридическими лицами, уставной целью деятельности которых является проведение археологических полевых работ;

Заявитель должен обладать определенными научными и практическими знаниями: иметь высшее профессиональное образование по специальностям «История», «Музейное дело и охрана памятников» или послевузовское профессиональное образование по специальности научного работника (аспирантура) «Археология», предшествующий стаж работы по выявлению и изучению археологических объектов не менее 3 лет, навыки в составлении отчетной документации.

Держатель открытого листа обязан не позднее чем за 5 рабочих дней до начала археологических полевых работ направить или вручить уведомление об археологических полевых работах в письменной форме с указанием срока проведения археологических полевых работ в уполномоченный в области охраны объектов культурного наследия орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации, на территории которого планируется проведение археологических полевых работ, и в орган местного самоуправления, на территории муниципального образования которого планируется проведение археологических полевых работ.

Таким образом, деятельность профессиональных археологов обоснована с законодательной точки зрения в полной мере и направлена на изучение материальной культуры прошлого. Коллекции, полученные в процессе раскопок, хранятся в музеях Российской Федерации и доступны для исследователей. Наиболее яркие образцы занимают достойное место в витринах выставок и экспозиций, открытых для посетителей.

ВИДЫ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКОВ

К объектам археологического наследия в соответствии со статьей 3 Федерального закона № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» относятся «…частично или полностью скрытые в земле или под водой следы существования человека, включая все движимые предметы, имеющие к ним отношение, основным или одним из основных источников информации о которых являются археологические раскопки или находки». В соответствии со статьей 4 этого же закона все объекты археологического наследия относятся к объектам культурного наследия федерального значения.

Для лесной зоны Европы, к которой относится и север Удмуртии, современная археология выделяет различные категории памятников, хотя подобное деление весьма условно, потому что на одной территории они могут комбинироваться. Среди них поселенческие, погребальные, ритуальные памятники и памятники специфического вида.

Поселенческие памятники Поселенческие памятники археологии связаны с местами, где в различные периоды истории проживали коллективы людей.

Основной особенностью поселенческих объектов является наличие культурного слоя - наслоений, отложившихся в результате человеческой деятельности.

Поселения эпохи камня - места жительства древних людей, относящиеся обычно к эпохе каменного века. Иногда их называют стоянками. Чаще всего располагаются на берегах рек, озер, стариц на второй боровой террасе. В культурном слое обнаруживаются орудия труда, бытовые предметы. Могут фиксироваться остатки жилых сооружений.

Селища - поселения, датируемые бронзовым, ранним железным веком, средневековьем, древние деревни, не имеющие защитных сооружений. Обычно располагаются у водоемов (рек, ключей) на склонах, ориентированных к югу и востоку. Зачастую хорошо фиксируются на распаханных полях в виде темных пятен культурного слоя, содержащего вещи, обломки керамики, кости животных. При исследованиях дают ценный материал о бытовых предметах, орудиях труда, конструкциях жилищ и хозяйственных сооружений, который позволяет выяснить особенности скотоводства и земледелия, системы расселения людей, культурные и торговые связи.

Городища - укрепленные поселения эпохи бронзы, раннего железного века и эпохи средневековья. Обычно располагаются на высоких берегах, в местах слияния рек, оврагов. Зачастую фиксируются остатки оборонительных сооружений в виде валов и рвов.

Как правило, многие из них обладают мощным культурным слоем, хотя выделяются городища-убежища, в которых люди пережидали военную опасность, но не жили. Городища дают массу информации о быте, культуре древних, военной инженерии и военном деле, культурных связях. В слоях городищ выявляются остатки жилых и хозяйственных построек, сооружений, связанных с ремеслом и религиозными культами. Находки костей диких и домашних животных позволяют выявить состав животного стада и уровень развития охоты. Изучение системы городищ и селищ дает понятие о системах расселения и жизнеобеспечения древнего общества, а также основах коллективной безопасности того времени.

Иногда отдельной группой выступают оборонительные сооружения, возведенные в древности для защиты от врага.

Мастерские и производственные комплексы - места, связанные с производством металла, обработкой шкур и т. п., которые в силу пожароопасности или наличия вредных отходов и неприятных запахов обычно выносили за пределы территории поселения.

Исследование подобных комплексов дает информацию о технологиях и технологических процессах того времени.

Исторические города и поселения - населнные пункты, имеющие архитектурные памятники, градостроительные ансамбли и комплексы, являющиеся памятниками истории и культуры, а также сохранившиеся природные ландшафты и древний культурный слой земли, представляющий археологическую и историческую ценность. Иногда в рамках города или поселения выделяется историческая часть, подлежащая особой охране.

Заброшенные деревни и старые места поселений чаще всего относятся к поздней истории. Некоторые из них прекратили свое существование по ряду причин еще в XVII-XIX веках: часть - в первой половине XX века, большинство - в период укрупнения колхозов в 50-70-е годы XX века. Много деревень исчезло в последние десятилетия. Старые деревни являются переходными объектами от археологических памятников к этнографическим, отражающими историю становления удмуртского этноса, появление русских, татар, марийцев в крае. Возможно, в настоящий момент с юридической и научной точек зрения их культурные слои и не несут ярко выраженной исторической ценности, но через десятки или сотни лет ситуация может измениться. Могут потребоваться материальные свидетельства не столь отдаленных исторических эпох. В последние десятилетия активно развивается городская, индустриальная, военная археологии, изучающие объекты, отстоящие от нас по времени лишь на несколько сотен или десятков лет.

Погребальные памятники Издревле человека привлекала тайна смерти: с потусторонним миром практически у всех народов связано большое количество мифов и легенд. Отношение к умершим соплеменникам с древнейших времен складывалось в определенные ритуалы, связанные с подготовкой усопшего к погребению, процессом предания тела различным стихиям и обрядам после погребения. Человечество в различные периоды истории и в разных регионах использовало разнообразные способы избавления от тела умершего. Чаще всего они связаны с четырьмя стихиями: известны ритуалы, когда тело оставляли на открытом воздухе или подвешивали к дереву, предавали тело умершего огню (кремация), земле (ингумация) или воде.

Кроме того, существует масса комбинированных вариантов. Самый известный из них - обряд погребения у индусов, когда тело умершего сжигают, а прах или несгоревшие останки отправляют по реке Ганг. К комбинированным способам можно отнести и захоронения некоторых славянских курганов, где совершали обряд кремации, а потом над останками насыпали земляной курган. Археологам чаще всего приходится иметь дело с погребальными объектами, связанными с землей.

Могильники - старинные кладбища, места древних захоронений. Для нашего региона характерны грунтовые могильники, хотя на некоторых памятниках зафиксированы и курганы, т. е. погребения с земляной насыпью. Умерших хоронили в могильной яме, помещая тело в деревянный гроб или колоду. Встречаются свидетельства заворачивания в луб. Как правило, в могилу помещались вещи и украшения, принадлежавшие умершему, а также погребальные дары. Исследование могильников дает археологам массу различной информации. На основе изучения костяков выявляются пол, возраст, физические параметры погребенных, их антропологический тип. Привлечение специалистов из различных областей дает возможность определить рацион питания, заболевания, профессиональную принадлежность и даже внешний облик людей прошлого. Исследуя вещи, можно реконструировать костюм, технологии того времени. Скопление единовременно помещенных в могилу различных предметов позволяет выявить связанные группы датирующих находок и использовать эту информацию при определении времени функционирования других памятников этого времени. Изучение могильников дает материалы, позволяющие выявить имущественное и социальное расслоение, а также древние верования и ритуалы.

Ритуальные памятники Существующие с древних времен верования хотя и имели в своей основе духовные истоки, находили свое отражение и в материальных памятниках. К ним археологи относят храмы, жертвенные комплексы и места, почитаемые места, святилища, идолы, места молений и т. п.

На территории Удмуртии к дохристианской эпохе исследователь Н. И. Шутова относит следующие объекты 4:

Куала - ритуальная постройка, в которой хранился набор предметов, обладающих сакральным значением. Исследователи выделяют семейные, родовые, а также Великие или Большие куалы, считавшиеся храмами для всей округи. В куа совершались ритуалы, посвященные домашним духам и божествам.

Мольбища располагались в лесу, где на поляне возле костра совершались обрядовые действа, или в священных рощах. В подобных местах приносили жертвы хозяевам леса, лугов, полей - божествам дикой природы.

Святилища чаще всего носили статус племенных или территориальных ритуальных центров и были посвящены древним родовым покровителям, обожествленным легендарным предкам или являлись местами обитания древних богов.

Кладбища, являясь погребальными памятниками, и могильники выступали и в роли культового места. Сначала языческие, а Шутова Н. И. Дохристианские культовые памятники в удмуртской религиозной традиции. - Ижевск, 2001.

впоследствии и христианские, кладбища были местом почитания умерших родственников и проведения поминальных обрядов.

Христианские храмы и их остатки относятся к поздней истории Удмуртии. С эпохи христианизации являлись не только ритуальными объектами, но и центрами общественной жизни для жителей сел и окружающих их деревень. Возле храмов проводили собрания, празднества, на площадях организовывали сходы и ярмарки.

Памятники специфического вида Клады - спрятанные в древности ценности. Выделяются монетные, вещевые и смешанные клады. Клады зачастую формировались в течение длительного срока, поэтому вещи и монеты бывают разновременные. Часто клады прятали в периоды возникновения какой-либо опасности (угрозы военного вторжения, нападения разбойников). Нередко сами лихие люди скрывали награбленное в земле. Одним из обобщающих факторов, присущих всем кладам, является то, что хозяева так и не вернулись за своими сокровищами. Находки кладов, как правило, случайны и редки. Клады имеют высокую научную ценность и отражают историю развития монетного дела, культурных связей, развития ювелирного искусства. Зачастую клады отмечают расположение древних караванных и торговых путей.

Случайная находка - это найденные людьми древние предметы, переданные впоследствии в музеи или научные организации. Археологи картируют подобные находки, потому что часто при обследовании места находки специалистами выявляются археологические памятники (селища, могильники).

Кроме того, ученые выделяют остатки древней инфраструктуры - пристани, дороги, ирригационные системы, объекты, связанные с добычей полезных ископаемых и минералов, а также местами их предварительной обработки.

Представленная типология весьма условна и в основном отражает набор археологических объектов, характерных для Удмуртии. Структура разделения археологических объектов, существующая в научном мире, разнообразна и детальна. При выделении более подробных структурных единиц исследователями учитываются региональные, конструктивные, временные особенности, комплексы находок и десятки других, имеющих важное значение, факторов.

НЕСАНКЦИОНИРОВАННЫЕ РАСКОПКИ - УГРОЗА ДЛЯ ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНОГО НАСЛЕДИЯ

Захлестнувшие в последние годы Россию кладоискательство и поиск древних артефактов являют к настоящему времени реальную проблему, о которой давно говорит научное сообщество и которую начинают осознавать чиновники и представители государственных структур. В работе В. Е. Еременко и В. А. Рутковского «Борьба с незаконным оборотом археологических артефактов на территории Российской Федерации» выделяется несколько категорий копателей.

1. Так называемые «краеведы» и «коллекционеры». Это люди, оформившие в виде «чрной археологии» свой интерес к истории. В первую очередь ими движет собственная любознательность, но непонимание вреда, причиняемого памятникам археологии, приводит к совершению незаконных раскопок и разведок. В ряде вопросов с ними возможно сотрудничество. Некоторые вполне могли бы переквалифицироваться в профессиональных археологов, работающих в рамках закона и без вреда для объектов культурного наследия 2. «Игроки», или «спортсмены». Те, чьим мотивом выступает желание испытать азарт поиска. Обычно они не слишком стеснены материально и склонны видеть в «чрной археологии»

аналог таких занятий, как рыбалка, охота или собирание грибов. В некоторых случаях их действия можно привести в соответствие с буквой закона, но при наличии обязательного жесткого контроля за их деятельностью.

3. Те, кто решил разбогатеть (искатели «сокровищ»).

Чаще всего это те, кто напрасно питает надежду быстро разбогатеть без серьезных вложений, выкопав какие-либо крупные материальные ценности. Многие делают это один раз. Большинство мужчин и часть женщин Таманского полуострова (Краснодарский край) хотя бы раз участвовали в таких поисках. При должной разъяснительной работе невозможность быстрой наживы становится для многих очевидной, и количество таких искателей сокровищ может существенно сократиться.

4. Безработные. Люди, пытающиеся прокормить себя за счт грабительских раскопок. Они легко устраиваются рабочими в экспедиции в случае оплаты труда. При наличии нормальной работы бросают грабеж.

5. Идейные грабители. Это люди, принципиально игнорирующие законы, а также правовые, моральные и этические нормы, «правовые нигилисты». В качестве их мотивов может выступать как краеведческий или спортивный интерес, так и обыкновенная жажда наживы. Но во всех случаях они руководствуются целой серией ложных утверждений, оправдывающих именно незаконные раскопки. Это составляет основу их «идеологии», которой они придерживаются принципиально. Несмотря на то, что эти ложные утверждения могут быть восприняты и другими категориями «чрных археологов», именно эта категория наиболее активно создат, распространяет и проповедует подобные мифы. В отличие от всех остальных категорий «чрных археологов» эти люди ни при каких обстоятельствах не склонны отказываться от причинения вреда памятникам археологии. В отношении данной категории лиц должна быть проведена оперативная работа с выявлением всей цепочки связей, с последующими мерами пресекательного характера вплоть до конфискации «коллекций», составленных незаконным путем, и лишения свободы 5.

Удручающую картину приводит в своей статье «Грабительские раскопки как фактор уничтожения археологического наследия России» известный археолог, доктор исторических наук, членкорреспондент Российской Академии наук Н. А. Макаров: «В центре и на севере России местами систематического грабежа стали, главным образом, средневековые города и курганные могильники, в том числе наиболее известные древнерусские памятники, названия которых знакомы каждому, кто хоть немного интересуется историей: Старая Рязань, Старая Ладога, Гнздово, Белоозеро. На городище Старая Рязань - древней столице Рязанского княжества - идет охота за кладами украшений и отдельными средневековыми вещами, оставшимися на пепелище сожжнного города после взятия его Батыем в 1237 году. В руках грабителей оказалось, по меньшей мере, два клада, при извлечении которых разрушен кульЕременко В. Е., Рутковский В. А. Борьба с незаконным оборотом археологических артефактов на территории Российской федерации. URL:

http://amator.archaeology.ru/Online/ Eremenko/zapiska.html/, свободный.

турный слой на значительном участке городища. В Старой Ладоге нелегалы приурочили свой налт к празднованию 1250-летия города - осенью 2002 года они очистили от металлических вещей часть культурного слоя в раскопе экспедиции Института истории материальной культуры РАН. На Белоозере - далком форпосте древнерусской колонизации Северо-востока - «старатели» ежегодно перерывают культурный слой, сохранивший среди прочих вещей свинцовые печати XI-XIII веков, некогда скреплявшие официальные документы княжеской и церковной администрации.

Вместе с утратой этих материальных свидетельств археология навсегда теряет возможность восстановить политическую историю северной периферии Древней Руси, историю соперничества Новгорода и ростово-суздальских князей в «полунощных странах».

Катастрофическая ситуация сложилась на знаменитом Гнздовском археологическом комплексе под Смоленском - памятнике, имеющем основополагающее значение для изучения истории древнерусской дружины, славяно-скандинавских отношений и функционирования пути «из варяг в греки». Гнздовский комплекс включал в себя остатки торгово-ремесленных поселений с культурным слоем конца IX-X веков и несколько курганных групп, в которых некогда насчитывалось около 4500 курганов. Когда-то это был самый крупный курганный могильник Восточной Европы. Находки из Гнздова, украшающие экспозицию Государственного исторического музея, в известном смысле стали основой для воссоздания культуры древнерусской военной и торговой элиты эпохи Игоря, Святослава и Владимира. Но сегодня большая часть вещей из памятника уходит не в музеи, а в частные коллекции и на прилавки антикваров. Интерес нелегалов к Гнздову объясняется тем, что часто встречаемые здесь скандинавские украшения и оружие пользуются большим спросом на рынке древностей. Грабители ведут в Гнздове раскопки курганов «на снос» и проводят тотальную зачистку поселения, извлекая из культурного слоя все металлические предметы. По оценкам исследователей, количество средневековых вещей из Гнздова, выброшенных на рынок за последние годы, сопоставимо с музейной коллекцией, собранной за 130 лет научных раскопок.

В Подмосковье происходит тотальное уничтожение древнерусских курганных могильников XI - начала XIII века, так называемых вятичских курганов, документирующих славянскую колонизацию Москворецкого бассейна, которая заложила основу для последующего подъма этого региона. В Суздальском Ополье, на территории Владимирской и Ивановской областей, нелегалы с металлодетекторами прочсывают десятки средневековых поселений, составлявших древнейшее историческое ядро Северо-Восточной Руси. По имеющимся данным, объектами браконьерства стали не менее 20 % известных здесь средневековых селищ, главным образом наиболее яркие и богатые памятники, потеря которых навсегда лишает нас возможности понять причины и механизмы неожиданного возвышения Ростово-Суздальской Руси, превращения е во второй половине XII века в одно из наиболее мощных политических образований.

Объектом массового разграбления являются средневековые финно-угорские могильники на территории Рязанского Поочья и в Мордовии, привлекающие богатством металлических украшений женского костюма, своеобразием и художественной выразительностью сопровождающей погребения металлопластики. Для снятия верхнего слоя на могильниках нередко используется землеройная техника. На Кельгининском могильнике в Мордовии нелегальные раскопки проведены на площади около 5 000 кв. м. Финские украшения составляют одну из наиболее многочисленных групп вещей, выставленных для продажи на Измайловском рынке в Москве.

Значительная активность грабителей отмечена в Пермской области на могильниках и святилищах I тыс. н. э. - памятниках гляденовской и ломоватовской культур, известных своим уникальным культовым литьем.

Ещ более широкий размах грабительство получило на юге России, в особенности в Краснодарском крае, сохранившем памятники античной и скифской культур. Ажиотаж подогревают как общеизвестный интерес коллекционеров к античным древностям, так и возможное присутствие здесь золотых вещей, редких в среднерусских областях. В числе грабительских трофеев называют двух золотых оленей, подобных оленям из Костромских курганов - замечательным памятникам прикладного искусства, ныне хранящимся в Государственном Эрмитаже. Для добычи древних вещей в степной зоне Краснодарского края нелегалы сносят многометровые курганные насыпи, в предгорьях Кавказа разбирают каменные перекрытия древних могил. Вдоль побережий Чрного и Азовского морей методически ведтся разрушение культурного слоя поселений эпохи раннего железа и античных городов, в том числе Патрея и Фанагории, закладываются грабительские раскопы на некрополе Фанагории. К настоящему времени из верхних слов этих памятников извлечены практически все металлические изделия - монеты, бронзовые статуэтки, украшения. Для облегчения сбора монет грабители специально заказывают глубокую распашку поверхности античных поселений, после чего «прочесывают» е металлодетекторами. В последние годы в руки дельцов от антиквариата попали такие важные находки, как клады монет из города Кизика - так называемых «кизикинов», служивших международной валютой, и мраморная голова статуи. Так исчезают последние следы античной цивилизации, оставшиеся в пределах нашей страны.

Для полноты географической картины распространения грабительства стоит упомянуть многочисленные факты нелегальных раскопок на памятниках Приморского края, главным образом на средневековых городищах чжурчжэньского времени (ХII-ХIII века), изобилующих находками высокохудожественного бронзового литья - зеркал, украшений, монет и печатей» 6.

На территории Удмуртии грабительские раскопки также не исключение. Постоянный мониторинг известных памятников на севере республики дает этому подтверждение. Так, в Ярском районе на памятниках Кушманского комплекса X-XIII веков н. э., который включает в себя городище Учкакар, несколько селищ и могильник, ведутся грабительские раскопки. Особый урон нанесен могильнику. На территории погребального памятника заложены крупные раскопы, целиком разрушено большое количество погребений, изъяты средневековые украшения, а орудия труда и человеческие кости разбросаны по поверхности. Раскопами разрушена площадь в 230 кв. м. Возле одного из раскопов было обнаружено скопление предметов, выброшенных грабителями.

В Глазовском районе сильно пострадал Весьякарский могильник, поверхность которого покрыта ямами, Весьякарское городище «Весьякар». Раскопы заложены на Кабаковском, Лудошурском, Омутницком могильниках. На Дондыкарском городище Макаров Н. А. Грабительские раскопки как фактор уничтожения археологического наследия России: [Сайт Института археологии РАН].

URL: http://www.archaeolog.ru/?id=129, свободный.

«Дондыкар» зафиксировано несколько ям. В Белезинском районе выявлены сильные разграбления на Подборновском I и Гординском I могильниках. На Гординском городище «Гурьякар» фиксируются следы от вкопов, осуществленных с использованием металлодетектора. Практически все памятники в той или мере пострадали от копателей.

В качестве объектов для пристального наблюдения со стороны органов охраны памятников ИКН, представителей местных администраций МО и сотрудников МВД следует выделить так называемые зоны высокого риска. Археологи при описании древних объединений людей используют термин «археологическая культура», т. е. совокупность материальных памятников, которые относятся к одной территории и эпохе и имеют общие черты.

Уникальный памятник археологической культуры финно-угорского мира Иднакар расположен в 4 километрах от Глазова. Иднакар один из крупнейших и самых значительных памятников Прикамья, расположенный в центре чепецких земель, среди других городищ выделяется значительно большей площадью, системой укреплений, исключительным богатством культурного слоя, содержащего уникальные материалы. Является единственным в Удмуртии.

Музей-заповедник «Иднакар» является археологическим памятником федерального значения. Такой высокий статус присвоен городищу из-за его размеров: площадь, занимаемая им, составляет 4 гектара.

В августе 1960 года Иднакар был включён в список особо охраняемых памятников археологии, культуры и истории государственного значения. Для наиболее ценных экспонатов с раскопок был образован историко-культурный музей-заповедник с одноимённым названием в городе Глазове.

Расположено городище на горе Солдырь.

Правильнее будет называть этот исторический объект не «Иднакар», а Солдырское городище. Название «Иднакар» носит соседняя с горой Солдырь деревня, по которой и стали называть археологический памятник. Само название деревни русское по происхождению. Русские имена Игнат, Гурий, Вася, в удмуртизированном варианте они стали произноситься как Зуй Идна (Игна, Иднать), Гурья, Весья, Зуй. Таким образом, русское имя в удмуртском произношении «Идна» и соответственно название «Иднакар» появилось не ранее 16 века с появлением на территории современной Удмуртии русских.

Само Солдырское городище гораздо древнее, в древности оно носило другое название.

Время существования городища Средние века, с точнее 9-13 века.

Со́лдырское I городище (Иднака́р) относится к чепецкой культуре. Гора Солдырь представляет собой высокий мыс, образованный слиянием рек Чепца и Пызеп. Городище располагалось на чрезвычайно удобной в оборонительном смысле и господствующей высоте района, окрестности городища просматривалась на десятки километров.

Помимо Солдырского Первого городища в районе горы Солдырь расположены также Солдырское II городище («Сабанчикар», культурный слой разрушен), несколько могильников (в том числе «Бигершай») и селищ.

Первые исследования городища начались еще в конце 19 века. Раскопки проводил известный российский археолог А.А. Спицын. После революции исследования проводились в 20-х годах. Но планомерное изучение памятника началось с 70-х годов прошлого века.

С древним городищем связано множество легенд. Одна из них гласит, что когда-то на горе Солдырь поселился богатырь Донды с сыновьями, которых звали Идна, Гурья, Весья и Зуй. Когда они выросли и женились, тесно стало богатырям жить вместе. Донды с младшими сыновьями основали новые поселения, а Идна остался на Солдырской горе. Эти могучие богатыри могли запросто пригорок вытянуть кверху до величины горы, во время ссор спокойно перебрасывались брёвнами или чугунными гирями. Идна был искусным охотником, по легенде зимой за добычей ходил на золотых лыжах. В Глазовском районе до сих пор сохранились деревни Дондыкар и Весьякар.

Легенда это относительно позднего происхождения, поэтому отношения к реальной истории Солдырского городища она, по всей видимости, не имеет.

Солдырское I городище было крупным ремесленным, торговым и культурным центром. Было развито ремесло: существовало металлургическое производство (в основном выплавляли сыродутное железо), кузнечное ремесло, производство керамики, резьба по кости. Глиняные изделия производились без гончарного круга, на нее не наносились орнаменты, но добавляли толчёные раковины. Городище торговало с соседними районами, сплавляясь по Чепце, а также с Волжской Булгарией.

На Солдырском I городище существует три линии укреплений. Первая линия была создана в конце IX века. Она представляла собой вал и ров. В последствии, с ростом поселения, была создана вторая линия укреплений, а первая со временем разрушилась и была заселена. Третья линия укреплений служила для защиты источника воды.

Городище имело стратегическое значение. Однако нет больших оснований считать его каким-то политическим или религиозным центром, а тем более «столицей древних удмуртов». Здесь не обнаружено никаких следов дворца или крупного жилища правителя. Также не обнаружено следов гарнизона. А о государственности праудмуртов в IX-XIII веках не может идти и речи.

Судя по всему, городище являлось просто крупным укреплённым ремесленным центром, окружённым сельскохозяйственной и промысловой округой.

Раскопки свидетельствуют, что в XIII веке городище было захвачено и сожжено (возможно, монголо-татарами). В целом, упадок и запустение чепецких городищ в XIII-XIV веках связаны с разгромом монголо-татарами в 1236 году Волжской Булгарии, с которой чепецкое население связывали теснейшие экономические, культурные и, возможно, политические связи.

Этнический состав жителей городища был смешанным. Основная масса жителей была пермязычной, то есть это были родственники современных удмуртов и коми. При этом есть основания считать, что на Иднакаре жили и древние русы и волжские булгары. Нельзя отождествлять древних иднакрцев с какой-либо современной этнической группой.

Кльтурный слой Иднакара чрезвычайно насыщен вещевыми остатками и достигает мощности 1,5 м. В процессе раскопок были открыты остатки древних сооружений, жилищ, исследована структура памятника, из культурного слоя городища извлечено большое количество свидетельств материальной культуры.

Кроме того, Иднакар обладает не только культурными, но и природными уникальными находками. Здесь произрастают не только редкие для окрестностей Иднакара, но и для всей Удмуртии растения – кувшинка малая (имеется еще два местонахождения в Удмуртии), лютик Гмелина (три местонахождения), голокучник средний (три местонахождения), незабудка литовская (два местонахождения). Исследования показали, что 20 видов растений в окрестностях Иднакара нуждаются в охране.

На городище планируется организовать музей под открытым небом, где будет построен целый музейный комплекс.

Ключевые слова

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы - Волкова Люция Аполлосовна

Краеведы-энтузиасты Удмуртии (Вятской губ.) кон. XIX в. активно откликались на призывы общественных организаций и научных учреждений вести археологические исследования местного края. На вопросы программ Московского археологического и других научных обществ, присылаемых в уезды через Вятский статистический комитет, отвечали не только уездные чиновники, но и другая образованная часть населения: учителя, священнослужители, любители-краеведы. Стараниями А. А. Спицына, Н. Г. Первухина, Г. Е. Верещагина, Е. А. Корепанова и др. памятники старины бассейна рек Кама, Вятка, Чепца внедрены в российский научный контекст. Современные ученые по-прежнему высоко оценивают их как источники для научных реконструкций. Значимое место в описаниях археологических древностей отводилось историческим и религиозно-мифологическим сведениям . Стали известны устные предания об истории возникновения и этнической принадлежности древних ландшафтных объектов. Исследователи зафиксировали способы сакрализации и окультуривания археологических памятников , описали культовые действия, выполняемые местным населением на этих памятниках. Сопоставление сведений исследуемого периода с современными полевыми материалами позволяет констатировать факт бытования культовых памятников и сакральных объектов старины в окрестностях сельских поселений и удостоверить активное включение таких объектов в социокультурную жизнедеятельность удмуртов .

Похожие темы научных работ по истории и археологии, автор научной работы - Волкова Люция Аполлосовна

• Н. Г. Первухин как археолог (по материалам переписки А. А. Спицына и П. С. Уваровой 1886-1889 гг.)

  2016 / Ванюшева К.В.

• Археолого-этнографические исследования в Удмуртии

  2014 / Шутова Надежда Ивановна

• Святилище гербервöсь (губервöсь) северных (глазовских) удмуртов: этимология термина, история существования, местоположение, общественный статус

  2018 / Шутова Надежда Ивановна

• Этноархеологический комплекс природного парка «Шаркан»: проблемы изучения, выявления и использования

  2017 / Черных Елизавета Михайловна, Перевозчикова Светлана Александровна

• Вклад дореволюционных археологов в исследование русских древностей Вятского края

  2016 / Макаров Леонид Дмитриевич

• «Les lieux de la memoire»: об одной из малоизвестных черт ритуальной практики языческого населения Вятского края с использованием древних городищ

  2015 / Черных Елизавета Михайловна

• Подвески–бляхи с орнитоморфными изображениями из средневековых памятников Удмуртии

  2009 / Иванов Александр Геннадьевич

• В. Ф. Генинг и русские памятники Вятского края

  2014 / Макаров Леонид Дмитриевич

• Кушманское городище Учкакар в бассейне Р. Чепцы: основные итоги археолого-геофизических исследований 2011-2013 гг

  2014 / Иванова Маргарита Григорьевна, Журбин Игорь Витальевич

• Опыт археологических исследований сельского учителя А. Н. Шатрова (по материалам переписки А. А. Спицына и П. С. Уваровой 1888-1907 гг.)

  2016 / Ванюшева Ксения Викторовна

ARCHAEOLOGICAL SITES OF UDMURTIA AS SACRED LANDMARKS (FROM REGIONAL STUDIES OF THE LATE 19TH CENTURY)

In the late 19th century enthusiastic local historians from Udmurtia (Vyatka Governorate) readily responded to the calls of public organizations and academic institutions to conduct archaeological investigations in their local region. Moscow archaeological and other scientific organizations sent programmes to uyezds via Vyatka Statistical Committee. Not only uyezd officials and civil servants, but also other educated sections of the society, for example, teachers, priests and amateur historians answered questions of those programmes. Thanks to A. A. Spitsyn, N. G. Pervukhin, G. E. Vereshchagin, E. A. Korepanov and others, relics of the past in the basin of the rivers Vyatka, Kama, and Cheptsa were introduced into Russian scientific discourse. Contemporary researchers still greatly appreciate their works as sources for scientific reconstructions. While describing archaeological sites , they attached great significance to collecting historical, religious and mythological information . Researchers recorded folk legends about the origin of ancient landmarks and what ethnic group they belonged to, documented how archaeological monuments were sacralized and developed, and also described how the local population performed rituals at those sites. Comparing the late 19th century data to present-day field materials, the author confirms the existence of ancient religious places and sacred landmarks near rural settlements and demonstrates that they are actively involved into the sociocultural practices.

Текст научной работы на тему «Археологические памятники Удмуртии как сакральные объекты (из краеведческих исследований кон. Xix В.)»

И С Т О Р И Я, А Р Х Е О Л О Г И Я, Э Т Н О Г Р А Ф И Я

УДК 904(470.5):908

Л. А. Волкова

АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПАМЯТНИКИ УдМУРТИИ КАК САКРАЛЬНЫЕ ОБЪЕКТЫ

(ИЗ КРАЕВЕДЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ КОН. XIX В.)

Краеведы-энтузиасты Удмуртии (Вятской губ.) кон. XIX в. активно откликались на призывы общественных организаций и научных учреждений вести археологические исследования местного края. На вопросы программ Московского археологического и других научных обществ, присылаемых в уезды через Вятский статистический комитет, отвечали не только уездные чиновники, но и другая образованная часть населения: учителя, священнослужители, любители-краеведы. Стараниями А. А. Спицына, Н. Г. Первухина, Г. Е. Верещагина, Е. А. Корепанова и др. памятники старины бассейна рек Кама, Вятка, Чепца внедрены в российский научный контекст. Современные ученые по-прежнему высоко оценивают их как источники для научных реконструкций. Значимое место в описаниях археологических древностей отводилось историческим и религиозно-мифологическим сведениям. Стали известны устные предания об истории возникновения и этнической принадлежности древних ландшафтных объектов. Исследователи зафиксировали способы сакрализации и окультуривания археологических памятников, описали культовые действия, выполняемые местным населением на этих памятниках. Сопоставление сведений исследуемого периода с современными полевыми материалами позволяет констатировать факт бытования культовых памятников и сакральных объектов старины в окрестностях сельских поселений и удостоверить активное включение таких объектов в социокультурную жизнедеятельность удмуртов.

Ключевые слова: Удмуртия, археологические памятники, краеведческие исследования, культовые и сакральные объекты, исторические и религиозно-мифологические сведения.

Изучение археологических древностей Удмуртии (шире - Вятского края) связано с деятельностью местных краеведов-энтузиастов. Отвечая на вопросы программ, присылаемых Московским археологическим обществом (МАО), Обществом археологии, истории, этнографии (ОАИЭ при Казанском университете), Уральским обществом любителей естествознания в Екатеринбурге и другими общественными организациями или государственными органами, они расширяли научные знания о крае. Особое место в изучении археологических памятников отводилось так называемой заметке о легенде, посредством которой отмечалось 76

местонахождение памятника с нанесением на карту уезда или губернии, фиксировалось современное состояние, указывалось (по возможности) время его создания и записывались изустные рассказы и предания, связанные с «древностями». В одном из официальных писем-обращений ученый секретарь МАО Д. Н. Анучин писал, что для успеха изучения русских (имеется в виду общероссийских. - Л. В.) древностей особенно важно «содействие возможно большего числа лиц, преимущественно из провинциальных деятелей» . Так ученый подчеркнул значимую организаторскую роль губернских статистических комитетов, принявших на себя функции связующего звена с местными краеведами.

Возможность обрисовать древние памятники родного края заинтересовала местное краеведческое сообщество. Из всех уездов губернии откликались председатели управ, учителя, священники и присылали рапорты о проделанной работе различной степени полноты. Некоторые древности попадали в поле зрения нескольких исследователей, подтверждая историческую преемственность в их функционировании. Интерес к археологическим памятникам возрастал в связи с организуемыми выставками и съездами. Например, в связи с предстоящим VII археологическим съездом в Ярославле МАО прислало в феврале 1886 г. письмо-приглашение участвовать в работе съезда и пополнить коллекции выставки. Это письмо с программой-вопросником («заметки о легенде») поступило в губернскую канцелярию, оттуда - в губернский статистический комитет. Комитет размножил вопросник и разослал его по уездным присутствиям с целью сбора археологических материалов (текстов и артефактов). Предполагалось, что будут собираться сведения о курганах, городищах, древних урочищах, могильниках, кладах; составляться краткие описания (желательно с чертежами и снимками) археологических памятников и обнаруженных в них предметов; присылаться в Статкомитет «местные древние вещи»; указываться лица, занимающиеся изучением древних памятников или собиранием древних вещей .

В июне 1888 г. за подписью председателя Общества графини П. С. Уваровой было прислано новое приглашение участвовать в очередном VIII съезде, приуроченном к 25-летию МАО. Статистический комитет разослал его не только чиновникам исполнительных органов власти (уездным управам), но и поименно тем людям, с которыми у секретаря комитета Н. А. Спасского сложились тесные дружеские связи на почве увлеченности краеведением. Такие письма были отправлены, например, священникам Я. П. Кувшинскому, А. П. Чемоданову, Н. Н. Блинову, всем 11-ти уездным инспекторам народных училищ (в том числе -И. И. Сенилову, В. А. Ислентьеву, И. А. Рудницкому, Н. Г. Первухину). Вопросники получили также учителя, в частности Г. Е. Верещагин - учитель Ляль-шурского земского училища Шарканской вол. Сарапульского уезда . В сопроводительном «Списке вопросов, по которым желательны были бы ответы для составления археологических карт губерний», Общество надеялось получить следующую информацию с мест: а) о находках каменных изделий (молотках, кремневых / громовых стрелах); б) о находках старинного оружия (мечах, копьях, шишаках, кольчугах, ружьях); в) о находках палеонтологических и археологических костей; г) о городищах . Н. Г. Первухин, к тому времени член МАО, не только дал исчерпывающие ответы на вопросы с подробным изложением

материалов религиозно-мифологического и историко-культурного характера, но и составил карту Глазовского уезда «с нанесенными на ней указаниями городищ, могильников, разбойных станов и разных мест, где встречались находки» . Высоко оценивая труды инспектора, Общество поручило ему летом 1889 г. исследовать прикамские городища и могильники, «равно как и те городища, которые находятся в южной части Глазовского уезда» .

Не претендуя на всеобъемлющую характеристику изучения археологических объектов и полноту приводимых сведений, попытаемся осветить один аспект: фиксацию краеведами кон. XIX в. культовой и сакральной сущности древних памятников. Нижеприведенный архивный материал практически не внедрен в научный оборот, и автор надеется пополнить источниковедческую базу по указанной тематике. Вместе с тем укажем, что современное археологическое и этнографическое изучение сакральной топографии Удмуртии не представляет собой неизведанную лакуну. Междисциплинарному исследованию природного и историко-культурного ландшафта края посвящены труды Н. И. Шутовой, В. И. Капитонова, Ю. В. Приказчиковой, Е. В. Поповой и др. .

Одним из первых исследователей археологического богатства края стал А. А. Спицын. В его «Каталог древностей Вятского края» и в дополнение к этому «Каталогу» попали многие топографические объекты на территории современной Удмуртии, имевшие археологическую ценность. Относительно Глазовского уезда А. Спицын привел описание так называемых курганов по Чепце и, кстати, указал, что местному населению данный термин не знаком; они заменяют его словами: городище, вал, веретья, куча. У речки Балезинки в одной версте от с. Балезино он зафиксировал курган, в котором «по преданию, жили великаны» и «где-то в лесу есть дверь» в их жилище . В документах архива губернского статистического комитета А. Спицын обнаружил уникальную информацию о городище близ д. Утчан Асановской вол. Елабужского уезда, называемом Алангасар (гора-богатырь) и Корчетнер (укрепление) (правильно: Кортчеткер. - Л. В.). Насыпь правильной четырехугольной формы считалась жителями деревни княжеским двором с железными дверями и каменной трубой. Такое же городище Кар гурезь было зафиксировано им недалеко от села Александровского того же уезда. По преданиям, «курган сооружен какой-то чудью, еще до прихода сюда вотяков», в то же время удмурты совершали здесь «языческие моления и обряды» .

Значительный очерк направил в статкомитет учитель Г. Е. Верещагин, зафиксировавший древние насыпные валы, называемые местными жителями кар "городище", в починках Едыгрон (Табанево), Арланово, Выгрон и Пашур Соснов-ской и Шарканской волостей Сарапульского уезда. По преданиям удмуртов, на этих городищах «спасались» люди. «Если на спасающихся в городке нападали враги, на последних с насыпей скатывали огромные бревна» . Он сообщил также о двух мысообразных городищах: при селе Полом и близ Камско-Вот-кинского завода на правом берегу р. Вотки; указал местонахождение валов близ села Балезино «при истоке, впадающем в Инзу» и «в пяти верстах от г. Глазова на восточной стороне р. Чепцы около речки Кизи». Помимо топографического описания памятников Верещагин поднял богатый фольклорный пласт историко-археологического характера. Про Воткинское городище он отметил, что здесь

«издревле обитала чудь белоглазая», а о Поломских городищах записал предание о том, что в пещерах жили «вотские богатыри», хранившие здесь свои сокровища. Окрестные крестьяне находили серебряные вещи и говорили, что еще лет сто назад вход в одну из пещер был виден невооруженным глазом . Почитание указанных объектов заключалось в запрете копать здесь землю из-за опасения негативных последствий со стороны давно умерших жителей.

Дополнил и расширил сведения Г. Е. Верещагина глазовский председатель уездной управы А. Е. Корепанов. Он отметил местонахождения кладов в поле д. Астраханской Елганской вол. и недалеко от поч. Сурдовайского Гыинской вол. Глазовского уезда. Зафиксировал, что, по рассказам жителей, этих селений, некоторые «удальцы» пытались раскопать и «воспользоваться богатствами, но благоприятных последствий для себя не видели, кроме зла». Клады чаще всего оказывались «заветными», «заклятыми». Так, клад на горе поч. Сурдовайского, по устным сведениям, оставили разбойники. Их атаман, «встав на перешеек большого вала, пустил с лука стрелу и сказал: когда эта стрела кем-либо будет найдена, тогда и клад будет вырыт» . Представления о заклятии клада «окаянной чудью» были отмечены также А. А. Спицыным среди жителей с. Мостовинского Сарапульского уезда, считавших место древнего городища нечистым, по которому особенно ночью опасно проходить. Согласно преданию, тут жил идолопоклоннический народ, изгнанный богом за неверие и нечестие с лица земли . Принадлежность описанных объектов к археологическим памятникам подтверждают многие находки древних артефактов: железные прутья с «загнутыми на одном конце кольцами, длиной в полтора и два аршина»; сошные ральники; «серебряный кувшин с какой-то надписью»; кремневый наконечник стрелы, стрелы с костяными наконечниками, медное копье, золотые щипчики . Сохранились сведения, что удмурты боялись брать в руки археологические предметы, наделяя их негативными сакральными свойствами, и предпочитали избавляться от них, отдавая / продавая уездному начальству или любителям древностей. А обнаруженный в урочище «Черное место» возле села Полом человеческий скелет удмурты тайно погребли вновь: они «хотели видеть в нем своего древнего богатыря-князя» и если «тотчас же не спрятать... в землю, то на весь округ упадут всевозможные несчастья» .

Еще один тип сакрального объекта в природной среде удмуртов, сохранивший доныне фольклорно-мифологический статус, - древние кладбища. Они тоже не были обойдены вниманием краеведов XIX столетия. От Н. Г. Первухина поступило немало ценной информации о сохранившихся религиозно-мифологических представлениях и сакрализации археологических памятников. Так, о древнем могильнике Шайгурезь "Могильная гора" / "Кладбищенская гора", что неподалеку от Игринского волостного правления, инспектор сообщил, что это довольно высокая гора, на которой сохранились признаки могил, обращенных с запада на восток. Дальнейшее описание подтверждает сакрализацию этого ландшафтного объекта: «Место покрыто лесом, который ныне вырубается, но раньше был запретный для окрестных вотяков, у которых здесь существовал даже совершенно оригинальный обычай: в жертву (умилостивительную) предкам приносить не зарезанных птиц, как это делается в других местах, а сшитую из тряпок куклу,

изображающую мужчину или женщину, смотря по тому, за кого приносилась жертва» . На древних могильниках вблизи поч. Поторочинского, Джихоровского, д. Сазановской, Дырпинской Люкской вол. в 1880-е гг. проводились аналогичные обряды поминовения усопших в случае болезни людей. А. Е. Корепанов собрал множество сведений о кладбищах (вужшай, бигершай, поршай) в селениях Ворцинском и Новогыинском Гыинской вол., Банинском Балезинской вол., в нескольких починках Люкской вол., расположенных по р. Варышу, притоку р. Чепцы. Он отметил, что во время производимых раскопок в них обнаруживаются древние вещи, которыми сопровождали умерших предков удмурты, и отметил, что «по настоящее время существует обычай в гроб покойника вкладывать денежные знаки и другие предметы». По предположению уездного чиновника, серебряные монеты «неизвестного достоинства и чеканки, по размеру похожие на полтинник, весом в два золотника, с дырами», обнаруженные крестьянами д. Кычинской Нижнеуканской вол. на кладбище вблизи городища Поркар, служили умершим нагрудным украшением крескал .

Похороненных в древних могильниках и кладбищах удмурты считали предками («деды, которые тут жили»), «магометанами» или даже «чухонским народом». В любом случае предпочитали не осложнять отношений с представителями загробного мира, поэтому в день православной радоницы (весенний праздник поминовения умерших) угощали давно усопших с не меньшим почетом, чем своих прямых предков. Причудливое переплетение православных и языческих представлений и ритуально-магических действий в похоронно-поминальной обрядности удмуртов Н. Г. Первухин отметил стихотворными строками: «Кой-где и ныне на починках / Вотяк овцу богам несет / И духу предков на поминках / Кумышку в край могилы льет» .

Культовые площадки, места древних городищ и кладбищ в народном представлении наделялись особыми свойствами, и поведение человека на них тоже строго регламентировалось: не разрешалось громко разговаривать, запрещалось косить траву, рубить лес, пахать землю, возводить не предусмотренные ритуалом постройки, осквернять дурным словом. Последствия противоправных действий или несоблюдения предписаний, по представлениям, весьма печальны: «над человеком и лошадью приключается болезнь». Так, священник Н. Модестов показал Н. Первухину на поле возле села Игринского площадку, на которой «вотяки поныне не пашут, так как, по рассказам стариков, здесь в древности стояло большое языческое капище (Быдзим-Квал)» . Сведения об обрядовых действиях на древних городищах зафиксировал также А. Спицын, указавший, что удмурты, жители д. Городищенской, на ровной площадке кургана на берегу р. Косы собираются весной в начале посевов яровых хлебов: «старики и женщины пируют и пляшут, а молодежь около кургана гоняется друг за другом на лошадях и затем сама присоединяется к пирующим» .

До 1950-х гг. женщины приходили сюда совершить небольшое жертвоприношение душам умерших ("куясъкон") в случае болезни детей (старики говорили, если кто заболеет, особенно дети, мол, надо сходить на поминки на вужшай). Сегодня в восприятии населения это место приобрело негативное значение. Считается, что

здесь встречаются привидения (ишан адске), «ловит», «слышится» (портмаське), после чего непременно случится какая-либо неприятность [ПМА, 1994].

В окрестностях д. Тум Ярского р-на сохранились два могильника, исследованные современными археологами: Бигершай и Удмуртшай /Нимтэмшай. Первый объект располагается на правом берегу ручья Курыт, левого притока реки Малый Тум, левого притока реки Тум, правого притока реки Чепцы. Памятник относят к Чепецкой археологической культуре ХГ-ХШ вв. . В настоящее время на месте могильника стоит школьный комплекс. Сторож школы Г. А. Ельцов неоднократно замечал по ночам какое-то странное движение: слышны чьи-то шаги по коридору, в столовой бьется посуда, падает доска. Современными археологами следы могил не выявлены. Однако, по словам местных старожилов, «в давным-давно прошедшее время» на кладбище хоронили умерших родственников жители деревень Тум, Юськоил и Баяран [ПМЕ, 2009]. Опираясь на зафиксированный П. Н. Лупповым исторический документ о первом письменном упоминании деревни (1698 г.), началом функционирования кладбища можно считать конец XVII в. . Официальное его закрытие, очевидно, совпадает со строительством в 1864 г. на Пудемском заводе Сретенской церкви и кладбища при ней. Но жители продолжали выполнять определенные элементы похоронно-поминальной обрядности на языческом кладбище и посещали его вплоть до 1930-х гг. Советская власть запретила поминки на кладбищах, но женщины под страхом наказания, тайно приходили на кладбище в дни православных поминальных дней. Однажды, по воспоминаниям Т. Н. Ельцовой, председатель колхоза «Красный Октябрь» П. М. Поздеев разогнал участников обряда, раскидав все корзины с поминальной стряпней (шаньги, пироги, яичные лепешки и пр.) и лишив их трудодней [ПМЕ, 2009].

Приведенный материал свидетельствует о большом вкладе исследователей края кон. XIX в. в изучение археологического богатства Удмуртии. Помимо фиксации памятников в природном окружении селений они включили в научный контекст богатые сведения историко-этнографического характера и описали различные способы введения древних памятников в культурный ландшафт удмуртского населения. В окрестностях современных удмуртских сельских поселений такие памятники по-прежнему бытуют, сохраняя мифологическую и сакральную значимость.

ЛИТЕРАТУРА

1. Волкова Л. А. Н. Г. Первухин - исследователь этнографии северных удмуртов // Материальная и духовная культура народов Урала и Поволжья: История и современность: Материалы межрегиональной научно-практической конференции. Глазов, 2005. С. 55-57.

2. Государственный архив Кировской области (далее ГАКО). Ф. 574. Оп. 1. Д. 1022. Переписка Вятского губернского статистического комитета о доставлении императорскому Московскому археологическому обществу сведений о древних памятниках и городищах для VII археологического съезда в Ярославле.

3. ГАКО. Ф. 574. Оп. 1. Д. 1157. Переписка о доставлении Московскому археологическому обществу сведений для составления и издания археологических карт губерний, по программе, составленной археологическим обществом.

4. Иванов А. Г., Иванова М. Г., Останина Т. И., Шутова Н. И. Археологическая карта северных районов Удмуртии. Ижевск, 2004. 276 с.

5. Документы по истории Удмуртии XV-XVII веков / Сост. П. Н. Луппов. Ижевск, 1958. 420 с.

6. Культовые памятники Камско-Вятского региона: Материалы и исследования. Ижевск, 2004.

7. Попова Е. В. Культовые памятники и сакральные объекты бесермян. Ижевск, 2011. 320 с.

8. Приказчикова Ю. В. Устная историческая проза Вятского края: Материалы и исследования. Ижевск, 2009. 392 с.

9. Спицын А. А. Избранные труды по истории Вятки (Культурное наследие Вятки; выпуск 3). Киров, 2011. 512 с.

10. Шутова Н. И. Дохристианские культовые памятники в удмуртской религиозной традиции: Опыт комплексного исследования. Ижевск, 2001. 304 с.

1. Volkova L. A. N. G. Pervukhin - issledovatel" etnografii severnykh udmurtov . Material"naya i dukhovnaya kul"tura narodov Urala i Povolzh"ya: Istoriya i sovremennost": Materialy mezhregional"noy nauchno-prakticheskoy konferentsii /Materiellen und geistigen Kultur der Völker des Ural und der Wolga-Region: Geschichte und Modernität: Materialien der interregionalen wissenschaftlichpraktischen Konferenz]. Glazov, 2005, pp. 55-57. In Russian.

2. Gosudarstvennyy arkhiv Kirovskoy oblasti. Fond 574. Opis" 1. Delo 1022. Perepiska Vyatskogo gubernskogo statisticheskogo komiteta o dostavlenii imperatorskomu Moskovskomu arkheologicheskomu obshchestvu svedeniy o drevnikh pamyatnikakh i gorodishchakh dlya VII arkheologicheskogo seyzda v Yaroslavle . In Russian.

3. Gosudarstvennyy arkhiv Kirovskoy oblasti. Fond 574. Opis" 1. Delo 1157. Perepiska o dostavlenii Moskovskomu arkheologicheskomu obshchestvu svedeniy dlya sostavleniya i izdaniya arkheologicheskikh kart guberniy, po programme, sostavlennoy arkheologicheskim obshchestvom . In Russian.

4. Ivanov A. G., Ivanova M. G., Ostanina T. I., Shutova N. I. Arkheologicheskaya karta severnykh rayonov Udmurtii . Izhevsk, 2004. 276 p. In Russian.

5. Dokumenty po istorii Udmurtii XV-XVII vekov / Sost. P.N. Luppov . Izhevsk, 1958. 420 p. In Russian.

6. Kul"tovyye pamyatniki Kamsko-Vyatskogo regiona: Materialy i issledovaniya . Izhevsk, 2004. In Russian.

7. Popova E. V. Kul"tovyye pamyatniki i sakral"nyye ob"ekty besermyan . Izhevsk, 2011. 320 p. In Russian.

8. Prikazchikova Yu. V. Ustnaya istoricheskaya proza Vyatskogo kraya: Materialy i issledovaniya . Izhevsk, 2009. 392 p. In Russian.

9. Spitsyn A. A. Izbrannyye trudypo istorii Vyatki (Kul"turnoye naslediye Vyatki; vypusk 3) . Kirov, 2011. 512 p. In Russian.

10. Shutova N. I. Dokhristianskiye kul"tovyye pamyatniki v udmurtskoy religioznoy tra-ditsii: Opyt kompleksnogo issledovaniya . Izhevsk, 2001. 304 p. In Russian.

Поступила в редакцию 10.01.2017

Archaeological Sites of Udmurtia as Sacred Landmarks (From Regional Studies of the Late 19th Century)

In the late 19th century enthusiastic local historians from Udmurtia (Vyatka Governor-ate) readily responded to the calls of public organizations and academic institutions to conduct archaeological investigations in their local region. Moscow archaeological and other scientific organizations sent programmes to uyezds via Vyatka Statistical Committee. Not only uyezd officials and civil servants, but also other educated sections of the society, for example, teachers, priests and amateur historians answered questions of those programmes. Thanks to A. A. Spitsyn, N. G. Pervukhin, G. E. Vereshchagin, E. A. Korepanov and others, relics of the past in the basin of the rivers Vyatka, Kama, and Cheptsa were introduced into Russian scientific discourse. Contemporary researchers still greatly appreciate their works as sources for scientific reconstructions. While describing archaeological sites, they attached great significance to collecting historical, religious and mythological information. Researchers recorded folk legends about the origin of ancient landmarks and what ethnic group they belonged to, documented how archaeological monuments were sacralized and developed, and also described how the local population performed rituals at those sites. Comparing the late 19th century data to present-day field materials, the author confirms the existence of ancient religious places and sacred landmarks near rural settlements and demonstrates that they are actively involved into the sociocultural practices.

Keywords: Udmurtiya, archaeological sites, regional studies, religious and sacred sites, historic data, religious and mythological information.

Волкова Люция Аполлосовна,

кандидат исторических наук, доцент, ФГБОУ ВПО «Глазовский государственный педагогический институт

им. В. Г. Короленко» 427621, Россия, Глазов, Первомайская ул., 25 E-mail: [email protected]

Volkova Lyutsiya Apollosovna,

Candidate of Sciences (History), Associate Professor, Glazov State Pedagogical Institute 25, ul. Pervomayskaya, Glazov, 427621, Russian Federation